связи с этим подавляющее большинство произведений творчества, как мы уже отмечали выше, действительно является уникальным. И конечно, именно такие объемные и потребовавшие большой работы произведения в первую очередь имелись в виду всеми теми многочисленными группами людей, кто боролся за возникновение авторского права.

Здесь нельзя не вспомнить одну из теорий происхождения авторского и патентного права - теорию личности, или персональную теорию, согласно которой результаты творчества являются продолжением личности, и потому права на них заслуживают такого же признания, как и личные права. Неразрешенное использование является вторжением в личную сферу и потому должно быть запрещено.

Однако гражданское право неуклонно развивалось и развивается сейчас в сторону все более всесторонней защиты личности. С таким путем были бы совершенно несовместимы попытки измерить количество творчества и степень его выраженности в произведении.

Это движение поддерживают и такие принятые обществом исходные принципы, как "то, что достойно воспроизведения, следует считать достойным охраны" и "никто не может пользоваться результатами чужого труда без предоставления взамен эквивалента". Эти принципы небезразличны и для права.

Перечень объектов авторских прав постоянно расширяется, и вот мы уже видим среди них такие объекты, как чертежи и фотографии, планы и схемы. И легко представить чертежи не столь сложной фигуры, планы помещения, фотографии одного и того же объекта, которые созданы разными лицами независимо друг от друга и которые при этом если и будут отличаться, то такие отличия будут почти незаметны, будут иметь чисто технический характер. Форма же выражения стараний, навыков и мыслей автора будет одинакова. И при этом она может быть результатом творчества.

Представим себе более маловероятную, но вполне возможную ситуацию, когда финалистам конкурса по черчению, двум профессионалам своего дела, дают задание начертить весьма сложную фигуру. И они выполняют свою работу безупречно настолько, что их чертежи, не принимая во внимание заметные только криминалисту отличия, оказываются одинаковыми, неразличимыми. Сторонники концепции неповторимости должны будут признать, что ни один из этих чертежей не охраняется авторским правом. С этим выводом мы примириться не можем.

Мы видим также и случаи в судебной практике (по крайней мере, в английской и американской), когда охрана была предоставлена такому произведению творчества, во внешних признаках которого оригинальность не проявилась, а творчество было найдено только в самой работе (см. приведенное выше дело о записи публичной речи) Шебанова Н.А. К вопросу о защите авторских прав в современной практике арбитражных судов Российской Федерации [Текст] // Российская юстиция. - 2008. - № 1. - С. 18..

Вы видим судебные решения, в которых для определения оригинальности и творческого характера объекта оценивалась именно работа по его созданию, а не вероятность независимого повторения.

Вспомним общепризнанные объекты авторского права, неповторимость которых признать практически невозможно. Например, по репродукции известнейшей и ценной картины К.Малевича "Черный квадрат" трудно обнаружить творческий характер этой картины. Однако прежде, чем прийти к суждению о наличии творчества, мы должны были бы рассмотреть оригинал, приемы наложения краски, узнать о подготовительной работе, послушать самого художника и только потом определить, была ли его работа только проявлением навыка или в ней нашлось место эмоциям и мыслям автора, а также присущим только ему художественным приемам. А если нашлось, то внешняя простота не может быть основанием для отказа в авторско-правовой охране.

В законодательстве мы также не видим никаких объективных критериев, которые бы могли использоваться для нахождения творчества в результате работы, а также не усматриваем никакого разумного основания для общего ответа на данный вопрос. Аргументы на этот счет, высказанные сторонниками теории неповторимости, якобы вытекающие из понятия творчества и из Закона, мы вынуждены были отвергнуть.

И потому считаем, что любой результат творчества должен быть охраняем авторским правом. Вне зависимости от того, проявились ли признаки творчества в нем самом, в результате чего он стал уникальным, неповторимым, или мы имеем дело с тем редким случаем, когда в работе по его созданию автор хотя и проявил свой образ мыслей, свои неповторимые навыки и умения, но сам результат как таковой их не отразил.

На основании вышесказанного мы придерживаемся того мнения, что в каждом конкретном случае оригинальность следует искать не в самом объекте авторского права, а в проделанной при его создании работе.

Если оригинальность и можно рассматривать как признак самого объекта, то следует видеть в нем лишь следствие творческой деятельности. Причем она может и не проявиться во внешних характеристиках объекта, но все равно будет присуща ему в каждом случае, когда работа была творческой: когда автор выражал свою личность, присущие ему качества, навыки и умения.

Иными словами, мы придерживаемся того взгляда, что если два одинаковых объекта созданы разными лицами независимо друг от друга и тем не менее работа по их созданию все-таки являлась творчеством, то оба эти объекта следует считать оригинальными.

Действительно, следует отметить, что в современном законодательстве наметилась тенденция, согласно которой исключительные права на один и тот же результат творчества могут принадлежать разным лицам. Сначала такую ситуацию допустил Патентный закон РФ при столкновении евразийского и российского патентов (см. ст. 37.2). Затем при принятии IV части ГК РФ законодатель допустил такую ситуацию относительно топологий интегральных микросхем (см. п. 3 ст. 1454 ГК РФ). Также законодатель говорит о возможности наличия исключительных прав у разных лиц в отношении коллективного товарного знака, наименования места происхождения товаров и секрета производства (см. п. 4 ст. 1229 ГК РФ).

Данная тенденция весьма любопытна и наверняка еще будет предметом научного исследования. Пока же мы отметим, что она не лишена внутренних противоречий и создает впечатление об изменении представления об исключительном праве как о некоторой монополии одного лица относительно использования нематериального объекта.

Мы склонны придерживаться того традиционного взгляда, что об охране путем предоставления исключительного права можно говорить только тогда, когда это право предоставлено лишь одному, и только в этом случае это право можно называть исключительным. В связи с этим охрану наименований мест происхождения товаров вряд ли можно было рассматривать как предоставление исключительного права на использование. Их охрана обеспечивается несколько иным режимом. Субъектом же исключительного права на коллективный знак, по нашему представлению, является объединение, а не каждый из его членов. Охрана секретов производства фактически обеспечивает невмешательство во внутренние дела, запрещает шпионаж и направлена на запрещение несанкционированного раскрытия сведений. Ни о какой юридической монополии на эти сведения говорить не приходится. Монополия обеспечивается только самим фактом неизвестности информации третьим лицам.

А вот охрана одинаковой топологии интегральной микросхемы и изобретения за разными лицами - новые и спорные явления в законодательстве, которые вошли в противоречие с традиционными представлениями о сути исключительного права Гаврилов Э.П., Данилина Е.А. Топологии интегральных микросхем: особенности охраны [Текст] // Патенты и лицензии. - 2008. - № 2. - С. 21..

В авторском праве мы не склонны отвергать эту суть и, исходя из монопольного характера любого исключительного права, считаем, что только первое созданное произведение творчества, которое в силу своей внешней относительной простоты оказалось повторенным, охраняется авторским правом. Такого же мнения придерживался и А.А. Пиленко Пиленко А.А. Указ. соч. - С. 348..

В ответ на возможные упреки в несправедливости этого вывода отметим, что такое явление возможно только в тех случаях, когда при создании произведения автор хотя и проявил свою личность, но усилия при этом были не столь значительными, вследствие чего объект и оказался повторенным при параллельном творчестве. Да и случаи такие, как уже отмечалось, весьма редки. Поэтому несправедливости оказывается нисколько не больше, чем в сфере технического творчества, где патент выдают только первому заявителю.

Что касается вопроса о первенстве во времени, если он возникнет между двумя независимыми авторами, то его можно решать исходя из имеющихся доказательств. И вряд ли можно говорить о том, что этот вопрос сложнее, чем все остальные вопросы факта, которые часто возникают в делах о нарушении исключительных прав.

Во всяком случае, следует признать, что утверждение о неспособности авторского права охранять одинаковый объект за разными лицами необходимо считать опровергнутым. Либо новым взглядом законодателя на суть исключительного права, посчитавшего возможным обладание им разными лицами, либо традиционными представлением о том, что оно принадлежит только первому, а первенство можно установить по конкретным фактам.

ГЛАВА 2. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ АВТОРСКИХ ДОГОВОРОВ
2.1 Изменение правового регулирование авторского права
Принятая четвертая часть ГК РФ "Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации" (Федеральный закон от 18.12.2006 г. № 230-ФЗ) и Вводный закон к ней (Федеральный закон от 18.12.2006 г. № 231-ФЗ О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации [Текст]: [Федеральный закон № 231-ФЗ, принят 18.12.2006 г., по состоянию на 24.07.2007] // СЗ РФ. - 2006. - № 52 (1 ч.). - Ст. 5497.) вызывали активные дискуссии между специалистами. И сегодня важно перейти от дискуссий к осмыслению проведенной кодификации, определению путей использования данного закона и правильности его применения и, возможно, как можно более быстрому внесению изменений.

Ряд предусмотренных в четвертой части ГК РФ нововведений может оказаться весьма полезным для авторов, иных правообладателей и других заинтересованных лиц - участников российского рынка авторских прав. Однако приходится констатировать, что многие нововведения, предусмотренные ГК РФ, оказались все же неотработанными, сырыми, не подкрепленными практикой.

Основные законодательные нововведения в сфере авторских и смежных прав, как представляется, могут быть условно объединены в следующие группы:

1) изменение правового регулирования договорных отношений в сфере авторского права;

2) существенная модификация положений о коллективном управлении авторскими и смежными правами;

3) совершенствование правовой охраны ряда новых видов объектов авторских прав и введение правовой охраны новых объектов смежных прав;

4) усиление ответственности за нарушения авторских и смежных прав;

5) введение ряда новых положений, соблюдение которых на практике может оказаться весьма проблематичным.

К числу важнейших нововведений относится, в частности, распространение на сферу авторского права возможности заключения договора о полном отчуждении всех принадлежащих авторам исключительных прав (ст. ст. 1234 и 1285 ГК РФ).

До сих пор законодательство требовало указывать в авторском договоре конкретные виды прав, способы использования, сроки, территорию, возможность дальнейшей передачи прав и т.д. Если из договора прямо не следовало, что переданы исключительные права, то предполагалось, что автор предоставил пользователю возможность использования его прав только на неисключительной основе.

Теперь все эти требования сохранены лишь для так называемых лицензионных договоров (ст. 1235 ГК РФ), которые приходят на смену ставшим уже привычными авторским договорами о предоставлении прав на исключительной или неисключительной основе. Подобная новая правовая регламентация договорных отношений, как представляется, способна, особенно на первоначальном этапе, привести к возникновению сложностей в отношениях авторов и издателей, разрушить возникшую судебную практику.

Согласно п. 1 ст. 1235 ГК по лицензионному договору происходит предоставление лицензиаром лицензиату права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации в предусмотренных договором пределах. Важно подчеркнуть, что по данному договору лицензиар не обязан предоставить лицензиату возможность использовать интеллектуальный продукт в полном объеме, - возможно предоставление права использования (а) лишь конкретным способом (только издавать книгу), (б) на часть срока действия исключительного права (издавать книгу только в течение года), (в) на часть территории действия исключительного права.

При этом существенными условиями лицензионного договора законодатель посчитал лишь условия (а) о предмете договора, каковым признается интеллектуальный продукт, (б) о конкретных способах использования интеллектуального продукта. Отсутствие же в договоре условий о сроке или территории действия прав лицензиата легко компенсируется наличием диспозитивных норм в ст. 1235 ГК: презюмируется, что, если стороны не договорились об ином, лицензиат имеет право использовать интеллектуальный продукт в течение пяти лет на всей территории Российской Федерации.

Статья 1236 ГК предусматривает возможность заключения двух видов лицензионных договоров: (а) договора о предоставлении простой (неисключительной) лицензии, (б) договора о предоставлении исключительной лицензии. Некоторые авторы утверждают, что никакой серьезной разницы между исключительной и неисключительной лицензиями нет, так как оба вида договора опосредуют передачу исключительного права лицензиату Степанова О. Передача авторских прав по договору [Текст] // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. - 2002. - № 2. - С. 54 - 68.. Следует категорически не согласиться с таким суждением ввиду того, что (а) по лицензионному договору передачи исключительных прав не осуществляется, (б) более того, правовая природа прав исключительного и неисключительного лицензиата не идентична, хотя и схожа. Поэтому необходимо, во-первых, проанализировать сущность прав, возникающих из данных видов договора лицензии, а во-вторых, выделить те общие черты, которые присущи любому лицензионному договору.

По договору простой (неисключительной) лицензии лицензиар предоставляет лицензиату право использования интеллектуального продукта определенными способами, но сохраняет за собой право выдавать третьим лицам простые лицензии на использование продукта теми же способами. Выдача неисключительной лицензии не приводит к переходу исключительного права к лицензиату, а влечет лишь обременение этого права. При этом суть данного обременения заключается в следующем: (а) позитивное содержание исключительного права не претерпевает никаких изменений (лицензиар вправе использовать интеллектуальный продукт всеми теми же способами, что и до выдачи лицензии), (б) происходит ограничение негативной составляющей содержания исключительного права, то есть возможности запрещать третьим лицам использование интеллектуального продукта (лицензиар обязуется не запрещать лицензиату использование интеллектуального продукта). Путем возложения на себя договорной обязанности лицензиар лишь ограничивает в отношении неисключительного лицензиата действие своего запрета, адресованного неопределенному кругу лиц.

Право неисключительного лицензиата не является самостоятельным: оно целиком и полностью обусловлено наличием у лицензиара договорной обязанности, заключающейся в необходимости воздерживаться от действий, способных затруднить осуществление прав лицензиата: лицензиар обязуется претерпевать использование интеллектуального продукта лицензиатом. Лицензиат в свою очередь не возражает против выдачи лицензиаром аналогичных лицензий, т.е. заранее допускает возможность нарушения своих экономических интересов со стороны третьих лиц. Именно поэтому право неисключительного лицензиата лишено абсолютно-правовой защиты - неисключительный лицензиат может предъявлять к лицензиару только требования обязательственные, вытекающие из договора лицензии. По сути, право неисключительного лицензиата сводится к праву требовать от лицензиара не препятствовать использованию им интеллектуального продукта, а потому обладает чисто обязательственной природой.

По договору исключительной лицензии лицензиар предоставляет лицензиату право использования интеллектуального продукта определенными способами, а сам утрачивает право выдавать третьим лицам лицензии на использование теми же способами, но при этом сохраняет за собой возможность подобного использования. Вряд ли, однако, можно привести какие-либо серьезные теоретические доводы в пользу того, что стороны не могут в договоре ввести в отношении лицензиара запрет на использование интеллектуального продукта. При установлении подобного запрета лицензиар утрачивает возможность использовать интеллектуальный продукт определенным образом, а лицензиат такую возможность, напротив, приобретает. Более того, исключительному лицензиату в любом случае предоставляется абсолютно-правовая защита от нарушений его права третьими лицами.

Тот факт, что у исключительного лицензиата может появиться монополия на использование интеллектуального продукта, а также защита от нарушений третьих лиц, подтолкнул М.А. Мирошникову к мысли о том, что в данном случае, как и при отчуждении исключительного права в целом, имеет место транслятивное правопреемство. На основании такого вывода она утверждает, что исключительная лицензия есть не что иное, как уступка исключительного права в части Гражданское право: Учебник [Текст] / Отв. ред. Е.А. Суханов. Т. 4. М., Волтерс Клувер 2006. - С. 45.. Разница между договором об уступке исключительного права в целом и договором о предоставлении исключительной лицензии, по мнению М.А. Мирошниковой, заключается лишь в том, что при уступке право переходит полностью и бесповоротно, а при исключительной лицензии - может перейти не в полном объеме и на более короткий срок Там же.. Полная же, исключительная, лицензия, выданная на весь срок действия исключительного права, по мнению данного автора, вообще ничем не отличается от договора об отчуждении исключительного права.

Думается, что такое утверждение в корне неверно: право исключительного лицензиата не является самостоятельным - оно зависимо от исключительного права лицензиара: существует лишь постольку, поскольку существует исключительное право. Например, если патентообладатель вдруг откажется от исключительного права или не уплатит патентной пошлины, то досрочно прекратится не только сохранившееся у него право, но и право исключительного лицензиата. Следует признать, что исключительное право сохраняется у лицензиара, а право исключительного лицензиата - это лишь право требования, обращенное к лицензиару. Именно по этой причине лицензиар, предоставив лицензиату право монопольно использовать интеллектуальный продукт, сохраняет возможность (а) отчуждать исключительное право в полном объеме, (б) осуществлять защиту своего исключительного права, включая защиту от тех действий третьих лиц, которые также нарушают право лицензиата.

Само существование у исключительного лицензиата права использования целиком и полностью обусловлено наличием на стороне лицензиара договорной обязанности не совершать действий, способных затруднить осуществление права лицензиата, т.е., по сути, претерпевать использование интеллектуального продукта лицензиатом. Поэтому между лицензиаром и исключительным лицензиатом складываются в чистом виде обязательственные правоотношения. В случае, если, например, писатель вдруг начнет на дому публиковать книгу, исключительное право на издание которой было передано какому-либо издательству, данное издательство не сможет использовать в отношении писателя абсолютно-правовые средства защиты, а будет иметь право предъявить только требования, вытекающие из договора исключительной лицензии. Примерно так же должна разрешаться и ситуация, при которой лицензиар в нарушение договора полной лицензии (договора, возлагающего на него запрет заключать новые лицензионные договоры) в дальнейшем выдаст новую лицензию третьему лицу. Ввиду того, что лицензиар выдачей последующей лицензии нарушит лишь условия ранее заключенного им договора полной лицензии, полный лицензиат сможет требовать лишь возмещения причиненных ему предоставлением последующей лицензии убытков, а не признания второго лицензионного договора недействительным.

Предоставление лицензиату защиты от нарушений его интересов третьими лицами не свидетельствует о возникновении на его стороне абсолютного права. В случае предоставления указанных видов лицензии, т.е. отказа лицензиара от дальнейшей выдачи аналогичных лицензий (а при полной лицензии и от использования интеллектуального продукта таким же образом), любые действия третьих лиц будут нарушать в первую очередь и в наибольшей степени именно интересы лицензиата. Таким образом, абсолютная защита в данном случае предоставляется, по сути, для сохранения фактической монопольной возможности лицензиата использовать интеллектуальный продукт. Точно так же, предоставляя абсолютную охрану арендатору, законодатель не превращает его право в классическое абсолютное, а лишь защищает фактическое положение дел в виде правомерного владения арендатора имуществом.

Обобщая изложенные выше соображения, касающиеся природы прав исключительного и неисключительного лицензиата, следует сделать вывод о том, что право любого лицензиата является обязательственным и сводится к возможности требовать со стороны лицензиара воздержания от осуществления им запрета (а в случае с исключительной лицензией - также от выдачи иных лицензий). В отличие от договора об отчуждении исключительного права, где происходит переход исключительного права (т.е. транслятивное правопреемство), при заключении лицензионного договора имеет место лишь обременение исключительного права лицензиара обязательственным правом лицензиата. При этом данное обременение следует судьбе самого исключительного права, т.е. сохраняет силу и при его переходе.

Как положительный момент здесь следует отметить норму о том, что, если в договоре не определен размер вознаграждения или порядок его исчисления, подобный договор будет считаться незаключенным (ст. ст. 1234 и 1235 ГК РФ). Следовательно, использование произведений по такому договору будет признано незаконным и у автора появится возможность взыскания компенсации за нарушения его прав Мозолин В.П. О концепции интеллектуальных прав [Текст] // Журнал российского права. - 2007. - № 12. - С.16..

Несоблюдение письменной формы договора, как теперь специально указано в ст. ст. 1234 и 1235 ГК РФ, повлечет признание договора недействительным, за исключением случаев, когда сам Кодекс допускает возможность заключения договоров без соблюдения письменной формы, как это установлено, например, для договора о предоставлении права использования произведения в периодической печати, который может быть заключен устно (п. 2 ст. 1286 ГК РФ), и для лицензионного договора о предоставлении права использования программы для ЭВМ или базы данных, при заключении которого допускается использование условий договора присоединения, изложенных на приобретаемом экземпляре такой программы или базы данных либо на упаковке этого экземпляра, причем начало использования такой программы или базы данных пользователем будет рассматриваться как его согласие на заключение договора Кувыркова А.Ю. Сравнительный анализ подходов к правовой охране содержания баз данных [Текст] // Информационное право. - 2008. - № 2. - С. 27..

Очевидно, что разработчики ГК РФ стремились обеспечить дополнительные правовые гарантии выплаты авторам причитающегося им вознаграждения. Так, предусматривается, что при нарушении условий о выплате вознаграждения за предоставление прав на использование произведения правообладатель вправе в одностороннем порядке отказаться от такого договора и потребовать возмещения причиненных ему убытков (ст. 1237 ГК РФ), определить размер которых на практике будет непросто. Кроме того, ст. 1286 ГК РФ предусматривает, что Правительство Российской Федерации вправе устанавливать минимальные ставки авторского вознаграждения за отдельные виды использования произведений.

Законодательно закрепляется право автора требовать исполнения обязательства по использованию произведения, что, во-первых, возможно в случаях, специально предусмотренных договором, а во-вторых, также специально оговорено в случае заключения издательского лицензионного договора (ст. 1287 ГК РФ). Таким образом, в отличие от других пользователей издательские организации будут нести обязанность по использованию произведений, права на которые им были предоставлены.

Применение данных правовых положений дополнительно осложняется отсутствием в ст. 1287 ГК РФ критериев для определения срока, в течение которого должно быть начато использование произведения, поскольку, например, указание на "срок, обычный для данного вида произведений и способа их использования", вряд ли может гарантировать однозначность его толкования обеими сторонами договора, что может создать предпосылки для использования на практике самых различных подходов.

Важный шаг сделан законодателем в области некоторого упорядочивания правового регулирования коллективного управления правами. В частности, теперь прямо указывается, что организации по коллективному управлению:

1) должны основываться на членстве (ст. 1242 ГК РФ);

2) проходить государственную аккредитацию в случае, если они хотят действовать от имени всех правообладателей;

3) обязаны, если они претендуют на получение государственной аккредитации, принимать всех желающих правообладателей в свои члены (ст. 1244 ГК РФ).

В то же время произошло резкое сокращение количества сфер, в которых допускается "расширенное коллективное управление", т.е. возможность сборов для всех авторов и иных правообладателей соответствующей категории. Такая возможность предусмотрена только для специально указанных в ст. 1244 ГК РФ случаев, к числу которых оказались отнесены в основном случаи, связанные с публичным исполнением музыки, использованием музыкальных произведений и фонограмм на радио, некоторые сборы с телевидения. Из перечня сфер, в которых допускается осуществление расширенного коллективного управления в интересах всех правообладателей, оказалось исключено, например, репрографическое воспроизведение, в результате чего получается, что каждая библиотека или иной владелец ксерокопировального устройства должны будут заключать договоры непосредственно с обладателями исключительных прав на каждое из ксерокопируемых произведений.

Состоявшееся ограничение сфер, в которых допускается использование принципов расширенного коллективного управления правами, не только осложняет положение многих категорий пользователей, но одновременно также лишает многие категории правообладателей перспектив получения причитающегося им вознаграждения без внесения дополнительных изменений в положения ГК РФ.

По-прежнему в сфере коллективного управления заметным остался перевес "музыкальных" прав по сравнению с правами авторов и издателей литературных, художественных, фотографических и иных видов произведений. Так, компенсационное вознаграждение за так называемое домашнее копирование (ст. 1245 ГК РФ) предполагается собирать только за использование фонограмм и аудиовизуальных произведений, несмотря на то что в настоящее время все большему копированию подвергаются выраженные в цифровой электронной форме аудиокниги, учебные материалы и другие объекты, содержащие литературные, научные, художественные, фотографические и иные "немузыкальные" произведения Симанович Л.Н. Неимущественные права авторов, защищаемые путем компенсации морального вреда [Текст] // Исполнительное право. - 2008. - № 2. - С. 19..

Согласно п. 3 ст. 1263 ГК РФ при публичном исполнении или сообщении в эфир аудиовизуального произведения, т.е. при его демонстрации в кинотеатрах или показе по телевидению, авторы музыкальных произведений обладают особым правом на получение дополнительного вознаграждения, которое будет собираться для них с кинотеатров и телекомпаний; остальные авторы такого права не имеют, а в результате изменения соответствующей формулировки такого права оказались лишены даже авторы текстов музыкальных произведений, поскольку все собираемое на основании указанной статьи вознаграждение будет распределяться только между композиторами.

2.2 Элементы авторского договора
Вопрос о том, что выступает предметом авторского договора, решается не столь однозначно, как это может показаться на первый взгляд. Большинство ученых в качестве предмета авторского договора рассматривают то произведение науки, литературы и искусства, по поводу создания и (или) использования которого стороны вступают в договорные отношения. В таком подходе есть определенный резон, особенно когда дело касается авторского договора заказа. Произведение здесь выступает, как тот творческий результат, который должен быть достигнут автором по заданию пользователя и передан ему для использования Яковлев В.Ф. Законодательство об интеллектуальной собственности кодифицировано! [Текст] // ЭЖ-Юрист. -2007. - № 1. - С. 4..

Вместе с тем нельзя не учитывать того, что авторский договор опосредует отношения, связанные с использованием творческих произведений. Основной интерес пользователя состоит не в том, чтобы на свет появилось творческое произведение как таковое, а заключается в приобретении определенных прав на его использование. Поэтому более точной представляется позиция, согласно которой предметом авторского договора являются те имущественные права, которые создатель произведения или заменяющее его лицо переуступает пользователю. В настоящее время именно данный взгляд на предмет авторского договора находит наибольшее подкрепление в действующем законодательстве. Так, из правил, которые закреплены в ст.1255 ГК РФ достаточно определенно следует, что законодатель считает предметом авторского договора именно передаваемые по нему права, а не само произведение. Последнее выступает в качестве объекта тех прав, которые передаются по авторскому договору. При этом, однако, не должно упускаться из виду то обстоятельство, что авторские права всегда действуют лишь по отношению к конкретному произведению. Поэтому при заключении авторского договора должны быть согласованы и вопрос о видах и характере передаваемых по договору прав, и вопрос о понятии «объект» и «предмет» авторского договора настолько тесно взаимосвязаны, что всегда должны рассматриваться в неразрывном единстве Карпычев М.В., Хужин А.М. Правовые проблемы использования объектов интеллектуальной собственности в рекламе [Текст] // Реклама и право. - 2005. - № 2. - С. 19.. Рассмотрим вкратце некоторые из относящихся к ним положений, начав с характеристики объекта авторского договора.

В принципе, понятия «объект авторского права» и «объект авторского договора» в основном совпадают и различаются лишь тем, что акцент ставится на разных сторонах их содержания. В понятии «объект авторского права» на первый план выступает соответствие достигнутого интеллектуального результата тем признакам, которые необходимы для предоставления ему правовой охраны. В судебной практике нередко встречаются решения, которыми отклоняются требования авторов о выплате им гонорара в связи с представлением организациями-заказчиками доказательств того, что авторы существенно отступили от оговоренных требований к произведению. Так, в одном судебном деле автор представил произведение, не соответствующее ранее переданному им в издательство плану-проспекту. Тем не менее, автор настаивал на одобрении издательством этого произведения, утверждая, что оно соответствует договору. Но поскольку план-проспект был приложен к договору и составлял его неотъемлемую часть, суд правильно отклонил претензии автора, указав, что произведение не отвечает заключенному сторонами издательскому договору Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа А55-9786/08 от 25 мая 2008 г. // Вестник ВАС РФ. - 2008. - № 9. - С. 60..

Объектом авторского договора, как и объектом авторского права в целом, является благо нематериальное, хотя и связанное с определенным материальным носителем. Для признания творческого результата объектом авторского права достаточно, чтобы произведение было облечено в любую форму, обеспечивающую его восприятие другими людьми. К материальному носителю произведения как объекту авторского договора предъявляются более четкие и конкретные требования, содержание которых определяется по усмотрению сторон и, как правило, зависит от вида произведения и способа его использования. В некоторых случаях требования к материальному носителю определяется в нормативном порядке. Например, при сдаче оригинала произведения, созданного по издательскому договору, следует руководствоваться Основными техническими условиями 29.115-86 «Оригиналы текстовые, авторские и издательские». Данный стандарт распространяется на текстовые оригиналы для основных видов непериодических, периодических и продолжающихся изданий, выполненных как на отечественной, так и на зарубежной полиграфической базе Штенников В.Н., Беляева И.А., Штенников И.В., Зяблова А.Ю. Форма и содержание произведения [Текст] // Юридическое образование и наука. - 2008. - № 2. - С. 17..

Определение в договоре тем или иным образом разрешенных способов использования конкретного произведения достаточно для того, чтобы считать условие о предмете авторского договора согласованным. Безусловно, целесообразно указать в договоре и на характер передаваемых прав, а именно являются ли они исключительными или нет. Однако если данный вопрос в договоре не решен, это не означает, что его предмет не согласован.

Поскольку предмет авторского договора может составлять одно, несколько или весь комплекс имущественных прав автора, вполне допустима ситуация, когда одни авторские права передаются на исключительной основе, а другие - на неисключительной, хотя и те, и другие действуют в отношении одного и того же произведения Мерзликина Р.А. Имущественные правоотношения, возникающие на основании исключительного права [Текст] // Юрист. - 2006. - № 3. - С. 22..

Большое практическое значение имеет и правило о том, что все права на использование произведения, прямо не переданные по авторскому договору, считаются не переданными. Указанное правило установлено в интересах авторов и, в частности, направлено на то, чтобы пользователи, заинтересованные в приобретении более широких прав на использование произведений, точно фиксировали в договоре объем приобретаемых прав с соответствующим определением размера авторского вознаграждения за каждый способ использования произведения.

Запрет на «запродажу» прав в отношении произведений, которые автор может создать в будущем, установлен в интересах авторов, которые иногда попадают в кабальную зависимость от пользователей. Современное авторское законодательство большинства государств, включая Россию, вообще запрещает передачу прав на будущие произведения. В то же время во всем мире широко применяются авторские договоры, на основании которых авторы создают конкретные заказанные им произведения.

С рассмотренными случаями погранична ситуация, при которой авторские произведения создаются авторами в порядке выполнения служебных обязанностей. Если между автором-работником и работодателем не достигнуто на этот счет иного соглашения, предполагается, что имущественные права на использование всех будущих служебных произведений будут возникать у работодателя Егорова Н.Е., Иванюк О.А., Потапенко В.С. Проблемы противоречий в законодательстве и пути их решений [Текст] // Журнал российского права. - 2006. - № 11. - С. 32..

Субъектами авторского договора являются автор или его правопреемник, с одной стороны, и пользователь произведения, с другой. К сторонам авторского договора в полной мере относятся все те положения, которые раскрывались выше применительно к субъектам авторского права. Поэтому нет необходимости вновь подробно характеризовать понятия «автор произведения», «правопреемник автора» и т.д. Остановимся лишь на тех моментах, которые свойственны субъектам авторского права именно как сторонам авторского договора. Непременным участником авторского договора является автор произведения или его правопреемник. В тех случаях, когда автором произведения является совершеннолетнее дееспособное физическое лицо, никаких осложнений не возникает. Обычно такой автор сам заключает авторский договор или делает это с помощью поверенного. За малолетних авторов, не достигших 14 лет, авторские договоры подписывают их родители и опекуны. Несовершеннолетние авторы в возрасте от 14 до 18 лет осуществляют свои авторские права (в том числе заключают авторские договоры) самостоятельно, без контроля родителей и попечителей. Если автор признан вследствие душевной болезни недееспособным, от его имени действует назначенный ему опекун.

Авторские договоры по поводу использования коллективных произведений заключаются со всеми соавторами. При этом все они могут принимать участие в согласовании условий подписания договора либо это может сделать по их поручению любой из соавторов. При подготовке сборника соответствующие договоры должны заключаться не только с его составителем, но и с авторами всех охраняемых законом произведений, включаемых в сборник. На практике это зачастую не делается, поскольку организации, осуществляющие выпуск сборников, полагают, что отношения с авторами включаемых в сборник произведений должны быть урегулированы самим составителем. Такая позиция совершенно не основана на законе Погуляев В. Вопросы регулирования авторского права [Текст] // Право и экономика. - 2005. - № 11. - С. 18..

После смерти автора договор об использовании произведения заключается с его наследником по закону или завещанию. Однако наследник должен для этого обладать гражданской дееспособностью. За наследников, не достигших 14 лет, наследников, признанных недееспособными, авторские договоры подписывают их родители или опекуны. Наследники в возрасте от 14 до 18 лет, а также наследники, ограниченные в своей дееспособности по суду, заключают авторские договоры сами, но с согласия родителей или опекунов. Если наследников несколько, для заключения авторского договора необходимо их общее согласие. Возникший спор между наследниками разрешается в судебном порядке по иску любого из них Гаврилов Э.П. Наследование интеллектуальных прав [Текст] // Патенты и лицензии. - 2008. - № 4. - С. 16; Филина А.В., Чибинев В.М. Проблемы судебной защиты интеллектуальной собственности [Текст] // Российский судья. - 2006. - № 8. - С. 22..

Другой стороной авторского договора является пользователь произведения. Чаще всего в его роли выступают специализированные организации, основной функцией которых является осуществление издательской, выставочной и иной аналогичной деятельности. В настоящее время на практике не проводится характерный для прошлых лет жесткий контроль за соблюдением пользователями их узкой специализации. Например, сейчас, в условиях кризиса, многие специализированные издательства вынуждены в целях выживания издавать непрофильную для себя, но коммерчески выгодную литературу. Однако необходимо учитывать, что для осуществления отдельных видов деятельности по использованию произведений, в частности издательской деятельности, публичного показа и распространения аудиовизуальный произведений и др., пользователи должны обладать соответствующей лицензией.

В российской юридической науке практически общепризнанно, что договоры, по которым организации приобретают права на творческие произведения не для их использования в авторско-правовом значении этого слова, а для удовлетворения собственных нужд, не относятся к авторским. Как правило, такие организации не имеют права заниматься издательской деятельностью, для извлечения прибыли. Это, однако, не означает, что они не могут вступать в договорные отношения с авторами произведений в качестве заказчиков. Например, на практике промышленные предприятия, сельскохозяйственные кооперативы, и т.д. нередко заключают договоры с профессиональными писателями и журналистами на написание летописи предприятия или истории развития организации; с художниками и скульпторами заключаются договоры на художественное оформление фасадов, интерьеров, создание памятников и т.п. Указанные договоры ни в коей мере не противоречат действующему законодательству, однако, носят не авторский, а подрядный характер.

Страницы: 1, 2, 3, 4