о нашему мнению, отсутствие последствий в форме преступного результата не является тем критерием, который устанавливает грань между приготовлением и покушением, ибо отсутствие общественно опасных последствий, предусмотренных основным составом преступления, характеризует как приготовление, так и покушение. Анализ приведенных точек зрения позволяет сделать вывод, что отграничить приготовление от покушения возможно только при выяснении всех признаков состава неоконченного преступления. Такой подход дает возможность наиболее точно решить вопрос о том или ином виде неоконченного преступления Редин М.П. Квалификация единых преступлений при частичном наступлении вреда // Следователь. -2004. -№ 2. -С. 14 - 16. Редин М.П. Объективные и субъективные признаки приготовления к преступлению и покушения на преступление // Российский следователь. -2003.- № 1. -С. 28 - 31;.

Вопрос об отграничении покушения от оконченного преступления также решается неоднозначно. По мнению И.С. Тишкевича, покушение отличается от оконченного преступления невыполнением объективной стороны преступного посягательства. По объекту, субъективной стороне, субъекту покушение полностью совпадает с оконченным преступлением Тишкевич И.С. Указ. соч. - С. 109.. Объективный критерий, лежащий в основе отграничения покушения от оконченного преступления, поддерживали и другие криминалисты Лясс Н.В. Указ. раб. 1968. - С. 557-558.. Помимо объективного критерия ряд ученых для разграничения оконченного и неоконченного преступления использовали субъективный критерий. Так, В.Д. Иванов утверждал, что в оконченном преступлении субъективная сторона находится в полном развитии, соответствует направленности умысла на определенный объект. При покушении субъективная сторона остается незавершенной, не находит своего полного воплощения ни в объекте, ни в характере объективной стороны Иванов В.Д. Указ. соч. 1974. - С. 45.. Субъективного критерия при отграничении покушения от оконченного преступления придерживались и другие ученые Редин М.П. Осуществление преступного намерения и неоконченное преступление // Вестник Саратовской государственной академии права. -1998.- № 2. -С. 37 - 45..

Наше суждение по данному вопросу таково, проводить отграничение покушения от оконченного преступления по признаку ненаступления преступного результата не совсем удачно, поскольку такой признак не может быть применен к преступлениям с формальным составом. Отличие оконченного преступления от неоконченного в формальных составах следует проводить по наличию действий, необходимых для завершения преступления, а в материальных - по признаку ненаступления преступного результата Редин М.П. Разграничение приготовления к преступлению и покушения на него // Следователь. -1999. -№ 1.- С. 13 - 15..

Квалификация неоконченных преступлений вызывала и вызывает значительные затруднения, так как в ряде случаев отсутствует граница между приготовлением и покушением, покушением и оконченным преступлением, покушением и добровольно оставленным преступлением. На трудности такого разграничения неоконченных видов преступной деятельности указывали в своих трудах представители классической школы Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть Общая: Лекции. В 2 т. Т. 1.- М. Инфра. 1994. - С. 297, 303, 308., а в настоящее время наряду с другими авторами Камынин И., Колесников А. Особенности назначения наказания за неоконченные преступления и преступления, составляющие множественность // Законность. - 1999. - № 4. - С. 32. отмечают Дж. Флетчер и А.В. Наумов в фундаментальном труде, посвященном современным концепциям уголовного права Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. - М. Норма. 1998. - С. 420.. В монографической литературе, исследующей ответственность за преступления против жизни, собственности, общественного порядка и совершения других преступлений в обязательном порядке рассматриваются вопросы разграничения оконченных и неоконченных преступлений со ссылками на практику Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ Бородин С.В. Преступления против жизни. - М. Бек. 1999. - С.261, 265, 267; Шарапов Р.Д. Физическое насилие в уголовном праве. - СПб. 2001. - С. 285-286; Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. - М. Юрайт. 2000. - С. 149; Егоров В.С. Уголовная ответственность за преступления против общественной безопасности и общественного порядка. - Москва-Воронеж. 2000. - С. 33-43..

Вместе с тем практика квалификации преступлений не всегда является однородной и последовательной. Наиболее наглядно противоречивость судебной практики проявляется при квалификации преступлений с частично реализованным умыслом. Опубликованные примеры судебной практики иллюстрируют три не совпадающих между собой принципа квалификации неоконченных преступлений.

В соответствии с первым принципом содеянное квалифицируется как покушение на преступление, если умысел в полной мере не реализован и преступная цель не достигнута. Такой подход можно назвать принципом недифференцированной квалификации.

В соответствии со вторым принципом содеянное квалифицируется по частям: как оконченное преступление в той части, в которой преступная цель достигнута, и как покушение в той части, в которой умысел не реализован. Такой принцип квалификации является дифференцированным.

В соответствии с третьим принципом содеянное квалифицируется по содержанию умысла виновного как оконченное преступление независимо от фактической его реализации и достижения преступной цели Редин М.П. Осуществление преступного намерения и неоконченное преступление // Правоведение.-1999. -№ 1. -С. 159 - 168..

Так действия лиц, осужденных за совершение грабежа, которым удалось похитить одну сумку с вещами стоимостью 20 тысяч рублей вместо двух сумок стоимостью 45 тысяч рублей, по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ были переквалифицированы на ч. 3 ст. 30 и п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ как покушение на грабеж в крупном размере. При таком подходе к квалификации содеянного не получило юридической оценки деяние, которое содержит все признаки оконченного состава преступления, в данном случае - грабежа, предметом которого явилась сумка с вещами на сумму 20 тысяч рублей Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. -№ 5.- С.15. .

О.Толмачев считает, что такого рода квалификация по существу опирается на п. 11 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества», который ориентировал правоприменителя на квалификацию в качестве продолжаемого преступления неоднократное изъятие имущества, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, имеющих общую цель незаконного завладения имуществом и единство умысла. Указанный автор отмечает, что, следуя такой логике, лицо, задумавшее похитить 50 автоматов из склада в течение 1,5 месяца, будучи задержанным при выносе последнего автомата, должно быть осуждено только за покушение на хищение, несмотря на то, что 49 автоматов были ранее похищены и нашли своих покупателей Толмачев О. Квалификация преступлений при частичной реализации умысла. // Российская юстиция. - 2000. - № 12. - С. 30..

На наш взгляд, продолжающееся хищение все же отличается от хищения, рассмотренного в первом примере. В продолжаемом хищении содеянное квалифицируется как целое, так как деяние, распределенное во времени, неизбежно осуществляется по частям и охватывается единым умыслом субъекта. В тех случаях, когда хищение не распределяется во времени, умысел субъекта может трансформироваться в соответствии с изменившимися обстоятельствами, в силу этого субъект может похитить одну вещь вместо двух или трех.

В тех случаях, когда трансформация умысла происходит под воздействием обстоятельств, не зависящих от субъекта, содеянное надлежит квалифицировать по совокупности как оконченное хищение в части совершенного и как покушение на хищение в размере, определяемом направленностью умысла. Если трансформация умысла произошла в связи с тем, что субъект по своей воле ограничился хищением одной вещи вместо двух или трех, деяние может быть квалифицировано как оконченное преступление в той части, которая не охватывалась добровольным отказом. Покушение в таком случае как таковое отсутствует.

Предложенные правила оценки содеянного соответствуют принципу дифференцированной квалификации. Эффективность данного принципа подтверждает судебная практика по делам об умышленных убийствах. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. разъясняется, что убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таком случае содеянное надлежит квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 УК РФ и но ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ как оконченное убийство и покушение на убийство двух и более лиц.

С.В. Бородин и С.Ф. Милюков отмечают небезупречность такой позиции, так как покушение на жизнь одного человека квалифицируется как покушение на жизнь двух лиц Бородин С.В. Преступления против жизни - М. Норма. 1999. - С. 98-99; Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство. Опыт критического анализа. - СПб. 2000. - С. 74., но при этом указанные авторы ограничиваются только критикой в адрес указанного постановления. На наш взгляд, посягательство на жизнь двух лиц, в результате которого совершено убийство одного лица и покушение на жизнь другого, может быть квалифицировано по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 УК как оконченное убийство (с отягчающими или без отягчающих признаков) и по ч. 3 ст. 30 и ч 1 или ч. 2 ст. 105 УК как покушение на жизнь другого лица. При этом не требуется ссылки на п. «а» ч. 2 ст. 105 УК, поскольку при данном посягательстве покушение совершается реально только на жизнь одного человека. Предложенная нами квалификация содеянного вполне отражает умысел лица на совершение множественного убийства и позволяет учесть результат преступных действий, выразившийся в оконченном убийстве одного лица (ч. 1 или ч. 2 ст. 105 УК) и покушении на жизнь другого (ч. 3 ст. 30 и ч. 1 или ч. 2 ст. 105 УК).

Следует отметить, что дифференцированный подход дает возможность учесть при квалификации не только оконченные эпизоды преступной деятельности, но и незавершенный характер преступной деятельности в целом. При таком подходе исключается возможность квалификации в качестве покушения на жизнь нескольких человек действий наемного убийцы, получившего заказ на совершение серии убийств, но не реализовавшего умысел в полном объеме, так как требуется учет фактически содеянного.

Применение данного подхода нашло определенное отражение в судебной практике Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ квалифицировала как оконченное преступление по ч. 2 ст. 290 УК РФ и как покушение на преступление по ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ действия виновного, имевшего умысел и покушавшегося на получение взятки за одно действие в крупном размере в два приема от двух лиц, сумевшего получить одну часть денег в качестве взятки в сумме, не образующей крупного размера, и задержанного при получении второй части взятки, подпадающей под критерий крупного размера лишь в сумме с первой частью полученной взятки Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 5. - С. 11-12..

Принцип квалификации содеянного в соответствии с содержанием умысла, независимо от фактической его реализации и достижения преступной цели, зафиксирован в обзоре судебной практики за третий квартал 2004 г., в котором приведен пример отмены кассационной инстанцией приговора в связи с тем, что умысел виновного, согласно ранее достигнутой договоренности, был направлен на получение взятки в крупном размере по частям. В разъяснении указано, что по смыслу закона получение части взятки при наличии умысла на ее получение в крупном размере надлежит квалифицировать как оконченное преступление в виде получения взятки в крупном размере Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2004. - № 5. - С. 12..

О. Толмачев справедливо полагает, что при таком подходе к квалификации неоконченных преступлений имеет место вменение того деяния, которое лицо не совершало (не успело совершить). Указанный автор считает, что наличие обусловленной договоренности по передаче (получении) в будущем взятки в особо крупном размере с учетом умысла следует квалифицировать как приготовление к получению взятки в соответствующем размере, а в той части, в которой взятка была совершена, ее надлежит квалифицировать как оконченное преступление Толмачев О. Указ. раб. - С. 31..

На наш взгляд, содеянное заслуживает другой оценки, поскольку сговор на совершение преступления по смыслу закона (ч. 1 ст. 30 УК РФ) является приготовлением к преступлению только в тех случаях, когда субъект не приступил к выполнению объективной стороны готовящегося преступления. Деяние субъекта, получившего часть обусловленной взятки, может быть квалифицировано как покушение на получение взятки в оговоренном заранее размере и получение взятки в том размере, который имел место фактически. Дифференцированный подход к квалификации содеянного позволяет дать более точную оценку преступных действий в тех случаях, когда субъект в процессе реализации умысла совершил деяние, которое содержит в себе все признаки состава преступления и по своей сути является оконченным, а затем совершает деяние, которое не доводится до конца по обстоятельствам, не зависящим от него. Представленный подход по существу является универсальным при квалификации всех видов неоконченных преступлений, поскольку механизм приготовления и покушения может включать в себя состав иного оконченного (как однородного, так и неоднородного) преступления, что и должно найти свое отражение в юридической оценке содеянного.

Так приговором Куйбышевского районного суда от 11.05.04 осуждены К. и Ш. по ст. ст. 161 ч.2 п. "а, г", 30 ч.3 - 159 ч.2 УК РФ. По делу также осужден Л., в отношении которого приговор не обжаловался и не опротестовывался.

В кассационном представлении прокурор просил отменить приговор в части осуждения Ш. и К. по ст. 30 ч.3- 159 ч.2 УК РФ, ссылаясь на то, что они совершили не покушение, а приготовление к мошенничеству, просил исключить также ссылку на погашенную судимость К. по ст. 228 ч.1 УК РФ.

Осужденный К. в кассационной жалобе просил проверить законность и обоснованность приговора, ссылаясь на свою невиновность, а также на суровость наказания за незначительные действия.

Проверив материалы дела, судебная коллегия указала, что суд обоснованно признал Ш. и К. виновными в совершении действий, указанных в приговоре и дал им правильную юридическую оценку по ст. 30 ч.3, ст. 159 ч.2 УК РФ.

Как видно из показаний матери Ш., она сдавала квартиру Н., с которой брала деньги. У них была договоренность не давать деньги Ш., который знал об этом, как видно из его показаний. Ш. нужны были деньги, поэтому он написал записку от имени матери, в которой просил отдать деньги племяннику, и передал эту записку К., который обманул Н., представившись племянником Ш. и сообщил ей, что последняя находится в больнице.

Как видно из показаний Н., она позвонила в больницу, но Ш. там не оказалось, поэтому она не дала деньги К.

При таких обстоятельствах действия К. правильно квалифицированы как покушение на мошенничество, а не приготовление к мошенничеству, поскольку К. и Ш. не только приготовили записку, но К. во исполнение преступного сговора уже совершил действия, направленные на выполнение объективной стороны, предъявив записку Н. с требованием передачи денег. То обстоятельство, что Н. не передала деньги К., свидетельствует лишь о том, что умысел осужденных не был доведен до конца по независящим от них обстоятельствам, то есть они совершили покушение на завладение чужими деньгами путем обмана. Оснований для переквалификации их действий на приготовление к мошенничеству и прекращению дела в этой части, не имеется.

Как видно из показаний Ш., Л. и К., они договорились заранее ограбить продавца магазина ООО "Панимаскин" и с этой целью ножичком К. сделали прорези для глаз в вязаных шапочках, которые одели на лицо. Втроем они вошли в магазин, где К. и Л. перепрыгнули через барную стойку к продавцу Р. Л., применяя к ней насилие, взял 600 рублей денег, а К. - два блока сигарет, после чего вместе с Ш. они убежали из магазина, распорядившись похищенным.

Эти показания осужденных подтвердили в суде свидетели, а также допрошенная на предварительном следствии продавец, Р., у которой согласно заключению судебно-медицинской экспертизы обнаружены кровоподтеки, не повлекшие вреда здоровью в области поясницы и левого предплечья.

При таких обстоятельствах суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины К. в грабеже, совершенном по предварительному сговору группой лиц, что же касается применения насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшей Р., то суд не установил наличия предварительной договоренности между К. , Л. и Ш. на применение к потерпевшей насилия при завладении имуществом, в связи с чем К. и Ш. не могут нести ответственность за действия Л., которые охватывались их умыслом, т.е. они не несут ответственности за эксцесс исполнителя. Поэтому из приговора следует исключить осуждение К. и Ш. по п. "г" ч.2 ст. 161 УК РФ.

Судебная коллегия приговор в отношении Ш. и К. изменила и исключила из приговора осуждение К. и Ш. по п. "г" ч.2 ст. 161 УК РФ Извлечение из кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам от 30.07.04 года//Судебная практика.- Самара 2004.- № 5.-С.14..

Юристы, которые не учитывают специфики неоконченных видов преступлений либо трактуют ее произвольно, склонны квалифицировать покушение как приготовительные действия и, наоборот, квалифицируют приготовление как покушение на преступление. В частности, предлагается рассматривать приближение к объекту посягательства в качестве нападения на объект и квалифицировать такие действия как покушение, так как «посягавшие обнаружили в своей деятельности направленную на преступление твердую и определенную решимость» Редин М.П. Разграничение приготовления к преступлению и покушения на него // Следователь. - 1999. - № 1. - С. 15.. При квалификации «с запасом» как покушение на убийство рассматривается, например, передвижение виновного с огнестрельным оружием из пункта А в пункт Б с целью убийства обидчика, взлом двери и проникновение в помещение с той же целью, а в качестве покушения на кражу и любое другое преступление - прибытие на место совершения преступления лиц, вступивших в предварительный сговор

Недифференцированная квалификация преступлений и квалификация «с запасом» не позволяют в должной мере отразить специфику неоконченных видов преступлений и не способствуют единообразию и стабильности правоприменительной практики. Представляется, что обрисованный в данном исследовании принцип дифференцированной квалификации неоконченных преступлений, в основу которого положено отграничение оконченного преступления от неоконченного, приготовления от покушения, покушения от добровольного отказа в определенной мере может устранить недостатки, присущие судебной практике.

3.2. Проблемы распространение покушения только на умышленные преступления

При толковании определения покушения вызывает сомнение и законодательное распространение покушения только на умышленные преступления. Действительно, и закон, и теория уголовного права, и судебная практика направлены на признание покушением только умышленной деятельности. Думается, едва ли с этим следует соглашаться, поскольку такой подход не позволяет решить некоторые проблемы, возникающие при формировании Особенной части УК, а также потому, что и неосторожные преступления могут быть пресечены. Согласно высказанному выше предположению о том, что законодатель в Особенной части формулирует нормы, в которых отражает неоконченную преступную деятельность на стадии исполнения преступления, была предпринята попытка вычленить такие виды преступления. И сразу же при их установлении возникли сложности определения самого факта исполнения преступления, т. е. нужно было ответить на вопрос, всегда ли выделенные в самостоятельные нормы неосторожные преступления сущностно представляют собой исполнение, а не создание условий для наступления вреда. В принципе в теории существует исследование преступлений с формальным и усеченным составами, однако ее применение на практике натолкнулось на определенные трудности. Например, разглашение государственной тайны (ч. 1 ст. 283 УК РФ), преступление с усеченным или формальным составом. Если исходить из прямого толкования закона, согласно которому “разглашение сведений, составляющих государственную тайну, лицом, которому она была доверена или стала известна по службе или работе, если эти сведения стали достоянием других лиц, при отсутствии признаков государственной измены”, то данный вид преступления следует признать исполнением преступления, соответственно, преступлением с формальным составом. Но более глубокий его анализ не позволяет делать подобный вывод. Ибо разглашение государственной тайны само по себе не способно вызвать никакого вреда. Ведь необходимо, чтобы сведения, содержащие государственную тайну, путем одноразовой или неоднократной передачи попали в руки таких лиц, которые совершили бы действия, причиняющие вред государственным интересам, что, соответственно, влечет за собой признание разглашения сведений преступлением с усеченным составом Редин М.П. Понятие покушения на преступление в российском праве // Уголовное право. - 2002. - №2. С. 34.. Отсюда анализируемое преступление лишь условно, в силу самостоятельного выделения нормы можно признать исполнением преступления, тогда как в сущности оно таковым не является, поскольку здесь закон закрепляет в качестве самостоятельной нормы пресеченную на стадии создания условий деятельность, т. е. приготовление, но не покушение. И если это так, то ч. 2 ст. 283 УК РФ, предусматривающая разглашение сведений, повлекшее по неосторожности тяжкие последствия, сформулирована неверно: разглашение сведений само по себе не может чего-либо повлечь, причинить, поскольку лишь создает условия для причинения, связана обусловливающе-опосредованно с причинением вреда. Поэтому более оправданна была бы следующая формулировка ч. 2 ст. 283 УК: “...если оно связано с причинением тяжких последствий” (не само причиняет, а только связано с причинением) Редин М. Концепция совершенствования законодательства об ответственности за преступления по степени их завершенности// Уголовное право.- 2005.- № 1.- С.66. Редин М.П. Совершенствование законодательства об отвественности за преступления по степени их завершенности//Современное право. - 2005. - № 6.- С.27..

Анализируемый вид преступления может быть совершен и по неосторожности, на это указывают многие авторы Меньшагин В. Д. Иные государственные преступления // Научно-практический комментарий к Закону об уголовной ответственности за государственные преступления. - М.: Юрид. лит., 1961. - С. 62; Уголовное право. Особенная часть/ Под ред. Козаченко И. Я., Незнамовой 3. А., Новоселова Г. П. - М.: Юристъ, 1998. - С. 573.. Подобное рассмотрение неосторожных деликтов привело к тому, что в кодексе не оказалось неосторожных преступлений, выделенных в качестве самостоятельных норм в чистом виде на основе пресеченной на стадии исполнения неосторожной деятельности. По крайней мере, нам их не удалось обнаружить. Значит, проблема законодательной регламентации в Особенной части покушения в неосторожных преступлениях решается в двух вариантах: либо она скрыта в нормах, определяющих приготовление в неосторожных преступлениях, либо законодатель не регламентирует их вовсе. Последнее представлялось, очевидно, неоправданным, так как законодатель явно не должен был, формируя в качестве самостоятельных норм приготовление в неосторожных преступлениях, избегать регламентации более опасных по сути пресеченных на стадии исполнения неосторожных преступлений, т. е. покушений.

Именно поэтому необходимо было разобраться в первом варианте. Анализ пресеченных неосторожных преступлений как самостоятельных норм уголовного закона (в основном это нарушения тех или иных правил, которые могли причинить какой-либо вред) дал возможность сделать вывод, что они неоднозначны по своей сути. Одни из них непосредственно, причинно связаны с возможным результатом, например, гибель пассажирского транспорта “Адмирал Нахимов” в результате столкновения его с теплоходом “Петр Васеев”, повлекшая большое число жертв. К уголовной ответственности были привлечены капитаны обоих судов Ткаченко и Марков, допустившие “грубейшие нарушения ряда правил безопасности движения и эксплуатации морского транспорта, что явилось непосредственной причиной кораблекрушения” Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1987. - № 3. - С. 38.. В данном случае наступил преступный результат и нет пресеченной преступной деятельности. Но можно предположить, что в результате действия каких-то сил преступление было бы пресечено; и тогда имели бы нарушение правил безопасности движения транспорта, пресеченное на стадии исполнения преступления, поскольку данное нарушение правил -- единственно необходимое поведение для наступления преступного результата, т. е. покушение в неосторожном преступлении, признаваемое ранее законом самостоятельным видом преступления (ч. 2 ст. 85 УК РСФСР); в новом УК данный состав доставления в опасность отсутствует.

Другие же из данных преступлений связаны с результатом обусловливающе-опосредованно. Например, капитан буксира решил в нарушение правил эксплуатации транспорта сдвинуть тяжело груженую баржу с места рывком. В результате буксирный трос лопнул; баржа, снесенная течением на скалы, затонула; погибли люди и груз, находящиеся на ней. Здесь нарушение правил и разрыв троса с необходимостью сами по себе не влекли указанные последствия; они лишь создавали условия для последующего удара баржи о скалы и ее гибели. Если в подобной ситуации вред был бы предотвращен благодаря возникновению каких-либо случайностей, следовало бы говорить о пресеченной на стадии создания условий деятельности, т. е. о приготовлении в неосторожном преступлении, ранее законодательно урегулированном в той же ч. 2 ст. 85 УК РСФСР.

Таким образом, мы видим, что в одном и том же неосторожном преступлении скрывается и приготовление, и покушение, что чревато унификацией наказания, а ведь уголовное право твердо стоит на позиции признания более опасным покушения по сравнению с приготовлением. В неосторожных преступлениях указанное соотношение не изменяется, хотя и может быть несколько скорректировано самим фактом совершения неосторожного преступления. Думается, трудно жестко дифференцировать в законе неосторожные деликты создания опасности (правонарушения -- приготовления и правонарушения -- покушения), однако судебная практика в целях более точной индивидуализации наказания должна разделять пресеченную преступную деятельность, обусловливающе-опосредованно связанную с преступным результатом (приготовление), и преступное поведение, непосредственно причинно связанное с последствием (покушение). Может возникнуть сомнение в необходимости законодательного регулирования в Особенной части УК подобной пресеченной деятельности вообще. По-видимому, законодатель до сих пор вполне обоснованно отклонял такие сомнения и формулировал составы поставления в опасность. Ведь зачастую вред от многих неосторожных деликтов ужасает своими размерами (сотни человеческих жизней, на многие миллионы рублей уничтоженное имущество, огромные обезлюдевшие пространства в результате экологического бедствия). В связи с этим главнейшей задачей законодателя становится предупреждение подобных последствий, объявление преступным не только причиненного результата, но и возможности его причинения. Вне всякого сомнения, составы поставления в опасность должны быть созданы при нарушении правил движения и эксплуатации воздушного, водного и железнодорожного транспорта, эксплуатации атомных станций и других взрывоопасных предприятий, связанных с возможностью химического и биологического отравления множества людей и причинения вреда экологии. Не исключено, что такие же составы могут быть созданы и применительно к автотранспорту.

В настоящее время неосторожные деликты приобретают все большую общественную опасность в связи с заложенными в транспорте и производстве возможностями (несколько десятков лет тому назад пассажирский самолет брал на свой борт 30-50 пассажиров, сейчас -- свыше 300) и объемом транспорта и производства (например, количество химических заводов в настоящее время существенно увеличилось по сравнению с тем, которое имело место хотя бы 50 лет назад). Именно поэтому существовавшие в ранее действовавшем уголовном законодательстве тенденции уравнять в общественной опасности и социальной значимости все неосторожные преступления (как иначе можно было объяснить направление лиц, совершивших любое неосторожное преступление, в колонии-поселения -- ч. 4 ст. 24 УК РСФСР) едва ли были оправданны, поскольку зачастую складывалась нелепая ситуация: вид преступления не входил в перечень тяжких и особо тяжких (например, ч. 1 (ст. 85 УК РСФСР), а суд назначал за совершение преступления такого вида 15 лет лишения свободы (например, капитанам “Петра Васеева” и “Адмирала Нахимова”), естественно, с отбыванием в колонии-поселении, поскольку этого требовал закон.

Скорее всего, и квалификация, и наказание должны быть разнообразными в зависимости от того, сталкиваемся мы при пресечении преступной деятельности с желаемым либо побочным результатом, преступен или правомерен желаемый результат, на какой стадии возник побочный результат и т. д. Так, когда желаемое поведение правомерно, а побочное -- противоправно, преступность покушения определяется только в отношении последнего. При наличии неосторожного поведения преступность или непреступность покушения ставится в зависимость от урегулируемости его в специальных нормах Особенной части УК (при урегулировании пресеченная деятельность квалифицируется по данной самостоятельной норме, при отсутствии урегулирования-- нет преступления вообще) Редин М.П. Понятие покушения на преступление в российском праве // Уголовное право. - 2002. - №2. - С. 36.. Несколько сложнее обстоит дело с квалификацией покушения в отношении побочного поведения с косвенным умыслом. Как правило, законодатель не выделяет в самостоятельные нормы преступления с косвенным умыслом вообще, тем более - их пресеченный вариант. Довольно часто законодатель в одной норме объединяет преступления и с прямым, и с косвенным умыслом (например, умышленные убийства). И тогда с необходимостью возникают трудности квалификации пресеченного преступления, совершаемого с косвенным умыслом. Ведь они не выделены в самостоятельные нормы и в то же время согласно существующей доктрине покушение в преступлениях с косвенным умыслом невозможно. Как же быть? Единственный выход: признать покушение в преступлениях с косвенным умыслом.

Определенные трудности возникают при квалификации пресеченных преступлений с двумя формами вины, когда неосторожные последствия причиняются умышленными действиями. Прежде всего сложность заключается в том, что такие преступления законодатель не выделяет в отдельную категорию и вводит в обычные умышленные преступления. Естественно, здесь требуется раздельное рассмотрение умышленного и неосторожного действия, причиняющего вред. Кроме того, все составы с двумя формами вины можно разделить на две группы: без специально выделенной нормы, регламентирующей пресеченную деятельность (например, ст. 216, 218 и др. УК РФ); с подобной отдельной нормой (например, ст. 215, 217 и др. УК РФ). В первом варианте пресеченная преступная деятельность, и умышленная, и неосторожная, не находит уголовно-правовой квалификации. Пожалуй, единственным исключением из данного правила служило создание состава поставления в опасность в ст. 211 УК РСФСР, которая представляла собой пресеченное одно из всех умышленных нарушений правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств (ст. 211 УК РСФСР). Да и это исключение, похоже, не устраивало теорию уголовного права (вполне обоснованно, так как не решало в целом проблемы квалификации преступлений с двумя формами вины при их пресечении), поскольку в Проекте УК такая норма уже отсутствовала, отсутствует и в УК РФ 1996 г.

Хотя в приведенном исключении из правила скорее всего речь шла о пресечении деятельности на стадии создания условий (приготовлении), нам необходимо рассмотреть его для ответа на вопрос, почему все-таки оно в законе выделено. Ведь наверняка имеются более опасные действия - нарушения правил, являющиеся умышленным деянием-исполнением, пресеченным до наступления общественно опасных последствий, нежели нахождение в состоянии опьянения, выделенного, по-видимому, лишь в силу его распространенности. Практически нередки ситуации, когда пресекается умышленная деятельность, ставящая в опасность причинения неосторожного вреда, и довольно тяжкого (например, в ч. 3 ст. 264 УК РФ предусмотрено нарушение правил, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц). Коль скоро мы говорим о пресечении умышленного поведения в обеих ситуациях, то следует признать более значимым пресечение смерти, хотя и неосторожной, нескольких лиц по сравнению с пресечением вреда здоровью Редин М.П. Понятие покушения на преступление в российском праве // Уголовное право. - 2002. - №2. -С. 37..

На наш взгляд, в преступлениях с двумя формами вины законодатель всегда должен выделять составы поставления в опасность, если умышленное действие могло повлечь за собой гибель одного или нескольких лиц. Подобное может иметь место по каждому отдельному составу либо носить характер общего правила, распространяемого на все составы со смешанной формой вины с указанными последствиями: “умышленное поставление в опасность неосторожной смерти одного или нескольких лиц наказывается по правилам ст. 30 УК РФ и по соответствующей статье Особенной части УК”, которая станет отдельной частью нормы, регламентирующей неоконченное преступление. Если пойти по второму пути, то данная норма в силу всеобщности будет распространяться и на те нормы, в которых выделены самостоятельные составы поставления в опасность. И чтобы не было дублирования в Особенной части общих положений, в отдельные составы поставления в опасность следует выделять только чисто неосторожные деликты (неосторожные действия, способные повлечь неосторожные определенные последствия). Здесь и возникает второй вариант формирования в законе пресеченной неосторожной деятельности. Отличие указанных умышленного и неосторожного поставления в опасность будет заключаться в том, что первое будет распространяться на все нормы со смешанной формой вины, а второе -- лишь на нормы, которые законодатель сочтет нужными для обособления неосторожного поставления в опасность (например, “те же неосторожные действия, которые могли повлечь гибель нескольких лиц, невозмещаемый имущественный или экологический вред”).

В тех случаях, когда противоправными являются и желаемый, и побочный вред, возникает квалификация по совокупности преступлений. Совокупность преступлений может быть абсолютно реальной (самостоятельные желаемый и побочный результаты причиняются абсолютно самостоятельными действиями: одно действие причиняет желаемый, а второе действие -- побочный результат) либо частично реальной (одно действие причиняет два -- желаемый и побочный -- последствия). Квалификация такого поведения зависит, во-первых, от характера пресечения, во-вторых, от этапа развития преступления, на котором была пресечена преступная деятельность.

Характер пресечения определяется тем, какое поведение (только желаемое, только побочное или то и другое вместе) пресекается в данном конкретном случае. Если пресекается только желаемое поведение, а побочный результат наступает, то действия лица квалифицируются как покушение на желаемый результат и по той норме права, которая описывает побочное поведение в качестве оконченного с наступлением последствия преступления. Если пресекается только побочное поведение, а желаемое доведено до логического конца, то побочное поведение квалифицируется в соответствии с изложенными выше правилами, тогда как желаемое поведение -- по соответствующей норме права, регламентирующей его. Если пресекается и желаемое, и побочное поведение, то возникает покушение на желаемый результат и покушение на преступление с косвенным умыслом либо умышленное или неосторожное поставление в опасность.

Собственно характер пресечения довольно тесно увязан с этапами развития желаемого и побочного поведения. Нельзя забывать о том, что исполнение желаемого и побочного преступления может не совпадать по стадиям их совершения: исполнение побочного преступления может возникнуть и на стадии создания условий желаемого преступления, и на стадии его исполнения. Отсюда и некоторые особенности квалификации пресеченной деятельности по сравнению с уже изложенными правилами. Если желаемое и побочное поведение пресечены на стадии создания условий желаемого преступления, то в отношении последнего имеет место лишь приготовление, а в отношении побочного при исполнении его действиями по созданию условий желаемого преступления -- покушение. Но даже совпадение этапов исполнения желаемого и побочного преступления вовсе не свидетельствует об однотипной квалификации того и другого. Ведь действия, причиняющие желаемый и побочный результаты, способны различаться по времени и объему исполнения (действие-исполнение может быть “богаче” по количеству телодвижений, чем это нужно для достижения желаемого результата, и иногда своей “излишней” частью причиняет побочный результат, что влечет за собой реальную совокупность). Мы не исключаем подобное и в ч. 4 ст. 111 УК РФ. Подтверждение изложенного должно привести к изменению позиции законодателя по данному вопросу. В такой ситуации пресечение желаемого последствия не свидетельствует о пресечении побочного поведения, отсюда и квалификация как неоконченного только одного из них.

Соответственно все виды пресеченного неосторожного преступления, в том числе и составы поставления в опасность, необходимо не только правильно и четко дифференцировать по степени общественной опасности, но следует еще и разумно определить по ним санкции. Выше было сказано, что трудно выделить в составах поставления в опасность приготовление и покушение. И тем не менее в принципе подобное возможно при скрупулезном пересмотре соответствующих норм Особенной части. И тогда составы поставления в опасность -- приготовления -- должны быть на один порядок ниже по степени общественной опасности по сравнению с составами поставления в опасность -- покушениями -- с вытекающими отсюда санкциями. Раздельное оформление в законе таких приготовления и покушения можно осуществить путем применения следующих терминов: “создающих возможность причинения” (приготовление) и “могли причинить” (покушение).

Таким образом, обоснованность или необоснованность наличия в ч. 3 ст. 30 УК РФ термина “умышленное” зависит от решения проблемы распространения данной нормы по кругу лиц: если она дает направление деятельности только суда в порядке квалификации умышленных преступлений определенного вида и не устанавливает законодательную деятельность по построению Особенной части, то указанный термин нужно сохранить в законе. Если же ч. 3 ст. 30 УК РФ как одно из основных положений Общей части отражает властные рекомендации суду по квалификации пресеченной деятельности, и правила формулирования составов поставления в опасность в Особенной части уголовного закона, обусловливающие тесную связь Общей и Особенной частей и зависимость последней от первой, то умышленность покушения следует исключить из анализируемой нормы, поскольку она не соответствует действительности. Наиболее оправданным представляется последнее решение, ведь Общая часть уголовного закона для того и существует, чтобы на ее основе и в соответствии с ее положениями правильно построить Особенную часть.

Все вышеизложенное позволяет дать следующее определение покушения. Покушением признается пресеченное виновное исполнение преступления от его начала до частичного наступления результата включительно Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. - С. 376..

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Традиционный подход к приготовлению и покушению как к стадиям совершения преступления противоречит действующему законодательству и сущности приготовления к преступлению и покушения на преступление. Приготовление и покушение являются видами неоконченного преступления. В качестве обязательного признака объективной стороны этих видов преступления законодатель предусмотрел незавершенность действий по не зависящим от лица обстоятельствам. Незавершенное преступление по своей правовой природе является внестадийным деликтом и не имеет фаз развития. Выделение оконченного преступления в качестве третьей стадии не имеет уголовно-правового значения, поскольку квалификация оконченного преступления осуществляется без ссылок на ст. 30 УК РФ.

Законодательная дефиниция оконченного преступления имеет пробел, так как не содержит указания на субъективный признак - «полная реализация умысла». Введение субъективного признака в формулу оконченного преступления позволит провести различие между покушением, имеющим формальное сходство с оконченным преступлением, и оконченным преступлением.

Неоконченное преступление в отличие от оконченного представляет собой неудавшееся, вынужденно незавершенное деяние с недовыполненным умыслом, либо не доведенное до конца в силу добровольного отказа.

Видами неоконченного преступления являются вынужденно незавершенные преступления (приготовление и покушение) и деяния, прекращенные в силу добровольного отказа при приготовлении либо покушении.

Отличительными признаками покушения являются начало исполнения умышленных действий (бездействия), недоведение их до конца (в случае совершения преступлений с формальным составом) либо ненаступление преступного результата (в случае совершения преступлений с материальным составом) и наличие обстоятельств, не зависящих от субъекта преступления.

Признак недоведения преступления до конца не является характерным признаком приготовления, поскольку в случае совершения деяния, квалифицируемого как приготовление, исполнителю и его соучастникам в силу сложившихся обстоятельств не удается приступить к совершению готовящегося преступления. До конца не удается довести (реализовать) умысел на совершение готовящегося преступления, а не приготовительные действия.

Для добровольного отказа характерными являются две группы признаков: объективные - своевременность и полнота прекращения преступного деяния и субъективные - осознание возможности доведения преступления до конца и возможность реализации умысла.

Принципу равенства граждан перед законом соответствует равное правовое положение организатора, подстрекателя и пособника в отношении правовых последствий добровольного отказа как в случае предотвращения этими лицами преступления исполнителем, так и в случае неудавшегося предотвращения.

Поведение лица при добровольном отказе от приготовления или покушения носит полимотивированный характер, то есть в основе лежит не один мотив, а несколько, группирующихся вокруг доминирующего мотива, в качестве которого выступает психологическая неготовность довести преступление до конца.

Специфика неоконченных преступлений вызывает необходимость введения принципа дифференцированной квалификации деяний, в соответствии с которым содеянное может быть квалифицировано по частям: как оконченное преступление в той части, где субъект достиг преступной цели, и как покушение в той части, где субъекту не удалось достичь преступного результата.

Дифференциация приготовительных действий на ненаказуемые и наказуемые противоречит принципу неотвратимости уголовной ответственности и создаст возможность безнаказанного совершения приготовления к наиболее распространенным преступлениям (неквалифицированные кражи, хулиганские действия без отягчающих и с отягчающими обстоятельствами и т.д.).

При назначении наказания за неоконченные преступления суды учитывают характер и степень общественной опасности совершенного преступления, степень реализации умысла, личность виновного, фактический вред потерпевшему, факторы, в силу которых преступление не доводится до конца, а также обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание.

Нормы Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующие уголовную ответственность за неоконченное преступление, нуждаются в дальнейшем совершенствовании с учетом достижений отечественного и зарубежного законодательства.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации. - М., Закон.-96 с.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации. М. ТК Велби. 2005.-144 с.

3. Уголовный кодекс 1960 года. М. Юрид. издат. 1980.- 156 с.

4. Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик. - М., Юрлитиздат. 1956. - С.4.

5. Уголовный кодекс 1922 года. М. Юрлитиздат 1961.- 214 с.

6. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. - М. Кодекс. 1950. - 202 с.

7. Декрет СНК «О взяточничестве» // Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. - М. Юридическая литература. 1953. - С.25.

8. Руководящих началах по уголовному праву 1919 г./ Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917-1952 гг. - М., Юридическая литература. 1953. - С.59.

Научная и специальная литература

9. Аминов Д.А. Полный курс уголовного права России в таблицах и схемах. - М. Норма. 1999. - 234 с.

10. Анашкин Г.З. Ответственность за измену Родине и шпионаж. - М. Госполитиздат. 1964. - 146 с.

11. Ахмедова М.М. К вопросу о мотивах добровольного отказа от совершения преступления да конца // Проблемы совершенствования мер борьбы с преступностью. - Ташкент. 1986. - 222 с.

12. Благов Е. Приготовление к преступлению//Законность.- 2005. - № 1.- С.45.

13. Благов Е.В. Квалификация покушения на преступление//Журнал российского права.- 2005.-№ 8.- С.66.

14. Блинова Л.И., Криволапов Г. Г. Основные вопросы Общей части советского уголовного права - М., 1976. -

15. Бородин С.В. Значение мотива преступления. // Совестская юстиция. 1962. - № 6. - С. 24-25.

16. Бородин С.В. Преступления против жизни. - М. Бек. 1999. - 482 с.

17. Вирджиния Н. Квинн. Приходная психология. - СПб. Нева. 2000.- 142 с.

18. Волков Г.И. Классовая природа преступления и советское уголовное право. - М., 1935. - 122 с.

19. Владимиров Л.В. Учебник русского уголовного права. Общая часть. -Харьков, 1989. - 456 с.

20. Галиакбаров Р.Р. Уголовное право России. - М. Инфра. 1999. - 368 с.

21. Горелик И.И. Ответственность за поставление в опасность по советскому уголовному праву. - Минск. 1964. - 102 с.

22. Гринь М.,. Клюев А, Отказ от повторной попытки совершения деяния не свидетельствует о добровольном отказе от преступления//Российская юстиция.- 2003.-№ 1.- С.26.

23. Гришанин П.Ф. Стадии совершения умышленного преступления в свете задач предотвращения и пресечения преступлений - М. Юрлитиздат. 1960. -1112 с.

24. Демидов Ю. Понятие оконченного преступления // Советская юстиция. - 1966. - № 16. - С.12.

25. Дженкс Э. Английское право - М. Юрлитиздат. 1947. -140 с.

26. Домаков В. В. Этапы умышленной преступной деятельности и вопросы ответственности // Проблемы неотвратимости ответственности в уголовном праве и процессе Сб. науч. статей М., 1990. - С.122-123.

27. Дурманов Н.Д. Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву. - М. Юрлитиздат. 1955. -200 с.

28. Загородников Н.И. Советское уголовное право - М, 1975. - 223 с.

29. Здравомыслов Б.В. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. - М. Норма. 1996. - 566 с.

30. Зелинский А. Добровольный отказ от преступления // Советская юстиция. - 1968. - № 9. - С.46.

31. Зубкова В.И. Проблемы совершенствования законодательства о неоконченном преступлении // Вестник МГУ. Серия II. Право. - 1988. - № 3. - С. 32.

32. Егоров В.С. Уголовная ответственность за преступления против общественной безопасности и общественного порядка. - Москва-Воронеж. 2000. -344 с.

33. Иванов В Д. Ответственность за покушение на совершение преступления по советскому уголовному праву Автореф. дисс ...канд юрид. наук. - М, 1968. -С.7.

34. Иванов В.Д. Ответственность за покушение на преступление. - Караганда. 1974. - 168 с.

35. Иванов В.Д. Правовые последствия добровольного отказа // Актуальные проблемы юридической науки и практики. - РнД. 1994. - 348 с.

36. Иванов В.Д.Уголовное право. Общая часть. - М., Норма. 1999. - 788 с.

37. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции - М. Норма. 1991. - 874 с.

38. Исаев И.А. История России: Правовые традиции - М., Норма. 1995. - 128 с.

39. История государства и права СССР. Ч. 1. / Под ред. Чистякова О.И., Мартысевича И.Д. - М., Юрлитиздат. 1985. - 344 с.

40. Кадырова М.И. Понятие добровольного отказа и характеристика его объективных признаков // Совершенствование мер борьбы с преступностью и ее профилактика - Ташкент. 1989. - 166 с.

41. Камынин И., Колесников А. Особенности назначения наказания за неоконченные преступления и преступления, составляющие множественность // Законность. - 1999. - № 4. - С. 32.

42. Караулов В. Ф. Стадии совершения преступления - С, 1982. - 238 с.

43. Кашепов В.П. Уголовное право Российской Федерации. - М. Норма. 1999. -566 с.

44. Ковалев М.М., Фролов Е.В., Ефимов М.А. УК РСФСР. Научно-практический комментарий. - Свердловск. 1961. - 782 с.

45. Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. - 456 с.

46. Комментарий к УК РФ / Под ред. Шишова О.Ф. - М. Юнити. 1998. - 678 с.

47. Комментарий к УК РФ / Под ред. Иванова В.Д. - РнД. 1996. - 670 с.

48. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. - М. Юрайт. 2000. - 202 с.

49. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления - М. Госполитиздат. 1960. - 144 с.

50. Кузнецова Н.Ф. Ответственность на приготовление к преступлению и покушение на преступление по советскому уголовному праву. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук - М., Юрлитиздат. 1953. - С. 5-6.

51. Кузнецова Н.Ф. Некоторые вопросы ответственности за приготовление или покушение по уголовному праву // Государство и право.- 1998. - № 9. - С.120.

52. Кузнецова Н.Ф.Курс уголовного права. Часть Общая. В 2 т. T.1. - M. Инфра. 1999. - 166 с.

53. Кузнецова Н.Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. - М. Юристъ. 1996. - 180 с.

54. Куринов Б. А. Научные основы квалификации преступлении - М., 1976. - 210 с.

55. Курченко В. Оконченное преступление или покушение?// Законность.- № 11- С.47.

56. Левертова Р.А. Добровольный отказ от совершения преступления // Советская милиция. - 1966. - № 6. - С. 72.

57. Луков В.В., Платонов К.К. Психология - М., Наука. 1964. - 500 с.

58. Лунев В.В. Уголовное право. - М. Бек. 1999. - 544 с.

59. Лясс Н.В. Стадии преступной деятельности по советскому уголовному праву, Автореф. дисс ...канд юрид. наук. - Л., 1952. - С.7.

60. Лясс Н.В. Стадии совершения преступления // Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т.1. - Л. 1968. - 642 с.

61. Меньшагин В. Д. Иные государственные преступления // Научно-практический комментарий к Закону об уголовной ответственности за государственные преступления. - М.: Юрид. лит., 1961. - 234 с.

62. Милюков С.Ф. Российское уголовное законодательство. Опыт критического анализа. - СПб. 2000. - 344 с.

63. Мишунин П.Г. Очерки по истории советского уголовного права 1917-1918 гг. - М., Юрлитиздат. 1954. - 450 с.

64. Назаренко Г.В. Русское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. - М. Инфра. 2000. - 400 с.

65. Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. - М. Норма. 1999. -412 с.

66. Никифоров Б.С. Некоторые вопросы уголовного права в условиях общенародного государства // Советское государство и право. - 1963. - № 4. - С. 60-71.

67. Панько К.А. Добровольный отказ от преступления по советскому уголовному праву. Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. - Саратов. 1972. -С.24.

68. Питецкий В. Добровольный отказ соучастников преступления //Российская юстиция. - 2000. - № 10. - С. 38.

69. Платонов К.К. Краткий словарь системы психологических понятий. - М. Юрлитиздат. 1984. - 220 с.

70. Побегайло Э.Ф. Уголовное право. Общая часть. - М. Норма. 1997. -544 с.

71. Уголовное право России / Под ред. Побегайло Э.Ф. - М. Бек. 1998. - 620 с.

72. Пионтковский А. А. Учение о преступлении по советскому уголовному праву - М., 1961. - 154 с.

73. Познышев С.В. Учебник уголовного права. Общая часть. - М,. 1923. -400 с.

74. Психологический словарь / Под ред. Петровского А.В., Ярошевского М.Г. - М. Норма. 1990. - 540 с.

75. Редин М.П. Основание уголовной ответственности за неоконченное преступление и сущность неоконченного преступления // Следователь. - 2003. - № 8. - С. 10 - 14.

76. Редин М.П. Разграничение приготовления к преступлению и покушения на него // Следователь. - 1999. - № 1. - С. 15.

77. Редин М. Концепция совершенствования законодательства об ответственности за преступления по степени их завершенности// Уголовное право.- 2005.- № 1.- С.66.

78. Редин М.П. Совершенствование законодательства об отвественности за преступления по степени их завершенности//Современное право. - 2005. - № 6.- С.27.

79. Редин М.П. Квалификация единых преступлений при частичном наступлении вреда // Следователь. -2004. -№ 2. -С. 14 - 16.

80. Редин М.П. Объективные и субъективные признаки приготовления к преступлению и покушения на преступление // Российский следователь. 2003. - № 1. -С. 28 - 31;

81. Редин М.П. Понятие покушения на преступление в российском праве // Уголовное право. - 2002. - №2. С. 34.

82. Редин М.П. Разграничение приготовления к преступлению и покушения на него // Следователь. -1999. -№ 1.- С. 13 - 15.

83. Редин М.П. Осуществление преступного намерения и неоконченное преступление // Правоведение.-1999. -№ 1. -С. 159 - 168.

84. Редин М.П. Осуществление преступного намерения и неоконченное преступление // Вестник Саратовской государственной академии права. -1998.- № 2. -С. 37 - 45.

85. Редин М.П. Понятия оконченного и неоконченного преступлений в уголовном законодательстве Российской Федерации // Правоведение. 1997. - № 1. -С. 111 - 121.

86. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 1. / Под общ. ред., Чистякова О.И. - М. Юрлитиздат. 1984.- 644 с.

87. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т.2. / Под общ. ред., Чистякова О.И. - М., Юрлитиздат. 1985. - 436 с.

88. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 3. / Под общ. ред., Чистякова О.И. - М., Юрлитиздат. 1985. - 424 с.

89. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 4 / Под общ. ред. Чистякова О.И. - М., Юрлитиздат. 1986. - 512 с.

90. Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 6. / Под общ. ред. Чистякова О.И. - М., Юрлитиздат. 1988. - 486 с.

91. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. - М. Юридическая литература. 1989. -

92. Самоквасов Д.Я. Курс истории русского права - М. 1908. - 340 с.

93. Сахаров А. Ответственность за приготовление и покушение. Добровольный отказ // Советская юстиция. - 1961. - № 21. - С. 10-12.

94. Селезнев М. Неоконченное преступление и добровольный отказ // Российская юстиция. - 1997. - № 11. - С. 20.

95. Смирнова Н.Н. Уголовное право. Общая и Особенная части. - СПб, 1998. - 162 с.

96. Советское уголовное право / Под ред. Ковалева М. И.. - Свердловск, 1972. -

97. Советское уголовное право / Под ред. Огурцова Н.А. - Волгоград. 1973. - 124 с.

98. Советское уголовное право / Под общ ред. Огурцова Н.А. - Волгоград, 1973. - 170 с.

99. Советское уголовное право. Часть Общая: Учебник / Под ред. Здравомыслова Б.В. - М. Юридическая литература. 1982. - 450 с.

100. Советское уголовное право. Часть Общая. / Под ред. Гришаева П.И., Здравомыслова Б.В. - М. Юридическая литература. 1982. - 568 с.

101. Спасенников П.Г. Уголовно-правовое значение добровольного отказа для предупреждения и пресечения преступлений. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - РнД. 1999. - 760 с.

102. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Часть Общая: Лекции. В 2 т. Т. 1.- М. Инфра. 1994. - 780 с.

103. Тишкевич И.С. Понятие приготовления и покушения в советском уголовном праве: Автореф дисс. ... канд. юрид. наук. - Минск, 1952. - С.12.

104. Толмачев О. Квалификация преступлений при частичной реализации умысла. // Российская юстиция. - 2000. - № 12. - С. 30.

105. Трайнин А.Н. Уголовное право. Общая часть - М., 1929. - 560 с.

106. Уголовное право. Часть Общая. Учебник / Под ред. Загородникова Н.И. - М. Юрлитиздат. 1966. - 190 с.

107. Уголовное право. Особенная часть/ Под ред. Козаченко И. Я., Незнамовой 3. А., Новоселова Г. П. - М.: Юристъ, 1998. -

108. Уголовное право Российской Федерации./Под ред. Рарога А.И.- М. Норма. 1999. - 674 с.

109. Уголовное право. Общая часть. /Под ред. Наумова А.В.- М. Норма. 1997. - 566 с.

110. Утевский Б.С. Уголовное право. - М. Юридическая литература. 1950. - 186 с.

111. Утевский Б.С. Вина в советском уголовном праве. - М. Юрлитиздат. 1960. - 234 с.

112. Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права - М. Норма. 1998. - 544 с.

113. Хорева Е.С. Социальная обусловленность уголовной ответственности за предварительную преступную деятельность // Совершенствование мер борьбы с преступностью. - Ташкент. 1989. - 112 с.

114. Церетели Т.В. Причинная связь в уголовном праве. - М. Юрлитиздат. 1963. - 180 с.

115. Чистяков О.И. Развитие русского права второй половины XVII-XVIII веков. - М., Норма. 1992. - 286 с.

116. Чуфаровский Ю.А. Юридическая психология. - М. Инфра-М. 1995. - 324 с.

117. Шарапов Р.Д. Физическое насилие в уголовном праве. - СПб. 2001. - 402 с.

118. Шаргородский М.Д. Вопросы Общей части уголовного права.- Л., 1955. - 252 с.

119. Швеков Г.В. Первый советский Уголовный кодекс. - М. Юрлитиздат. 1970. - 344 с.

120. Щепельков В. Добровольный отказ соисполнителя преступления// Законность.-2002.-№ 8- С.40.

121. Шляпочников А.С. Приготовление и покушение па преступление в советском уголовном праве // Социалистическая законность. - № 3. - 1937. - С. 223-225.

122. Эстрин А.Я. Краткий курс советского уголовного права. - М., 1927. - 344 с.

123. Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства - М., Юридическая литература. 1949. -

124. Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение - М. Юрлитиздат. 1988. -

Материалы юридической практики

125. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2004. - № 5. - С. 12.

126. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 5. - С. 11-12.

127. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. -№ 5.- С.15.

128. Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1987. - № 3. - С. 38.

129. Бюллетень Верховного Суда СССР. - 1963. - № 5. - С. 26.

130. Извлечение из определения № 5-004-215 по делу Макарова//Бюллетень Верховного Суда РФ.-2005.- №7.- С.14.

131. Извлечение из постановления Президиума Самарского областного суда № 0703/97 от 06.05.04 года//Судебная практика.- Самара. 2004.- № 2.- С.11.

132. Извлечение из кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам от 30.07.04 года//Судебная практика.- Самара 2004.- № 5.-С.14.

133. Извлечение из постановления Президиума Самарского областного суда № 07-03/340 от 05.09.02 года//Судебная практика.- Самара 2002.- № 4.- С.12.

134. Извлечение из постановления Президиума Самарского областного суда № 0703/372 от 08.09.2005 года// Судебная практика.- Самара.2005.- № 5.- С.11.

Приложение 1

Приложение 2

ДОБРОВОЛЬНЫЙ ОТКАЗ ОТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Приложение 3

Страницы: 1, 2, 3, 4