Понятие убийства по российскому уголовному праву

Однако само по себе нанесение множества телесных повреждений еще не может являться основанием для квалификации действий виновного по п. "д" ч. 2 ст. 105 УК. Необходимо, чтобы виновный, нанося множество телесных повреждений потерпевшему, сознавал, что причиняет ему особые страдания.

Особая жестокость может выражаться в совершении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц. Совершая такое убийство, виновный сознает, что причиняет своими преступными действиями особые страдания не только жертве, но и близким ей лицам.

П., ранее дважды судимый, систематически злоупотреблял алкоголем, учинял скандалы в доме и избивал свою сожительницу О., от которой у него было два малолетних сына.

О. работала в котельной одной из общеобразовательных школ. Однажды П. пришел на работу к О. (вместе с ней там находились и сыновья) и стал требовать, чтобы она шла домой. О. не могла покинуть место работы. Тогда П. избил ее и заявил, что, если она не выполнит его требования, он убьет их годовалого сына.

О. взяла сына на руки, но П. вырвал его из ее рук; схватил за ноги и на глазах у О. ударил головой о бетонный пол. От полученной черепно-мозговой травмы мальчик тут же скончался.

Ростовский областной суд признал убийство ребенка в присутствии матери совершенным с особой жестокостью.

В теории и на практике возникает вопрос о том, может ли глумление над трупом, расчленение трупа рассматриваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. На этот вопрос четко дается ответ в постановлении Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)". В п. 8 этого постановления говорится, что глумление над трупом не может расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. Содеянное в таких случаях следует квалифицировать по ст. 105 и ст. 244 УК РФ, предусматривающих ответственность за надругательство над телами умерших. Расчленение трупа с целью сокрытия преступления не может быть основанием для квалификации убийства как совершенного с особой жестокостью.

Для квалификации убийства, совершенного общеопасным способом, по п. "е" ч. 2 ст. 105 УК необходимо, чтобы виновный осознавал, что он убивает потерпевшего способом, опасным для жизни посторонних людей. Если в результате применения виновным общеопасного способа убийства наступила смерть одного или нескольких посторонних лиц, то содеянное квалифицируется помимо п. "е" и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а в случае причинения вреда здоровью другим лицам -- не только п. "е" ч. 2 ст. 105, но и по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за умышленное причинение вреда здоровью.

А. изготовил из ранее приобретенного взрывчатого вещества и электродетонатора взрывное устройство и установил его у входа на свой земельный участок. Когда группа подростков пыталась проникнуть на участок, взрывное устройство сработало и взрывом были убиты З., М. и Г.

Налицо убийство трех лиц, совершенное общеопасным способом (п. "а" и "е" ч. 2 ст. 105 УК).

Субъективная сторона рассматриваемого преступления может выражаться как в прямом, так и в косвенном умысле. Виновный должен осознавать, что избранный им способ убийства опасен для жизни не только одного человека.

Ж. на закрепленной за ним автомашине ЗИЛ-555 подъехал к закусочной, где с приятелями употреблял спиртные напитки. В связи с тем, что ему не отпустили пиво без очереди, он учинил скандал. Посетители закусочной С. и Б. стали успокаивать Ж., но он продолжал вести себя непристойно, оскорбил их. Тогда С. и Б. нанесли ему побои. Решив за это им отомстить, Ж. сел за руль автомашины и с целью убийства С. и Б., стоявших у служебного входа в закусочную, направил на них автомобиль с расстояния 20--22 м. Увидев угрожавшую им опасность, С. и Б. отскочили в сторону, а стоявшей рядом с ними трехлетней девочке К., которая не успела убежать, в результате наезда автомашины были причинены тяжкие телесные повреждения, от которых она скончалась на месте.

Очевидно, что, покушаясь на убийство С. и Б. общеопасным способом, Ж. действовал с прямым умыслом. Что же касается убийства девочки К., совершенного тем же способом, то здесь имел место косвенный умысел. При этом Ж. осознавал, что действует общеопасным способом.

Нередко в совершении убийства принимают участие несколько лиц, что значительно облегчает совершение преступления. Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, предусмотрено в виде квалифицирующего признака п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, непосредственно направленную на лишение жизни потерпевшего. Этот подход зафиксирован в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105УКРФ)".

При квалификации убийства, совершенного группой лиц по предварительному сговору, необходимо, чтобы: во-первых, до начала действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего, между исполнителями существовала договоренность на совершение убийства, выраженная в любой форме. Во-вторых, необходимо непосредственное участие в процессе лишения жизни потерпевшего двух или более лиц. Если убийство исполнило одно лицо, а другое являлось организатором, подстрекателем или пособником, то содеянное не может квалифицироваться как убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору. В-третьих, все исполнители преступления должны применять насилие к потерпевшему и действовать с умыслом, направленным на совершение убийства. По п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ виновными могут быть признаны только лица, принимавшие непосредственное участие в лишении жизни потерпевшего. Ошибочными являются решения суда о квалификации действий других участников преступления, не являющихся его исполнителями, по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Наряду с исполнителями преступления, другие участники преступной группы могут выступать в роли организаторов, подстрекателей или пособников убийства, и их действия следует квалифицировать по соответствующей части ст. 33 и п. "ж" ч. 2 ст.105УКРФ.

Под организованной группой понимается группа из двух и более лиц, объединенная умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Согласно ч. 3 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений. При признании убийства совершенным организованной группой действия всех участников, независимо от их роли в преступлении, квалифицируются как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ ("Виды соучастников преступления").

В качестве примера совершения убийств организованной группой приведем следующее дело.

В период с 1993 по 1995 гг. организованная преступная группа, руководителем которой являлся Б., совершила сорок одно "заказное" убийство в Москве, Московской области, Новокузнецке на почве раздела сфер влияния, связанных с продажей нефти. Группа состояла из одиннадцати активных членов. Каждый из них, с позиций нового УК РФ, должен признаваться соисполнителем совершенных убийств, разумеется, при доказанности его участия в содеянном.

Убийство из корыстных побуждений квалифицируется по п. "з" ч. 2 ет. 105 УК, если оно совершено в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц или избавления от материальных затрат (возврат имущества, долга, оплаты услуг, выполнение имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.), что отражено в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105УКРФ)".

Примером такого убийства является следующий случай из судебной практики.

К. взял в долг у своего знакомого 1600 долларов США, 400 из которых он отдал через два месяца, а остальные 1200 не вернул, несмотря на неоднократные требования.

С целью избавиться от возврата долга К. решил убить своего кредитора. Взяв малокалиберный револьвер и бельевую веревку, он вместе с С. на автомашине, управляемой У., обманным путем вывезли потерпевшего на проселочную дорогу, где К., осуществляя свое преступное намерение, в салоне автомашины набросил ему на шею веревку и стал душить. Когда веревка оборвалась, К. из малокалиберного револьвера выстрелил потерпевшему в голову.

После этого К. вместе с С. вытащили раненого потерпевшего из салона автомашины и бросили в придорожную канаву с водой, при этом К. пытался его добить, нанеся удары ногами по голове.

После того, как К., С. и У. покинули место происшествия, потерпевший выполз на дорогу, где скончался от огнестрельного ранения.

Налицо типичное убийство из корыстных побуждений.

Интересный вопрос возникает при совершении убийства из корыстных соображений и разбойного нападения одним и тем же лицом. Как следует в данной ситуации квалифицировать действия виновного: только ли по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ или по совокупности преступлений -- п. "з" ч. 2 ст. 105 и ст. 162 УК РФ. По этому вопросу отсутствует единство мнений, что рождает многочисленные теоретические споры и противоречивую судебную практику. Даже Верховным Судом Российской Федерации по этому поводу даются прямо противоположные указания.

Так, приговором Мурманского областного суда Г. и Е. были осуждены к лишению свободы по п. "ж", "з" ч. 2ст. 105 УК РФ на восемь лет, по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК -- на восемь лет и на основании ст. 69 УК -- к общей мере наказания в виде восьми лет шести месяцев лишения свободы. Определением Судебной коллегии по уголовным делам приговор был изменен: в частности, из него было исключено указание об осуждении Е. и Г. за совершение убийства из корыстных побуждений.

В протесте заместителя Председателя Верховного Суда РФ был поставлен вопрос об отмене кассационного определения и передаче дела на новое кассационное рассмотрение. В результате Г. и Е. были признаны виновными в совершении умышленного убийства группой лиц из корыстных побуждений, сопряженного с разбоем и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. (Осужденные заранее обсудили план похищения компьютера и убийства П., похитили компьютер и задушили П. в процессе разбойного нападения.)

В постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации отмечалось, что в соответствии с требованиями п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)", следует квалифицировать как сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом убийство в процессе совершения преступлений. Поэтому содеянное квалифицируется п. "з" ч. 2 ст. 105 УК в совокупности со статьями УК РФ, предусматривающими ответственность за разбой. Квалификация убийства по признаку "сопряженного с разбоем" не исключает необходимости присутствия квалифицирующего признака как убийства из корыстных побуждений. В результате кассационное определение было отменено и дело направлено на новое кассационное рассмотрение.

Прямо противоположное решение было принято по делу обвиняемого

В. Приговором Приморского краевого суда В. осужден по ст. 105 ч. 2 п. "ж", "з", "к" к 15 годам лишения свободы и по ст. 163 ч. 3 п. "в" к 12 годам лишения свободы, на основании ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений -- к восемнадцати годам лишения свободы. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила приговор без изменения. В протесте заместителя Председателя Верховного Суда РФ поставлен вопрос об исключении из приговора и кассационного определения по делу В. п. "к" ч. 2 ст. 105 УК и квалифицирующего признака совершения убийства "из корыстных побуждений".

Президиум Верховного Суда РФ установил, что В. совместно с другими участниками преступления были осуждены за то, что с целью завладения имуществом, вооружившись отверткой, ножом и монтировкой, проникли ночью в квартиру Ш. и убили его, завладев деньгами в сумме 600000 руб. Таким образом, убийство потерпевшего совершено одновременно с разбойным нападением.

По смыслу закона убийство, сопряженное с разбоем, -- при их одновременном совершении в отношении одного и того же лица -- не может одновременно квалифицироваться как совершенное с целью сокрытия или облегчения его совершения. Президиум Верховного Суда РФ исключил указание об осуждении В. по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК, поскольку содеянное полностью охватывалось п. "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК.

Убийства по найму, получившие в последнее время значительное распространение (так называемые заказные убийства), в основном также совершаются по корыстным мотивам. Однако не только по мотивам корысти. В отдельных случаях такие убийства могут совершаться и без ориентации на получение материальной выгоды (например, служащий частной охранной структуры выполняет приказ шефа об устранении несговорчивого конкурента, не получая за это материального вознаграждения, а руководствуясь только своеобразным пониманием "служебного долга" или мотивом солидарности).

В качестве примера "заказного" убийства можно сослаться на следующее дело, рассмотренное Санкт-Петербургским городским судом.

Тридцатилетняя Н. решила избавиться от собственной матери, чтобы одной безраздельно владеть ее квартирой. В поисках киллера она, просматривая объявления в рекламных газетах, наткнулась в одном из номеров "Рекламы-Шанс" на объявление следующего содержания: "Возьмусь за любую хорошо оплачиваемую работу, связанную с риском". Женщина позвонила, по телефону некоему К. Во время личной встречи тот согласился совершить убийство за 10 млн. рублей. Н. порекомендовала его своей матери как массажиста. Во время "сеанса" К. перерезал своей жертве горло.

Президиум также отметил, что квалифицирующий признак убийства, содержащийся в п. "з" ч. 2 ст. 105 УК (сопряженное с разбоем), предполагает корыстный мотив совершения данного преступления, и дополнительный признак убийства "из корыстных побуждений", предусмотренный тем же пунктом названной статьи УК РФ, является излишним. Поэтому он также был исключен из приговора. Позиция, занятая Президиумом Верховного Суда Российской Федерации по второму делу, представляется наиболее точной: совершение разбойного нападения всегда предполагает корыстный мотив.

Надо иметь в виду, что действия организатора, подстрекателя или пособника убийства из корыстных побуждений надлежит квалифицировать по ст. 33 и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК независимо от того, какую цель они лично преследовали. В правоприменительной практике, однако, еще встречаются ошибки при квалификации действий соучастников в таких убийствах.

Между супругами К. сложились неприязненные отношения. Жена, решив избавиться от мужа, предложила Б., ранее судимому за тяжкое преступление, убить супруга, пообещав заплатить за это крупную сумму денег. Ночью В., вооружившись ножом, пришел в квартиру к К. Нож он отдал жене К. та показала, где спит её муж, и подала ему топор. Этим топором Б. нанес спящему К. удар по голове. Затем женщина передала Б. нож, которым он нанёс потерпевшему ранение в область сердца, от чего тот скончался.

Краевым судом К. была осуждена за пособничество и подстрекательство к убийству без отягчающих обстоятельств (по УК РФ -- ч. 4 и 5 ст. 30 и ч. 1 ст. 105), а Б. -- за корыстное убийство по найму (п. "з" ч. 2 ст. 105). При этом суд указал в приговоре, что К. действовала не из корыстных побуждений, а из чувства мести, вследствие сложившихся между нею и мужем личных неприязненных отношений, непосредственного участия в лишении жизни мужа она не принимала.

Правовая оценка краевым судом действий К. была ошибочной, поскольку ее признали виновной в соучастии в совершении такого преступления, которого никто не совершал. В подобных случаях квалификация действий соучастников зависит от квалификации действий исполнителя. Именно подстрекатель в данном случае побудил у исполнителя убийства корыстные побуждения, пообещав ему вознаграждение. Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев дело в порядке надзора, в своем постановлении указал, что действия пособника или другого соучастника должны квалифицироваться по статье, предусматривающей ответственность за совершенное преступление, и по статье о видах соучастников в преступлении (в данном случае -- по ч. 4 и 5 ст. 30 и п. "з" ч, 2 ст. 105).

Убийство из хулиганских побуждений (п. "и" ст. 105 УК РФ) совершается на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом обществу, желанием противопоставить себя окружающим. Если лицом, помимо убийства из хулиганских побуждений, совершены иные умышленные действия, образующие состав хулиганства, то содеянное квалифицируется по п. "и" ч. 2 ст. 105 и ст. 213 УК РФ.

Характерными для этого вида убийства являются не личные, а хулиганские мотивы, т. е. побуждения, которые указывают на явное неуважение виновного к обществу, пренебрежение к правилам общежития и элементарным нормам морали. Хулиганские мотивы, выражаются в стремлении открыто противопоставить свое поведение общественному порядку, общественным интересам, показать свое пренебрежение к окружающим, продемонстрировать цинизм, жестокость, дерзость, учинить буйство и бесчинство, показать грубую силу и пьяную "удаль", отомстить кому-либо за явно незначительную обиду, за справедливо сделанное замечание и т. п. Нередко такие убийства совершаются без повода либо из желания использовать незначительный повод как предлог для убийства. Например, хулиган убивает человека, не давшего ему прикурить, отказавшегося распивать с ним спиртные напитки, сделавшего ему замечание о недостойном поведении в общественном месте и т. п.

Московским областным судом был осужден за совершение убийств из хулиганских побуждений С., ранее шесть раз судимый за тяжкие преступления.

Освободясь из мест лишения свободы, С. носил без соответствующего разрешения самодельный нож, признанный впоследствии холодным оружием, и пистолет системы "ТТ" с боеприпасами. Как-то вечером он встретил незнакомых ему Б., Б-ву и В. и высказал намерение застрелить шедшую рядом с ними собаку, демонстрируя при этом пистолет. Б-ва схватила С. за полы плаща и позвала на помощь мужа. Тогда С., действуя из хулиганских побуждений, с целью убийства произвел выстрелы сначала в Б., а затем в Б-ву, после чего пытался выстрелить в В., но пистолет дал осечку. А затем он ножом нанес шесть ударов в левую половину груди Б., семь ударов в ту же область -- Б-вой и девять ударов в грудь и живот В. От полученных ранений супруги Б. скончались, а смерть В. не наступила лишь благодаря своевременно оказанной медицинской помощи.

Нередко, признавая лицо виновным в совершении убийства из корыстных или хулиганских побуждений либо убийства, сопряженного с разбоем, суды одновременно квалифицируют содеянное по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК, что, с нашей точки зрения, ошибочно. Убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение исключает возможность квалификации этого же убийства, помимо п. "к", по какому-либо другому пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающему иную цель или мотив убийства, что следует из разъяснения п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)".

Убийство с целью скрыть другое преступление характеризуется тем, что виновный, лишая потерпевшего жизни, преследует цель скрыть как ранее совершенное преступление, так и другое преступление, которое предполагается совершить в будущем. Для квалификации по п. "к" ч. 2 ст. 105 УК не имеет значения, сам убийца или иное лицо совершило (или собиралось совершить) "другое" преступление. Под "другим" преступлением следует понимать любое по степени общественной опасности преступление. Пунктом "к" ч. 2 ст. 105 УК охватываются, например, случаи убийства свидетеля, потерпевшего, лица, у которого находятся доказательства преступления, и др.

Между М. и его восьмидесятилетним отцом сложились крайне неприязненные отношения. Они привели к тому, что М., будучи в нетрезвом состоянии, во время очередной ссоры ударами ножа убил отца. В доме в это время никого больше не было, но сразу после убийства туда пришла бывшая жена потерпевшего -- К. Увидев в коридоре труп, она стала кричать. С целью сокрытия преступления М. с особой жестокостью убил и К. (потерпевшей было причинено 39 колото-резаных ран и другие повреждения), после чего он сбросил трупы в колодец.

Убийство с целью облегчить совершение другого преступления характеризуется тем, что виновный, лишая потерпевшего жизни, преследует цель создать условия, облегчающие совершение задуманного преступления. Путем убийства преступник стремится облегчить совершение преступления, осуществляемого как им самим, так и другими лицами. Такие действия виновный может осуществить как до совершения намеченного преступления, так и в процессе его осуществления.

Примером такого убийства является следующее дело. В мае 1995 г. в одной из квартир дома по улице Воронцовские пруды в г. Москве были зверски убиты четверо подростков -- учащихся 9--10-х классов. У всех у них было перерезано горло. Из квартиры были похищены ценные вещи.

Убийство совершил житель Северного Кавказа X., знакомый хозяев квартиры. Наметив ограбление квартиры, он под вечер подмешал подросткам в. чай клофелин и, когда они потеряли сознание, приступил к грабежу. Однако внезапно один из подростков очнулся, и тогда X. хладнокровно перерезал ему горло. Таким же образом были убиты и остальные.

Несомненно, что убийство совершено с целью облегчить, а затем и скрыть начавшееся ограбление квартиры.

Убийство признается совершенным неоднократно, если ему предшествовало совершение преступлений, предусмотренных ст.105, ст. 277, 295, 317, 357 УК РФ (ст.102, 103, ст. 66, 67, 191-2, п. "в" ст. 240 УК РСФСР). Для квалификации содеянного как убийства, совершенного неоднократно, неважно, был ли виновный осужден за первое преступление или нет, совершил ли он ранее оконченное преступление либо покушение на убийство, являлся ли он исполнителем или иным соучастником этого преступления.

Убийство в целях использования органов и тканей потерпевшего (п. "м" ч. 2 ст. 105 УК РФ) -- новый квалифицированный вид убийства, неизвестный УК РСФСР 1960 г.

Следует иметь в виду, что рассматриваемое преступление может совершаться в целях использования органов и тканей потерпевшего не только для трансплантации. Возможны и иные цели (например, при каннибализме, садизме, половом фетишизме и пр.). Возможно также использование человеческих органов и тканей в промышленных целях. Главное здесь состоит в том, что убийство совершается, в целях использования органов и тканей потерпевшего, характер же такого использования может быть различным.

Кстати, не так уж редко встречаются в последнее время и случаи каннибализма. Достаточно напомнить кровавую каннибальскую эпопею: охранника казанского садоводческого товарищества некоего Суклетина и его сожительницы Ш., которые в течение шести лет систематически убивали женщин для последующего употребления частей их трупов в пищу; дело людоеда Джумагалиева, о котором специалисты-психологи писали как о "диком животном, воплощенном в облике человека" (одну из убитых им женщин он разрезал на куски и засолил в бочке); дело осужденных за тяжкие преступления Маслича и Голузова, отбывавших наказание в колонии строгого режима и съевших своего сокамерника (после этого, находясь в СИЗО, Маслич убил еще двух человек); дело новокузнецкого убийцы-людоеда Спесивцева (в списке жертв которого зафиксированы 19 человек) и др. По оценкам аналитиков МВД России в стране ежегодно отмечается свыше двухсот случаев употребления человеческого мяса в пищу.

Убийство в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), спровоцированного противоправным или аморальным поведением потерпевшего, традиционно относится к привилегированным, менее опасным видам данного преступления (ст. 107 УК).

40-летний Б., директор частного магазина в г. Кисловодске, познакомился в кафе с 20-летней студенткой Т. и под предлогом предоставления ей работы обманным путем завел ее в помещение магазина, где, применив к ней физическое и психическое насилие, совершил с девушкой половые акты и иные действия сексуального характера. Затем он отлучился, в кабинет к зазвонившему телефону. Находившаяся в состоянии физиологического аффекта, вызванного изнасилованием, Т. взяла на прилавке торгового зала, где все и происходило, три ножа хозяйственного предназначения и, когда Б. после телефонного разговора появился в коридоре, нанесла ему множество ножевых ранений, от которых он скончался. Действия Т. были квалифицированы по ч. 1 ст. 107 УК РФ).

Под аморальными действиями (бездействием) потерпевшего понимаются противоречащие нормам морали поступки, могущие оказаться поводом для возникновения-аффекта. Например, очевидный факт супружеской измены, предательство близких, "подсиживание" на работе и пр.

К. и К.-ва состояли в браке и имели малолетнего ребенка. Отношения между ними сложились напряженные, и К-ва обратилась в суд с заявлением о расторжении брака. К. любил жену и не давал согласия на развод. Суд дважды предоставлял супругам трехмесячный срок для примирения. Супружеские отношения между ними не прекращались.

Однажды К-ва заявила, что сожительствует с другим мужчиной, и потребовала, чтобы муж забрал свои вещи и ушел от нее.

Поздно вечером вернувшись домой, К. через окно спальни увидел, что в постели вместе с женой находится Ч. Взволнованный увиденным, он схватил в сарае заряженное двухствольное ружье, выставил стекло в окне, быстро проник в квартиру и на кухне произвел выстрел в Ч., который от ранения в шею сразу же скончался, а затем выстрелил в убегавшую К-ву, но не попал.

По словам К. и потерпевшей К-вой, подкрепленными другими фактическими данными, действовал он "как в тумане", "был бледен, весь трясся", плохо помнит последующие события. Хотя жена и говорила, что изменяет ему, однако он не верил ей, полагая, что она шутит. Застав жену с любовником при указанных обстоятельствах, К., несомненно, действовал в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного аморальным поведением потерпевших.

К такому же выводу пришел к Президиум Верховного Суда РФ, рассматривавший дело в порядке надзора.

Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ст. 108 УК). Закон устанавливает ответственность за два, хотя и близких по своему содержанию, но самостоятельных преступления:

а) убийство при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1);

б) убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2). В УК РСФСР 1960 г. была предусмотрена ответственность только за первое преступление.

Доля таких преступлений в общем, числе совершаемых убийств суммарно составляет около 12 %.

Превышение пределов необходимой обороны, (эксцесс обороны) представляет собой умышленные действия, явно не соответствующие характеру и степени общественной опасности посягательства (ч. 3 ст. 37 УК). Убийство при превышении пределов необходимой обороны является результатом явного (резкого, значительного, не подлежащего сомнению) несоответствия между вредом, которым угрожал посягавший, и лишением его жизни в результате оборонительных действий, между способами и средствами защиты, с одной стороны, и способами и средствами посягательства -- с другой, между интенсивностью защиты и интенсивностью посягательства. Например, убийство субъекта, совершающего незначительную кражу или неквалифицированный грабеж, причинение смерти безоружному хулигану при помощи огнестрельного оружия, нанесение смертельных ранений несравненно более слабому лицу. Обороняющийся в данной конкретной ситуации не использует очевидную возможность осуществить оборону менее опасным способом, более мягкими средствами.

В то же время надо учитывать, что состояние необходимой обороны может иметь место и при наличии реальной угрозы нападения, а также тогда, когда защита последовала непосредственно за актом хотя бы и оконченного посягательства, но по обстоятельствам дела для оборонявшегося не был ясен момент его окончания. В этих случаях возможны и правомерная оборона, и превышение ее пределов.

П. познакомился со студентами X. и З. и распивал с ними спиртные напитки в баре, а затем в своей квартире, куда их привел.

Около часа ночи между ними возникла ссора: X. приставал к жене П., склоняя ее к совершению полового акта, в ответ на это П. избил его и З. После драки X. и З. извинились перед супругами П., и инцидент был исчерпан. Поскольку у З. была сильно разбита губа, П. вместе с X. и З. пошел проводить последнего в травматологический пункт больницы. В пути следования на него с ножом неожиданно напал X., а затем З. Защищаясь, П. вырвал правой рукой нож у X. и ударом левой руки сбил его с ног, но его тут же схватил З., с которым началась борьба, и, чтобы освободиться; он ударил З. ножом и, упав вместе с ним, продолжал наносить ему удары в область лица и шеи. К этому времени поднялся с земли X. и ударил П. ногой по голове. Вскочив на ноги, П. нанес удар X. ножом и вновь упал уже вместе с ним, продолжая наносить ему удары в лицо и шею. От полученных множественных ранений X. и 3. скончались.

Областным судом П. был осужден за убийство с особой жестокостью двух лиц. При этом суд не учел, что П. действовал в состоянии необходимой обороны. Ссылка в приговоре на то, что потерпевшие, когда нож оказался у П., реальной опасности для него не представляли, что каждому из них П. нанес только по одному ранению, когда они стояли, а все остальные -- когда лежали на земле, свидетельствует о превышении П. пределов необходимой обороны. Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев дело в порядке надзора, переквалифицировал действия П. по ч. 1 ст. 108 УК РФ.

Превышение мер, необходимых для задержания, применительно к комментируемому составу имеет место в тех случаях, когда, применены такие средства и методы задержания, которые явно не соответствуют характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления, его личности, реальной обстановке задержания, и задерживаемому без необходимости причинен явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред--смерть.

С. работал сторожем отдела вневедомственной охраны и выполнял обязанности по охране мясокомбината. Охраняя объект, он увидел на территории комбината двух незнакомых мужчин. Пытаясь задержать их, С. потребовал, чтобы они остановились, и сделал предупредительный выстрел. Однако эти лица (как было установлено позднее, ими оказались К. и П., проникшие на территорию комбината с целью хищения мясопродуктов) побежали в сторону забора, ограждавшего охраняемую территорию.

В тот момент, когда, К. и П. находились уже около лаза в заборе, С. с целью их задержания произвел в них выстрел. Этим выстрелом был убит П., а К. причинено легкое телесное повреждение.

В данном случае имело место очевидное превышение мер, необходимых для задержания. Причинение П. и К. такого вреда при указанных обстоятельствах явно не соответствовало опасности их поведения.

В последнее время совершаются преступления квалифицируемые ст. 277 УК РФ (Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля), совершенное в целях прекращения его государственной или общественной деятельности либо из мести за такую деятельность (террористический акт).

Потерпевшими при совершении террористического акта выступают государственные или общественные деятели.

Государственный деятель -- это лицо, осуществляющее законодательные, исполнительные, судебные или иные функции в государственном аппарате, например, занимающие государственные должности Российской Федерации или ее субъектов.

Общественным деятелем следует считать руководителей и членов выборных органов, иных известных участников общественных организаций, причем независимо от направления их деятельности, целей и задач, в том числе находящихся в оппозиции к существующему в государстве режиму.

Под посягательством на жизнь государственного или общественного деятеля следует понимать его убийство либо покушение на убийство. Способы убийства на квалификацию преступления не влияют.

Террористический акт совершается только с прямым умыслом. Виновный при этом преследует цель прекращения политической деятельности потерпевшего. Мотивом преступления является месть за политическую деятельность потерпевшего. Для квалификации по ст. 277 УК достаточно либо указанной в законе цели, либо мотива преступления.

Соучастие в террористическом акте наиболее часто заключается в использовании для его совершения террористического акта наемного убийцы. В данной ситуации вопрос о квалификации действий соучастников преступления должен решаться следующим образом.

Если исполнитель не знал и не мог знать подлинных целей заказчика убийства, то он будет нести ответственность по ст. 105 УК, а заказчик -- за подстрекательство к убийству и террористический акт в качестве посредственного исполнителя.

Если же наемный убийца знал о целях убийства, то он будет нести ответственность за террористический акт как его исполнитель, а заказчик за подстрекательство к совершению террористического акта или за его организацию.

Пленум Верховного Суда от 27 января 1999 г. указывает, что преступления квалифицируемые по ст. 277 УК РФ, и их совершение является основанием для квалификации последующего убийства по п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Это разъяснение, однако, требует законодательного оформление, в связи с этим следовало бы в примечании к ст. 105 УК РФ дать определение неоднократности, помимо деяний, предусмотренных ст. 105 УК РФ и убийство квалифицируемое по ст. 277 УК РФ.

При назначении наказания за убийство необходимо учитывать все обстоятельства, при которых оно совершено, вид умысла, мотивы, цель, способ, обстановку и стадии совершения преступления, а также личность виновного, его отношение к содеянному, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание. При определении наказания судам следует руководствоваться постановлением Пленума Верховного Суда РФ № 40 от 11 июня 1999 года "О практике назначения судами уголовного наказания" и обращать особое внимание на исполнение требований закона о строго индивидуальном подходе к назначению наказания.

Выводы по 3 главе

Проблемам уголовно-правовой оценки убийств посвящено немало публикаций. Вместе с тем полемика относительно правил квалификации отдельных видов убийств в литературе не ослабевает. Объясняется это по крайней мере тремя обстоятельствами. Во-первых, динамично изменяются законодательные формулы составов убийств и соответствующих смежных составов. Так, в связи с принятием Уголовного кодекса 1996 г. изменилась редакция около половины норм уголовного законодательства, предусматривающих ответственность за умышленное причинение смерти. Во-вторых, в связи с изменением социально-политической обстановки появляются качественно новые виды преступных посягательств. Получили распространение заказные убийства, убийства по политическим мотивам, убийства военнопленных в зонах боевых конфликтов. Наконец, некоторые проблемы уголовно-правовой оценки преступных посягательств обусловливаются динамичным развитием науки и техники.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Материальным критерием, объединяющим квалифицирующие убийство обстоятельства, является резко увеличенная по сравнению с выраженной через признаки основного состава типовая степень общественной опасности конкретных видов убийств. Данный критерий показывает, что величина превышения этой степени над типовой степенью общественной опасности простого убийства необходима и достаточна для дифференциации ответственности. Однако он не предопределяет и не может предопределять равенства степени дифференциации, поскольку вклад различных квалифицирующих обстоятельств (либо обстоятельств, претендующих на статус квалифицирующих) в меру повышения типовой степени общественной опасности сопровождаемых ими видов убийств различен. Отсюда следует, что при конструировании уголовно-правовой нормы, устанавливающей ответственность за квалифицированное убийство, законодатель должен ставить перед собой задачу не только выявления обстоятельств, детерминирующих резкое увеличение общественной опасности определенных видов убийств, но и соизмерения степени этого увеличения применительно к различным обстоятельствам для распределения последних на группы.

В ныне действующем УК РФ убийства при любых квалифицирующих признаках приравнены друг к другу по степени общественной опасности, так как эти признаки расположены в одной части ст. 105 УК РФ, в силу чего им корреспондирует единая санкция.

Предположение о том, будто законодатель преднамеренно не стал осуществлять более глубокую дифференциацию ответственности за убийство, исходя из того, что при наличии любого из квалифицирующих обстоятельств общественная опасность убийства уже выходит за ту грань, где возможности усиления ответственности исчерпаны, подтверждения в законе не находит. Напротив, о том, что дифференциация не только возможна, но и необходима, свидетельствует чрезмерно большая разница между минимальным и максимальным пределом санкций ч. 1 и ч. 2 ст. 105 УК РФ: верхний предел в 2,5 раза превышает нижний.

Приходится констатировать, что современной теории уголовного права известны лишь фрагментарные исследования сравнительной общественной опасности видов убийств, относимых к квалифицированным, причем сделанные в их рамках выводы различны.

Оценивая с этих позиций подход современного законодателя к соизмерению тяжести различных квалифицирующих обстоятельств в Особенной части УК РФ, нельзя не отметить, что квалифицирующие преступление признаки порой оказываются более важным показателем опасности совершенного преступления, чем причиненный вред, что противоречит логике вещей. Главным образом это касается квалифицирующих обстоятельств, закрепляющих признаки субъективной стороны состава преступления: очевидно, что они не должны приравниваться по степени влияния на общественную опасность преступления к объективным признакам. Исключение могут составлять те случаи, когда указание в законе на мотив или цель преступления свидетельствует о появлении в квалифицированном составе дополнительного объекта, а значит, и о большем объеме причиняемого преступлением или грозящего вреда.

Таким образом, установить сравнительную тяжесть различных квалифицирующих убийство обстоятельств и распределить эти обстоятельства, выделив более тяжкие и менее тяжкие, можно, прежде всего, путем глубокого исследования оснований дифференциации ответственности за убийство. К более тяжким должны быть отнесены в первую очередь те обстоятельства, которые отражают причинение большего материализованного в общественно опасных последствиях вреда объекту уголовно-правовой охраны, включая и вред дополнительному объекту или совокупности основных объектов, либо угрозу (опасность) причинения такого вреда. Как более опасные по сравнению с иными следует рассматривать и такие обстоятельства, которые указывают на значительное повышение эффективности преступного деяния, т.е. на существенное облегчение достижения преступного результата и увеличение вероятности его наступления. Применительно же к видам убийств, резко повышенная степень общественной опасности которых связана с появлением дополнительного объекта, вполне возможно соизмерение ценности дополнительных объектов между собой. Одним из критериев такого соизмерения может являться самостоятельная защищенность (или, напротив, незащищенность) конкретных объектов, играющих в составе убийства роль дополнительных, другими статьями УК РФ.

I. Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. // Российская газета. - 1993. - № 237

2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 30.12.2006) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 25. - Ст. 2954

3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (в ред. от 30.12.2006) // Собрание законодательства РФ. - 2001. - № 52 (ч. I). - Ст. 4921

4. Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. № 5487-1 // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. - 1993. - № 33. - Ст. 318.

5. Закон РФ от 22 декабря 1992 г. № 4180-1 "О трансплантации органов и (или) тканей человека" (в ред. от 16.10.2006) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. - 1993. - № 2. - Ст. 62

6. Закон РФ от 1 сентября 1993 г. № 5142-1 "О донорстве крови и ее компонентов" (в ред. от 29.12.2006) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Сове-га Российской Федерации. - 1993. - № 28. - Ст. 1064

II. Научная литература и материалы периодической печати

7. Андреева Л.А. Квалификация убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. - СПб., Юридический центр пресс, 1998. - 122 с.

8. Антонов В.Ф. Некоторые вопросы квалификации убийств //Журнал российского права.- 2004.-№ 12.-С.34

9. Антонян Ю.М. Психология убийства. - М.: Юрист. - 1997. - 123 с.

10. Бородин С.В. Квалификация убийств по советскому уголовному праву. - М.: ВШ МООП РСФСР.1988. - 112 с.

11. Бородин С.В. Преступления против жизни. - М., Юристъ, 1999. - 205 с.

12. Бояров С. Квалификация убийства из ревности //Российская юстиция. - 2002. - № 8. - С.22

13. Бояров С. Квалификация убийства детей//Российская юстиция.- 2002.- № 12.- С.10.

14. Галиакбаров Р. Как квалифицировать убийства и изнасилования, совершенные групповым способом //Российская юстиция.- 2000.- № 10.- С.11

15. Дементьев С. Понятие беспомощного и бессознательного состояния //Российская юстиция. - 1999. - № 1. - С. 43

16. Знаминский П.В. История русской церкви (учебное руководство). - М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, 2000. - 344 с.

17. Исаев И.А. История государства и права России. - М.: Юрист, 2005.- 445 с.

18. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Отв. ред. Чекалин А.А. ; под ред. Томина В.Т. , Сверчкова В.В. - 3-е изд., перераб. и доп. - М., Юрайт-Издат, 2006. - 879 с.

19. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Отв. ред. Чекалин А.А. ; под ред. Томина В.Т. , Сверчкова В.В. - 3-е изд., перераб. и доп. - М., Юрайт-Издат, 2006. - 678 с.

20. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: (постатейный)/Отв. ред. Кругликов Л.Л. - М., Волтерс Клувер, 2005. - 890 с.

21. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Отв. ред. Рарог А.И. - М., Проспект, 2004. - 830 с.

22. Константинов П. Субъективная сторона убийства с особой жестокостью //Российская юстиция.- 2004.- № 4.- С.23

23. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. - М.: Юрист, 2002. - 256 с.

24. Кондрашова Т.В. Проблемы уголовной ответственности за преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности. - Екатеринбург, 2000. - 98 с.

25. Красиков А.Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека в России. - Саратов, СВШМ, 1996. - 234 с.

26. Марогулова И.Л. Некоторые вопросы квалификации убийства//Журнал российского права.- 2001.- № 2.- С.13

27. Мачковский Л.Г. Преступления против основных прав человека в Уголовном уложении 1903 г. //Журнал российского права.- 2005.- № 7.- С. 17

28. Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: комментарий судебной практики и доктринальное толкование. - М., Волтерс Клувер, 2005. - 570 с.

29. Петрушов А.В. Уголовно-правовые гарантии конституционных прав и свобод человека и гражданина. - М., Юстицинформ, 2006. - 566 с.

30. Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. Т. V. - М., Юридиздат, 1971. - 478 с.

31. Попов А.Н. Квалификация убийств при их множественности// Законодательство.- 2002.- № 5.- С.17

32. Практика Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам за 1997--1998 гг. - М., 1999. - 890 с.

33. Раззаков Ф.И. Бандиты времен социализма: хроника российской преступности 1917-1991гг. - М., Юрайт, 1997. - 239 с.

34. Российское законодательство Х-ХХ веков. Т. 1. /Под ред. Чистякова О.И. М.: Юридическая литература, 1984. - 675 с.

35. Салева Н.Н. Проблема учета беспомощного состояния потерпевшего при квалификации сопряженного убийства, предусмотренного п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ //Российская юстиция.- 2006.-№ 9.-С.12

36. Серийные преступления (Энциклопедия преступлений и катастроф). - М.: Норма, 1999. -340 с.

37. Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни. - СПб., Питер, 2001. - 344 с.

38. Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления. - М., Госиздат, 1957. - 567 с.

39. Фаргиев И. Состояние аффекта и превышение пределов необходимой обороны//Российская юстиция.- 2001.- № 1.- С.24

40. Цокуева И.М. Проблемы квалификации убийства //Законодательство.- 2003.- № 5.- С.11

41. Чернега К.А. Правовые проблемы эвтаназии в России//Гражданин и право.- 2003.- № 1.-С.15

42. Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. - М.: Юридическое издание Минюста СССР. 1947. - 109 с.

43. Эверс А.Древнейшее русское право. - СПб., Нева, 1985. - 455 с.

III. Учебная и учебно-методическая литература

44. Научные основы квалификации преступлений: Учеб. пос. / Под ред. Толкаченко А.А. - М., Юнити. 2001. - 472 с.

45. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. Учебник / Под ред. Безнасюка А.С., Толкаченко А.А. - М., Юрист. 2000. - 568 с.

46. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник (издание исправленное и дополненное) / Под ред. Иногамовой-Хегай Л.В., Рарога А.И., Чучаева А.И. - М., Контракт. 2006. - 672 с.

47. Уголовное право России. Часть общая: учебник для вузов (издание второе, переработанное и дополненное) / Под ред. Кругликова Л.Л. - М., Волтерс Клувер. 2005. - 652 с.

48. Толкаченко А.А. Теоретические основы квалификации преступлений: Учеб. пос. - М., Юнити. 2004. - 218 с.

49. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: учебник (издание исправленное и дополненное) / Под ред. Иногамовой-Хегай Л.В., Рарога А.И., Чучаева А.И. - М., Инфра-М. 2006. - 708 с.

IV. Практические источники

50. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1996. - № 1. - С. 23

51. Постановление Пленума Верховного суда РФ от 27 января 1999 № 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации)" // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. - № 3. - С. 33

52. Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2004.- № 2- С. 33

53. Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2005.-№ 4.-С.22

54. Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2003.- № 3.- С.15

55. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - №1. - С. 3

56. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. - № 6. - С. 22

57. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - № 4. - С. 9 - 10

58. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - №11. - С. 9

59. Бюллетень Верховного Суда РФ . - 1997. - № 6. - С. 12

60. Бюллетень Верховного Суда РФ . - 1997. - №5. - С. 11

61. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1998. - № 2. - С. 5