Процессуальная самостоятельность следователя при принятии решения (согласно законодательству Республики Казахстан)

Было бы логичнее усилить прокурорский надзор, прежде всего, за этими процессуальными решениями следователей и дознавателей. Тем более что после возбуждения уголовного дела у них есть возможность прекратить дело при выявлении законных на то оснований. А вот при выявлении ошибочного отказа в возбуждении уголовного дела закон не предусматривает возобновление уголовного судопроизводства, лишая тем самым дознавателя, следователя или начальника следственного отдела возможности самостоятельно исправить допущенную ошибку.

Однако отечественный законодатель поступил прямо противоположным образом: установил для следователей и дознавателей разрешительный порядок возбуждения уголовного дела и уведомительный порядок отказа в возбуждении уголовного дела. Получения согласия прокурора на отказ в возбуждении уголовного дела закон не требует. Согласно ч. 2 ст. 187 УПК РК копия постановления следователя или дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела в течение 24 часов с момента его вынесения просто направляется заявителю и прокурору. Более того, закон не обязывает прокурора проверять законность и обоснованность отказа в возбуждении уголовного дела, то есть он поделит со следователем ответственность за такое решение. Вот такое противоречие получили мы в УПК РК от законодателя. На факт неквалифицированного подхода при принятии нормативных актов со стороны депутатов уже неоднократно указывалось при рассмотрении различных ситуаций.

УПК РК позволяет, опять-таки с согласия прокурора, возбуждать уголовное дело не только по признакам определенного преступления, но и в отношении конкретного лица. При этом такой человек становится подозреваемым, приобретает соответствующие права и обязанности. Получается, что следователь (дознаватель) не вправе без согласия прокурора возбудить дело в отношении человека, то есть наделить его процессуальным статусом подозреваемого без применения каких-либо мер процессуального принуждения, без существенного ограничения его прав и свобод. Однако тот же следователь вправе самостоятельно поставить конкретного человека в положение подозреваемого, применив к нему некоторые меры пресечения до предъявления обвинения.

Установленный законом (ст. 186 УПК РК) для следователя и дознавателя разрешительный порядок принятия решения о возбуждении уголовного дела странно выглядит и на фоне уведомительного порядка принятия такого рода решений, установленного той же нормой закона для капитанов морских и речных судов, находящихся в дальнем плавании, для руководителей геологоразведочных партий или зимовок, удаленных от мест расположения органов дознания, для глав дипломатических представительств или консульских учреждений Республики Казахстан. Анализ ст.ст. 65 и 186 УПК РК позволяет утверждать: законодатель доверяет неюристам, к тому же находящимся в зоне, где прокурорский надзор и судебный контроль затруднены, самостоятельно возбудить уголовное дело и выполнять любые неотложные следственные действия. И это при том, что указанные лица, как правило, не обладают необходимыми для этого знаниями уголовно-процессуального права, криминалистической тактики и методики расследования преступлений, не владеют в должной мере криминалистической техникой, не имеют достаточных навыков практического применения норм уголовно-процессуального закона, собирания и исследования доказательств, составления протоколов следственных действий и иных процессуальных документов.

В то же время законодатель не доверяет самостоятельное возбуждение уголовного дела профессионалам - следователям и дознавателям, которые к тому же работают под постоянным ведомственным контролем, прокурорским надзором и в условиях жесткого судебного контроля.

Далее в вопросе, касающемся процессуальной самостоятельности следователя или дознавателя на стадии возбуждения уголовного дела мы рассмотрим проблему судебного контроля.

В УПК закреплено право на судебное обжалование постановления следователя или дознавателя об отказе в возбуждении уголовного дела, но ни слова не сказано об обжаловании в судебном порядке постановления о возбуждении уголовного дела. Итак, встает вопрос: можно ли обжаловать в суд постановление о возбуждении уголовного дела?

В соответствии с законодательством решения и действия (бездействие) органов государственной власти и должностных лиц могут быть обжалованы гражданами в суд. Дознаватель, следователь, прокурор - должностные лица, и, следовательно, их действия (бездействие) могут быть обжалованы в суд. Это в полной мере относится к постановлениям указанных должностных лиц о возбуждении уголовных дел.

Возникает более общий весьма существенный вопрос: все ли постановления и действия дознавателя, следователя и прокурора могут быть обжалованы в суд? Отвечая положительно на этот вопрос, следует все же заметить, что обжалование может быть прямым (непосредственным) и косвенным (последующим). Последнее означает, что жалоба на незаконные действия (бездействие) дознавателя, следователя и прокурора может быть заявлена при рассмотрении дела судом. Однако такое обжалование имеет смысл лишь тогда, когда суд может устранить допущенное нарушение и защитить права гражданина. При незаконном и необоснованном возбуждении уголовного дела суд такой возможности лишен. Дело уже возбуждено, уже проведены многие следственные действия, причинившие неудобства и страдания жалобщику, ограничившие его конституционные права и свободы. Суд может выявить последствия незаконного и необоснованного возбуждения уголовного дела, но устранить их он уже не в состоянии. Поэтому последующий судебный контроль за законностью и обоснованностью возбуждения дела неэффективен. Суд может вынести частное определение, оправдательный приговор, прекратить дело, но эти формы последующего судебного контроля не устраняют вред, вызванный незаконным возбуждением дела. Отложение проверки законности и обоснованности действий дознавателя, следователя и прокурора до стадии судебного разбирательства может причинить невосполнимый ущерб. В этих случаях, как указал Конституционный Суд Республики Казахстан, контроль за действиями и решениями органов предварительного расследования со стороны суда, имеющий место лишь при рассмотрении им уголовного дела, т.е. на следующем этапе производства, не является эффективным средством восстановления нарушенных прав, и поэтому заинтересованным лицам должна быть обеспечена возможность незамедлительного обращения в ходе расследования с жалобой в суд. Рассмотрение такой жалобы судом никоим разом не затормозит ход предварительного расследования. Ведь не препятствуют же рассмотрению дела судом первой инстанции жалобы, подаваемые в суд второй инстанции сторонами на некоторые решения суда первой инстанции.

Факт, что незаконное возбуждение уголовного дела причиняет моральный вред лицу, против которого оно возбуждено, даже если следственные действия не проводятся или если они не связаны с применением процессуального принуждения (например, допрос подозреваемого).

Лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, является подозреваемым (ст. 68 УПК РК), осуществляющим процессуальную функцию защиты. Оно может направить жалобу прокурору. Прокурор же осуществляет процессуальную функцию обвинения. Получается, что жалобу стороны защиты разрешает представитель стороны обвинения, а не беспристрастный и независимый суд. Такое построение процесса, определяемое ст.108 УПК РК, ограничивает право подозреваемого (и обвиняемого) на защиту и не соответствует конституционному принципу состязательности судопроизводства (предварительное расследование - часть уголовного судопроизводства).

Основания задержания подозреваемого совпадают с основаниями возбуждения уголовного дела. Подозреваемый вправе обжаловать в суд задержание. Но одновременно он обжалует в суд фактически и возбуждение против него уголовного дела.

Верховный Суд РК, а затем и УПК РК (ст.109) признали право потерпевшего на обжалование в суд постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела и о прекращении уголовного дела. Было бы нелогично и несправедливо отказать другой стороне - защите - в праве на обжалование в суд возбуждения уголовного дела.

Так, ст.186 УПК РК, учреждающая надзор прокурора за законностью возбуждения уголовных дел, не могут исключать право на обжалование этого акта в суд. В данном случае имеет место двойной контроль за законностью возбуждения уголовных дел. Постановление прокурора, согласившегося с возбуждением уголовного дела органом дознания или следователем, тоже может быть обжаловано в суд.

Постановление о возбуждении уголовного дела в случаях нарушения закона требует немедленного судебного контроля с тем, чтобы не допускать необоснованного выдвижения обвинения (подозрения) против лиц, вина которых еще не установлена, когда существуют лишь признаки преступления. Ожидаемое введение судебных санкций на решения следственных органов об арестах, обысках и т.д. не снимает проблему, поскольку суд будет контролировать законность лишь некоторых следственных действий, ограничивающих конституционные права граждан, а не производства в целом.

Доводы некоторых юристов о том, что возбуждение уголовного дела следует обжаловать в порядке гражданского, неприемлемы. В данном случае ущемление прав гражданина произошло в рамках уголовного судопроизводства, где должна существовать определенная процедура устранения такого рода нарушений. Нет оснований считать, что акт возбуждения уголовного дела подлежит обжалованию в каком-то другом порядке.

Тем не менее, такие случаи в судебной практике были. 17 апреля 2001 г. Следственным отделом УВД ВКО было возбуждено уголовное дело по факту незаконного приобретения и перемещения по подложным документам через таможенную границу Республики Казахстан 50-и помповых охотничьих ружей. В изъятых грузовых и таможенных документах было отражено, что указанное оружие пограничный и таможенный контроль не проходило. Более того, из документов следовало, что 10 ружей без оплаты были переданы ряду физических лиц, которые приняли все от них зависящее, чтобы не допустить расследования по данному делу. Эти меры выразились в том, что решением городского суда от 31 мая 2001 г. в порядке гражданского судопроизводства действия следователя по возбуждению данного уголовного дела были признаны незаконными, и тем самым было сорвано проведение расследования. И только областной суд своим постановлением от 13 августа 2001 г. данное решение отменил. По этому же делу в порядке гражданского судопроизводства дважды приостанавливалось производство всех следственных действий. В результате расследование по делу не проводилось в течение 3-х месяцев, и было, естественно, упущено время для сбора доказательств, что привело к прекращению дела.

Возможность судебного обжалования постановления о возбуждении уголовного дела - это, с одной стороны минус, т.к. ограничивает процессуальную самостоятельность следователя и дознавателя, но, с другой стороны - это гарантия соблюдения прав человека и гражданина, что, бесспорно является плюсом. При этом от следователя и дознавателя требуется только одно - подчинение закону и контроль за этим законодатель возложил на прокурора.

Пресса уделяет достаточно много внимания проблеме процессуальной самостоятельности следователя и дознавателя. Ниже приводится один из примеров полемики по этому вопросу.

В новом Кодексе прокуратуре удалось выторговать себе серьезные полномочия по контролю над следствием. Согласно УПК, следователь обязан после возбуждения дела получить немедленно прокурорскую визу. Генпрокуратура пролоббировала эту поправку уже перед третьим чтением, убедив президента, что это необходимо для борьбы с заказными делами. Отчасти прокуратуре удалось достигнуть обещанного результата. Однако одновременно констатировался рост числа отказов регистрировать совершенные преступления, так как милиционеры не были уверены, что получат прокурорское одобрение. К тому же, нельзя не учитывать и технические сложности, с которыми связана реализация данной нормы - порой получить санкцию практически невозможно из-за территориальной удаленности ближайшего прокурора. В связи с этим МВД и предлагает отказаться от новой процедуры и вернуться к старому порядку.

Теперь можно сделать вывод, что на стадии возбуждения уголовного дела процессуальная самостоятельность следователя практически полностью ограничивается прокурором, что закреплено УПК РК, а также может быть ограничена судом, что вытекает из положений Конституции РК.

Нормы УПК РК, необоснованно ограничивающие процессуальную самостоятельность следователя и дознавателя, требуют в дальнейшем их усовершенствования. К таким процессуальным нормам относится, прежде всего, установленное УПК РК обязательное правило дачи прокурором согласия на возбуждение уголовного дела, либо вынесение постановления об отказе в даче согласия на возбуждение уголовного дела или возвращение материалов для дополнительной проверки (ч. 4 ст. 186 УПК).

Прокуроры на местах не имеют реальной возможности выезжать на места большинства преступлений, по которым необходимо, как правило, проведение всего комплекса неотложных следственных действий, включая задержание подозреваемого, обязательность его допроса в течение 24 часов с момента возбуждения уголовного дела, а также допросы потерпевшего и очевидцев преступления и ряд других следственных действий. А процедура возвращения следователя с места происшествия за получением согласия прокурора на возбуждение уголовного дела влечет за собой упущенное время и инициативу по сбору и закреплению доказательств, установлению, задержанию и изобличению подозреваемого.

Кроме того, прокуроры не в состоянии осуществить тотальный контроль за всеми тремя миллионами возбуждаемых ежегодно уголовных дел, а при обжаловании данного решения стороной уголовного процесса прокурор «связан» ранее им же принятым решением, а вышестоящий прокурор -- понятием «чести мундира».

Более того, не менее чем в двух с половиной тысячах мест дислокации отдельных следственных подразделений, следственных групп и следователей, а также городских, поселковых отделений милиции (небольшие города, поселки, входящие в структурное образование -- город, район) прокуроры вообще отсутствуют и введение в штаты прокуратур нескольких тысяч (в целом по Казахстану) заместителей прокуроров представляется маловероятным. А именно эти должностные лица, наряду с прокурорами, в соответствии с требованиями ч.1 ст.62 УПК РК обладают полномочиями по даче согласия на возбуждение уголовного дела.

Данная норма преподносится как норма, гарантирующая соблюдение законности. В этом есть определённый смысл. Но из-за сложности её технической реализации, она, фактически ущемляет права граждан, которые явились объектом преступных посягательств, т.к., зачастую из-за бюрократических проволочек не удается закрепить доказательства, и дела разрушаются. Данная норма может функционировать при значительной технической оснащённости следственного аппарата такими средствами как спутниковая связь, наличие у каждого следователя и прокурора электронной подписи, о чём говорилось выше, которая сейчас применяется при сдаче бухгалтерской отчетности посредством электронной почты, банковских платежей и т.д. Положение об электронной подписи участников уголовного судопроизводства имеет смысл закрепить в УПК Республики Казахстан. Но всё это реально неосуществимо, т.к. требует значительных капитальных вложений.

Применение нормы о даче прокурором согласия на возбуждение уголовного дела реально не повлияло на состояние законности на этой стадии досудебного производства и тем более не стало реальным правовым барьером по предупреждению фактов возбуждения органами расследования так называемых «заказных» уголовных дел.

В целях упрочнения процессуального положения следователя, закрепления за ними достаточного уровня процессуальной самостоятельности необходимо закрепить их статус в соответствующем законе.

В данном законе необходимо не только закрепить правовые и социальные гарантии следователя и дознавателя, но и предъявить к ним определённые требования, чтобы отсеять из состава органов следствия и дознания лиц по своему профессиональному и моральному уровню не соответствующих требованиям, предъявляемым к этим лицам.

Во-первых, необходимо установить уровень заработной платы следователя и дознавателя, соразмеримый с уровнем заработной платы сотрудников прокуратуры.

Во-вторых, необходимо создать федеральную квалификационную комиссию и квалификационные комиссии субъектов федерации по вопросам следствия и дознания, рассматривающую вопросы деятельности следствия и дознания, вопросы нарушения законности следователями и дознавателями, принятие квалификационных экзаменов у претендентов на должность следователя и дознавателя с выдачей соответствующего документа.

В-третьих, ввести квалификационный экзамен на статус следователя и дознавателя с выдачей соответствующего удостоверения. Одним из оснований права допуска к квалификационному экзамену наряду с обязательным наличием высшего юридического образования установить стаж работы по юридическому профилю не менее двух лет. Без наличия удостоверения, подтверждающего сдачу квалификационного экзамена, лицо не должно допускаться к следственной работе.

В-четвёртых, наделить квалификационную комиссию правом лишать лицо удостоверения следователя и дознавателя в случае допуска им нарушений законности в процессе правоприменительной деятельности.

Из ст.186 УПК РК необходимо убрать положение о том, что уголовное дело возбуждается с согласия прокурора, но в тоже время обязать следователя и дознавателя уведомлять прокурора о принятии этого процессуального решения с направлением материалов дела.

Данные меры позволят установить необходимый баланс процессуальной самостоятельности следователя и дознавателя, обеспечить эффективный надзор со стороны прокурора за соблюдением законности при возбуждении уголовного дела, соблюсти права граждан, потерпевших от преступных посягательств.

1.3 Процессуальная самостоятельность следователя при избрании, изменении и отмене меры пресечения

Статья 139 УПК РК закрепляет право следователя на избрание меры обвиняемому меры пресечения:

«При наличии достаточных оснований полагать, что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, либо воспрепятствует объективному расследованию и разбирательству дела в суде, или будет продолжать заниматься преступной деятельностью, а также для обеспечения исполнения приговора орган, ведущий уголовный процесс, в пределах своих полномочий вправе применить к этому лицу одну из мер пресечения, предусмотренных статьей 140 настоящего Кодекса».

Статья 140 УПК РК определяет перечень мер пресечения:

- подписка о невыезде и надлежащем поведении;

- личное поручительство;

- передача военнослужащего под наблюдение командования воинской части;

- отдача несовершеннолетнего под присмотр;

- залог;

- домашний арест;

- арест.

Меры пресечения являются одним из видов мер принуждения в уголовном процессе. Целью применения мер пресечения является обеспечение успешного расследования и судебного разбирательства уголовного дела. В отличие от мер уголовного наказания, меры пресечения не имеют карательного и воспитательного воздействия и действуют до вступления приговора в законную силу. Меры пресечения нельзя рассматривать как меры процессуальной ответственности, так как они применяются не за совершение преступления и не за совершение процессуального нарушения, а для предотвращения совершения обвиняемым (подозреваемым) процессуальных нарушений и новых преступлений.

Меры пресечения могут быть избраны на досудебных стадиях уголовного процесса дознавателем, следователем, прокурором. Прокурор вправе избрать меру пресечения по любому уголовному делу, за которым он осуществляет процессуальный надзор, однако для применения заключения под стражу прокурор должен обратиться с ходатайством в суд.

Избрание меры пресечения - это принятие дознавателем, следователем, прокурором, а также судом решения о мере пресечения в отношении подозреваемого, обвиняемого. Применение меры пресечения - это процессуальные действия, осуществляемые с момента принятия решения об избрании меры пресечения до ее отмены или изменения. Избрание меры пресечения является правом, а не обязанностью компетентных должностных лиц. Если основания для применения меры пресечения отсутствуют, то мера пресечения не применяется.

Подробно порядок применения и сущность мер пресечения раскрываются в статьях 139-155 УПК РК. Из содержания этих статей видно, что следователь самостоятельно, без всякого согласования с прокурором принимают решение о применении меры пресечения в виде:

· подписки о невыезде;

· личного поручительства;

· наблюдения командования воинской части;

· присмотра за несовершеннолетним подозреваемым или обвиняемым.

Применение такой меры пресечения как залог применяется следователем и дознавателем только с согласия прокурора.

В Конституции Республики Казахстан предусмотрено применение такой меры пресечения как содержание под стражей только на основании судебного решения. Но, невзирая на это конституционное установление, следователь, следуя нормам УПК, при необходимости избрания меры пресечения в виде заключения под стражу обязан получить согласие прокурора на возбуждение перед судом соответствующего ходатайства. В таком же порядке в соответствии со ст. 149 УПК РК применяется такая мера пресечения как домашний арест.

Реализация этой нормы казахстанской Конституции достаточно затруднена с практической точки зрения, поскольку ходатайство об избрании данной меры пресечения должно быть представлено суду не позднее 8 часов до истечения срока задержания, исчисляемого 48 часами. За это время органу расследования необходимо, кроме составления ходатайства перед судом и получения на это согласия прокурора, отыскать и пригласить к задержанному избранного им адвоката и с его участием допросить задержанного в качестве подозреваемого, собрать достаточные доказательства, а также предъявить, как правило, обвинение и допросить задержанного уже в качестве обвиняемого. И сделать это все следователь обязан в течение 40 часов, что очень проблемно.

Более того, в данной ситуации прокурор сам по существу ничего не решает, однако по тем или иным причинам может явиться непреодолимым барьером между следователем и судом, поскольку для обжалования решения прокурора района, не давшего следователю согласия на обращение в суд за получением санкции на арест, необходимо будет обратиться к прокурору субъекта Республики Казахстан, который зачастую находится за десятки и даже сотни километров.

То же самое касается положений статьи 150 УПК РК, требующей от следователя получения согласия прокурора на обращение в суд для продления срока содержания под стражей. В этих случаях прокурор, не давая согласия на выполнение таких действий, получает по существу право ограничивать процессуальную самостоятельность следователя и фактически лишать его предоставленного законом права обратиться в суд. Поскольку ч. 3 ст. 64 УПК РК предоставляет следователю право в случае несогласия с письменным указанием прокурора по этим вопросам представить уголовное дело с изложением своих возражений только вышестоящему прокурору, который, как уже было сказано выше, решение нижестоящего прокурора, как правило, не отменяет, то следователь оказывается по существу лишен возможности обжаловать данные решения прокурора. В то же время отказ от промежуточной роли прокурора при избрании меры пресечения в виде содержания под стражей и продлении этого срока, получении санкции на указанные выше действия следователя и т.д. прав прокурора не ущемляют и не снижают возможности прокурорского надзора, поскольку прокурор осуществляет надзорную функцию как в процессе следствия, так и в ходе судебного разбирательства, на котором рассматривается соответствующее ходатайство следователя.

Ведь прокурор может изменить меры пресечения, применяемые следователем и дознавателем самостоятельно на более строгие, по той же схеме он может осуществлять свою деятельность в случае применения таких мер пресечения как залог, домашний арест, содержание под стражей. В результате этого следователь (дознаватель) сможет напрямую выходить в суд с ходатайством о применении данных мер пресечения, что, несомненно, повысит уровень их процессуальной самостоятельности.

Установление судебных форм контроля в указанных случаях призвано повысить ответственность следователей и прокуроров за законное и обоснованное принятие решений об аресте обвиняемых (подозреваемых) и продлении сроков содержания обвиняемых под стражей. Выступая в качестве гарантии прав обвиняемых (подозреваемых), институт судебного контроля следует рассматривать также как важнейшее процессуальное средство оптимизации практики принятия решений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении сроков содержания арестованных под стражей Гаврилов Б.Я. О процессуальной самостоятельности следователя: история, реальное состояние, перспективы развития // Право и политика. - М.; Nota Bene, 2001. - № 2. - с.92-99.

Введение института судебной проверки законности и обоснованности ареста и продления срока содержания под стражей в целом благоприятно сказывается на защите прав человека, хотя в практике применения данного института немало недостатков, что следует объяснить становлением судебного контроля в стадии расследования и рядом других причин.

В уголовном судопроизводстве складываются или уже сложились и другие формы судебного контроля за применением законодательства о защите прав и свобод человека и гражданина, которые уголовно-процессуальным законодательством пока не урегулированы, но их применение вытекает из норм Конституции Республики Казахстан, в том числе, и об избрании, изменении и отмене мер пресечения, не связанных с лишением свободы, поскольку части первая и вторая статьи 46 Конституции, как уже отмечалось выше, устанавливают общее правило, согласно которому каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод и обеспечивается возможность обжаловать в суд решения и действия (бездействие) органов государственной власти и должностных лиц.

Теперь рассмотрим применение такой меры процессуального принуждения как задержание подозреваемого в порядке статьи 132 УПК, которая неразрывно связана с мерами пресечения. В данной статье устанавливаются основания, которые дают следователю право задержать подозреваемого. Порядок задержания регламентирует статья 134 УПК РК, которая устанавливает следующее:

1. В срок не более трех часов с момента фактического задержания следователь или дознаватель составляет протокол, в котором указываются основания и мотивы, место и время задержания (с указанием часа и минут), результаты личного обыска, а также время составления протокола. Протокол объявляется задержанному, и при этом ему разъясняются предусмотренные ст. 68 УПК права подозреваемого, в том числе право пригласить защитника и давать показания в его присутствии, что отмечается в протоколе. Протокол задержания подписывается лицом, его составившим, и задержанным. О произведенном задержании дознаватель или следователь обязаны письменно сообщить прокурору в течение двенадцати часов с момента составления протокола задержания.

2. Задержанный должен быть допрошен в соответствии с правилами УПК РК.

После задержания подозреваемый согласно ст. 136 УПК РК , в случае если не будет судебного решения о заключении данного лица под стражу в течении 48 часов, подлежит немедленному и беспрекословному освобождению. То есть процессуальная самостоятельность следователя и дознавателя в данном случае не ограничивается никоим образом, только в ч.1 ст. 136 УПК оговаривается, что подозреваемый может быть освобождён по постановлению прокурора, и случаи такого освобождения строго регламентированы:

- не подтвердилось подозрение в совершении преступления;

- отсутствуют основания применить к задержанному меру пресечения в виде ареста;

- задержание было произведено с нарушением требований статьи 134 УПК.

Можно с уверенностью сказать, что в данном случае законодатель соблюл баланс между необходимостью иметь достаточный уровень процессуальной самостоятельности следователя и дознавателя и необходимостью контроля их деятельности. Сохраняется возможность осуществления полноценного контроля за соблюдением законности со стороны прокуратуры и возможность судебного обжалования.

Возникает вопрос: почему законодатель не применил такую же схему в случае применения таких мер пресечения как домашний арест и содержание под стражей, а предусмотрел необходимость согласования с прокурором ходатайства в суд для применения данных мер пресечения?

Теперь вернёмся к проблемам ограничения процессуальной самостоятельности следователя и дознавателя при реализации такой меры процессуального принуждения как задержание подозреваемого и рассмотрим примеры из практики органов внутренних дел.

На практике возникают ситуации, в которых как начальники следственных отделов, так и прокуроры выходят за рамки предоставленных им полномочий и ограничивают самостоятельность следователя в принятии решений. Причем их требования и указания иногда не только не основаны на действующем законодательстве, но порой явно противоречат ему. Следователю приходится сталкиваться с необходимостью согласования с начальником следственного отдела множества следственных и иных процессуальных действий. Среди них можно назвать задержание лица по подозрению в совершении преступления, избрание в отношении подозреваемого меры пресечения, дачу отдельных поручений органам дознания, приостановление и прекращение уголовного дела и ряд других. При этом согласование заранее предусмотрено в виде обязательного реквизита на бланках соответствующих постановлений и протоколов. Подобная перестраховка порождает у следователя ощущение недоверия к нему и вынуждает как следователя, так и начальника следственного отдела тратить время на одно только обсуждение порой неотложных мер. Навязывание особого мнения об этих мерах в дальнейшем может привести к возникновению затруднений в расследовании. Например, следователь, проведя первоначальные следственные действия, приходит к выводу о том, что вина в совершении расследуемого преступления объективно доказывается в отношении не всех из доставленных к нему лиц. В данном случае, указание о необходимости задержания по подозрению в совершении преступления в порядке ст.ст. 132 и 134 УПК РК всех доставленных поставит под угрозу возможность дальнейшего получения объективных свидетельских показаний лиц, которые были неоправданно задержаны. Однако руководитель следственного подразделения, не зная всех тонкостей дела, настаивает на задержании всех причастных к делу лиц. Такие ситуации, к сожалению, не единичны.

Теперь рассмотрим порядок отмены или изменения меры пресечения и проанализируем уровень самостоятельности следователя и дознавателя в этом случае.

Статья 154 УПК регламентирует отмену или изменение меры пресечения:

«Мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда это вызывается обстоятельствами дела. Отмена или изменение меры пресечения производится по мотивированному постановлению дознавателя, следователя, прокурора или судьи либо по мотивированному постановлению суда. При этом мера пресечения, санкционированная, или примененная прокурором, или избранная по его письменному указанию, а также по судебному решению на предварительном следствии, может быть отменена или изменена только с согласия прокурора.»

Данная статья устанавливает общее правило отмены (изменения) меры пресечения, суть которого заключается в том, что отменить (изменить) меру пресечения может то должностное лицо или тот орган, которые принимали решение об ее избрании, и в случаях, когда изменяются основания, обусловившие избрание данной меры пресечения. Из этого положения и вытекает соответствующий уровень процессуальной самостоятельности следователя и дознавателя.

Существует много различных мнений об уровне процессуальной самостоятельности следователя и дознавателя. В частности некоторые считают, что оговоренные уголовно-процессуальным законом ограничения процессуальной самостоятельности не играют никакой роли, особенно это касается взаимоотношений следователя и прокурора.

Ни для кого не секрет, что уровень коррупции в казахстанском обществе достаточно высок. И поэтому нарушения законности могут произойти на любом уровне: следователем, прокурором, судьёй. Вот пример из практики, когда в результате судебного решения об изменении меры пресечения было разрушено уголовное дело.

Помимо реализации прав и обязанностей при осуществлении своей деятельности субъекты правоприменения должны обладать ещё и соответствующими моральными качествами.

Можно сделать следующий вывод, что необходимость ограничения процессуальной самостоятельности следователя при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста и заключения под стражу, выражающаяся в необходимости согласования с прокурором ходатайства в суд о применении этих мер пресечения, нецелесообразна, т.к. это является лишней бюрократической инстанцией.

Предлагается изменить формулировку ч.1 ст. 149 и ч.1 ст. 150 УПК РК, убрав оттуда положение о необходимости согласования с прокурором ходатайства в суд о применении этих мер пресечения, обязав следователя и дознавателя уведомлять прокурора о принятии данного процессуального решения, что обеспечит оптимальный уровень процессуальной самостоятельности следователя и дознавателя.

Согласно ст. 69 УПК РК, обвиняемым признается лицо, в отношении которого «вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемого, либо лицо, в отношении которого в суде возбуждено уголовное дело частного обвинения, а также лицо, в отношении которого составлен и утвержден начальником органа дознания протокол обвинения».

Постановление о привлечении в качестве обвиняемого выносит следователь, в функции дознавателя такой процессуальный акт не входит. Обвинительный акт имеет схожие свойства с обвинительным заключением, и его выносит дознаватель, и данный вопрос будет освещён в следующем параграфе. Поэтому в данном параграфе речь пойдёт только о следователе.

Согласно статье 206 УПК РК при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, следователь выносит постановление о привлечении данного лица в качестве обвиняемого.

Согласно статье 209 УПК РК, которая регламентирует порядок предъявления обвинения, обвинение должно быть предъявлено лицу не позднее 3 суток со дня вынесения постановления о привлечении его в качестве обвиняемого в присутствии защитника, если он участвует в уголовном деле.

Согласно статье 212 УПК, которая регламентирует допрос обвиняемого, следователь допрашивает обвиняемого немедленно после предъявления ему обвинения с соблюдением требований ч. 2 ст. 69 и ч. 3 ст. 72 УПК.

Как видно из содержания вышеперечисленных норм уголовно-процессуального закона в плане предъявления обвинения следователь обладает полной процессуальной самостоятельностью.

При этом он должен подчиняться только закону. Прокурорский надзор при совершении данного процессуального акта совершается исключительно «фоновом» режиме, но он может выразиться в активной форме только в случае, если сам прокурор обнаружит факт нарушения закона следователем или, если со стороны обвиняемого в адрес прокурора поступит жалоба на действия следователя. Полномочия прокурора будут реализованы в этом случае в соответствии со ст. 63 УПК РК.

Судебный контроль в этом случае осуществляется на основании права граждан обжаловать действия должностных лиц в судебном порядке.

Законодатель в данном случае посчитал, что если процедура возбуждения уголовного дела прошла жёсткий контроль со стороны прокуратуры, то есть достаточные основания на основе тех материалов, которые были представлены для возбуждения уголовного дела дать следователю достаточный уровень процессуальной самостоятельности при процедуре предъявления обвинения.

Ограничение процессуальной самостоятельности следователя со стороны прокуратуры может произойти на основании ст. 63 УПК РК. Данное положение, установленное законодателем вполне целесообразно и отвечает требованию соблюдения баланса процессуальной самостоятельности следователя и необходимостью контроля за соблюдением законности в его деятельности без ущемления инициативы следователя в организации проведения предварительного следствия.

Ограничение процессуальной самостоятельности следователя на этой стадии законодатель предусмотрел только в ч.2 ст. 210 УПК, где установил, что если в ходе предварительного следствия предъявленное обвинение в какой-либо его части не нашло подтверждения, то следователь своим постановлением прекращает уголовное преследование в соответствующей части, о чем уведомляет обвиняемого, его защитника, а также прокурора.

В данном случае законодатель счёл нужным осуществление прокурорского контроля, чтобы предотвратить незаконное освобождение лица от уголовной ответственности.

Но, опять же в данной ситуации возможен и судебный контроль путём реализации гражданами (в данном случае потерпевшими) на судебное обжалование действий должностных лиц.

Вообще, в научной литературе полемики по вопросу уровня процессуальной самостоятельности следователя на стадии предъявления обвинения не ведётся, т.к. в данном случае всё предельно ясно.

Но в правоприменительной практике органов внутренних дел на стадии предъявления обвинения зачастую возникают проблемы, с вязанные с ограничением процессуальной самостоятельности следователя, которые, зачастую носят противозаконный характер.

Сложилась практика, когда преступления (особенно хозяйственные) фактически раскрывают оперативные службы до возбуждения уголовного дела. Ответственность за раскрытие преступлений несут оперативные службы МВД - уголовный розыск, подразделения по борьбе с хищениями и др. Работники этих служб оказывают давление на следователя, поскольку они состоят в одном с ним управлении (отделе) внутренних дел и подчинены одному начальнику. Нередко следователю предлагают доказывать лишь ту версию, которая возникла при проведении негласной работы. Ему показывают оперативные материалы, привлекают к тайным операциям. Нередко его вынуждают принять поспешное решение о привлечении в качестве обвиняемого и избрании меры пресечения Карагодин В.Н. Проблемы совершенствования гарантий процессуальной самостоятельности следователя // Актуальные вопросы правоведения: Информационные материалы. - Екатеринбург; Изд-во УрО РАН, 1992. - с.97-101.

Страницы: 1, 2, 3, 4