Стрелец одного из московских полков, недовольный размером жалования и постоянными задержками его выплаты, кричал в кабаке: «Какое жалование - такая и служба! Сколько платит - столько и царствует!». По указке кабатчика стрелец был схвачен приставами и брошен в застенок Приказа тайных дел.

Как будут квалифицированы действия стрельца по Соборному Уложению 1649 г.? Какое наказание ожидает стрельца?

ВВЕДЕНИЕ

К концу XV в. в России созрели социально-экономические и политические предпосылки объединения русских земель в одно государство. Обострение классовых противоречий толкало феодальный класс в целом к усилению государственной машины, а народные массы рассчитывали найти в великокняжеской власти защиту от произвола и притеснения со стороны местных феодалов.

В XV в. Церковь стремилась определить свое место в процессе объединения русских земель и становления централизованного государства. Обсуждался вопрос о соотношении духовной и светской властей, об экономических основаниях церковной иерархии.

Внутри самой Церкви выявились две противоположные идеологические позиции. Представители так называемого нестяжательства требовали отторжения от Церкви её богатств и лишения её права владеть населенными землями. Нестяжатели отрицали право Церкви вмешиваться в политическую деятельность государства. Противоположной точки зрения придерживались стяжатели. Они отстаивали существующие порядки и все формы церковной организации, защищали экономический статус Церкви, являющейся землевладельцем.

В XV в. Церковь была важным фактором в процессе объединения русских земель вокруг Москвы и укрепления централизованного государства. В новой системе власти она заняла соответствующее место.

Сложилась система органов церковного управления - епископаты, епархии, приходы. В 1589 г. в России было учреждено патриаршество и Русская Церковь получила полную самостоятельность, что усилило притязания Церкви на политическую власть. Они вылились в конфликты Патриарха Никона с царем Алексеем Михайловичем, а на более широком уровне - в раскол, столкновение старых и новых политических позиций Церкви.

Взаимоотношения государства и Церкви в XVI - XVII вв. Были достаточно сложными и неоднократно подвергались пересмотру и правовой регламентации.

В данной работе будут рассмотрены вопросы о церковной юрисдикции, о церковном праве и о многом другом.

1. ЦЕРКОВНАЯ ЮРИСДИКЦИЯ

Высший церковный орган - Освященный Собор в полном составе входил в «верхнюю палату» Земского собора. Духовенство как особое сословие наделялось рядом привилегий и льгот: освобождением от податей, телесных наказаний и повинностей.

Церковь в лице своих организаций являлась субъектом земельной собственности, вокруг которой уже XVI в. разгорелась серьезная борьба. С этой собственностью было связано большое число людей - управляющих, холопов, крестьян, проживающих на церковных землях. Все они подпадали под юрисдикцию церковных властей. До принятия Соборного Уложения 1649 г. все дела, относящиеся к ним, рассматривались на основании канонического права и в церковном суде. Под эту же юрисдикцию подпадали дела о преступлениях против нравственности, бракоразводные дела, субъектами которых могли быть представители любых социальных групп.

Власть Патриарха опиралась на подчиненных церковным организациям людей, особый статус монастырей, являвшихся крупными землевладельцами, на участие представителей Церкви в сословно-представительных органах власти и управления. Церковные приказы, ведавшие вопросами управления церковным хозяйством и людьми, составляли бюрократическую основу этой власти.

Свою судебную власть Церковь осуществляла через суды епископов, своих наместников и монастырские суды во главе с игуменом. Епископ назначался митрополитом или государем. Юрисдикция церковного суда распространялась на духовенство, церковных крестьян и монашество.

В 1551 году был создан Стоглав, который содержал в себе нормы церковного права. Он явился результатом законодательной деятельности Собора, созванного правительством и предложившего программу церковной реформы.

В 1551 году Иван IV принялся за дело созыва собора, считая себя преемником византийских императоров и не желая ни в чем от них отставать, в том числе и в созыве церковных соборов. Глава 2 «Стоглава», помимо описания открытия Собора и текста первой речи царя Собору, содержит сообщение о великой радости иерархов по поводу царского приглашения. Это объясняется не только данью уважения царю, но и тем, что духовенству этот Собор был необходим для разрешения ряда вопросов, приобретших к середине XVI века особую значимость. Это, прежде всего, вопросы укрепления церковной дисциплины среди духовенства, полномочия церковного суда, борьба против порочного поведения представителей церкви (пьянства, разврата, взяточничества), ростовщичества монастырей, против пережитков язычества среди населения, унификации церковных обрядов и служб, жесткая регламентация (а, по существу, введение своеобразной духовной цензуры) порядка переписки церковных книг, писания икон, строительства церквей и т.д. Созыв Собора по этим соображениям был не только оправдан, но и необходим.

Название первой главы («В лето 7059-е месяца февраля в 23 день…»), казалось бы, дает точную дату работы Стоглавого собора: 23 февраля 7059 г. (15551 г.). Однако исследователи расходятся во мнении, является ли эта дата указанием на начало заседаний Собора или определяет время начала составления Соборного уложения. Работу Собора можно разделить на два этапа - совещание с обсуждением ряда вопросов и обработка материала, хотя возможно, что это и были одновременные процессы. Это предположение подтверждается и самой структурой «Стоглава», последовательностью расположения глав и их содержанием.

В первой главе в общих чертах намечена программа Собора: Собор отвечает на вопросы царя, который предлагал темы для соборного обсуждения. Участники Собора, как следует из текста, ограничивались высказыванием мнений по предложенным темам. В первой главе круг вопросов Собора излагается бегло, несколько путано, иногда приводятся ответы, иногда - нет. Хотя составитель не всегда приводит ответы Собора на вопросы, он знакомит с документами, в соответствии с которыми принимались решения на соборе. По существующим правилам Собор имел право принять решение, расходившееся с канонической литературой. Часть памятников этой литературы упомянута в первой главе «Стоглава»: Правила святых апостолов, святых отцов церкви, Правила, установленные на Соборах духовенства, а также поучения канонизированных святых. В следующих главах этот список расширяется.

В двух главах (5 и 41) содержатся царские вопросы, которые должны были обсуждать все участники Собора. Для составления вопросов царь привлек лиц из своего окружения, прежде всего членов «Избранной рады». Двое из них имели духовный сан (митрополит Макарий и протопоп Сильвестр), и поэтому их роль была значительна. Главы с 6 по 40 содержат ответы на некоторые из первых 37 вопросов царя. Продолжение ответов содержится в 42-й и последующих главах. Это связано, видимо, с возникновением так называемых «вторых царских вопросов», которые изложены в 41 главе «Стоглава». Они касаются в основном вопросов богослужения и нравов мирян. Царские вопросы можно разделить на три группы:

- преследующие интересы государственной казны;

- обличающие беспорядки в святительстве и монастырском управлении, в монастырской жизни;

- касающиеся беспорядков в богослужении, обличающие предрассудки и нехристианскую жизнь мирян.

Две последние группы вопросов направлены на укрепление нравственной стороны жизни духовенства и населения. Поскольку государство целиком перепоручало эту область церкви, видело в ней свою идеологическую опору, то естественным было для царя желание видеть церковь единой, пользующейся авторитетом у населения.

Уложение Собора 1551 года затронуло главные стороны церковной жизни; в нем были собраны и систематизированы все нормы действующего права Русской церкви. Исходным материалом, кроме канонических источников, послужили Кормчие книги, устав св. Владимира, постановления Собора 1503 г., послания митрополитов.

Постановления «Стоглава» касаются архиерейских пошлин, церковного суда, дисциплины духовенства, монахов и мирян, богослужения, монастырских вотчин, народного образования и призрения нищих и других вопросов.

Финансовые вопросы

Вопреки постановлению Собора 1503 года «Стоглав» разрешил взимание ставленнических пошлин, но установил для, равно и как для треб, твердую таксу. При этом было решено, что все пошлины должны собирать не архиерейские чиновники, а поповские старосты с десятскими.

Вопросы нравственности и контроля за жизнью духовенства и мирян.

Собор был вынужден признать существование известных беспорядков, порочивших русскую церковь, и даже угрожавших её будущему. Поэтому одним из самых важных нововведений Сбора является повсеместное введение института поповских старост. Это были выборные от священников. Поповские старосты должны служить в соборах. В помощь им, согласно «Стоглаву», избирались из священников десятские. «Стоглав» зафиксировал обязанность этих лиц контролировать правильное ведение службы в подведомственных церквях, благочиние священников.

Собор 1551 года вынес важное решение относительно «двойных» монастырей, в которых одновременно проживали монашествующие обоих полов: монастырям было приписано строго соблюдать обособленность полов и выполнять общежительный устав. Но все это лишь было принято, а на практике осталось мертвой буквой.

В соборном постановлении осуждались распространенные в народном быту бесчинства и пережитки язычества: судебные поединки, скоморошеские представления, азартные игры, пьянство.

Другое постановление Собора касалось осуждения безбожных и еретических книг. Этими книгами были объявлены: «Secveta secvetoum», сборник средневековой мудрости, известный на Руси под названием «Аристотель», астрономические карты Эммануила Бена Якоба, называвшиеся у нас «Шестокрылом» - то есть вся светская литература в стране. Также был наложен запрет на общение с иностранцами, которые во времена Ивана Грозного стали все чаще приезжать в Россию.

Вопросы богослужения.

Многие постановления «Стоглава» касаются богослужения. Часть из них были вынесены на обсуждение по инициативе самого Ивана IV, хотя несомненно, что в этом вопросе им руководил митрополит Макарий.

«Стоглав» официально узаконил двоеперстное сложение при совершении крестного знамения и сугубую аллилуию в Московской Церкви. Соборный авторитет данных решений впоследствии стал основным аргументом старообрядчества.

Быть может, под влиянием Максима Грека Собор занялся вопросом об исправлении священных книг и постановил открыть в Москве типографию, где должны были печататься книги, исправленные по наиболее точным образцам. Но эта типография просуществовала недолго.

Церковный суд.

«Стоглав» отменил «несудимые» грамоты, тем самым сделав все монастыри и приходские причты подсудными своим епископам. Светским судам он запретил судить духовных лиц. До этого церковный суд, вверявшийся епископами боярам, дьякам, десятникам, вызывал постоянные жалобы. Но об упразднении этих должностей Собор не мог и помышлять - они ведь существовали и при митрополитах Петре и Алексее. Поэтому было решено дать священникам право участия в судах через своих выборных старост и сотских. Но при этом законодатели совершенно позабыли определить роль этих представителей.

Церковное землевладение.

Видимо этот вопрос, хотя и обсуждался на Стоглавом соборе, но он не был включен в первоначальное Соборное уложение. Позже к его тексту была добавлена дополнительная 101-я глава - «Приговор о вотчинах». Приговор царя с митрополитом и другими архиереями о вотчинах отразил стремление царя ограничить рост церковных земельных владений. «Приговор о вотчинах» закрепил следующие пять основных решений:

- приговором запрещается архиепископам, епископам и монастырям покупать у кого-либо вотчины без разрешения царя;

- земельные вклады на помин души допускаются, но при этом оговаривается условие и порядок их выкупа родственниками завещателя;

- вотчинникам ряда областей запрещается продавать вотчины людям иных городов и без доклада царю дарить монастырям;

- приговор не имеет обратной силы, не распространяет своего действия на сделки (договоры дарения, купли-продажи или завещания), заключенные до Стоглавого собора;

- на будущее же устанавливается санкция за нарушение приговора: конфискация вотчины в пользу государя и невозвращение денег продавцу.

«Стоглав» зафиксировал порядок богослужения, принятый в Московском государстве: «А кто не крестится двумя перстами, яко Христос и апостолы, да будет анафема» (Стоглав 31 - имелись в виду многочисленные иконы Спасителя с двуперстием); «…не подобает святыя аллилуии трегубити, но дважды глаголати аллилуия, а в третий - слава тебе Боже..» (Стоглав 42).

Указанные нормы продержались до 1652 года, когда патриархом Никоном была проведена реформа церкви, приведшая, в частности, к следующим изменениям:

· Замена двуперстного крестного знамения трехперстным;

· Возглас «аллилуия» стали произносить трижды (трегубая);

· Крестные ходы Никон распорядился проводить в обратном направлении (против солнца).

Резкость и некорректность проведения реформ вызвала недовольство среди значительной части духовенства и мирян, что привело к расколу церкви на новообрядцев (принявших реформы Никона) и старообрядцев (не принявших реформы).

На Большом Московском церковном соборе 1667 года положения Стоглавого собора были признаны написанными «неразсудно, простотою и невежеством»; сама подлинность «Стоглава» была подвергнута сомнению.

Внутрицерковная деятельность регулировалась собственными правилами и нормами, круг субъектов, им подчиненных, был достаточно широким. Идея о «двух властях» (духовной и светской) делало церковную организацию сильным конкурентом для государственных органов: в церковном расколе особенно очевидно проявились стремления церкви встать над государством. Эта борьба продолжалась вплоть до начала XVIII в.

2. СФЕРА ЦЕРКОВНОГО ПРАВА. БРАЧНО-СЕМЕЙНОЕ ПРАВО

Церковь в своей деятельности опиралась на целую систему норм церковного права, содержащихся в Кормчей книге, Правосудье митрополичьем и Стоглаве (сборнике постановлений церковного Собора 1551 г.).

С принятием христианства на Руси брачно-семейные дела были отнесены к компетенции православной церкви, что копировало византийские порядки. В русскую жизнь пришли новые понятия о смысле брака, форме его заключения и условиях установления. Новшества в вопросе заключения брака вызвали у населения неприятие, затем глухое недовольство и, наконец, энергичное сопротивление.

Одной из ярких форм противодействия христианству было упорное нежелание соблюдать таинство венчания. Браки нередко заключались без участия церкви. Борьба священнослужителей с этим явлением носила ожесточенный характер. На протяжении почти всего изучаемого времени церковь направляла усилия на то, чтобы население государства подчинилось христианской форме брака.

Основным законодательным документом по вопросам брака была Кормчая книга -- сборник греко-римских законов, постановлений вселенских и поместных соборов и мнений авторитетных деятелей церкви. В Кормчей книге находим определение брака: «Брак есть мужеви и жене сочетание, и событие во всей жизни, божественная и человеческая правды общения» Российское законодательство X-XX веков. - М., 1984. Т. 2. С. 204. . Следовательно, брак представлял собой союз двух лиц для рождения детей и избежания греховной жизни он должен был заключаться единожды и длиться всю жизнь супругов. Содержание христианского брака противоречило пониманию брака в язычестве, допускавшем свободу разводов и независимое существование супругов. Помимо этого, сложность борьбы состояла в том, что христианский брак должен был заключаться с соблюдением многих условии и формальностей, которые были созданы византийским законодательством и применялись в России.

Брачно-семейные отношения в Русском государстве регулировались церковным законодательством. Источники церковного права разрешали браки в раннем возрасте. По "Стоглаву" (1551г.) жениться разрешалось с 15 лет, выходить замуж с 12 лет. (В византийских источниках права брачный возраст определялся соответственно 15 и 13 лет). Помолвка (обручение) совершалась в еще более раннем возрасте (сговор родителей и составление рядной записи). Юридические последствия мог иметь только церковный брак. Для его заключения требовалось согласие родителей, а для крепостных согласие их хозяев.

Расторгнуть рядную запись можно было уплатой неустойки (заряда) или через суд, но по серьезным причинам. На практике простые люди рядную запись не составляли и вступали в брак в более позднем возрасте.

По церковным законам первый брак оформлялся венчанием, второй и третий -- благословлением, а четвертый брак церковное право не признавало.

В соответствии с Уложением 1649 года четвертый брак не порождал юридических последствий.

Развод осуществлялся по обоюдному согласию супругов или по одностороннему требованию мужа. Хотя в XVII веке начинается процесс смягчения прав мужа в отношении жены и отца в отношении детей, до конца XVII века не было отменено поступление в кабалу вообще. Муж мог отдать жену в услужение и записать в кабалу вместе с собой. (Отец имел аналогичное право в отношении детей).

Внутрисемейные отношения регулировались так называемым "Домостроем", составленным в XVI веке. «Домострой» и «Стоглав» закрепляли власть мужа над женой и отца над детьми. Устанавливалась общность имущества супругов, но закон запрещал мужу распоряжаться приданным жены без её согласия. Влияние обычая сказывалось на такой особенности имущественных отношений супругов, как семейная общность имущества. При этом общее право супругов распространялось на имущество, предназначенное на общие цели семьи, а также на имущество, совместно приобретенное супругами в браке. Независимо от источника (принесенное супругами в семью или совместно нажитое в браке) семейное имущество подлежало сохранению и последующей передаче детям-наследникам.

Имущество, ранее принадлежавшее одному из супругов, будучи включенным в комплекс семейного имущества, меняло свой характер и становилось общим. В интересах общего семейного бюджета, чтобы гарантировать сохранность приданого, принесенного женой, муж вносил своеобразный залог - «вено», обеспечивая его третьей частью своего имущества. После смерти мужа вдова владела веновым имуществом до тех пор, пока наследники мужа не выплачивали ей стоимость приданого.

После XV в. актом, обеспечивающим сохранность приданого, становится завещание, которое составлялось мужем сразу же после заключения брака. Имущество, записанное в завещании, переходило к пережившей супруге, чем и компенсировалась принесенная ею сумма приданого. В случае смерти жены к её родственникам переходило право на восстановление приданого. При отсутствии завещания переживший супруг пожизненно или вплоть до вступления во второй брак пользовался недвижимостью, принадлежавшей покойной супруге.

В течение брака приданое оставалось в общем распоряжении супругов, пока они состояли в браке. Общность имущества подтверждал также установленный порядок распоряжения им, при котором все заключавшиеся с этим имуществом сделки подписывались одновременно обоими супругами.

В соответствии с «Домостроем» муж мог наказывать жену, а она должна была быть покорной мужу. "Подобает поучати мужем жен своих с любовью и благоразумным наказанием", -- предписывает "Домострой". Родителям разрешалось наказывать детей за непослушание и не давать им воли в юности. "Домострой" устанавливал телесные наказания, рекомендует применять их разумно: кто "не слушает и не внимает и не боится и не творит того, как муж или отец или мати учит, ино плетью постегать, по вине смотря; а побить не перед людьми, наедине. А про всяку вину по уху ни по ведению не бити, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не пороть, ни каким железным или деревянным не бить; хто с сердца или с кручины бьет, -- много причины от того бывает, слепота и глухота, и руку и ногу вывихнут, и нерст: и главоболие и зубная боль...А плетью с наказанием бережно бити: и разумно, и больно, и страшно, и здорово." В случае, если же родители, наказывая детей, забивали их до смерти, Уложением назначалось наказание лишь в один год тюрьмы и церковное покаяние. В случае если дети убивали родителей, то карались за содеянное смертной казнью.

Церковь сумела добиться признания обязательного церковного брака через венчание. Число поводов для развода резко сократилось.

Позже, начиная с XVII века, намечается процесс разделения имущества супругов, детей и родителей. Это можно объяснить стремлением законодателя закрепить имущество за определенным лицом, в т.ч. и приданого. Мужу не разрешалось распоряжаться приданым жены без ее согласия. С XVII в. отменяется право отдавать должника "кредитору с годовой до выкупа" вместе с его женой. Позже отменяется установленная Соборным уложением ответственность жены и детей за долги мужа и родителей.

3. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ЮРИСДИКЦИЯ ЦЕРКВИ

На рубеже XV-XVI вв. в стране развернулась борьба с ересью. Еретические учения зародились в Новгороде, но затем при поддержке ряда церковных и светских иерархов и самого великого князя стали развиваться и в Москве. Новгородско-московских еретиков подозревали и иудаизме, а потому в полемических перепалках называли их жидовствующими. Самые крайние из них отрицали церковную организацию и обряды. Отрицали монашество и критиковали монахов за пьянство, обжорство, стяжание, не признавали учение о Троице, а Христа считали простым человеком, а не Богом, как официальная церковь.

На Соборе 1503 года при Иване III был рассмотрен вопрос о мерах борьбы против «ереси жидовствующих». На Соборе 1504 года было принято решение о применении к еретикам пыток и смертной казни. Церковный Собор 1504 года предписывал карать обвиняемых еретиков урезанием языка, тюремным заключением и сожжением. Акты, принятые на Соборе носили законодательный характер.

Впервые противоцерковные преступления включаются в Судебник 1497 года. К первым из них относилась «церковная татьба», которой были присущи черты святотатства. Стоглав вводит понятие «церковного мятежа», т.е нарушения церковного благочиния, порядка. Соборное Уложение 1649 года добавляет «обиду» священнослужителя и очень важное понятие «богохульство», включающее в себя неверие, отрицание православной веры, поношение, оскорбление святынь. Предусматривалось наказание за «совращение в басурманство», причем на практике за вовлечение не только в магометанскую или иудейскую веру, но и лютеранскую и римско-католическую. Преступления против Церкви до середины XVII в. составляли сферу церковной юрисдикции. Наиболее тяжкие религиозные преступления подвергались двойной каре: со стороны государственных и церковных инстанций.

С середины XVI в. церковные органы своими предписаниями запретили светские развлечения, скоморошество, азартные игры, волхование, чернокнижие и т.п. Церковное право предусматривало собственную систему наказаний: отлучение от церкви, наложение покаяния (епитимья), заточение в монастырь и др.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, мы увидели, что церковь в Московском государстве оставалась носителем духовных ценностей и национальной идеологии. Но к XVI в. церковь превратилась и в крупнейшего земельного собственника, чьи богатства, несмотря на политику террора по отношению к ним Ивана IV, еще возросли в XVI в.

Церковь имела некоторую независимость в сфере управления и суда. Это было как бы государство в государстве, возглавляемое высшими иерархами.

Соборное Уложение пошло в наступление и на эти права. Оно установило светский суд для духовенства, лишив церковь одной из важных статей дохода в виде судебных пошлин. В городах были конфискованы «белые» слободы и промыслово-торговые заведения. Это сильно подорвало могущество церкви, ибо ей принадлежало ранее не менее 60% всех свободных от налогов городских имуществ.

Но ещё более сильный удар по экономическому могуществу русской церкви был нанесен запретом передачи земельных вотчин, как родовых, так и выслуженных и купленных. Запрет касался всех форм отчуждения (покупки, заклада, поминка и пр.).

Действия правительства вызвали недовольство духовенства. Патриарх Никон, претендовавший на то, чтобы сделать свое положение выше царского, называл Соборное Уложение «бесовской книгой». Но эти меры уже в XVII в. разрешили в пользу государственной власти начавшийся было спор её с церковью о приоритетах, о верховенстве. Реформы Петра I и секуляризация церковных земель, проведенные в XVIII в., разрушив могущество церкви, поставили в этом споре последнюю точку.

РЕШЕНИЕ ЗАДАЧИ

По Соборному Уложению 1649 года действия стрельца будут квалифицированны как государственное, политическое преступление (гл. II ст. 1). Статья 1 скорее аналогична ст. 8 гл. XXII, признающей наказуемым голый умысел со стороны феодально-зависимого на жизнь своего господина. Наказуемость голого умысла, впервые введенная в законодательство Уложением, была известна на практике еще в XV в. Не случайно Уложение не предусматривает покушение на жизнь государя, ибо уже обнаружение умысла считается преступлением. Уложение не дает также никакого конкретного определения злого дела. Выражения злое дело, слово и дело государево вошли в практику лишь с начала XVII в. как преступления, выражавшиеся в оскорблении верховной власти и в стремлении к её умалению. Именно этому виду преступления - умышлению на государское здоровье и посвящена ст.1.

К этому же виду злого дела относилась неподобная, или непристойная речь в адрес государя. Высшая степень непригожих слов, изобличающая особенную злостность умысла, именовалась на приказном языке как невмистимое слово, т.е. чего не только сказать, а и помыслить невозможно.

Помимо невместимых слов различались непристойные речи, т.е. бранные, оскорбительные слова в адрес государя. «За царское бесчестье, кто говорит про него за очи бесчестныя или иные какие поносные слова, бив кнутом, вырезывают язык». Непристойные слова истолковывали в оскорбительном для царя смысле. Для подтверждения того, что эти слова сказаны без умысла, а спроста своего, человека дважды пытали.

Я думаю, что стрельца сначала будут пытать, а затем вырежут язык.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. История государства и права России: Учебник для вузов / Под ред. С.А. Чибряева. - М.,1998

2. История России (IX-XXвв) / Под ред. А.Ю. Дворниченко, В.С. Измозика. М.: Гардарики,2003

3. И.А. Исаев История государства и права России: Учебник. - М.: Юристъ,1999

4. В.В. Артемов, Ю.Н. Лубченко История Отечества. М., 2001

5. Российское законодательство X-XX веков: В 9 т. / Под ред. Е.И. Индова. - М.: Юридическая литература, 1987