есьма важным для квалификации недействительности сделок под влиянием обмана является установление субъекта, от которого исходит обман. В этой связи, О.С. Иоффе писал: "Важно только то, чтобы обман исходил от участника сделки или от лица, в пользу которого совершается односторонняя сделка" Иоффе О.С. Советское гражданское право. - М. Юридическая литература. 1967. - С. 279.. По нашему мнению, круг "обманщиков", действия которых должны иметь юридическое значение при признании недействительности сделки, заключенной под влиянием обмана, должен быть несколько шире и включать в себя не только контрагента обманутого лица и выгодоприобретателя, но и любое третье лицо, как имеющее, так и не имеющее интереса к данной сделке.

Следует согласиться с мыслью Ф.С. Хейфеца о том, что, если обман исходит не от контрагента обманутой стороны, а от третьего лица, то важно, чтобы "обманные действия производили третьи лица по сговору с участником сделки, или обманные действия производили третьи лица независимо от участника сделки, а последний умышленно ими воспользовался" Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. - М. Юрайт. 1999. - С. 97..

П.1 ст.179 ГК РФ предоставляет право предъявить иск о признании такой сделки недействительной только пострадавшему от нее, то есть заключившему сделку под влиянием угрозы. При признании ее недействительной суд, согласно п.2 ст.179 ГК РФ, выносит решение об односторонней реституции, благодаря чему пострадавшей стороне возвращается имущество, которое было передано ею по условиям уже недействительной сделки правонарушителю. К участнику такого юридического действия, обманувшего добросовестного контрагента, а также воспользовавшегося обманом, исходившим от третьего лица, применяется взыскание в доход Российской Федерации всего, что было передано или должно быть передано по условиям сделки, признанной недействительной, правонарушителем пострадавшей стороне Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. Абовой Т.Е., Кабалкина А.Ю. - М. Юрайт. 2004. - С. 352..

Недействительные сделки, которые лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальные сделки) Киселев А.А. Проблемы квалификации недействительности кабальных сделок // Бюллетень нотариальной практики. - 2004. - № 2. - С. 20..

Переходя к рассмотрению недействительных сделок, совершенных под влиянием насилия и угрозы (ст.179 ГК РФ), можно привести слова Ф.С. Хейфеца, о том, что "в этих случаях также имеет место расхождение между волей и волеизъявлением, которое обусловлено неправомерным принуждением лица к выражению того, что не соответствует его действительной воле" Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. - М. Юрайт. 1999. - С. 99.. Таким образом, данные виды недействительных сделок объединяет то, что один из ее контрагентов незаконно понуждается другим контрагентом или третьим лицом к заключению сделки, вопреки воле хотя бы одного из ее субъектов Голышев В.Г. Совершение сделок под влиянием насилия или угрозы // Юрист. - № 10. - 2002. - С. 24..

Некоторые цивилисты, определяя насилие в качестве квалифицирующего условия для признания сопряженной с ним сделки недействительной, понимают под ним "физическое воздействие (избиение, истязание и др.) на участника сделки со стороны его контрагента или выгодоприобретателя по заключаемой сделке" Гражданское право. Ч. 1. / Под ред. Толстого Ю.К., Сергеева А.П. - М. Норма. 1996. - С. 211.. Другие считают, что "насилием является причинение участнику сделки физических или душевных страданий с целью понудить его к совершению сделки" Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. Садиков О.Н. - М. Норма. 1997. - С. 373.. Таким образом, основное различие в определении насилия, имеющего юридическое значение для признания сделки недействительной, сводится к тому, что в первом случае говорится только о физическом насилии, а во втором - и о физическом и (или) о психическом воздействии на субъект.

Привлекательной представляется первая точка зрения, поскольку отдельное психическое воздействие на субъект, с целью его понуждения к сделке без физического воздействия на него, вполне охватывается составом совершения сделки под влиянием угрозы, что будет рассмотрено нами далее. Но нельзя не отметить, что при осуществлении только физического насилия лицо подвергается, главным образом, психическому давлению, поскольку ощущение боли давит на сознание лица, которое осуществляет противное своей воле волеизъявление. По справедливому замечанию Н.В. Рабинович, "насилие побуждает к совершению сделки не столько физическим, сколько психическим воздействием, т.е. угрозой повторения тех действий, которые вызывают болевые ощущения. Особенно наглядно это проявляется, когда физическая сила применяется не к участнику сделки, а к лицу ему близкому, ибо при этом участник сделки не испытывает физического страдания, а только желает избавить от него близкого человека, заключая под влиянием этого нежелательную для себя сделку" Рабинович И.В. Недействительность сделок и ее последствия. - Л. Изд-во ЛГУ. 1963. - С. 73..

Из содержания нормы ст.179 ГК РФ не следует, что насилие должно обязательно осуществляться одним контрагентом сделки по отношению к другому ее контрагенту. В качестве субъектов, осуществляющих насилие и ставших его жертвой, могут выступать и любые третьи лица. Для квалификации недействительности подобной сделки важно, чтобы предложение заключить сделку было каким-нибудь образом обусловлено прекращением уже начавшегося насилия в отношении как субъекта потенциальной сделки, так и значимого для него лица. Если же речь идет только о начале насилия, в случае, если субъект не согласится заключить сделку, ее следует признавать недействительной, как совершенную под влиянием угрозы, а не насилия.

Согласно п.1 ст.179 ГК РФ, право оспорить данную сделку в судебном порядке имеет только пострадавший от нее, то есть лицо, принужденное к ее совершению под влиянием насилия. При признании такой сделки недействительной суд, согласно п.2 ст.179 ГК РФ, выносит решение об односторонней реституции, благодаря чему пострадавшей стороне возвращается имущество, которое было передано ею по условиям уже недействительной сделки правонарушителю. К правонарушителю, то есть лицу, незаконно понудившему пострадавшего субъекта к заключению сделки, суд применяет санкцию юридической ответственности, выражающуюся во взыскании в доход Российской Федерации всего, что было передано или должно быть передано по условиям сделки правонарушителем пострадавшей стороне.

Наличие угрозы также оказывает негативное влияние на волевой элемент сделки. Так, В.П. Шахматов определяет угрозу как "предупреждение о причинении зла в будущем" Шахматов В.П. Составы противоправных сделок и обусловленные ими последствия. - Томск. Изд-во Томского университета. 1967. - С. 238..О.Н. Садиков полагает, что "угроза представляет собой психическое воздействие на волю лица, посредством заявлений о причинении ему какого-либо зла в будущем, если оно не совершит сделку" Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. Садиков О.Н. - М. Норма. 1997. - С. 373.. Весьма интересно определяет понятие угрозы B. C. Ем, считающая, что угроза представляет собой "... не реализованное в действительности намерение причинить какое-либо зло" Гражданское право: в 2-х т. Т. 1. / Отв. ред. Суханов Е.А. - М. Инфра. 1998. - С. 371..

По мнению М.В. Кротова, "не всякая угроза способна опорочить сделку, а лишь такая, которая объективно может воздействовать на участника сделки с целью понуждения его к ее заключению, т.е. существенная угроза" Гражданское право. Ч. 1 / Под ред. Толстого Ю.К., Сергеева А.П. - М. Норма. 1996. - С. 211.. "Серьезность угрозы, - по справедливому указанию И.Б. Новицкого, - определяется по обстоятельствам данного конкретного случая, т.е. достаточно установить, что данная угроза должна была побудить данное лицо к заключению той сделки, которую оспаривают ссылкой на принуждение. Угроза может быть направлена против жизни, телесной неприкосновенности, свободы, чести, имущества лица, которому грозят, или лиц, ему близких" Новицкий И.Б. Недействительные сделки / Вопросы советского гражданского процесса. - М. Юрлитиздат. 1945. - С. 176..

Таким образом, юридическое значение для оспаривания сделки по мотивам ее совершения под влиянием угрозы имеет то, что она должна быть существенной, то есть иметь объективную возможность воздействовать на поведение субъекта, который понуждается к совершению данного юридического действия.

В отечественной юридической науке не сложилось единого мнения по поводу того, должна ли быть угроза, имеющая существенное значение для признания такой сделки недействительной, противоправной по своему содержанию. Так, еще Г.Ф. Шершеневич писал, "что нельзя признавать сделку недействительной, если угроза состоит в возможности совершения правомерных действий" Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. - М. Статут. 1995. - С. 115.. В развитие этого тезиса, И.Б. Новицкий отмечал, "что угроза правомерным злом не опорочивает сделку, если угрожавший имеет право требовать ее совершения" Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность. - М. Юрлитиздат. 1954. - С. 119..

Сторонники противоположной точки зрения считают, что для признания сделки недействительной как совершенной под влиянием угрозы не имеет юридического значения правомерность или неправомерность ее содержания. Так, О.С. Иоффе писал: "угроза опорочивает сделку и при правомерном характере, если она существенна" Иоффе О.С. Советское гражданское право. - М. Юридическая литература. 1967. - С. 283.. Ю.П. Егорова Егоров Ю.П. Сделки в гражданском праве. - Новосибирск. Изд-во НГУ. 1995. - С. 75., B. C. Ем Гражданское право: в 2-х т. Т. 1. / Отв. ред. Суханов Е.А. - М. Инфра. 1998. - С. 371., М.В. Кротова Гражданское право. Ч. 1. / Под ред. Толстого Ю.К., Сергеева А.П. - М. Норма. 1996. - С. 211., Ф.С. Хейфеца Хейфец Ф.С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. - М. Юрайт. 1999. - С. 102. также можно отнести к сторонникам этой позиции. Н.В. Рабинович утверждала, "что угроза неправомерна и тогда, когда она базируется на правомерном зле, так как независимо от своего содержания она используется для принуждения к совершению сделки, которую лицо не желало заключить, что придает ей характер шантажа" Рабинович Н.В. Недействительность сделок и ее последствия. - Л. Изд-во ЛГУ. 1960. - С. 72..

Очевидно, что сам факт угрозы, на основании которого осуществляется понуждение субъекта к участию в сделке, всегда является неправомерным в не зависимости от его содержания, тогда как содержание этой угрозы может быть неправомерным (например, при угрозе нанесения телесных повреждений) и правомерным (например, при угрозе сообщить в налоговый орган о факте сокрытия средств от налогообложения). Для квалификации недействительности сделки по основанию ее совершения под влиянием угрозы, правомерность или неправомерность ее содержания не важна, поскольку и в том и в другом случае у лица, которое таким образом было принуждено к участию в данной сделке, волеизъявление не соответствует его подлинной воле.

П.1 ст.179 ГК РФ предоставляет право предъявить иск о признании данной сделки недействительной только пострадавшему от нее, то есть лицу, принужденному к ее совершению под влиянием угрозы. При признании такой сделки недействительной суд, согласно п.2 ст.179 ГК РФ, выносит решение об односторонней реституции, благодаря чему пострадавшей стороне возвращается имущество, которое было передано ею по условиям уже недействительной сделки правонарушителю. К правонарушителю, то есть лицу, незаконно понудившему пострадавшего субъекта к заключению сделки под влиянием угрозы, суд применяет санкцию юридической ответственности, выражающуюся во взыскании в доход Российской Федерации всего, что было передано или должно быть передано по условиям сделки, признанной недействительной, правонарушителем пострадавшей стороне.

Сделка, совершенная в результате злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, согласно ст.179 ГК РФ, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего, то есть является оспоримой.

В качестве потерпевшей стороны здесь выступает представляемый, поскольку его представитель умышленно вступает в сговор с контрагентом, с целью причинения неблагоприятных последствий представляемому. По мнению О.С. Иоффе, "в сделках указанного типа проявляется расхождение между волей представляемого и волеизъявлением представителя" Иоффе О.С. Советское гражданское право. - М. Юридическая литература. 1967. - С. 284., тогда как, по смыслу осуществления представительских функций, они должны соответствовать друг другу. "Вследствие злонамеренного соглашения, воля представляемого не доводится и подменяется волей представителя, что и служит основанием недействительности этих сделок" Гражданское право. Ч. 1 / Под ред. Толстого Ю.К., Сергеева А.П. - М. Норма. 1996. - С. 212..

Злонамеренность, имеющую юридическое значение для признания подобных сделок недействительными, следует отличать от выхода представителя за рамки предоставленных ему полномочий, порождающего иные юридические последствия, а также от небрежности представителя при совершении сделки и заключения ее на неблагоприятных условиях, которые "не служат основанием для ее оспаривания; последствия этого падают на представляемого, который может требовать возмещения убытков от представителя" Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. Садиков О.Н. - М. Норма. 1997. - С. 373..

Только представляемый, права и законные интересы которого нарушены данной сделкой, согласно п.1 ст.179 ГК РФ, может предъявить иск о признании данной сделки недействительной. При признании такой сделки недействительной суд, согласно п.2 ст.179 ГК РФ, выносит решение об односторонней реституции, благодаря чему пострадавшей стороне (то есть представляемому) возвращается имущество, которое было передано его представителем по условиям уже оспоренной сделки контрагенту. К контрагенту, заключившему данную сделку с представителем пострадавшего лица, суд применяет санкцию юридической ответственности, выражающуюся во взыскании в доход Российской Федерации всего, что было передано или должно быть передано по условиям сделки, признанной недействительной, правонарушителем пострадавшей стороне через представителя.

Весьма интересным при квалификации недействительности рассматриваемой сделки является то, что представителя потерпевшего (не менее виновную сторону, чем контрагент) нельзя непосредственно привлечь к юридической ответственности за содеянное по ст.179 ГК РФ. Тем не менее, представляемый может предъявить к представителю иск о возмещении вреда, на основании общих норм об ответственности за причинение вреда, хотя возможность такого требования можно было бы и предусмотреть в ст.179 ГК РФ.

Переходя к рассмотрению второй группы составов недействительных сделок с пороком воли, следует подчеркнуть, что внутренняя воля субъекта на совершение такой сделки существует, но под воздействием целого ряда факторов она сформировалась неправильно, и такой субъект приобрел в результате сделки не те права и обязанности, которых хотел достичь первоначально. Как считает М.В. Кротов, эти сделки "характеризуются наличием внешне выраженной, казалось бы, безупречной воли, однако сформировавшейся под воздействием обстоятельств, искажающих истинную волю лица" Гражданское право. Ч. 1. / Под ред. Толстого Ю.К., Сергеева А.П. - М. Норма. 1996. - С. 212..

Последний состав недействительной сделки, содержащейся в ст.179 ГК РФ, посвящен так называемой кабальной сделке, или сделке, которую лицо было вынужденно совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась. Согласно указанной норме закона, такая сделка является оспоримой.

Основные позиции, позволяющие признать подобную сделку недействительной, сводятся к тому, что:

она совершена под влиянием стечения тяжелых обстоятельств;

она совершена на крайне невыгодных для одной из сторон условиях;

один из ее контрагентов, зная об этих обстоятельствах, тем не менее, заключил эту сделку.

Так Общество с ограниченной ответственностью "Управляющая компания "Томскподводтрубопроводстрой" обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к открытому акционерному обществу "Межрегионтрубопроводстрой" о признании недействительным на основании статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации договора субподряда от 12.02.2003 № ЗУ4-01 и взыскании 164193563 рублей стоимости выполненных работ.

В соответствии со статьей 179 Гражданского кодекса Российской Федерации кабальной является сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась.

ОАО "Межрегионтрубопроводстрой" и ООО "Управляющая компания "Томскподводтрубопроводстрой" заключили договор от 12.02.2003 N ЗУ4-01 на выполнение комплекса сварочно-монтажных работ на строительстве газопровода Заполярное - Уренгой на участке подводного перехода через русло реки Пур (резервная нитка) от км/ПК 33 + 50 до км/ПК 51 + 00.

Цена работ по договору - 17317030 рублей.

Суды первой и кассационной инстанций, признавая этот договор кабальной сделкой, сослались на то, что указанная в нем цена работ явно занижена по сравнению с аналогичными договорами и должна составлять 38300545 рублей Постановление ВАС РФ от 28 декабря 2004 г. N 11509/04//Вестник ВАС РФ.- 2005.- № 3.- С.65..

Стечение тяжелых обстоятельств "включает в себя не только тяжелое материальное положение, но и любую тяжелую личную ситуацию, которую использует другая сторона, чтобы побудить контрагента заключить сделку на крайне невыгодных условиях" Там же. - С. 104.. Крайняя невыгодность условий заключенной сделки означает "очевидную неравноценность получаемых по сделке благ и встречного удовлетворения за них" Там же. - С. 372.. Знание тяжелых обстоятельств означает, что недобросовестный контрагент был осведомлен о том, что лицо, с которым оно намеревается, посредством сделки, вступить в гражданско-правовую связь, соглашается на это лишь в силу сложившихся трудностей, не будь которых, такая сделка бы не могла состояться.

Кабальная сделка является правонарушением потому, что сторона, пользующаяся стечением тяжелых обстоятельств, виновно причиняет вред, главным образом, имуществу потерпевшего, косвенно принуждая к согласию заключить сделку на своих, крайне невыгодных для другой стороны, условиях, от чего пострадавшая сторона не может отказаться, в силу вышеуказанных обстоятельств.

Именно потерпевшая от кабальной сделки сторона, в силу п.1 ст.179 ГК РФ, имеет право предъявить иск о признании данной сделки недействительной. При признании такой сделки недействительной, суд, согласно п.2 ст.179 ГК РФ, выносит решение об односторонней реституции, благодаря чему пострадавшей стороне возвращается имущество, которое было передано ею по условиям уже недействительной сделки правонарушителю. Имущество, которое было передано правонарушителем пострадавшей стороне (или должно было быть передано), взыскивается в доход Российской Федерации.

Квалификация недействительности сделок с пороками воли заключается, главным образом, в фиксации судом момента несоответствия волеизъявления подлинной воле. С учетом того, что недействительные сделки, составы которых представлены в ст. ст.177, 178 и 179 ГК РФ, являются оспоримыми, возможность считать большинство из них правонарушениями зависит от судебного решения, которым данное юридическое действие может быть признано недействительным.

Наибольшей общественной вредностью среди сделок с пороком воли обладают недействительные сделки, совершенные под влиянием обмана, насилия или угрозы, поскольку действия их недобросовестного контрагента могут еще и подпадать под составы таких преступлений, как мошенничество (ст.159 Уголовного кодекса РФ (далее - УК РФ), причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием (ст.165 УК РФ), понуждение к совершению сделки (ст.179 УК РФ) Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (издание 5-е, дополненное и исправленное) / Отв. ред. Лебедев В.М. - М. Юрайт-Издат. 2005. - С. 364.. В связи с этим, хотелось бы отметить, что акцент гражданского законодательства на том, что большинство недействительных сделок с пороками воли являются правонарушениями, мог бы служить одновременно и одним из способов профилактики подобных уголовно наказуемых деяний.

2.2 Особенности ничтожных сделок
Сделка, совершенная с целью, противной основам правопорядка и нравственности имеет объектом общественные отношения, составляющие основу правопорядка. Объект подобного правонарушения может выходить за рамки гражданских правоотношений, но всегда находится в рамках правоотношений. Тем не менее, этот вид недействительных сделок направлен против общих правовых устоев общества, составляющих категорию основ правопорядка. Принимая во внимание точку зрения М.И. Брагинского Брагинский М.М., Витряиский В.В. Договорное право. Книга первая. Общие положения. - М. Статут. 1999. - С. 186. о том, что основы правопорядка и публичный порядок - это равнозначные категории (по крайней мере, применительно к ст.169 ГК РФ), следует отметить, что в качестве одного из оснований признания подобных действий недействительной сделкой должно лежать посягательство на правовые устои общества, содержащиеся в императивных нормах.

Так С. и ее сын В. обратились в суд с иском к Е.К. и Е.Т. о выселении их из трехкомнатной квартиры № 112 в доме 7 по ул. Кантемировской в г. Москве.

В обоснование своих требований они указали, что данная квартира по нотариально удостоверенному договору купли-продажи от 10 марта 1993 года приобретена в собственность С., но пользоваться ей они не могут, поскольку ответчики зарегистрированы на данной площади.

Е.Т., не согласившись с иском, предъявила встречные требования о признании недействительными договоров купли-продажи указанной квартиры, выселении из нее семьи С. и вселении, сославшись на то, что квартира, о которой возник спор, на основании договора приватизации принадлежала на праве общей совместной собственности ей и ее брату Е.К., который без ее ведома и согласия 14 ноября 1992 года продал квартиру Ч.Ч., в свою очередь, 22 января 1993 года продал эту квартиру К., а последний 10 марта 1993 года продал ее С., в связи с чем были нарушены ее и ее несовершеннолетнего сына, 1997 года рождения, права. Она является выпускницей школы-интерната для сирот, другого жилья не имеет.

В силу ст.168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Удовлетворяя исковые требования Е.Т., суд правильно исходил из того, что данный договор должен быть признан недействительным в силу ст.168 ГК РФ, поскольку Е.Т. и Е.К. являются собственниками спорной квартиры по праву общей совместной собственности, и Е.Т. как собственница квартиры в заключении договора купли-продажи не участвовала, доверенность на совершение сделки не выдавала, договор не подписывала, что подтверждается заключением почерковедческой экспертизы.Е.Т. согласия на отчуждение квартиры не выражала, доли Е.Т. и Е.К. при приватизации квартиры определены не были, что исключало право Е.К. на отчуждение доли в квартире. Все последующие сделки с жилой площадью по адресу: г. Москва, ул. Кантемировская, дом 7, квартира 112 признаны недействительными, как основанные на недействительной сделке, стороны приведены в первоначальное положение.

Суд не имел оснований для применения к отношениям сторон названной нормы. Суд, разрешая дело, применил закон, подлежащий применению. Как следует из дела, С. желала приобрести в собственность не долю в квартире, а отдельную квартиру, поскольку с семьей 3 человека (она, сын, дочь) она проживала в многонаселенной коммунальной квартире № 37 в доме по ул. Чернышевского (ныне - ул. Покровка) в г. Москве, подлежавшей расселению.С. поручила К., занимавшемуся расселением, подыскать для нее отдельное жилье. Указанные обстоятельства подтвердила в заседании Судебной коллегии и представитель С. - Малюкова Л.В. Статьей 9 ГК РФ предусмотрено, что граждане по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права. Поскольку С. не выразила волеизъявления на приобретение 1/2 доли квартиры № 112 в доме 7 по ул. Кантемировской в Москве (с кухней размером 5,5 кв. м), а В. собственником спорного жилого помещения не является, то судебные постановления о признании сделки недействительной являются правильными и отмене не подлежат Определение Верховного суда РФ от 27 декабря 2005 года по делу № 5-В05-173//Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2006.- № 3.-С.34..

Вместе с этим, следует констатировать, что, поскольку не все императивные нормы составляют основы правопорядка и что "нельзя сделать вывод с достаточной точностью, о каких императивных нормах, соответствующих публичному порядку, может идти речь в соответствующей стране" Белов А.П. Публичный порядок: законодательство, доктрина, судебная практика // Право и экономика. - 1996. - № 19. - С. 30., понятие нарушения основ правопорядка недостаточно четко определено в ст.169 ГК РФ. Это существенно затрудняет правильное применение данной нормы судебной практикой.

В отечественной юридической науке делались попытки составить перечень недействительных сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка. Так, Е.Р. Украинцева Украинцева Е.Р. Антисоциальные сделки / Актуальные проблемы правоведения. - Ярославль. Изд-во Гос.Ун-та. 1997. - С. 143. предлагает дополнить ст.169 ГК РФ составами противоправных сделок, имеющих, по ее мнению, особую (повышенную) степень общественной вредности. В частности, это недействительные сделки:

нарушающие государственную монополию;

нарушающие правовой режим определенных видов деятельности;

нарушающие режим осуществления изъятых из оборота или ограниченно оборотоспособных объектов правоотношении;

направленные на извлечение доходов от запрещенных видов деятельности; и др Переладов А. Баланс частных и публичных интересов // Законность. - 2006. - № 3. - С. 32..

Разработка данного направления представляется перспективной, так как не всегда субъекта подобных сделок (в силу ряда объективных причин) можно привлечь к уголовной ответственности, а наличие соответствующих составов недействительных сделок даст прямую возможность взыскать с таких правонарушителей, даже и без привлечения их к уголовной ответственности, все ими полученное - в доход государства.

В соответствии с ч.1 ст.169 ГК РФ, такая сделка является ничтожной, а согласно ч.2 данной статьи при наличии умысла у обеих сторон сделки - в случае исполнения сделки обеими сторонами - в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной - с другой взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного. Тем самым, лишь умышленное совершение недействительной сделки противной основам правопорядка, влечет взыскание в доход РФ. При неосторожном же совершении подобной сделки должна применяться двусторонняя реституция.

Обращая внимания на ч.3 ст.169 ГК РФ, где установлено, что при наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации, следует сказать, что участник сделки, заключивший ее без умысла (то есть по неосторожности), не является лицом, совершившим гражданское правонарушение, квалифицируемое по ст.169 ГК РФ. В связи с этим, имущество, переданное им по условиям сделки недобросовестному контрагенту, ему возвращается.

Иллюстрацией применения данного положения является Постановление Арбитражного Суда Московского Округа, который "... применил правила ст.169 ГК РФ при рассмотрении дела с участием чекового инвестиционного фонда, который передал приватизационные чеки в пользование под проценты. Указав, что согласно Указу Президента РФ от 7 октября 1991 г. № 1186 фонд обязан использовать чеки в процессе приватизации и своими действиями фонд нарушил права граждан, суд охарактеризовал действия фонда как антисоциальные и взыскал на основании ст.169 ГК РФ полученное им по сделке в доход бюджета. Президиум ВАС признал решение суда правильным" Вестник Высшего Арбитражного суда РФ. - 1997. - № 2. - С. 46-47..

Тем не менее, практика рассмотрения споров о признании сделок недействительными по ст.169 ГК РФ показывает, что суды неохотно квалифицируют недействительность сделок по данной статье, поскольку в большей степени склоняются к тому, что данное деяние не нарушает основ публичного порядка, а лишь не соответствует требованиям закона. Тем самым осуществляется переквалификация дела со ст.169 ГК РФ на ст.168 ГК РФ, которая, как уже было рассмотрено, предполагает применение иных юридических последствий Киселев А.А. Гражданско-правовое регулирование недействительности сделок, не соответствующих закону или иным правовым актам // Арбитражный и гражданский процесс. - 2004. - № 3. - С. 23..

Так, в Постановлении Президиума Высшею Арбитражного Суда РФ от 14 октября 1997 г. по делу № 3772/97 Вестник Высшего Арбитражного суда РФ. - 1998. - № 1. - С. 9. установлено следующее: "Государственная налоговая инспекция но Октябрьскому округу города Липецка обратилась в Арбитражный суд Липецкой области с иском о признании недействительным соглашения о прекращении обязательства предоставлением взамен исполнения отступного, заключенного 30.09.96 между ОАО "Липецкий тракторный завод" и акционерным банком "Липецккредит", и о взыскании с указанного банка в доход Российской Федерации 12 012 000 000 рублей. По контракту от 27.09.96. № 342 ОАО "Липецкий тракторный завод" поставило обществу с ограниченной ответственностью "Логос" продукцию (тракторы) на сумму 12 012 000 000 рублей. Покупатель произвел оплату простыми векселями № 001444-001446 филиала "Металлург" акционерного банка "Липецккредит".

ОАО "Липецкий тракторный завод" свои права по векселям передало путем совершения индоссамента акционерному банку "Липецккредит". Между банком "Липецккредит" и ОАО "Липецкий тракторный завод" 30.09.96 в порядке ст.409 ГК РФ подписано соглашение о прекращении обязательства по возврату задолженности по выданным ранее заводу кредитам путем передачи банку указанных выше векселей Попова О.В. Формы кредитного договора // Юрист. - 2004. - № 11. - С. 22..

Суд кассационной инстанции определил, что стороны, подписывая соглашение об отступном без соблюдения установленного законодательством порядка зачисления на расчетный счет выручки от реализации продукции, действовали умышленно с целью неуплаты налогов в бюджет, сознавая нарушение ими публичного порядка в стране и ст.57 Конституции РФ. Поэтому суд в соответствии со ст.169 ГК РФ признал требования налоговой инспекции правомерными и подлежащими удовлетворению. Однако, при рассмотрении дела в порядке надзора было установлено, что выводы кассационной инстанции о наличии в спорном соглашении признаков сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст.169 ГК РФ), не имеют достаточных оснований, поскольку сам вексель, являясь денежным обязательством, не может отождествляться с денежными средствами, а законодательством не предусмотрена уплата налоговой задолженности векселями, в связи с чем недействительность вышерассмотренной сделки была квалифицирована по ст.168ГКРФ".

Ст.169 ГК РФ, помимо признания ничтожными сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка, упоминает и о недействительных сделках, совершенных с антинравственными целями. Здесь следует обратить внимание на некоторое несоответствие заголовка статьи и ее первой части. Так, в заглавии ст.169 ГК РФ значится: "Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности", а в ч.1 этой статьи говорится о сделке, совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности (подчеркнуто нами) Голышев В.Г. Совершение сделки с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности // Юрист. - 2003. - № 2. - С. 22..

Таким образом из заглавия статьи следует, что в ст.169 ГК РФ содержится единый состав недействительных сделок, одновременно направленных против основ правопорядка и нравственности. Из смысла же части 1 данной нормы следует, что речь идет о двух различных видах сделок, которые отличаются главным образом по объекту противоправного действия, причем во втором случае речь идет о посягательстве на нравственные устои, которые могут и не охватываться правом Егоров Ю. Недействительность противозаконных по содержанию сделки // Законность. - 2004. - № 6. - С. 31.. По мнению О.Н. Садикова, "нравственные или моральные устои, которым не должна противоречить гражданско-правовая сделка, включают в себя сложившиеся в обществе представления о добре и зле, справедливом и должном" Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. Садиков О.Н. - М. Норма. 1997. - С. 362.. Однако, с учетом того, что нравственные нормы являются в большинстве своем неписаными, квалификация подобного вида сделок затруднена, более того (учитывая многонациональность и многоконфессионность современной России и, как следствие этого, - неоднородность морально-нравственных устоев общества), не представляется справедливой. В этой связи, законодателю следовало бы, во-первых, ввести в ранг юридических норм некоторые нравственные устои, являющиеся моральными нормами всего общества, а не отдельных его групп, а во-вторых, удалить из числа оснований недействительности сделок их совершение с целью, противной нравственности, поскольку квалифицировать их с достаточной точностью по вышеуказанным причинам не представляется возможным.

Среди недействительных сделок с пороком содержания определенное место занимают мнимые и притворные сделки. Их объединяет то, что данные юридические действия лишены того правового результата, который должен был бы иметь место в действительной сделке. Именно отсутствие намерений их участников приобрести соответствующие права и обязанности и инсценировка их приобретения сторонами, осуществленная для третьих лиц, позволяет говорить в данном случае о пороке содержания данных гражданско-правовых действий, поскольку они не соответствуют природе и юридическому смыслу сделки, действия контрагентов которой должны быть направлены на приобретение гражданских прав и обязанностей. Как будет доказано в дальнейшем, участники мнимых и притворных сделок на самом деле не желают наступления оговоренных в подобной сделке последствий, а только делают вид, вводя тем самым в заблуждение других участников гражданского оборота, нанося тем самым третьим лицам ущерб. Как справедливо указывал B. C. Толстой: "Каждая из сделок сопровождается тайным соглашением, по которому формально обусловленные действия не подлежат совершению" Толстой В.С. Мнимые и притворные сделки: Научно-практический комментарий // Социалистическая законность. - 1971. - № 12. - С. 34; Сергеев В.И. Лжесделки: распознавание и способы предупреждения // Право и экономика. - 2001. - № 7. - С. 33..

Недействительные сделки, совершенные для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия (мнимые сделки) Котин В. Фиктивные сделки в предпринимательской деятельности // Законность. - 1996. - № 10. - С. 32..

Пункт 1 ст.170 ГК РФ определяет, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Тем самым закон a priori пытается пресечь незаконные действия участника (или участников) подобного юридического действия, которое фактически могло бы позволить ему добиться определенной выгоды или избежать нежелательных последствий. Хрестоматийный пример мнимой сделки приводится М.В. Кротовым: "пытаясь избежать конфискации имущества, гражданин оформляет договор дарения на имя своего родственника. граждан им действительного желания передать право собственности не имеет, он лишь заинтересован в создании видимости перехода нрава собственности для следственных и судебных органов" Гражданское право. Часть первая: учебник / Отв. ред. Мозолин В.П., Масляев А.И. - М. Юристъ. 2005. - С. 241; Пулова Л.В. Недействительные сделки и защита права собственности // Право и экономика. - 2003. - № 6. - С. 33..

Мнимые сделки могут совершаться по такой же схеме с целью ухода от удовлетворения требований кредиторов по гражданско-правовым обязательствам, когда должники искусственно уменьшают объем конкурсной массы.

Поскольку ГК РФ в п.1 ст.170 признает мнимые сделки ничтожными, то к ним применяются общие последствия недействительности сделок, указанные в ст.167 ГК РФ, а именно: принудительное прекращение возникшего правоотношения и двусторонняя реституция.

Притворная сделка, согласно п.2 ст.170 ГК РФ, - это сделка, совершенная с целью прикрыть другую сделку, которая, в свою очередь, не может быть совершена открыто, в силу каких-либо причин. На практике главной причиной совершения притворных сделок является прикрытие последними именно противоправных сделок. По мнению B. C. Толстого, "притворные сделки стороны заключают, как правило, тогда, когда над прикрываемыми гражданско-правовыми действиями установлен государственный контроль, либо в этом отношении есть некоторые ограничения или запреты" Толстой В.С. Мнимые и притворные сделки: Научно-практический комментарий // Социалистическая законность. - 1971. - № 12. - С. 34.. Например, в качестве притворной сделки мы можем рассматривать дарение участником общей долевой собственности своей доли третьему лицу, прикрывающие фактическую куплю-продажу этой доли, при которой согласно ст.250 ГК РФ необходимо соблюсти преимущественное право покупки других сособственников.

П.2 ст.170 ГК РФ признает притворные сделки ничтожными. К ним, по логике законодателя, применяются общие положения о недействительности сделок, указанные в ст.167 ГК РФ, а именно: юридическая ликвидация данной сделки и двусторонняя реституция. Что же касается действия, которое прикрывалось притворной сделкой, то, согласно п.2 ст.170 ГК РФ к нему, с учетом существа прикрываемой сделки, применяются относящиеся к последней правила. В большинстве случаев прикрываемая сделка признается недействительной в силу того, что не соответствует закону или иным правовым актам по ст.168 ГК РФ либо как сделка, совершенная с целью, противной основам правопорядка или нравственности, по ст.169 ГК РФ.

Определяя сущность притворной сделки, можно привести слова Т.Ш. Кулматова о том, "притворная сделка - это футляр, который в результате будет отброшен, а к отношениям сторон должны применяться нормы, относящиеся к прикрытой сделке" Кулматов Т. Ш. Недействительные сделки по гражданскому праву и деятельность органов внутренних дел по их пресечению. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. - М., МГУ1996. - С. 107..

Итак, недействительные сделки с пороком содержания представляют собой определенную группу составов юридических действий, совершаемых под видом сделок, но ими не являющихся, в силу дефектности такого условия действительности сделок, как законность их содержания. Определяющим является то, что они посягают на содержательный элемент рассматриваемого юридического факта, что не дает права считать его способным порождать гражданские права и обязанности. Особое внимание законодателя к недействительным сделкам, имеющим порок содержания, выражается в том, что все вышеназванные составы являются ничтожными сделками. Это означает, что закон ни при каких условиях не дает возможности их участникам требовать признания юридической силы за действиями, подпадающими под признаки недействительных сделок, имеющих порок содержания.

Страницы: 1, 2, 3, 4