Актуальность темы дипломного исследования. Проблема преступности в любом обществе представляет собой один из главных приоритетов в деятельности, как государственных структур, так и общественно-политических сил. Можно со всей определенностью констатировать неизменную актуальность данной проблемы, в конечном счете, не зависящую от пространственно-временной локализации любого общества. Правоохранительная функция, выражающаяся в защите граждан от различных правонарушений, в том числе, от таких наиболее опасных их видов, как преступлений, всегда является одним из основных направлений деятельности любого государства.

В современной России проблема преступности характеризуется крайней остротой. Причины этого кроются в тех изменениях, которые претерпевает наша страна, прежде всего, в экономической и социально-политической сфере общественной жизни. За последнее десятилетие появились новые виды деяний, посягающих на нормальное развитие общественных отношений, которые требовали своего реагирования со стороны уголовного законодательства. Эти изменения нашли свое отражение в Уголовном кодексе Российской Федерации, который был принят Государственной Думой 24 мая 1996 г. и введен в действие с 1 января 1997 г.

Однако, несмотря на появление новых видов преступлений, в том числе тяжких и особо тяжких, высокую степень общественной опасности продолжают иметь, так называемые, общеуголовные корыстные преступления, которые заключаются в прямом незаконном завладении чужим имуществом.

Немалой общественной опасностью среди этих преступлений обладают хищения, совершенные с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище, которые представляют собой квалифицированные составы кражи, грабежа и разбоя.

В 2003 г. совершено 10246 хищений с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище, в 2004 г. - 13987, в 2005 г. - 15889, а в 2006 г. - 17177. Их удельный вес среди всех общеуголовных корыстных преступлении составил в 2003 - 49,9 %; в 2004 г. - 66,6 %; в 2005 г. - 68,5%; в 2006 г. - 66,8%.

В структуре преступности удельный вес рассматриваемых преступлений составил в 2003 г. - 27,4 %; в 2004 г. - 35,3%; в 2005 - 35,7 %; в 2006 - 35,6 %.

Для лиц, совершающих хищения с незаконным проникновением, характерен криминальный профессионализм, проявлением которого является относительно более высокий процент ранее судимых и лиц, не занимающихся общественно полезным трудом, что свидетельствует о повышенной общественной опасности рассматриваемой категории преступников. Кроме того, хищения, совершенные с незаконным проникновением в жилище имеют специфический дополнительный объект, а именно, при их совершении нарушается закрепленное в ст. 25 Конституции Российской Федерации право граждан на неприкосновенность жилища, что также повышает общественную опасность рассматриваемых преступлений.

Исследование уголовно-правового аспекта, а также общеуголовных корыстных преступлений, в частности хищений, нашло свое отражение в работах многих отечественных ученых-правоведов.

Однако ситуация, сложившаяся в связи с совершением хищений путем проникновения в жилище, помещение либо иное хранилище, требует более тщательной разработки. Тем не менее, отдельные аспекты данной проблемы были освещены рядом исследователей. Так, уголовно-правовой анализ преступлений против собственности, в том числе и хищений, дан в работах следующих ученых: Г.Н. Борзенкова, В. А. Владимирова, Б.В. Волженкина, Н.И. Коржанского, С.М. Кочои, Г.А. Кригера, Б.А. Куринова, Ю.И. Ляпунова, В.С. Минской, З.А. Незнамовой, Б.С. Никифорова, А.А. Пинаева, А.И. Рарог, С.В. Склярова, Г.И. Чечель и других.

Объектом исследования является общественно опасное поведение, направленное на совершение хищения чужого имущества с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище;

Предмет исследования - уголовно-правовая и криминологическая характеристика хищений, совершаемых с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище и меры по предупреждению противоправного поведения данного вида.

Целью дипломного исследования является анализ ст. 158 ч. 2 п. б. «Кража с незаконным проникновением в жилище, помещение и иное хранилище».

Исходя из указанной цели поставлены следующие задачи.

Изучить историю уголовного законодательства об ответственности за хищения с проникновением в жилище и иное хранилище.

Рассмотреть уголовно-правовую характеристику кражи с проникновением в жилище, помещение и иное хранилище.

Исследовать понятие незаконности при проникновении в охраняемые места.

Структура работы выстроена в соответствии с целью и задачами.

1. История уголовного законодательства об ответственности за хищения с проникновением в жилище и иное хранилище

Библейская заповедь «не укради» свидетельствует о том, что нормы об ответственности за подобные деяния, наряду с нормами об ответственности за посягательства на жизнь и здоровье, составляли основу уголовного законодательства на всех этапах развития человечества. Это в полной мере касается и российского уголовного законодательства. В течение многих веков шло постепенное развитие этой важной группы уголовных норм. В этом смысле прав был И.Я. Фойницкий, который считал, что хищение принадлежит к числу преступлений, обращающих на себя особое внимание с самых ранних времен истории. Тайный способ преступной деятельности для любой эпохи человеческого развития был признаком человека коварного, низкого, опасного. Курс уголовного права. Часть Особенная: посягательства личные и имущественные / Под ред. И.Я. Фойницкого, А.А. Жижиленко. - Петроград, 1916. - С. 194.

В многочисленных источниках можно было увидеть, что законодатель уже в то время выделял различные виды и формы хищений и предусматривал дифференцированный подход к их наказуемости. Следует сказать и о первых признаках классификации преступлений против собственности в зависимости от предмета и цели посягательства. Так, выделялись корыстные и некорыстные посягательства. Например, случаи корыстного завладения чужим имуществом охватывались термином «татьба», под которым подразумевалось хищение тайное, совершенное крадучись, а также открытое, без насилия. Российское законодательство Х-ХХ вв. В 9 т. Т.1. Законодательство Древней Руси. Русская Правда. - М.: Юрид. лит., 1984. - С.28, 47-49. Как правильно указывают другие исследователи, наряду с татьбой, а позднее воровством, грабежом в источниках упоминается и разбой, но в более широком смысле. Севрюков А.П. Хищение имущества: криминологические и уголовно-правовые аспекты / А.П. Севрюков. - М.: Экзамен, 2004. - С. 8-9. История древнерусского законодательства (IX-XJ) характеризуется тем, что одними из первых письменных памятников права являются договоры Руси с Византией, а также Русская Правда. Первым источником, в котором содержатся нормы уголовного права, упоминающие о краже чужого имущества, являются тексты договоров Руси с Византией (907, 911, 944, 971 гг.).

Договор 907 г. дошел до нас не в полном объеме и не в подлинном тексте, а в пересказе летописца. Договор 971 г. содержал в себе нормы, касающиеся войны и мира. Договоры 911 г. и 944 г. представляют собой относительно развитые памятники права. В них уже предусматривалась ответственность за хищение (в частности за кражу) чужого имущества. Виновный в совершении подобного действия обязан был уплатить штраф в размере тройной стоимости украденной вещи. Агафонов Ю.А. Историческое развитие уголовного права в России. Учебное пособие / Ю.А. Агафонов, И.В. Упоров. - Краснодар: Краснодарский юрид. ин-т МВД России, 2001. - С.6-8.

Следующим крупным памятником древнерусского уголовного права является Русская Правда. Среди имущественных преступлений особое внимание Русская Правда уделяет краже («татьбе»). Известны такие ее виды, как кража из закрытых помещений, конокрадство, кража холопа, сельскохозяйственных продуктов. Российское законодательство Х-ХХ вв. В 9 т. Т.1. - М.: Юрид. лит., 1984. - С. 28.

Русская Правда большое внимание уделяла охране имущественных прав граждан. Так, уже в Правде Ярослава Мудрого содержалась статья, которой предусматривалось взыскание 3 гривен за кражу коня, оружия или одежды.

В Правде Ярославичей вопросы ответственности за совершение кражи получили более детальную разработку: в ней была установлена целая система имущественных взысканий за кражу. Эти постановления о краже содержались и в Пространной редакции Русской Правды.

Наряду с кражей, совершенной одним преступником, Русская Правда различала также кражу, совершаемую совместно несколькими лицами. Однако наказание соучастникам не дифференцировалось, оно было одинаковым для всех участников преступления. В ст. 41 Пространной редакции, в частности, говорилось: «Аже крадет ито скот в хлеве или клети тот же будет один, то платили ему 3 гривны и 30 кун; будет ли их много, всем по 3 гривны и по 30 кун платит». Текст этой статьи приводится по изданию: Правда Русская / Под ред. Б.Д. Грекова. - М., Л.: Юрид. лит., 1940. - С. 48 // www.lawredbook.ru.

Русская Правда в Краткой редакции не знала специального термина для обозначения кражи. Содержание этого преступления раскрывалось с помощью таких слов, как «украдут», «крадет». Кража и преступник, ее совершивший, получили наименование «татьба», «тать» в Пространной редакции. (Слова «татьба, «тать» старославянского происхождения, однокоренные со словами тайный, таю, таиться и др., указывающими на скрытый от кого-либо способ действий). Фастер М. Этимологический словарь русского языка / М. Фастер. - М.: Энциклопедия, 1973. - Т. 4. - С. 28.

Интересно отметить, что Русская Правда (ст. 40) наиболее опасной признавала кражу имущества, совершенную в ночное время из клети, т.е. бревенчатой постройки (жилого дома, амбара, кладовой при доме). Убийство вора, пойманного ночью во дворе («у клети»), не влекло за собой наказания.

Защите прав собственников были посвящены и многие статьи из Судебника 1497 г. - первого кодекса единого русского федерального права. Как и Русская Правда, Судебник 1497 г. выделял квалифицированные виды кражи, к которым относились церковная, головная, повторная татьба. Повторной признавалась кража, совершенная два и более раза. Судебник XV-XVI вв. - М.: Юрист, Юрид. лит., 1952. - С. 20.

По Судебнику 1497 г. наказание за кражу зависело от числа совершенных преступлений. Штамм С.И. Судебник 1947 г. / С.И. Штамм. - М.: Юрид. лит., 1955. - С. 95; Исаева Т.С. Основные памятники русского права / Т.С. Исаева. - Владивосток: ДвГУ, 1983. - С. 60.

К числу наиболее опасных преступлений А.Ф. Гончаров относит, наряду с церковной, головной, повторную кражу и кражу с поличным. История государства и права: Учебное пособие / Под ред. Р. Черняка. - М.: Юристъ, 2006. - С. 187.

Место и время совершения кражи не влияли на ее наказуемость. В отличие от Русской Правды, Судебник отдавал предпочтение наказаниям, целью которых стала репрессия, устрашение.

Названные выше положения Судебника 1497 г. легли в основу статей Судебника 1550 г.

Следующим памятным законом в период феодальной раздробленности являлись Псковская и Новгородская Судные Грамоты (XII-XV вв.). К сожалению, текст Новгородской Судной Грамоты дошел до нас не полностью. А половину статей Псковской Судной Грамоты 1467 г. составляли нормы уголовного права. В этом документе просматривался дифференцированный подход к оценке хищений. Например, кража подразделялась на простую, квалифицированную (кражу церковного имущества, конокрадство) и неоднократную, т.е. кражу в третий раз. Наказание за кражу чужого имущества было ужесточено в связи с развитием феодальных отношений, ростом классовых противоречий, необходимостью усиленной охраны собственности феодалов. Обычно, наказанием за кражу являлись денежный штраф и смертная казнь (как правило, воров вешали).

Одним из самых значительных событий того времени в истории российского уголовного законодательства является издание Судебников Ивана III 1497 г. и Ивана IV 1550 г. По мнению многих исследователей (В.Н. Латкин, В.И. Сергеевич, М.Ф. Владимирский-Буданов), Судебник 1550 г. отличался от своего предшественника совершенной юридической техникой. Эти два закона закрепили развитую систему имущественных преступлений. К ним относились разбой, татьба (кража), истребление и повреждение чужого имущества. В состав кражи входила простая кража и ее квалифицированные виды: церковная, «головная» (похищение людей). Система наказаний за кражу все больше изменялась в сторону ужесточения. Основная цель наказания - устрашение и изоляция преступника.

За совершение кражи впервые виновному назначалась торговая казнь, т.е. битье кнутом на торговой площади публично, а также денежные выплаты потерпевшему и государству за судебные расходы. Если же кража была совершена во второй раз, то к виновному применялась смертная казнь. Именно в данном нормативном акте впервые проводилось разграничение грабежа и разбоя как соответственно ненасильственного и насильственного преступления.

Следует отметить и дифференциацию в выборе видов наказания за совершение того или иного вида хищений. Так, Белозерская уставная грамота (1488 г.) в статье 10 предусматривала возмещение материального ущерба истцу в случае совершения татьбы, а также наказание за подобное деяние по усмотрению судьи. Там же. - С. 68.

Медынский Губной наказ 1555 г. также предусматривал в статье 11 ответственность за первую, вторую и третью кражи. После совершения третьей кражи предусматривалась смертная казнь. Там же. - С. 28.

Соборное уложение 1649 г. посвятило преступлениям против собственности значительное количество статей, в частности, 21-ю главу «О разбойных и о татиных делах». Как и судебник, Уложение 1649 г. относило к краже тайное похищение чужого движимого имущества.

Соборное уложение различало простую и квалифицированную кражу. Однако, в отличие от Судебников, Уложение относило к простой краже как кражу, совершенную впервые, так и повторную кражу. Соборное уложение 1649 г. : Памятники права / Сост. Г. Порокова. - М.: Юрист, 2006. - С. 96.

Особенностью Уложения было то, что в нем впервые в русском законодательстве за совершение кражи устанавливалось обязательное тюремное заключение. Причем оно впервые предусматривало использование заключенных в качестве рабочей силы.

Соборное уложение относило к квалифицированной краже похищение церковного имущества, кражу, сопровождающуюся убийством (гл. 21 ст.ст. 13, 14 Уложения). Квалифицированной являлась кража, совершенная в третий и более раз. Эта кража и названные выше наказывались смертной казнью.

В Соборном Уложении предусматривалась ответственность за кражу, совершенную в особом месте - «Государевом дворе» (гл. 3 ст. 91).

Следует отметить, что в Соборном Уложении 1649 г., как и в предшествующих ему законодательных актах, не обращалось внимания на субъективную сторону кражи: мотивы и цели татьбы не влияли на ее понятие. Не дифференцировалась и ответственность соучастников преступлений. Там же. - С. 120.

Период перехода к абсолютизму в России ознаменовался широким развитием законодательства в области уголовного права. При этом авторами законов часто выступали сами монархи, такие как Петр I и Екатерина II (конец XVII-XVIII вв.). Начиная с Петра I, единственным источником права делается воля законодателя. Это период правотворчества императорских указов. Белогриц-Котляревский Л.С. О воровстве-краже по русскому праву / Л.С. Белогриц-Котляревский. - Киев, 1880. - С. 31 // www.lawredbook.ru.

С начала XVIII века чувствовалась необходимость в кодификации всего законодательства. Особое значение для развития правовой системы имел Артикул воинский Петра I 1715 г., который представлял собой кодифицированный уголовный закон. Артикул воинский применялся как в отношении военнослужащих, так и в отношении гражданских лиц. Весьма подробно закрепляются нормы о системе имущественных преступлений, в число которых входила кража, грабеж и разбой. Церковная кража (святотатство) каралась колесованием. При назначении наказания за кражу учитывались стоимость похищенного имущества и повторность ее совершения. Именно Воинский Артикул первый обратил особое внимание на ценность похищенного имущества, что в последствии приобрело одно из решающих значений в деле наказуемости хищений.

Если цена похищенного имущества составляла более 20 руб., либо совершение подобных действий происходило в четвертый раз, либо во время стихийных бедствий, а также из государственных учреждений, у своего господина или товарища, на месте, где он нес караул, с судов, потерпевших крушение, из разрытых могил, из военного склада, то виновного приговаривали к смертной казни - повешению. К хищениям приравнивалось и похищение человека, что говорило о слабой разработанности уголовно-правовой науки. Наказанием за кражу людей было отсечение головы. Ночного вора разрешалось убить на месте преступления без суда. Система наказаний имеет целью устрашить население, дабы уменьшить преступность в стране, а также изолировать преступника от общества путем использования труда осужденных на каторжных работах или путем тюремного заключения. Артикул предусматривал наказание за покушение на хищение.

Необходимо отметить, что и во время правления Екатерины II преступность возрастала с каждым днем и омолаживалась. Этому способствовало и внутреннее устройство Москвы с ее многочисленными удобствами для беспрепятственного совершения преступления. Так, Л. Белогриц-Котляревский пишет: «В Москве была учреждена Варваровская Гарнизонная школа для целей обучения; но эта школа превратилась в рассадник мальчишек-воришек, которые вместо ученья убегали на площадь и тут знакомились с другими мальчишками, пособниками взрослых мошенников, совершали по их наущению мелкие кражи и так мало помалу делались истыми мошенниками. Между ними были свои учителя, обучавшие, например, как воровать из карманов; они показывали ученикам своим тут же на площади, с какой ловкостью надо это делать: вынимали у проходящих из кармана табакерку, нюхали табак и клали ее назад в карман прохожему, а тот шел, ничего не замечая».

Важное значение имеет и Указ 1755 г. (с последующей редакцией 1781 г.), который впервые ввел понятие карманной кражи и мошенников называет карманниками. Более подробное определение мошенничества дается в новой редакции Указа (1781г.). Данным Указом впервые было разъяснено, что к мошенничеству нужно относить: карманную кражу; внезапное похищение чужого имущества, рассчитанное на ловкость, быстроту действий виновного; завладение имуществом путем обмана.

В соответствии с данным Указом различали 3 вида (рода) воровства:

1)воровство грабеж,

2)воровство кража,

3)воровство мошенничество.

Под воровством грабежом понималось нападение или запугивание («стращая действием») при помощи различных орудий или же, словесно угрожая, применение насилия с целью присвоения чужой вещи в пользу виновного. А также к воровству грабежу относились случаи, когда виновный пользовался окружающей обстановкой «...воспользуется страхом от пожара, или потопа, или от инаго случая, или темнотою кого ограбит, или отъимет у кого деньги, или снимет с кого платье, или с повозок, или с корабля пожитки, или товары, или иное движимое имение» Законодательство Екатерины II. В 2-х т. / Под ред. Д.Ю. Арапова. Т.2. - М.: Юрид.лит., 2001. - С.848..

Под воровством - кражей понималось тайное хищение денег или иного движимого имущества без воли и согласия собственника.

Под воровством - мошенничеством понимались хищнические действия, совершенные «на торгу» или в многолюдных местах путем изъятия имущества из кармана собственника, а также противоправные действия, характеризуемые внезапным изъятием имущества путем срывания головного убора, или сокрытие от уплаты денег при покупке, и завладение чужим имуществом путем обмана, вымысла. «Воровство - мошенничество есть, буде кто на торгу или в ином многолюдстве у кого из кармана что вынет, или обманом, или вымыслом, или внезапно у кого что отъимет, или унесет, или от платья полу отрежет, или позумент спорет, или шапку сорвет, или, купя что не платя денег, скроется, или обманом, или вымыслом продаст, или отдаст поддельное за настоящее, или весом обвесит, или мерою обмерит, или что подобное обманом или вымыслом себе присвоит ему непринадлежащее», без воли, или согласия того, чье оно». Там же.

Наказаниями за подобные деяния являлись:

1)заключение под стражу и отдача под суд - «того имать под стражу и отослать к суду, где поступать с ним, как законы повелевают»;

2)заключение в рабочий дом с возмещением материально ущерба, т.е. стоимости похищенного и шести процентов от нее; иногда в рабочих домах применялись удары плетью, а также виновных сажали на хлеб и воду.

В отношении данного Указа 1781 г. Л. Белогриц-Котляревский пишет: «Редакторы Указа 1781 г. сделали первую попытку включить разбросанные частные случаи в общее понятие соответствующего преступления. Но, подводя данные конкретные случаи под одно из трех преступлений, составители Указа 1781 г. рабски подчинились современным юридическим воззрениям, отнесши, в силу внушения последних, некоторые случаи туда, где не их место». Белогриц-Котляревский Л.С. Указ. раб. - С. 159.

Так, к примеру, срывание шапок или иные внезапные действия вора, а также изъятие имущества из карманов одежды Указом 1781 г. отнесены к составу мошенничества. На наш взгляд, подобная квалификация действий виновного не является правильной. Разграничение вышеупомянутых трех видов воровства, по видимому, осуществлялось по тем обязательным признакам, которые были свойственны определенному преступлению. Таким образом, для воровства грабежа присущ признак - насилие при захвате имущества, для воровства кражи - тайность завладения имуществом, для воровства мошенничества - обман. Однако, как справедливо отмечает Л. Белогриц-Котляревский, «невыдержка таких признаков бьет глаза».

Данный указ внес определенную путаницу и неразбериху, а потому при квалификации преступлений имущественного характера создавались определенные сложности. Совершенно очевидно то, что карманные кражи, а также срывание шапок с прохожих никак не могут совершаться путем обмана или вымысла, и потому данные деяния совершенно не оправданно причислены к составу мошенничества. Для карманных краж характерны не обман, а ловкость при похищении чужого имущества. Грабители, по сути, действовали как разбойники, но в Указе большее внимание уделялось лицам, совершавшим кражи. Там же. - С. 160.

Следующим большим шагом вперед в истории развития уголовного законодательства Российской империи (первая половина XIX века) было издание Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. По существу это был первый настоящий российский уголовный кодекс, который содержал как Общую, так и Особенную части. Уложение подразделялось на разделы, разделы - на главы, а главы - на статьи (всего было 2224 статьи).

Особый интерес представляет двенадцатый раздел, посвященный проступкам и преступлениям против собственности частных лиц. В Уложении имелось около 60 статей, устанавливающих ответственность за преступления против собственности. Авторы очень тщательно провели группировку составов преступлений против собственности. Выделялись следующие группы: а) истребление и повреждение чужого имущества; б) завладение чужим недвижимым имуществом; в) похищение имущества; г) присвоение и утайка чужой собственности. Тяжесть наказания зависела от способа совершения, вида имущества, времени и обстановки совершения деяния, формы вины и других объективных и субъективных критериев. В Указе назывались такие виды хищений, как: кража, грабеж, разбой и мошенничество. Кражей признавалось всякое, каким бы то ни было образом, но втайне, без насилия, угроз и вообще без принадлежащих к свойству разбоя или грабежа обстоятельств, похищение чужих вещей, денег или иного имущества. Российское законодательство X-XX вв. В 9 т. Т. 8. - М.: Юрид. лит., 1991. - С. 396-397.

Лица, совершившие кражу, наказывались в зависимости от обстоятельств совершения преступления (ссылка, заключение в работные дома, отдача в исправительные арестантские роты и битье розгами). Уголовная ответственность за кражу чужого имущества дифференцировалась в зависимости от стоимости похищенного, например, до 1 руб. 50 коп.; от 1 руб. 50 коп. до 3 руб.; от 3 руб. до 4 руб. 50 коп. и т.д. В последующем решили отказаться от такого подробного дробления, что и было учтено в Уголовном Уложении 1903 г. Весьма подробно раскрывались признаки грабежа и разбоя. Так, выделялись две разновидности действий, характеризующих состав грабежа: а) «во-первых, всякое у кого-либо отнятие принадлежащего ему или же находящегося у него имущества, с насилием или даже с угрозами, но такого рода, что эти угрозы и самое насильственное действие не представляли опасности ни для жизни, ни для здравия, или свободы того лица; б) во-вторых, всякое, хотя бы без угрозы и насилия, но открытое похищение какого-либо имущества в присутствии самого хозяина или других людей». Разбой выделялся как наиболее опасное имущественное посягательство: «...всякое на кого-либо, для похищения принадлежащего ему или находившегося у него имущества, нападение, когда оно учинено открытою силою с оружием, или хотя бы без оружия, но сопровождалось или убийством, покушением на оное, или же нанесением увечья, ран, побоев или других телесных истязаний, или такого рода угрозами или иными действиями, от которых представлялась явная опасность для жизни, здравия, или свободы лица или лиц, подвергшихся нападению».

Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями 1864г. также предусматривает ответственность за кражу чужого имущества. Был назван и такой специфичный вид кражи, как кража, совершенная в присутственных местах или в многолюдных собраниях. Подобное похищение чужого имущества отличалось на тот момент повышенной общественной опасностью, чем простая кража, и вследствие этого усиливало опасность вора. Это было связано с тем, что такая кража совершалась в местах значительного скопления людей, и вероятность быть замеченным в ее совершении у вора повышалась и им осознавалась, и потому, деяние в любой момент могло перерасти в грабеж.

Весьма подробно в науке уголовного права давалось толкование различным аспектам ответственности за хищения. Так, Л. Белогриц-Котляревский дал следующее толкование: «под присутственными местами следует разуметь правительственные официальные учреждения, например, судебные, административные учреждения, государственные кредитные учреждения (государственный банк)». По поводу многолюдного собрания, как места совершения кражи, он пояснял то, что «основание ее лежит отчасти в особенной хитрости и дерзости вора, не взирающего на толпу, отчасти в том обстоятельстве, что в толпе каждому гораздо труднее охранять неприкосновенность принадлежащих ему вещей». Многолюдное собрание - всякое многолюдное сборище, причем все равно будет ли оно совершенно случайное или же более или менее, так сказать, ординарное, как, например, собрание в театре, цирке. Точно также безразлично, будет ли это собрание в публичном месте, например на площади, базаре или же в частном месте, например во время гулянья в частном саду.

Весьма интересны разъяснения и по поводу квалификации иных вариантов изъятия чужого имущества. Так, по мнению Л. Белогриц-Котляревского, будет кража, а не грабеж, если «вор в церкви или другом многолюдном собрании запускает руку в карман какой-либо дамы с целью захвата портмоне или какой-либо другой вещи, и дама из опасности шума, скандала или по другим соображениям ничем не обнаруживает сознания происходящего, так что вор думает, что жертва преступления не сознает последнего». Будет кража, а не грабеж «в снятии часов с охмелевшего лица, когда при том признано, что виновный не предполагал, что жертва преступления сознает совершаемое похищение». Будет кража, а не грабеж «и тогда, если потерпевшие в приведенных примерах подымут крик, а виновник преступления прекратит свое деяние». Специалисты-криминалисты того времени указывали об особой опасности хищений, совершаемых с проникновением в жилище, помещение или иное хранилище, но отражение этой опасности в выделении специальных видов хищений на законодательном уровне не происходило. Не происходило и выделение общего понятия хищения в виду различных взглядов на формы изъятия имущества.

Но уже в Уголовном Уложении 1903 г., как отмечают многие специалисты, было очевидно, что составители исходили из наличия родового понятия «похищения» или «имущественного хищничества», близкого к современному общему понятию хищения. Уголовное Уложение, утвержденное 22 марта 1903 года, состояло из 37 глав и 687 статей. Ввиду излишней казуистичности и архаичности норм Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (около 60 норм об имущественных преступлениях), в Уголовном Уложении 1903 г. было всего 9 норм, касающихся ответственности за имущественные преступления, которые не выделялись в самостоятельную главу. Хотя по всем объективным показателям, подобные деяния требовали более внимательного отношения со стороны законодателя. Тем более что в России имущественные преступления были наиболее распространенными. Так, в 1904г. общими судами было осуждено за кражу 33 тыс. преступников. Несмотря на это, разработчики Уложения считали разграничение кражи и грабежа искусственным и объединили их в один состав под общим названием «воровство». Положительным решением следует признать выделение специальной цели хищений, независимо от их формы - получение для себя или другого лица незаконной имущественной выгоды. Кроме воровства выделялись и такие формы похищения, как вымогательство и мошенничество. При этом вымогательство определялось как преступление, при котором лицо (вымогатель) признается виновным в том случае, если принуждает другое лицо, с целью доставить себе или другому имущественную выгоду, к уступке права на имущество или к вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу, посредством телесного повреждения, насилия над личностью или наказуемой угрозы. Существенно было сокращено число квалифицирующих признаков, хотя ранее их насчитывалось около семидесяти. В Уложении их осталось всего семнадцать.

Авторы Уложения 1903 г. восприняли идею дифференциации хищений в зависимости от размера похищенного. Реализация этой идеи была далека от совершенства (различали хищения на сумму до 50 коп., от 50 коп. до 500 руб. и свыше 500 руб.). Из квалифицирующих признаков закон особо выделял совершение хищения шайкой, т.е. организованной и устойчивой группой лиц.

Уже тогда наука уголовного права давала рекомендации по выделению наиболее опасных видов хищений. По мнению специалистов, квалифицированная кража - кража, учиненная при особо предусмотренных законом обстоятельствах, обязательно увеличивающих ее наказуемость.

Таким образом, впервые была предложена четкая классификация преступлений против собственности: корыстные и не корыстные преступления; похищения и иные деяния, не связанные с изъятием имущества. Остается сожалеть, что в таком разработанном с правовой точки зрения документе не нашлось места для выделения такого признака, как проникновение в помещение или иное хранилище.

После Октябрьской революции 1917 года Россия в силу причин объективного и субъективного характера развивалась по пути обобществления собственности, установлении диктатуры пролетариата с монополией на власть одной правящей партии, которая осуществляла тотальный контроль за всеми сферами жизни общества и государства. На первых этапах идея законности, права, подменялась идеями целесообразности и классовой борьбы. Так как старые собственники оказывали порой жесточайшее сопротивление, пытаясь вернуть себе конфискованное имущество, а в купе с ними и действительные расхитители посягали на национализированную собственность, их деяния, как наиболее опасные, рассматривались революционными трибуналами. Повышенное внимание уделялось охране государственного имущества. В то время судам запрещалось ссылаться на законодательство дореволюционного периода. А имущественные преступления продолжали совершаться, в связи, с чем была острая необходимость издания соответствующих законов. Для назначения наказания судам приходилось руководствоваться социалистическим правосознанием и традиционными представлениями об этих преступлениях. Курс уголовного права. Часть Особенная: посягательства личные и имущественные / Под ред. И.Я. Фойницкого, А.А. Жижиленко. - Петроград, 1916. - С.197.

Особое внимание уделялось военно-уголовному законодательству. В декретах, касавшихся борьбы с преступностью, хищения и спекуляция ставились в один ряд с государственными преступлениями. Рост хищений и спекуляции потребовал издания ряда специальных актов, в том числе Декрета СНК от 21 октября 1919 г. «О борьбе со спекуляцией, хищениями на государственных складах, подлогами и другими злоупотреблениями по должности в хозяйственных и распределительных органах». СУ РСФСР. - 1919. - № 53. - Ст. 504.

Первой попыткой обобщения уголовно-правовой практики стало издание в октябре 1918 г. Кассационным отделом ВЦИК специального циркуляра, в котором определялся ряд составов преступлений. Чистяков О.И. Организация кодификационных работ в первые годы Советской власти / О.И. Чистяков // Советское государство и право. - 1956. - № 5. - С. 14.

Проект Уголовного кодекса РСФСР был принят и введен в действие с 1 июня 1922 г., третьей сессией ВЦИК. Особенная часть состояла из восьми глав, в том числе в ней была глава: «Имущественные преступления».

Поскольку УК РСФСР 1922 года просуществовал недолго - до принятия в 1926 году нового Уголовного кодекса РСФСР - основные его положения перешли в данный законодательный акт.

Первые советские УК, не зная такого квалифицирующего состава преступления, как кража с проникновением в жилище, предусматривали ответственность за кражу с применением технических средств (п. «б» ст. 180 УК РСФСР 1922 г., п.п. «а», «в», «г», «д» ст. 162 УК РСФСР 1926 г.)

Уголовный Кодекс РСФСР 1926 г. одним из квалифицирующих видов кражи считал также кражу, совершенную на вокзалах, пристанях, парохода, в гостиницах.

В уголовно-правовой литературе 20-30-х годов понятие «технических средств» получило широкое толкование: к ним относили наряду с различного рода инструментами такие приемы совершения кражи, как влезание в окно при помощи принесенной лестницы, перелезание через забор, проникновение в квартиру под вымышленным предлогом (например, под видом лиц, прибывших для проверки электрического счетчика и т.п.), и другие приемы, относящиеся к «профессии» вора. Технические средства понимали как «технику» совершения преступлений и квалификационной считали, по существу, любую кражу с проникновением в помещение, в частности, кражу, при совершении которой преступник использовал какие-либо предметы для взлома запоров, хранилищ и т.д. либо проникал в помещение иным способом.

А.А. Жижиленко, например, наряду с различного рода инструментами относил к техническим средствам такие приемы (способы) совершения кражи, как влезание в окно при помощи принесенной лестницы, перелезание через забор, проникновение в квартиру под вымышленным предлогом и другие подобные «приемы, относящиеся к профессии вора». Жижиленко А.А. Преступления против имущества и исключительных прав / А.А. Жижиленко. - Л.:Юрид.лит, 1928. - С. 78. Аналогичного мнения придерживались и такие виднейшие криминалисты, как Б.С. Утевский, М.Н. Гернет, М.М. Исаев, понимавшие под техническими средствами саму «технику» совершения кражи. Исаев М.М. Преступления против личной собственности / М.М. Исаев. - М., 1945. - С. 15; Уголовный кодекс 1926 г. Комментарий. - М.:Юрид.лит, 1927. - С. 353. Поэтому квалифицированной они считали любую кражу с проникновением в помещение, при совершении которой преступник использовал какие-либо орудия или предметы, либо иные, в том числе обманные, способы проникновения.

Глава пятая «Преступления против собственности» действовавшего тридцать пять лет УК РСФСР 1960 года содержала 13 статей, где излагались составы общеуголовных корыстных преступлений. До принятия Федерального закона от 1 июля 1994 года,1 которым были внесены изменения в УК РСФСР, указанная глава пятая именовалась «Преступления против личной собственности граждан». Кроме того, в УК РСФСР содержалась глава вторая «Преступления против социалистической собственности». Обе главы имели однотипные наименования статей.

УК РСФСР 1960 года в первоначальной редакции ст.ст. 89 и 144, как известно, также предусматривал использование технических средств как квалифицирующий признак кражи. Однако теория советского уголовного права и правоприменительная практика, хотя и отказались от широкого понимания технических средств, все же выработать единого понятия не смогли, что приводило к ошибкам при рассмотрении отдельных уголовных дел. К тому же на практике возникали существенные затруднения с уголовно-правовой оценкой действий преступников, взломавших хранилища без применения инструментов, проникших в помещения без использования каких-либо орудий и т.д. Все это требовало уточнения квалифицирующего признака кражи, его замены на более конкретный и определенный признак, отражающий современные реальные способы совершения кражи и их разновидности.

Президиум Верховного Совета СССР издал 21 мая 1980 года Указ «Об уголовной ответственности за преступления против социалистической собственности и личной собственности граждан», которым впервые был введен ряд новых, прежде нашему законодательству неизвестных, квалифицирующих признаков хищения имущества граждан, в частности, совершение кражи «с проникновением в жилое помещение».

Страницы: 1, 2, 3, 4