Многие из современных ученых считают Новгород и его право примером построения демократии в России. Считаю это утверждение необоснованным, так как Новгород XV в. скорей представляет из себя чисто боярскую аристократическую республику с законами, направленными на подавление беднейших и средних слоев населения. Однако, также беспочвенны попытки советских ученых перенести мнение о Новгороде как о боярской республике и на Псков. Еще В.О. Ключевский отметил разницу между Новгородом и Псковом: “Переходя в изучении истории вольных городов от новгородских летописей к псковским, испытываешь чувство успокоения, точно при переходе с толкучего рынка в тихий переулок.” Ключевский В.О. Курс русской истории // Ключевский В.О. Сочинения. В 9 т. Т. 2. -- М.: Мысль, 1987. -- С. 87. То есть еще в конце XIX в. была отмечена высокая стабильность общества Псковской республики, а как мы знаем из исследований социологов и историков основой стабильности государства является средний класс, то есть в отличие от Новгорода Псков был республикой средних классов и его право было направлено на сохранение государства и его основополагающей силы -- среднего класса. С.Ф. Платонов отмечал: “Все общество [Пскова] имело более демократический склад [чем новгородское] с преобладанием средних классов над высшими.” Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. В 2-х частях. Ч. 1. -- М.: ВЛАДОС, 1994. -- С. 139. Если Новгород менял князей, как хотел, то для Пскова князь был “... главным судьей и гарантом правопорядка вечевого города-земли” Алексеев Ю.Г. Псковская Судная Грамота и ее время: развитие феодальных отношений на Руси в XIV-XV вв. -- Л., 1980. -- С. 13. В то же время князь был ограничен вечевыми органами, то есть в Пскове мы видим настоящую конституционную монархию, где князь является гарантом государственного устройства, в то время как в Новгороде таким гарантом выступает анархическое вече. Из этого явно следует, что Псков более правомерен считаться демократическом государством, чем Новгород. Если развивать исследования Л.Н. Гумилева, то можно прийти к выводу, что демократия может быть построена этносом, насчитывающем около 1000 лет. Но в то же время после тысячелетия этнос начинает подпадать под власть субпассионариев, которые и губят этот этнос. И Псков, и Новгород вошли вместе в период гомеостаза этноса, его “равноправия” с природой. Далее все шло по разным сценариям. Новгород стал реликтом -- этносом, в котором субпассионарии являлись главной силой. Это было первым шагом к депопуляции -- исчезновению этноса, которое произошло в 70-х годах XVI в., когда царь Иван IV Грозный вырезал со своими опричниками весь Новгород. Псков же стал персистентном -- системой, которая соблюдала законы, написанные предками-пассионерами. Это позволило Псковской Республике сохраняться до 1510 г., когда она была включена в состав Московского государства.

1. Географическое положение

1.1 Границы, территория

Новгородская республика являлась самым большим княжеством Киевской Руси. Ее территория простиралась от Белого моря на севере до реки Волги на юге, от Чудского озера на западе до Урала на востоке. Но вся эта территория была болотиста и нечерноземна. Соответственно, в Новгороде было слабо развито сельское хозяйство, а отсюда происходила зависимость Новгорода от “низовских” городов. Но Новгород компенсировал слабое развитие сельского хозяйства развитием торговли. Еще в IX в. Новгород находился на знаменитом торговом пути “из варяг в греки”. После перекрытия половцами торгового пути в Византию, Новгород остался единственным городом, через который была возможна торговля с Западной Европой. Это привело к обогащению Новгородского государства, а потом, как следствие из этого, и к отделению его от Руси. Торговля с Западной Европой в основном, однако, обогащала не все население, а только один класс бояр. Остальные классы от этой торговли в основном беднели и разорялись. В Новгороде фактически была сведена на нет роль среднего класса, который, как известно из истории, служит стабильности общества. Из-за этого в Новгороде очень часто вспыхивали восстания бедных, заговоры богатейшей части населения и другие социальные потрясения. Соответственно Новгород разделился и на партии. Бояре поддерживали в большинстве своем партию “западников” -- сторонников развития торговли с Западной Европой и интеграции Новгорода в Ганзейский Союз, более близкого сближения с Западной Европой. Эта партия первоначально приглашала князей из линии Олеговичей, а потом литовских князей. Олеговичи были удобны тем, что они фактически не могли оказать никакого влияния на Новгород, а соответственно представляли боярам самим разбираться с их проблемами. Средние и бедные классы придерживались более “славянофильской” линии, но они также разделялись по взглядам. Средние классы поддерживали смоленских Мономаховичей, как спокойных и уравновешенных князей, способных противостоять и деспотическим устремлениям Владимира, и как защитников православной веры, противников проникновения католицизма и западной культуры на Русь. Более бедные классы поддерживали владимирских Мономаховичей из-за их силы и способности усмирять бояр. Им казалось, что сильные владимирские князья установят свою тиранию в Новгороде, то это будет способствовать падению бояр и улучшению положения бедных слоев населения.

1.2 Соседи

В зависимости от победы той или иной партии и складывались отношения Новгорода с его соседями. Когда к власти приходили Олеговичи, то Новгород фактически оказывался в блокаде, так как Владимир и Смоленск отказывали Новгороду в подвозе хлеба. Если к власти приходили Мономаховичи, то положение становилось лучше с подвозом хлеба, но они воинственно вели себя по отношению к Западной Европе, что не оставалось незаметным для новгородской торговли. Литовское княжество, образовавшееся в XIII в., было постоянным врагом Новгорода. Ливонский Орден на первых порах также отрицательно относился к Новгороду, хоть и находил себе союзников в среде бояр. Был еще один сосед Новгорода -- Полоцкое княжество, но оно после разгрома его Мстиславом Великим, фактически никаких отношений с Новгородом, ни враждебных, ни мирных, не имело. Единственный раз, когда в Новгороде правил сумасшедший князь Мстислав Храбрый, он решил начать войну с Полоцком, нанесенные Новгороду Всеславом Полоцким в 1065 г, (это за 115 лет до этого !!!), но умер, не успев напасть.

1.3 Псков

Территория Псковской республики была значительно меньше. К тому же Псков не так активно занимался торговлей. Эта приводило к большему усилению среднего класса и большей стабильности псковского общества, в отличие от новгородского. В Пскове не видно таких бурных вече, восстаний бедноты, сильного боярства. Псковская республика образовалась в 1348 г., и соответственно у нее в то время уже не было такого широкого выбора князей. Соседи Пскова были в большинстве своем враждебны ему: Новгород не мог простить отсоединения, Орден и Литва пытались, наоборот, присоединить Псков к своим владениям. Это приводило к тому, что Псков вынужден был искать себе князей издалека. Такими князьями были князья московские. Несмотря на их тираническую политику, унаследованную от Андрея Боголюбского, Псков вынужден был приглашать их, так как единственной альтернативой были литовские князья, а это рассматривалось средним классом фактически как измена родине. Литовские князья княжили в Пскове, но только на условии, если они были православными. Союз с Москвой соответственно и привел Псков к подчинению Москве.

1.4 Особенности развития Новгорода и Пскова

Развитие Новгорода отличалось от развития других русских княжеств. Первой особенностью было более высокое развитие ремесла и торговли, чем в других русских княжествах. Малая плодородность новгородской земли не могла дать всем достаточное количество хлеба. Новгородцы вынуждены были доставать хлеб из других русских княжеств, в частности из Владимирского и Смоленского. Но Новгород имел прекрасное географическое положение, которое давало ему возможность быть торговым посредником между Западом и русскими княжествами. К тому же Новгород мог вывозить ценные северные меха на Запад, изделия новгородских ремесленников. Это давало толчок к развитию ремесла в новгородских городах и быстрому продвижению новгородских ушкуйников на северо-восток в поиске новых мест добычи мехов. Богатеющая от торговли военная знать закупала земли, становясь крупными вотчинниками и отдавая их в аренду мелким землевладельцам. Крупное боярское землевладение было второй особенностью развития Новгорода, разорявшей мелких землевладельцев и ведущей к обнищанию среднего класса, что, соответственно, приводило к постепенному падению Новгорода.

Псков по своим особенностям был похож на Новгород, но Псковская республика была меньше по площади, чем новгородская, что не давало возможности развиться крупному боярскому землевладенью. Это способствовало укреплению среднего класса и увеличивало стабильность Псковской республики. Псковская республика, в отличие от Новгородской, погибла не от собственных неурядиц, а из-за внешних причин -- усиления Москвы, чему в свое время способствовали сами псковичи.

2.Право Новгорода и Пскова

2.1 Источники права

2.1.1 Русская Правда

Основным источником права в Новгороде и Пскове первое время являлась Русская Правда, данная Новгороду Ярославом Мудрым и дополненная позже его потомками. Но Русская Правда, написанная еще в первой половине XI в., не могла удовлетворить всем требованиям новгородцев, живших уже в другом столетии. Поэтому Русская Правда постепенно подменялась судебной практикой новгородцев. Кроме судебной практики источниками права служили решения веча, договора с князьями, международные договоры. Все это рождало неразбериху в различных судебных делах, так как договор с князем мог прийти в противоречие с международным договором или с практикой суда. Это все требовало кодификации, которая и была проведена в XV в. Результатом этой кодификации явились Новгородская и Псковская Судные Грамоты, утвержденные “всем Государем Великим Новгородом на вече” и “всем Псковом на вече”. Новгородская Судная Грамота дошла до нашего времени в единственном списке московской редакции 70-х гг. XV в. В этом списке содержится только часть Новгородской Судной Грамоты, а именно только нормы процессуального права. Псковская Судная Грамота дошла до нас полностью. Она была утверждена на вече в 1467 г. в Пскове и первоначально состояла из 108 статей, а позже была дополнена еще 12 статьями.

2.2 Договора Новгорода с князьями

Одним из основных источников права Новгорода и Пскова являются договоры республик с князьями. В этих грамотах определялись отношения между князьями и республикой. Древнейшим из дошедших до нас договоров является договор великого князя Ярослава Ярославича Тверского с Новгородом 1264 г. В договоре присутствует срока “На сем княже, целуй крест к всему Новгороду, на нем то целовали деды и отцы” Соловьев С.М. Сочинения. В 18 кн. Кн. II. Т. 3 -- 4. История России с древнейших времен. -- М.: Голос, 1993. -- С. 372, прим. 311, позволяющая предположить существование и более ранних договоров новгородцев с князьями. В переводе Карамзина текст договора следующий: “Князь Ярослав! Требуем, чтобы ты, подобно предкам твоим и родителю, утвердил крестным целованием священный обет править Новгородом по древнему обыкновению, брать одни дары с наших областей, поручать оные только новгородским, а не княжеским чиновникам, не избирать их без согласия посадника и без вины не сменять тех, которые определены братом твоим Александром, сыном его Дмитрием и новгородцами. В Торжке и Волоке будут княжеские и наши тиуны (или судии): первые в твоей части, вторые в Новгородской; а в ближних ни тебе, ни княгине, ни боярам, ни дворянам твоим сел не иметь, не покупать и не принимать в дар, равно как и в других владениях Новгорода: в Волоке, Торжке и проч.; а также в Вологде, Заволчье, Коле, Перми, Печере, Югре. В Руссу можешь ты, князь, ездить осенью, не летом; а в Ладогу посылай своего рыбника и медовара по грамоте отца твоего, Ярослава. Дмитрий и новгородцы дали беженцам и другим на три года право судиться собственным их судом. Не нарушай сего временного устава и не посылай к ним судей. Не выводи народа в свою землю из областей наших, ни принужденно, ни волею. Княгиня, бояре и дворяне твои не должны брать людей в залог по долгам, ни купцов, ни земледельцев. Отведем сенные покосы для тебя и бояр твоих; но не требуй отнятых у нас князем Александром, и вообще не подражай ему в действиях самовластия. Тиунам и дворянам княжеским, объезжающим волости, даются прогоны, как издревле установлено, и только одни ратные гонцы могут в селах требовать лошадей от купцов. Что касается до пошлин, то купцы наши в твоей и во всей земле Суздальской обязаны платить по две векши с лодки, возу и с короба льну или хмеля. Так бывало, князь, при отцах и дедах твоих и наших. Целуй же святой крест во уверение, что исполнишь свои условия; целуй не чрез посредников, но сам в присутствии послов новгородских. А затем мы кланяемся тебе, господину князю. Карамзин Н.М. История государства Российского: в 6 книгах. Кн. 2. -- М.: Издательство “Книжный сад”, 1993. -- С. 218-219. В этом договоре разграничены отношения Новгорода и князя. Так князю запрещается брать пошлины с новгородцев, кроме прогонных денег и пошлин, уплачиваемых в Владимиро-Суздальской земле, но разрешается принимать дары от новгородцев. Управление новгородскими пятинами осуществлялось только новгородцами, назначенных князем с согласия посадника. Смена чиновников с ответственных постов разрешалась только в результате обвинительного приговора веча. Князю и его боярам запрещалась покупка земель в Новгородской республике, чтобы предотвратить постепенный переход земли в собственность Владимирцев и последующее присоединение Новгорода к Владимирскому княжеству. Запрещался перевод новгородского населения из республики в Владимир, который позже с успехом совершался Иваном III и Иваном IV. Князю запрещалось подражать в действиях своему предшественнику Александру Невскому (!).

Последующие договоры с князьями вплоть до Яжелбицкого договора 1456 г. носили такой же характер ограничения княжеской власти. В некоторых договорах появлялись дополнительные пункты и условия, например, во время войны князя Михаила Тверского с великим князем Андреем Александровичем, новгородцы заключили с Михаилом договор, по которому они взаимно обязывались помогать друг другу в случае утеснений от великого князя или хана, новгородцы обещали правосудие всем тверским истцам в Новгородской республике, а Михаил обещал возвратить закабаленных должников новгородских Там же, С. 253.. По Яжелбицкому договору 1456 г. Новгород отменил все прежние вечевые грамоты, уменьшавшие власть князей и фактически вынужден был присоединиться к Москве. Но с 70-х гг. XV в. новгородцы, поссорившиеся с Москвой, опять стали заключать договора с князьями. В 1471 г. новгородцы заключили договор с королем Польши Казимиром: “Честный король польский и великий князь литовский заключил дружественный союз с нареченным владыкою Феофилом, с посадниками, тысяцкими новгородскими, с боярами, людьми житными, купцами и со всем Великим Новгородом; а для договора были в Литве посадник Афанасий Евстафиевич, посадник Дмитрий Исакович (Борецкий)... от людей житых Панфил Селифонтович, Кирилл Иванович... Ведать тебе, честному королю, Великий Новгород по сей крестной грамоте и держать на Городище своего наместника греческой веры, вместе с дворецким и тиуном, коим иметь при себе не более пятидесяти человек. Наместнику судить с посадником на дворе архиепископском как бояр, житых людей, младших граждан, так и сельских жителей, согласно с правдою, и не требовать ничего, кроме судной законной пошлины; но в суд тысяцкого, владыки и монастырей ему не вступаться. Дворецкому жить на Городище во дворце и собирать доходы твои вместе с посадником; а тиуну вершить дела с нашими приставами. Если государь Московский пойдет войной на Великий Новгород, то тебе, господину, честному королю, или в твое отсутствие Раде Литовской дать нам скорую помощь. -- Ржева, Великие Луки и Холмовский погост остаются землями новгородскими; но платят дань тебе, честному королю. -- Новгородец судится в Литве по вашим, литвин в Новгороде по нашим законам без всякого притеснения... В Руси будешь иметь десять соляных варниц; а за суд получаешь там и в других местах, что издревле установлено. Тебе, честному королю, не выводить от нас людей, не купить не сел, ни рабов и не принимать их в дар, ни королеве, ни панам литовским; а нам не таить законных пошлин. Послам, наместникам и людям твоим не брать подвод в земле Новгородской, и волости ее могут быть управляемы только нашими собственными чиновниками. -- В Луках будет твой и наш тиун: торопецкому не судить в новгородских владениях. В Торжке и Волоке имей тиуна; с нашей стороны будет там посадник. -- Купцы литовские торгуют с немцами единственно чрез новгородских. Двор немецкий тебе не подвластен: не можешь затворить его. -- Ты, честный король, не должен касаться нашей православной веры: где захотим, там и посвятим нашего владыку (в Москве или в Киеве); а римских церквей не ставить нигде в земле Новгородской. -- Если примиришь нас с великим князем московским, то из благодарности уступим тебе всю народную дань, собираемую ежегодно в новгородских областях; но в другие годы не требуй оной. -- В утверждение договора целуй крест к Великому Новгороду за все свое княжество и за всю Раду Литовскую вправду, без извета; а послы наши целовали крест новгородскою душою к честному королю за Великий Новгород” Карамзин Н.М. История государства Российского: в 6 книгах. Кн. 3. -- М.: Издательство “Книжный сад”, 1993. -- С. 244-245.. В этой грамоте отношения между Новгородом и королем определены несколько иначе, чем в грамоте 1264 г. Так как король был католиком, то специально оговаривалось, что наместник короля должен быть православным, а новгородский архиепископ может быть поставлен в любой из двух митрополий -- Московской или Киевской, запрещалась постройка католических церквей. В грамоте разделен суд на несколько видов -- княжеский, тысяцкого, владыки и монастырей, хотя и не объяснено, к какому суду какие дела подвластны. В связи с нелегкой внешнеполитической обстановкой в Новгороде, в грамоте оговорена помощь короля в случае войны с Москвой, но также оговорена премия королю, если он сможет помирить Москву с Новгородом. Как и в договоре с Ярославом запрещено выводить людей из Новгородской земли, покупать рабов и земли, принимать их в дар. Управление пятинами уже полностью закреплено за новгородскими чиновниками. Королю доход шел с судебных пошлин, соляных варниц в Руси, с городов Ржев, Великие Луки и с Холмовского погоста. Торжок и Волок становились совместными владениями короля и Новгорода: король посылал туда тиуна, а новгородцы назначали посадника. Торговые дела не были подведомственны королю, и он не мог закрыть немецкий двор в Новгороде, а литовские купцы с немецкими в Новгородской земле вынуждены были торговать только через посредство новгородских купцов.

2.3 Международные договора

Международные договоры в основном регламентировали правила международной торговли и разрешение спорных вопросов. Так как общее международное право в то время отсутствовало, то в каждой стране судили по-своему. Так, например, в Ливонском Ордене купец мог быть оправдан, а в Пскове или Новгороде -- обвинен. Примером торгового договора может служить договор смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригой и Готским берегом Международные договоры новгородских князей содержат, в основном, все те же положения. Используется договор смоленского князя, так как он дошел до нашего времени в лучшем виде и более удобен для понимания. Договор взят из книги: Хрестоматия по истории русского языка: учебное пособие для пед. институтов / Авт.-сост. Иванов В.В., Сумникова Т.А., Панкратова Н.П. -- М.: Просвещение, 1990 г. -- С. 60.. В нем определены основные нормы разрешения конфликтов. Этот договор устанавливал ответственность за убийство: “Аже боудть свободНои человек оубитъ 10 гривенъ серебра за голъву. Аже боудте холъпъ оубить 1 гривна серьбра заплатити.” За членовредительство полагался штраф в 5 гривен: “Око, роука, нъга или гривьнъ серьбра ... за зоуб 3 гривнъ серебра.” Избиение наказывалось штрафом в полторы гривны: “Кто биеть дроуга древъмь, а боудте синь, любо кровавъ, полоуторы гривны серебра платити емоу, инъ что любо по пяти по уху ударите 3 четверти серебра, послу и попу, что учинять, за двое того узяти, два платежа. Аже кого уранять полуторы гривны серебра.” Если дело улаживалось личным путем, то суд не имел права разбирать такие дела: “Аже извиниться русин ... у дыбу его не сажати, аже извиниться латининъ ... не мьтати его у погребъ.” Также суд не имел права судить дел, в которых истцом и ответчиком являлись граждане одной страны, даже если преступление совершалось в другой стране: “Аже латинескии гость биеться мьжю събою у рускои земли, любо мьчемь,а любо древъмь, князю то не надобе, мьжю събою судити. Тако аже русскии гость биеться у Ризе или на Гочком березе, латине то не надъб, ате промьжю събою урядятеся.” К уголовным преступлениям относилось прелюбодеяние, наказываемое денежным штрафом: “Аже застанете русинъ латинеского человека своею женъю за то платити гривьнъ 10 серебра. Тако учинити русину у Ризе и на Гочкомь берьз. Аже латинескии человекъ учинить насилие свободнь жене, а боудеть пьрже на неи не был сорома, за то платити гривьнъ 5 серебра... Аже будте пьрве на ни съръмъ былъ, взяти еи гривна серьбра за насилие.” Если купец был должен и иностранному, и русскому ростовщикам, то сначала долг отдавался иностранцу, а потом только русскому. Даже князь, отбирая имущество у кого-либо человека, вынужден был выплачивать его долги иностранным купцам. Если человек умирал, не выплатив долга иностранцу, то наследник этого человека должен был выплатить долг. На судебном разбирательстве от каждой тяжущейся стороны должно было быть, как минимум, по два “послуха” -- свидетеля: один русский, другой иностранец. Запрещалось без согласия обеих сторон присуждать им “Божий суд” -- бой на мечах или испытание горячим железом. В договорах утверждалась свобода торговли: купец мог ехать куда угодно и торговать с кем угодно, с иностранных купцов снимались все торговые пошлины. При потери во время речного пути товара иностранным купцом, князь обязался помочь ему найти и вернуть его товар, при потере же товара на волоке, возлагалась пеня на жителей данной волости.

При невозможности разрешить споры между купцами, князья писали магистрам специальные грамоты, в которых излагались требования в отношении правосудия. Примером такой грамоты является Грамота псковского князя Ивана Александровича 1463 г.: “От княжа Псковъского Ивана Александрович и от посадник псковьского степенного Максима Ларивонович и от всех посадниковъ псковъскихъ и от бояр псковьскихъ и от купцовъ и от всего Пскова суседомъ нашимъ посадникомъ Рижкимъ. Здесе зялуют ся намъ молодии люди купцини Иване да Кузма на вашего брата на Иволта, что тотъ Иволтъ, не зная Бога, вдержялъ нашихъ купцинъ Ивана да Кузму 5 днеи, а искалъ на нихъ животу брата своего Ивана, что убилъ брата его слуга его жь. А искал на нихъ чепи золотои да дву ковшо въ серебряныхъ да кругу воску да белке безъ числа, да полътреядьчяти бочекъ пива да 4 и бочекъ меду пресного, ино посадники и ратмани того росмотрите, мы тому велми дивим ся, что теи Иволтъ не право чинить, что на нашихъ правыхъ людехъ ищеть, цего у брата его и не было. Было то , так: какъ бра его убив, слуга тую жь ноць жбегле, ино осталошь у него полътретьядьчять боцекъ пива, да 4 бочке меду сыценого, ино тое пиво и медъ поимали наши люди, кому былъ Иване виноватъ, а животъ его за печатью лежалъ на городе. Потом приехавъ Иволтъ просилъ у насъ исправе головника и животу, и пива, и меду, и мы обыскав головника выдали и животь брата его, и онъ еще почал просити пива и меду, и мы поставили передъ Иволтомъ тыхъ людеи, котории имали пиво и медъ за свои пенежи, Иволтъ стоя говорилъ так: мои братъ не винова былъ никому жь, и мы отвечали Иволту: мы тобе с тыми людмы судъ дадимъ по пскои послине, и онъ отвечал: язъ приехалъ въ Псковъ не тягатсе. И вы посадники Рижкии, и ратмани не даваите воли такимъ зброднямъ надъ нашимы купцинами, что бы опять не держалъ наших купцинъ никого, а надобно ему на тыхъ людехъ искати, котории поимали пиво и медъ за свои пенежи, и онъ пусть едеть ко Пскову, мы ему судъ дадимъ.” Князь жалуется на попустительство ливонского суда и задержку русских купцов ливонским. В грамоте подробно излагается суть дела, из-за которого были задержаны русские купцы, и предлагается рассмотреть дело и наказать виновного -- ливонского купца Иволта.

2.4 Судные грамоты Новгорода и Пскова

Судные грамоты Новгорода и Пскова были приняты вечевыми собраниями городов в середине XV в. Они являлись основным источником права для этих городов до их присоединения к Москве. Новгородская Судная Грамота дошла до нас в виде отрывка в московской редакции конца 70-х гг. XV в., содержащем только нормы процессуального права. Псковская Судная Грамота также известна в единственном списке из сборника, составленного в 1638 г. Находящаяся там копия Псковской Судной Грамоты была сделана, по всей видимости, с очень древней рукописи, так как уже переписчик XVII в. не мог воспроизвести некоторые места оригинала. Этим объясняется неясность многих статей Грамоты. Грамота была составлена в 1467 г. “по благословению отец своих попов всех 5 съборов” Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / под редакцией Ю.П.Титова, О.И.Чистякова. -- М.: Юридическая литература, 1990. -- С. 25.. Грамота состоит из 120 статей, 108 из которых были принятыв 1467 г., а остальные были дописаны позже по решению веча. Некоторые из этих статей были приняты и выполнялись еще задолго до появления Судной Грамоты.: “Ся грамота выписана из великаго князя Александровы грамоты и из княж Костянтиновы грамоты...” Там же. -- С. 25. Князь Александр -- это князь Александр Михайлович Тверской, изгнанный из Твери и княживший в Пскове с 1327 по 1337 г., а “Костянтин” -- Константин Дмитриевич, брат великого князя московского Василия I Дмитриевича, княживший в Пскове в 1407 и 1412 гг. Ключевский В.О. Псковская Правда // Сочинения. В 9 т. Т. VII. Специальные курсы (продолжение). -- М.: Мысль, 1989. -- С. 102. Кроме грамот этих князей, Псковская Судная Грамота основывалась на судебной практике и вечевых документах, принятых ранее: “... и изо всех приписков псковъских пошлин.” Там же. -- С. 102. Псковская Судная Грамота возможно вобрала в себя еще один памятник права -- Псковскую Правду. Об этом памятнике упоминается в договорной грамоте 1440 г. Казимира Польского с Псковом Ключевский считает, что в данной грамоте идет речь о Псковской Судной Грамоте, однако здесь получается несуразица -- как Казимир мог знать о существовании ПСГ за 27 лет до ее появления??? Здесь возможны два варианта -- либо ПСГ была написана раньше, чем в 1467 г., либо существовала какая-то еще судная грамота, которая называлась Псковской Правдой. Так как я не могу не согласиться с Ключевским в вопросе о дате составления ПСГ (этот вопрос у него доказывается очень убедительно), то возможно предположить существование отдельной Псковской Правды, основанной, возможно, на Русской Правде или на решениях псковских судей. Статья 4 ПСГ, приводимая Ключевским, как доказательство того, что ПСГ называли Псковской Правдой, также может относиться и к отдельному документу. Но вопрос этот не может быть решен однозначно, так как не было найдено ни одного сборника Псковских законов, датированного ранее, чем ПСГ, переписчик же XVII в. основательно все запутал...: “аже вчыниться пеня нашым ... кончати по Псковъской Правде и по целованию.”

3. Гражданское право по Псковской Судной Грамоте

Гражданское право занимает важное место в нормах Псковской Судной Грамоты. Право собственности знает деление вещей на недвижимые (“отчина”) и движимые (“живот”). К недвижимым относились земли, рыболовные участки, пчельники (“борти”). Защита земельной собственности -- одна из важнейших частей Псковской Судной Грамоты. В статье 9 ПСГ говорится: “А коли будет с кем суд о земли о полнеи, или о воде, а будет на той земли двор, или ниви розстрадни, а стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, ино тому исцю съслатся на сосед человек 4 или на 5. А суседи став, на коих шлются, да скажут как прав пред Богом, что чист, и той человек который послался стражет и владеет тою землею или водою лет 4 или 5, а супротивень в те лета, ни его судил ни на землю наступался, или на воду, ино земля его чиста или вода, и целованиа ему нет, а тако не доискался кто не судил, ни наступался в ты лета.” Псковская Судная Грамота // Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / под редакцией Ю.П. Титова, О.И. Чистякова. -- М.: Юридическая литература, 1990. (далее -- ПСГ) -- С. 26. То есть земля принадлежала тому, кто ей владел не менее 4 лет, и при этом не было никаких попыток эту землю у него отобрать. Статья 10 ПСГ говорит о разборе дел о непригодной для обработки земли: “О лешеи земли будет суд, а положат грамоты и двои на одну землю, а зайдут грамоты за грамоты, а исца оба возмут межников, да оба изведутца по своим грамотам, да пред господою ставши межником межничество сьимут ино им присужати поле.” ПСГ. -- С. 27. Применение этой статьи показано в акте 1483 г. об иске Снетогорского монастыря к компании сябров, совладельцев-товарищей, которые сообща владели землей по реке Перерве. Эти сябры были прихожане св. Егория и еще целого монастыря Гремячинского на Гремячей горе. Снетогорскому монастырю принадлежала шестая часть реки Перервы, приобретенная им для проезда. Суд происходил на сенях перед князем Пскова Ярославом, двумя степенными посадниками и перед сотскими. У Снетогорского монастыря сябры отняли эту шестую часть. Истцы, старцы Снетогорского монастыря, положили перед судом “грамоты купчие” на принадлежавшую им полосу в реке Перерве. Судьи спросили сябров, зачем они отняли землю у старцев. Сябры отвечали: “То … у нас не Перерва-река, а в той реке у нас вода копаная, а вся вода наша: а игумену Тарасью и старцем снетогорским в той воде у нас шестой части нет, и мы им потому проезда не дадим”. “Да положили и свои грамоты перед соподою”. Значит, юридический казус состоял в том, что сябры оспаривали у Снетогорского монастыря 1/6 часть канала, проведенного ими по земле, 1/6 часть которой до прорытия канала принадлежала Снетогорскому монастырю. Сябры, вероятно, думали, что улучшая землю каналом, они тем самым приобретали право на всю землю. Прочитав грамоты, судьи дали их сотскому Клименту и послали его с княжим боярином Четом “воды в Перерве реке досмотрети”. То есть досмотрели, “да и на луб выписали и перед осподою положили, да и велись по лубу.” Суд спросил обе стороны: “Снимаете ль с межников межничьства?” -- “Снимаем, господине.” На этом закончилось следствие. После этого начался сам судебный процесс. Суд спросил старцев снетогорских: “есть ли у вас, стариков, кто, кому то ведомо, что вам в Перерве реке шестая часть проезда деля?” Старцы указали старика Терентия Кудатова, на него сослались и сябры; таким образом, это была ссылка общая ссылка обоих истцов на одного старожила. После допроса последнего кончилось дело. Старцев снетогорских “оправихом”, сябров “повинихом и дахом” Снетогорскому монастырю правую грамоту (“судницу”). После этого были посланы межники выделить шестую часть реки Перервы на проезд Снетогорскому монастырю Акты юридические. СПб., 1838. № 2.. Статья 10 ПСГ в данном случае обязывает закончить дело судебным поединком. Подобной же является статья 106 ПСГ: “106. А кто с ким ростяжутся о земли или о борти, да положат грамоты старые и купленную свою грамоту, и его грамоты заидут многых бо сябров земли и борти и сябры вси станут на суд в одном месте, отвечаючи кто ж за свою землю, или за борть, да и грамоты пред господою покладут, да и межников возмут, и тои отведут у стариков по своей купной грамоте свою часть, ино ему правда дати на своей части. А целованью быть одному, а поцелует во всех сябров, ино ему и судница дать на часть, на которой поцелует.” ПСГ. -- С. 38. Статьи 11-12 рассматривают, что делать после судебного поединка: “11. А которои своего истца перемож(ет)... 12. А которои истець ... там. Ино того человека повинити, и грамоты его посудить, а правому человеку на ту землю и судница дати; а подсудничье князю и посадником и сь сотскими взяти 10 денег.” ПСГ. -- С. 27.

Кроме наследственной вотчины, Псковская Судная Грамота регулирует и владение “кормлями” -- землями, полученными от республики или от частных лиц в пожизненное (но не наследственное) владение. Кормли запрещалось продавать (статья 72 ПСГ): “72. А которому человеку будет кормля написанна в рукописании, и да грамотами владеть землеными учнет или исадскими, а продаст тую землю или (и)сад, или иное что, а доличат того человека, ино ему земля та, или исад, или иное выкупить, а свою кръмлю покрал.” ПСГ. -- С. 34. Как видно из статьи, в случае продажи кормли, ее необходимо было выкупить и вернуть владельцу, а бывший владелей кормли лишался на нее права.

4. Обязательственное право

По сравнению с Русской Правдой в Псковской Судной Грамоте более развитая система обязательственного права. Ему посвящено около трети статей памятника. ПСГ были известны договоры купли-продажи, дарения, залога, займа, мены, поклажи, найма помещений, личного найма и изорничества.

4.1 Договор купли-продажи

Договор купли-продажи недвижимого имущества заключался только в письменной форме (статьи 10 - 13). Купля -- продажа, заключенная в нетрезвом состоянии могла быть признана недействительной по требованию одной из сторон: “114. А кто с ким на пьяни менится чим, или что купит, а потом проспятся и одному исцу не любо будет, ино им разменится, а в том целованиа нет, не присужати.” ПСГ. -- С. 39. Как видно из данной статьи, такое же правило действовало и во время обмена. В статье 101 утверждалось, что купленное нельзя вернуть продавцу и нельзя обращаться в суд по этому поводу: “101. О торговле и о поруке. А кто имет на ком торговли искать, или порукы, или именного чего, ино того судить на того волю, на ком сочат, хочет на поле лезеть, или у креста положит.” ПСГ. -- С. 37. Но в статье 118 делалось исключение из общего правила -- нельзя было продавать больной крупный рогатый скот: “118. А корову купить за слюблено, а по торговли телят не сочить, а толка корова кровью помачивается имет ино тая корова назад воротить, чтобы и денги заплачены были.” ПСГ. -- С. 39.

4.2 Договор дарения

О договор дарения говорит только одна статья Псковской Судной Грамоты -- статья 100. В ней говорится: “100. А которой человек при своем животе, или пред смертию а что дасть своею рукою племяннику своему платно или иное животное, или отчину, да и грамоты даст пред попом, или пред сторонными людми, ино тому тем даньем владеть, чтобы и ру(ко)писаниа не было.” То есть дарения признавалось только в том случае, если оно было произведено перед священником или перед другими людьми. Договор дарения мог заключаться в письменной или устной форме.

4.3 Залог

Псковская Судная Грамота проводит четкое разграничение между залогом недвижимого и движимого имущества (“закладом”). В ней имеется целый раздел (статьи 28 -- 33), относящийся к взысканию денежных ссуд по “закладу” и “доскам”, то есть по распискам и частным актам. Без записи и заклада иски признавались на сумму до 1 рубля при условии предъявления “досок”. При ссудах свыше 1 рубля надо было составлять запись либо принимать заклад, зарегистрированный в особых закладных досках. В статье 28 ПСГ говорится: “28. А кто на ком имет сочить съсуднаго серебра по доскам, а сверх того и заклад положит, ино воля того человека, кто имет серебра сочить по закладу, хочет сам поцелует да свое серебро возмет, а хочет заклад ему у креста положит, и он поцеловав да свой заклад возмет, а поле через заклад не присужати, а закладных доск не посужати.” ПСГ. -- С. 29. То есть если человек сможет доказать при помощи “досок” и заклада, что он действительно давал имущество или деньги в долг, то он имеет право взять с ответчика ссуженные ему деньги, отдав при этом заклад. В делах подобного рода запрещалось присуждать судебный поединок. По Псковской Судной Грамоте разрешалось возбуждать уголовные дела о залоге без наличия “досок” или заклада на сумму не более 1 рубля: “30. А кто имет дават серебро в заим, ино дати до рубля без заклада и без записи а болши рубли не давати без заклада и без записи. А кто иметь ... ти ссуда серебра по доскам без заклада боле рубля, ино того доска повинити, а того права, на ком сочат.” ПСГ. -- С. 29. В статье 31 говорится о том, что должник может отказаться отдавать долг в том случае, если стоимость вещи, отданной в залог, равнозначна или больше ссуженной суммы: “31. Хто на ком имет ссуднаго серебра по доскам, а сверх того и заклад положит на него платной или доспех, или конь, или иное што назрячее и животное, а тот заклад того серебра не судит, чего ищет, отопрется своего закладу, а молвит так: у тебе есми того не закладал, а у тебе есми не взимал ничего ж, ино кто ищет тому человеку тем закладом владети, а тот прав, на ком сочат.” ПСГ. -- С. 29. Заимодавцам предоставлялись льготы по сравнению с должниками. Например, если за должника поручится человек, а потом заимодавец начнет требовать деньги с поручителя, то долг считается выплаченным только в том случае, если в городском архиве есть об этом запись: “32. А которой человек поручится за друга в серебре, а имет тот человек сочит на поручнике своего серебра, и тот истец по ком рука дана, вымет против своего исца рядницу, а молвит так: аз, брате, тобе заплатил то се(ре)бро за тою рукою, а у мене и рядница што ему не сочить истьцу на исце того серебра, ни на поручники, ино тая порядня повинить, аже в лары не будет в ты ж речи, а исцу знати поручника в своем серебре, кто по ком руку дал.” ПСГ. -- С. 29. К тому же запрещалась порука за должника, долг которого превышает 1 рубль: “33. А поруке быть до рубля, а болши не быти рубля.” ПСГ. -- С. 30. Подобным же образом решались дела о деньгах, отданных для торговых оборотов, если в городском архиве не было копии расписки, прдъявленной суду: “38. А кто имет на ком сочит торговых денег по доскам, тот человек противу положит рядницу, а в рядницы будет написано о торговли же, а противу тои рядницы не будет во Святеи Троицы в лари в те ж речи другой, ино тая рядница повинити.” ПСГ. -- С. 30.

4.4 Договор займа

Для признания действительным договора займа на сумму больше 1 рубля необходимо было, чтобы он был заключен в письменной форме и обеспечивался записью и закладом: “30. А кто имет дават серебро в заим, ино дати до рубля без заклада и без записи а болши рубли не давати без заклада и без записи. А кто иметь ... ти ссуда серебра по доскам без заклада боле рубля, ино того доска повинити, а того права, на ком сочат.” ПСГ. -- С. 29. Псковской Судной Грамоте был известен институт поруки, но поручаться можно было только за ссуду не больше 1 рубля: “33. А поруке быть до рубля, а болши не быти рубля.” ПСГ. -- С. 30. В Псковской Судной Грамоте есть ряд постановлений, которые касаются процентов по займу и указывают на развитую систему ростовщических отношений. В статье 73 указывалось, что заимодавец имел право взять проценты с долга только после того, как представит суду расписку о ссуде денег: “73. А которому человеку на ком будет имание по записи, да и гостинец будет писан на записи, а приидет зарок, ино ему явит господе о своем гостинце, ино и по зароки ему взять свои гостинець; а толко не явит зарок господе, гостинца ино ему не взять по зароке.” ПСГ. -- С. 34. Заимодавцам запрещалось раньше срока брать проценты с ссуды, если это не было желанием должника: “74. А кто почнет имать своего исца в своем сребре до зарока, ино ему гостинца не взять. А на коем сребро имати, и тот человек до зароку учнет сребро отдавать, кому виноват, ино гостинца дать, по счету ему взять.” ПСГ. -- С. 34. Если должник не смог или не захотел вовремя заплатить проценты по долгу, то все судебные издержки должен был выплачивать он: “93. А у кого стулится должник в записи, а на зарок не станет, или изорник в записи будет, а учнет тулится, а что учинится проторы или приставное, или заповедь, ино все платить виноватому, кто тулится, и железное.” ПСГ. -- С. 37.

4.5 Договор поклажи

Псковской Судной Грамоте был известен “договор поклажи” -- хранения имущества. Судебные разбирательства по этим статьям производились только в том случае, если претензии были подкреплены ”записями” -- юридически заверенными актами: “19. А кто имет искати зблюдениа по доскам безимено, старине, ино тот не доискался.” ПСГ. -- С. 28. При отдачи имущества на хранение по экстренным причинам -- отъезде за границу, пожаре или разграблении дома “по грехом ... род ополчится” -- человек должен был не позже, чем через неделю после приезда из-за границы или пожара, подать иск в суд о возврате имущества: “16. А о зблюдении, кому ... в пожару или по грехом на кого род ополчится, а у того времяни что кому даст на зблюдение, а имет просит своего, и тот человек запрется, у него взем, ино кому искат, явити ему. 17. ... чюжой земли приехав или под пожар за неделю или по грабежу, и тот имет записатся, ино тот суд судить на того волю ... хочет сам поцелует, или на поле лезеть, или у креста положит своему исцу.” ПСГ. -- С. 27.

4.6 Договор найма имущества

В Пскове, как в крупном торговом городе, был развит договор найма имущества -- складских помещений, амбаров, квартир для приезжих купцов и прочего. Естественно, что все это должно было найти отражение в Псковской Судной Грамоте. Но из всех статей Псковской Судной Грамоты только одна напрямую относится к договору найма имущества: “103. А подсуседник на государи (с)судьи или иного чего волно искати. А которому с ким суплетка была записью или закладом, и потом тот человек, которой в записи был или заклад закладывал кому, да учнет на том же чего искать, ссудья или зблюденья, или иного чего, по доскам, или торговли, ино то судить судом по псковской пошлине.”

4.7 Договор личного найма

В Псковской Судной Грамоте также есть статьи о личном найме, заключавшемся с различными работниками. Наем ремесленников в XIV-XV вв. получил широкое распространение. В Псковской Судной Грамоте есть несколько статей, регулирующих отношения между нанимателями и наймитами. В статье 39 говорится, что наймит обязательно должен получить плату за свою работу, а если он ее не получает, то имеет право получить ее через суд: “39. А которой мастер плотник или наймит отстоит свой урок и плотник или наймит ... свое дело отделает ... на государех и взакличь сочит своего найма.” ПСГ. -- С. 30. Наймит имел право искать платы за свою работу даже в том случае, если он расторгнул договор с нанимателем, но в этом случае ему должны были заплатить меньшую сумму: “40. А которой наймит дворной пойдет прочь от государя, не достояв своего урока, ино ему найму взяти по счету, а сочит ему найма своего за год, чтобы 5 годов, или 10 год стоявши, и всех тых ему год стоявши найма сочить как отиде за год сочить, толко будет найма неймал у государя, а толко поидет болши года, ино им не сочити на государех.” ПСГ. -- С. 30. Как видно из приведенной статьи наймит терял это право, если не обращался в суд в течение года. Если наймит, разорвав договор с нанимателем раньше времени, заявит в суде, что он выполнил всю работу, на которую нанимался, то такое дело решалось рассмотрением договора о найме: “41. А которой наймит плотник, а почиет сочить найма своего на государи, а дела его не отделает, а поидет прочь, а ркучи так государю, у тебе есми отделал дело свое все, и государь молвит: не отделал еси всего дела своего, ино государю у креста положыть чего сочить, или государь сам поцелует, аже у них записи не будет.” ПСГ. -- С. 30.

Много статей в Псковской Судной Грамоте посвящено регулированию отношений между землевладельцами и аредаторами-изорниками. Например, аренду запрещено было прекращать в любой день года, кроме Филиппова заговенья. Если же землевладелец захочет прекратить аренду раньше или позже Филиппова заговенья, то он лишался на год половины арендной платы, а изорник мог еще год продолжать арендовать землю: “42. А которой государь захочеть отрок дати своему (и)зорнику или огороднеку, или кочетнику, ино отрок быти о Филипове заговеине, також захочет изорник о(т)речися с села, или огороднику, или (ко)четник, ино тому ж отроку быти, а иному отроку не быти, ни от государя, ни от изорника, ни от кочетника, ни от огородника, а запрется изорник или огородник, или кочетник отрока государева, ино ему правда дать, а государь не доискался четверти, или огородной части, или с ысады рыбно(й) части.” ПСГ. -- С. 31. Землевладелец даже после прекращения аренды имел право искать на аредаторе своей ссуды, предварительно объявив об этом на рынке: “44. А государю на изорники или на огородники, или на кочетники волно и взакличь своей покруты и сочить серебра и всякой верши по имени, или пшеница ярой или озимой, и по отруку государеву или сам отречется.” ПСГ. -- С. 31. При этом арендатор мог заявить, что он не получал ссуды от землевладельца. Если землевладелец мог при этом предоставить свидетелей, которые в суде заявили бы, что арендатор имел усадьбу или брал ссуду у землевладельца, то арендатор присуждался к выплате ссуды, в противном случае -- иск землевладельца объявлялся недействительным: “51. А коли изорник имет запираться у государя покруты, а молвит так: у тебя есми на селе живал, а тебе есми не виноват, ино на то государю тому поставить люди сторонние человеки 4 и(ли) 5, а тым людем сказати как прямо пред Богом, как чисто на селе седел, ино государю правда давши взять свое, или озорнику верит, то воля государева. А толко государь не поставит людей на то, что изорник на селе седел, ино тот человек покруты своей не доискался.” ПСГ. -- С. 32. Арендаторам запрещалось судиться со своим землевладельцем о ссуде, взятой землевладельцем у арендатора: “75. А которой изорник на государя положит в чем доску, ино та доска посудить. А старому изорнику вози вести на государя.” ПСГ. -- С. 34. В случае бегства арендатора за границу, землевладелец имел право продать с торгов имущество арендатора и взять с полученных денег арендную плату и ссуды. Если же денег не хватало, то землевладелец имел право подать в суд на арендатора, когда тот вернется из-за границы: “76. А которой изорник с села збежит за рубеж или инде где, а изорнич живот на сели останется государю покрута имать на изорники, ино государю у князя и у посадника взять пристав, да и старость губьских позвати и сторонних людей, да тот живот изорнич пред приставы и пред сторонными людми государю попродати да и поимати за свою покруту, а чего не достанет, а по том времени явится изорник, ино государю доброволно искать остатка своего покруты, а государю пени нет, а изорнику на государи живота не сочит, а сочит псковским.” ПСГ. -- С. 34.

5. Наследственное право

5.1 Наследование по завещанию

Псковская Судная Грамота знает два вида наследования имущества: наследование по завещанию и наследование по закону. Завещание признавалось действительным, если оно было написано и сдано в городской архив (статья 14 ПСГ).

5.2 Наследование по закону

В Псковской Судной Грамоте обозначен круг лиц-наследников по закону. К ним относятся: отец, мать, сын, брат, сестра (статья 15). Но дети лишались права наследства по закону, если отделялись от родителей: “53. Аже сын отца или матерь не скормит до смерти, а пойдет из дому, части ему не взять.” ПСГ. -- С. 32. Муж или жена, после кончины супруга, имели право пользоваться его имуществом до вступления во второй брак или до своей смерти.

6. Уголовное право

6.1 Преступления против государства

В Псковской Судной Грамоте известен новый род преступлений, которых не было в Русской Правде -- государственная измена. За государственную измену полагалась высшая мера наказания -- смертная казнь (статья 7 ПСГ).

6.2 Преступления против судебных органов

Псковская Судная Грамота также предусматривает наказания за преступления против судебных органов. За вход в зал суда насильно или удар “подверника” полагался штраф: 1 рубль князю и 10 денег подвернику(статья 58). Запрещалось избивать истца или ответчика: “111. А кто пред господою ударит на суде своего истьца, ино его в рубли выдать тому человеку, а князю продажа.”

6.3 Имущественные преступления

Псковская Судная Грамота по сравнению с Русской Правдой устанавливает более развитую систему наказаний за имущественные преступления. Кража делилась на простую (кража из кладовой, с возу, лодки, скота) и квалифицированную (поджог, конокрадство, кража церковного имущества). За простую кражу полагался штраф в размере от 4 денег до 70 гривен (статья 1). За квалифицированную кражу полагалась смертная казнь (статья 7). Если вора трижды ловили за кражу, то его казнили (статья 8). Если человек увидет у кого-нибудь свою краденную вещь, то он имел права потребовать возврата ее. Если ответчик присягал, что он купил ее на рынке, то истец получал часть краденного имущества, в случае же, если истец не верил присяге ответчика и не мог доказать, что ответчик украл эту вещь, то истец терял свое имущество (статья 46). Если краденная вещь перешла по наследству к человеку, у которого ее обнаружили, то он имел право, выставив четырех свидетелей не присягать по требованию истца, а истец терял свой иск (статья 55). Псковские чиновники, превысившие свои полномочия и силой отнявшие у осужденного имущество, судились по ПСГ как за грабеж (статья 48). Показания вора не принимались сведению, если он обвинял кого-нибудь в соучастии. У обговоренного человека на дому производился обыск, и только в том случае, если там что-нибудь находили, относящееся к делу, то этого человека обвиняли: “60. А татю веры не нять, а на кого возклеплет, ино дом его обыскать и знайдуть в дому его что полишное, и он тот же тать, а не найдут в дому его, и он свободен.” ПСГ. -- С. 33.

6.4 Преступления против личности

К преступлениям против личности по Пковской Судной Грамоте относились убийство, нанесение побоев и оскорбления действием. В случае убийства с преступника взыскивался штраф в размере 1 рубля в пользу князя и особое вознаграждение семье убитого. Нанесение побоев (статья 27) или вырывание бороды (статья 11?) квалифицировалось как оскорбление действием. Нанесение побоев в общественном месте наказывалось штрафом в пользу князя, а за вырывание бороды полагался штраф в 2 рубля ПСГ. -- С. 28, 39.. Статья 58 наказывала избившего своего истца перед судом штрафом в размере 1 рубля в пользу князя.

7. Судебный процесс

7.1 Разделение суда

Суд по Псковской Судной Грамоте разделялся на суд княжеский и суд церковный. К княжескому суду относились: “ож клеть покрадут за зомком или сани под полстью или воз под титягою или лодью под полубы, или вь яме или скота украдают или сено сверху стога имать, то все суд княжой, а продажи 9 денег, а разбой, наход, грабеж 70 гривен...” ПСГ. -- С. 26.. Статья 2 Псковской Судной Грамоты также устанавливала отдельный суд наместника архиепископа. В этот суд запещалось вмешиваться княжескому наместнику или господе, а наместнику архиепископа запрещалось вмешиваться в светский суд: “2. И владычню наместнику суд и на суд не судить, ни судиям ни наместнику княжа суда не судите.” ПСГ. -- С. 26. В статье 109 было записано какие дела относятся к какому суду. Суд, когда и истец, и ответчик являлись духовными лицами, относился к компетенции церковного суда. Если же и истец, и ответчик являлись мирянами, то суд относился к компетенции мирского суда -- Господы. Если один являлся мирянином, а второй -- духовным лицом, то собиралась особая коллегия, состоявшая из князя, посадника и наместника архиепископа: “109. А попы и дияконы и проскурница и черньца и черница судить наместнику владычьню. Аже поп, или диакон или противу черньца, или черницы ж, а будет обаи не простые люди церковные, ино не судить князю, ни посаднику, ни судиам не судить, занеже суд владычня наместника, а булет один человек простой истец мирянин, аже церковный человек с церковным, то судить князю и посаднику с владычним наместником вопчи, також и судиям.” ПСГ. -- С. 38.

7.2 Процесс

Судебный процесс по Псковской Судной Грамоте носил состязательный характер, роль суда по сравнению с Русской Правдой была гораздо больше. Вызов ответчика производился самим судом по официальной повестке через судебного исполнителя. Уклонение от явки в суд влекло официальное наказания -- от денежного штрафа до привлечения к ответственности как за убийство. Запрещалось пересматривать дела, рассмотренные раннее, посадник, сложивший с себя посадничество, обязан был сам окончить начатые им дела (статья 6). Суд собирался у князя в передней, судьям запрещалось входить в тайные сделки с тяжущимися или помогать одной из сторон на основании родства или дружбы (статьи 3-4). Человек, занимавший ответственный правительственный пост не мог ходатайствовать перед судом о смягчении наказания, если дело не затрагивало его семью или близких (статьи 68-69).

7.3 Вызов ответчика

Вызов ответчика на суд регламентировался статьями 25, 26, 57. В статье 25 говорится о том, как вызывать ответчика на суд: “25. А которой позовник поидет исца звати на суд, и тот позваный не поидет на погост к церкви позывницы чести, или стулится от позывницы, ино позывница прочести на погосте пред попом; или пакы той ж позваный позывницею, не емля оброку да не станет на суд пред господою, ино господе дать на него грамота на виноватого на 5 ден позовником.” ПСГ -- С. 28. В случае, если ответчик скрывался от “позовницы” -- судебного исполнителя, призванного доставлять в суд истца и ответчика -- то “позовница” обязан был “прочести на погосте грамоту пред попом.” Позовникам запрещалось силой приводить истцов на суд, если же они применяли силу, то их должен был судить суд: “26. А кто возмет грамоту на своего исца, и оно ограмочному поимав по грамоте не мучит, ни бить, поставить пред господою; а ограмочному против своего исца не битися, не колотися, а толко имет сечися, или колотися, да учинит головшину, ино быти ему самому в головшине.” ПСГ -- С. 28.

7.4 Свидетели

В Псковской Судной Грамоте есть три статьи, напрямую относящиеся к свидетелям или “послухам”, как они именовались раньше. В статье 22 говорится о том, что если послух не придет на суд или скажет обратное тому, что доказывает истец, вызвавший его, то этот свидетель перестает быть свидетелем, а истец считается проигравшим судебное разбирательство: “22. А на которого послуха истец послется, и послух не станет, или став на суде не договорит в ты ж речи, или переговорит, ино тот послух не в послух, атот не доискался.” ПСГ -- С. 28. Также свидетелем не считался человек, заинтересованный в данном деле: “23. Или который истец пошлется ... на послуха, а на котором сочат ... а ркучи: тот мене сам бил с тым своим послухом, а нонеча на нево ж шлется, ино тот послух в послух, которого на суде наимянуют.” ПСГ -- С. 28. Суд имел право приговорить свидетеля к судебному поединку ПСГ -- Ст. 21, С. 28.. На этом судебном поединке противник свидетеля мог нанять себе наймита, если был “стар или млад, или чем безвечен, или поп, или чернец”, в то время как послух не имел права нанимать себе наймита.

7.5 Пособничество

ПСГ допускала судебные поединки между истцом и ответчиком, или между истцами, по терминологии ПСГ, и “послухами” -- свидетелями. Так как не каждый мог выйти драться на поле, то грамота устанавливало возможность помощи таким людям -- “пособничество”. В статье 21, в частности, говорится: “А против послуха... стар или млад, или чем безвечен, или поп, или чернец ино против послуха нанять волно наймит, а послуху наймита нет.” ПСГ -- С. 28. В этой статье закреплена возможность найма бойца против послуха, при этом послух не имел возможности нанять себе бойца. Найм бойца разрешался только в том случае, если истец был из духовенства, инвалидом или слишком старым или молодым. В статье 119 указывается: “А жонки з жонкою присужать поле, а наймиту от жонки не быти ни с одну сторону” ПСГ. -- С. 39., то есть если истцом и ответчиком являлись женщины, то им разрешалось присуждать судебный поединок, при этом ни одна из них не могла нанять бойца. Если же одной стороной был мужчина, а другой -- женщина, и им был назначен судебной поединок, то согласно статье 58 женщина имела право нанять бойца: “... а пособников бы не было ни с одной стороны, опричь жонки, или за детину, или за черньца или за черницу, или который человек стар велми или глух, ино за тех пособнику быти.” ПСГ. -- С. 33. Отдельно оговаривалось в статье 36 право на найм бойца при делах, связанных с закладами и залогами: “А на котором человеке имуть сочити долгу по доскам, или жонка, или детина, или стара, или немощна, или чем безвечен, или чернец, или черница, ино им наймита волно наняти, а исцом целовати, а наймитом битись, а против наймита исцу своего наймита волно, или сам лезет.” По сути, здесь опять оговаривалось право истца, если он являлся несовершеннолетним, лицом духовного сословия, женского пола или инвалидом, на найм бойца. Но в этой категории дел, в случае, если один истец пользуется наемным бойцом, то и другой имел право на найм бойца, тогда как в других делах этого не допускалось. Но бойцам-”пособникам” запрещалось в день биться сразу же на двух судебных разбирательствах (статья 71): “А одному пособнику одного дни за 2 орудиа не тягатся.” ПСГ. -- С. 34.

7.6 Изменение Псковской Судной Грамоты

В Псковской Судной Грамоте в статье 108 закреплена возможность изменения содержания статей и дополнение ее новыми статьями: “А которой строке пошлинной грамоты нет, и посадником доложить господина Пскова на вечи, да тая строка написать. А которая строка в сей грамоте нелюба будет господину Пскову, ино та строка волно выписать вонь из грамоты.” ПСГ. -- С. 38. В этой статье закреплено, что статьи из грамоты можно изъять, изменить или дополнить только по представлению посадника с согласия веча. Статьи 109 -- 120 считаются именно такими, написанными позднее статьями, потому что находятся после статьи, говорящей о возможности изменения грамоты, которая, по идее, должна была завершать всю грамоту.

Заключение

В данной работе я постаралась рассмотреть основные этапы истории государства и права Северо-Западной Руси. Анализ закономерностей развития Древней Руси позволяет объяснить и многие события современной жизни -- об этом я говорил несколько лет назад в беседе с корреспондентом газеты “К доске” “Следствие ведут знатоки ... истории” // газета “К доске”, 9 апреля 1992 г., стр. 1. Я убедился в этом еще больше, подробно изучив право Новгорода и Пскова. По моему личному мнению, Новгород и Псков являются антагонистами, но не такими, как Новгород -- Москва, то есть республика -- тирания, а стабильность и расцвет противопоставлены нестабильности и упадку. И Новгород, и Псков являются одинаково республиками, но республики бывают разные. Наполеон стал популярен среди французов, заменив в лозунге “Свобода, равенство, братство” слово “братство” на слово “собственность” и поставив его на первое место. Так и в Псковской республике на первом месте стояла частная собственность, что обеспечивало уверенность среднего класса в своем завтрашнем дне, а соответственно и стабильность общества. В Новгородской республике на первое место ставились личные интересы группы бояр, что приводило к обнищанию большей части населения и обогащению этой группы. Отсутствие среднего класса в Новгороде делало произвол бояр неограниченным, что соответственно приводило к постоянным конфликтам между двумя антагонистическими классами, а потом привело к присоединению Новгорода к Москве. Псковская республика погибла по другим причинам -- из-за чрезмерного усиления Москвы, но она оставила в наследство замечательный памятник демократического права -- Псковскую Судную Грамоту.

Литература

1. Алексеев Ю.Г. Псковская Судная Грамота и ее время: развитие феодальных отношений на Руси в XIV-XV вв. М., 1980.

2. Грамоты Великого Новгорода и Пскова. -- М.-Л., 1949.

3. История государства и права СССР: Учебник Ч.1. / под редакцией Ю.П. Титова. -- М.: Юридическая литература, 1988. -- 544 с.

4. История СССР с древнейших времен до конца XVIII в.: Учебник / под редакцией Б.А. Рыбакова. -- 2-е издание, переработанное и дополненное. -- М.: Высшая школа, 1983. -- 415 с.

5. Карамзин Н.М. История государства Российского в 12 томах. Т. II-III / под редакцией А.Н. Сахарова. -- М.: Наука, 1991. -- 832 с.

6. Кафенгауз Б.Б. Древний Псков. Очерки по истории феодальной республики. -- М., 1969.

7. Псковская Судная Грамота // Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / под редакцией Ю.П.Титова, О.И.Чистякова. -- М.: Юридическая литература, 1990. -- 480 с.

8. Псковские летописи. Выпуск 2. / под редакцией Насонова А.Н. -- М.: Издательство АН СССР, 1955.

9.Карамзин Н.М. История государства Российского: в 6 книгах. Кн. 2. -- М.: Издательство “Книжный сад”, 1993. -- С. 218-219.