Уголовная ответственность за преступления против собственности

Забота о сохранении ценного имущества (включая вьючное животное) сама по себе похвальна. Однако дело, конечно, не в лошади. Суть проблемы состоит в том, что считать основным непосредственным объектом угона.

Многообъектный характер преступления, предусмотренного ст. 166 УК, очевиден. Лицо, совершающее неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством, посягает одновременно на целый комплекс общественных отношений.

Истинность последнего утверждения сомнений не вызывает, но это отнюдь не означает еще, что невозможно выделить такое целостное, системно-структурное общественное отношение, которое включало бы в себя все характерные признаки непосредственного объекта рассматриваемого преступления. В свое время нами была высказана мысль, что таким системным образованием выступают общественные отношения в сфере безопасного функционирования (движения и эксплуатации) всех видов механических транспортных средств. Подобным же образом определял непосредственный объект угона В. М. Хомич. Под ним он понимал систему общественных отношений, создающую необходимые условия для организации безопасного пользования транспортными средствами Хомич, В.М. Угон транспортных средств. / В.М. Хомич. - Минск., 1982. - С. 12..

Отличительная особенность угона заключается в том, что вред при совершении этого преступления причиняется общественной безопасности, точнее -- безопасности функционирования (движения и эксплуатации) транспортных средств. Дело в том, что угон зачастую совершается лицами, не имеющими или лишенными водительских прав, находящимися в состоянии опьянения (от 70 до 80% виновных совершают угон в нетрезвом виде), не обладающими необходимыми навыками езды, не знающими технических особенностей транспортных средств. К тому же угон осуществляется, как правило, в экстремальных условиях: угонщик вынужден действовать поспешно, нередко ему приходится скрываться от преследования, двигаться с выключенными световыми приборами, игнорировать сигналы светофора, не подчиняться знакам и указателям, не соблюдать установленную скорость, нарушать другие правила движения, не убедившись предварительно в технической исправности угоняемых транспортных средств. По данным зарубежных исследователей, на угнанных автомобилях в расчете на 1 км пробега совершается в 200 раз больше дорожно-транспортных происшествий, чем на всех остальных автомобилях Коробеев, А.И. Транспортные преступления. / А.И. Коробеев. - СПб., Юридический центр Пресс. 2007. - С.160-170..

Нельзя, конечно, отрицать и тот бесспорный факт, что угоном причиняется вред и интересам собственности, ибо угоняемый автомобиль (или иное транспортное средство) на какое-то время неправомерно изымается из владения и пользования собственника. Квалифицированные виды угона причиняют вред личности потерпевшего. Но не эти отношения, как нам думается, определяют юридическую природу анализируемого преступления. Общественная опасность угона обусловлена вовсе не тем, что при его соверше-нии имеет место посягательство на собственность или личность, а тем, что создается состояние неконтролируемого использования транспортных средств, т. е. нарушаются отношения в сфере безопасного функционирования транспорта.

Законодатель, как видим, с данной точкой зрения не согласился: он отнес угон автомобиля к преступлениям против собственности, а угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ст. 211 УК) - к преступлениям против общественной безопасности.

Во-первых, угоны автомобилей (равно как и воздушных судов) традиционно считаются классическими видами транспортных преступлений. Не случайно поэтому в УК РСФСР 1960 г. ответственность за многие транспортные преступления, включая и угоны, была предусмотрена компактной группой рядом расположенных норм (ст. 211, 2111, 2112,2113, 2121, 213,2131, 2132УК).

Во-вторых, выведя угоны за рамки понятия транспортных преступлений, законодатель оказался непоследователен в выборе для них места в новом УК РФ. Если угон автомобиля он отнес к преступлениям против собственности, то почему он не поступил точно так же с угоном воздушного и прочих судов: разве угон самолета или морского судна причиняет интересам собственности вред меньший, чем угон автомобиля или мотоцикла. И наоборот: если угон воздушных, морских, речных судов, железнодорожного подвижного состава расценен законодателем как посягательство на общественную безопасность, то что мешало ему оценить таким же образом и угон иных механических транспортных средств. Ведь неправомерное завладение городским скоростным трамваем может таить в себе гораздо большую угрозу общественной безопасности, нежели угон железнодорожной дрезины.

Предметом посягательства при угоне (с учетом редакции ст. 166 УК) является автомобиль или иное транспортное средство. Автомобиль есть самоходное транспортное средство на колесном или полугусеничном ходу, оборудованное двигателем и предназначенное для перевозки пассажиров и (или) грузов по безрельсовым путям. Обращает на себя внимание, что законодатель, опустив эпитет «механическое» в словосочетании «транспортное средство», дал тем самым основание чрезвычайно широко трактовать предмет рассматриваемого преступления. Согласно ст. 2 Закона РФ от 10 декабря 1995 г. № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения» Собрание законодательства РФ. - 1995. - № 50. - Ст. 4873., под транспортным средством понимается «устройство, предназначенное для перевозки по дорогам людей, грузов или оборудования, установленного на нем». Этот термин охватывает не только трамваи, троллейбусы, трактора, иные самоходные машины (комбайны, грейдеры, скреперы, бульдозеры и т.п.), мотоциклы и другие механические транспортные средства (мотороллеры, мотосани т.п..), но и немеханические виды, транспорта, вплоть до таких экзотических, как велосипеды, мокики, гужевой транспорт, детские коляски и пр. Попытки ряда авторов ограничить предмет угона лишь механическими видами транспортных средств (по аналогии с примечанием к ст. 264 УК), строго говоря, не основаны на законе и могут быть не восприняты судебной практикой Ветров, Н.И. Уголовное право. Особенная часть. / Н.И. Ветров. - М., Норма. 2007. - С. 161; Наумов, А.В. Уголовный кодекс Российской Федерации. Научно-практический комментарий. / А.В. Наумов. - М., Проспект. 2008. - С. 317..

С тем, однако, чтобы не доводить ситуацию до абсурда и не вводить правоприменителя в искушение привлекать к уголовной ответственности лиц за неправомерное завладение подобными видами «транспорта», было бы желательно на законодательном уровне ограничить предмет преступления, предусмотренного ст. 166 УК, лишь механическими транспортными средствами.

В этом случае предметом угона признавались бы только те транспортные средства, которые отвечают определенным требованиям. Они должны: а) обладать способностью к самостоятельному автономному движению за счет установленного на них двигателя (объемом более 50 см3); б) подлежать обязательной регистрации и учету в соответствующих органах; в) эксплуатироваться в соответствии с действующими правилами безопасности. А. И. Бойцов добавляет к данному перечню еще два признака: эти транспортные средства должны а) признаваться гражданским законодательством в силу своей технической мощности источниками повышенной опасности; б) требовать для управления ими достижения определенного возраста (как правило, 16 лет), специального медицинского заключения о пригодности к управлению, специального обучения и получения прав на их управление Бойцов, А.И. Преступления против собственности. / А.И. Бойцов. - СПб., Юридический центр Пресс. 2008. -С. 741.. В то же время несомненным остается тот факт, что воздушные, морские, речные суда, а также железнодорожный подвижной состав находятся за рамками предмета данного преступления. Угон названных видов транспортных средств влечет ответственность по ст. 211 УК. По этой же норме (а не по ст. 166 УК, как ошибочно полагают некоторые ученые) следует квалифицировать действия лиц, угоняющих маломерные морские или речные суда (моторные лодки, катера, яхты и т. п.) Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. Радченко В.И. - М., Проспект. 2008. - С. 98..

Объективную сторону преступления образует совокупность двух взаимосвязанных действий: самовольный неправомерный захват транспортного средства (завладение им) и поездка на нем. Способы захвата (завладения) могут быть различными -- тайный, открытый, путем обмана или злоупотребления доверием, с применением насилия или угрозой его применения. Но цель при этом всегда преследуется одна -- воспользоваться транспортным, средством вопреки воле собственника или владельца. Некоторым из перечисленных способов угона, учитывая их повышенную общественную опасность и относительную распространенность, законодатель придал роль признаков квалифицированного состава.

Угон может быть совершен в форме только активных действий. По мнению Д.Л. Гаухмана и С.В. Максимова, объективная сторона рассматриваемого преступления допускает и бездействие. Неправомерное завладение как бездействие - это противоречащее предписаниям закона, иного нормативного акта либо договора временное удержание виновным ранее переданного ему под залог, на хранение, под надзор, для ремонта, оценки или иного подобного обращения, отличного от передачи транспортного средства в собственность или иное владение Гаухман, Л.Д., Максимов, С.В. Указ. соч. - С. 143..

С приведенным утверждением можно было бы согласиться, если бы законодатель в диспозиции ч. 1 ст. 166 УК не употребил термин «угон» как синоним «неправомерного завладения». Этимология же слова «угон» исключает форму пассивного поведения.

Угон считается оконченным, когда налицо не только захват механического транспортного средства, но и использование его по целевому назначению, т.е. поездка на нем. Моментом окончания преступления является начало движения. Продолжительность поездки на квалификацию не влияет. Возникает, правда, вопрос: можно ли признавать угоном случаи захвата транспортных средств и переме-щения их без включения двигателя (посредством буксировки, при помощи толкания, путем транспортировки в кузове другого автомобиля и т. п.)? В законе нет никаких указаний на этот счет. Очевидно, следует прийти к выводу, что угон будет оконченным с момента начала перемещения механического транспортного средства с места, где оно находилось, независимо от характера и энергетического источника такого перемещения. Многие криминалисты склоняются к такому решению проблемы (Н. И. Ветров, А. И. Рарог, 3. А. Незнамова и др.). На тех же позициях стоит и судебная практика. Вот почему ошибочным представляется утверждение Е. Нагаева о том, что с принятием УК РФ 1996 г. угон «выражается во временном завладении чужим автомобилем или иным транспортным средством и его уводе с места нахождения (т.е. перемещении без посредства двигателя)» Нагаев, Е. Угон и кража автотранспорта: вопросы разграничения составов преступлений / Е. Нагаев. // Российская юстиция. - 2009. - № 3. - С. 44..

Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» прямо указано, что под неправомерным завладением транспортным средством без цели хищения понимается завладение чужим автомобилем или другим транспортным средством (угон) и поездку на нем без намерения присвоить его целиком или по частям. Оконченным же это преступление должно считаться с момента отъезда транспортного средства с места, на котором оно находилось Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. - № 2. - С. 24..

В отдельных случаях один лишь факт неправомерного завладения транспортным средством для совершения поездки (проникновение в кабину автомобиля, безуспешная попытка включить двигатель и т.п.), а тем более -- неудавшаяся попытка захвата транспортного средства должны рассматриваться как покушение на преступление, предусмотренное ст. 166 УК. В ряде случаев можно говорить о приготовлении к угону. Оно будет иметь место, когда действия виновного, направленные на подготовку к захвату транспортного средства, пресечены на стадии, например, проникновения на территорию автопредприятия или взлома замка на дверях гаража.

Судебная практика иногда сталкивается с действиями лиц, которые после завладения транспортным средством и поездки на нем возвращают его на прежнее место. Содержат ли указанные действия признаки угона? Поскольку рассматриваемый состав является формальным, подобные действия следует расценивать как оконченный угон транспортного средства. Факт его добровольного возвращения может быть учтен судом как обстоятельство, смягчающее ответственность, но не исключающее ее.

Те же исследования показывают, что классические угоны транспортных средств уже почти ушли в прошлое. То, что на практике по инерции все еще квалифицируется как неправомерное завладение автомобилем (угон), на самом деле чаще всего является завуалированной формой хищения транспортных средств. О том же свидетельствует и неуклонное сокращение числа зарегистрированных угонов. Так, если в 2000 г. в России в целом было зарегистрировано 58 704 случая угонов автомобилей без цели хищения, то в 2001 г. -- 51 590, в 2002 г. -- 44 399, в 2003 г. -- 38 357, в 2004 г. -- 29 773, в 2005 г. -- 31 256, в 2006 г. -- 28 231, в 2007 г. -- 26 673, в 2008 г. -- 31 689 Преступность, статистика, закон / Под ред. Долговой А.И. - М., Юрайт. 2007. - С. 199, 207; Власть: криминологические и правовые проблемы / Под ред. Долговой А.И. - М., Юрайт. 2008. - С. 371; Организованный терроризм и организованная преступность / Под ред. Долговой А.И. - М., Юнити. 2008. - С. 289.. С конца 2008 г. и на начало 2009 просматривается тенденция на увеличения количества угонов, при этом по сравнению с предыдущими годами преступники стали обращать не только на достаточно дорогие модели и только новые автомобиле, но и на дешевые марки и старые, сильно подержанные автомобили. Аналогичные тенденции зафиксированы и в отдельных регионах страны.

Уголовно наказуемым угоном может быть признано лишь неправомерное завладение транспортным средством. Неправомерность как признак объективной стороны преступления означает завладение чужим транспортным средством. Таковым оно является, если не принадлежит виновному (или членам его семьи), не находится в его правомерном владении, не закреплено за ним по роду работы, он не вправе им распоряжаться. Следовательно, не всякое самовольное использование транспортного средства в целях совершения поездки на нем может рассматриваться как преступление, предусмотренное ст. 166 УК. Завладение транспортным средством при наличии любого из названных выше оснований исключает состав угона.

Прежде всего, не будет угона в самовольных действиях членов семьи владельца индивидуального транспортного средства, а также лиц, которым владелец разрешал прежде пользоваться им. Упомянутые лица исходят в своем поведении из действительного или предполагаемого права на пользование транспортным средством. С этой точки зрения явно несостоятельна позиция Ф. А. Гусейнова, который полагает, что состав угона может быть даже тогда, когда «собственник тайно совершил угон автомобиля, переданного по доверенности во владение и пользование другому лицу, не являющемуся собственником» Гусейнов, Ф.А. Автомобиль и безопасность. / Ф.А.Гусейнов. - М., Росич. 2009. - С. 168..

Не подлежат, далее, ответственности за угон должностные лица, наделенные правом оперативного управления или распоряжения транспортными средствами, принадлежащими соответствующим государственным, муниципальным или общественным организациям, или обладающие организационно-распорядительными функциями, связанными с работой транспорта, если они самовольно использовали транспортное средство в личных целях. К таким лицам относятся руководители транспортных организаций и автохозяйств, их заместители, главные инженеры, главные механики, завгары, прорабы, руководители погрузочно-разгрузочных работ и т. п. В эту же категорию следует включить и лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих или иных организациях.

Не будет угона и в действиях водителя, за которым транспортное средство закреплено по работе, если он самовольно (без разрешения администрации) завладевает им для совершения поездки. Судебная практика расценивает такие действия как дисциплинарные проступки. Верховный Суд России по делу М. указал, что использование закрепленного за водителем транспортного средства для поездки в личных целях не образует состав преступления -- угон транспортных средств, а влечет ответственность в дисциплинарном порядке Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 г. № 871п06пр // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2007. - № 6. - С. 36.. В ряде случаев при причинении существенного вреда в результате самовольного использования водителем закрепленного за ним транспортного средства эти действия могут быть квалифицированы как самоуправство по ст. 330 УК.

Ситуация меняется, когда аналогичные действия совершают работники транспортных предприятий, имеющие по характеру работы лишь доступ к транспортным средствам (диспетчеры, механики, слесари, электрики, сторожа и т.п.). К этой категории следует отнести и водителей, которые используют для поездки транспортные средства, не закрепленные за ними непосредственно, но принадлежащие организаций, где они работают. Того же мнения придерживаются и другие исследователи (М. М. Геловани, П. М. Зуев, В. М. Хомич).

Транспортные средства не закрепляются за указанными работниками, они не наделены правом оперативного управления или распоряжения ими, не обладают и организационно-распорадительными функциями. Поэтому их нельзя исключать из круга субъектов пре-ступления, предусмотренного ст. 166 УК. Указанные лица в рассматриваемых ситуациях не просто совершают самоуправные действия, но нарушают условия контролируемого пользования в сфере движения конкретным транспортным средством. За самовольное завладение транспортным средством и совершение на нем поездки такие лица подлежат ответственности по ст. 166 УК. Так, шофер К., отстраненный от работы на автомашине и совершивший ее угон в личных целях, обоснованно признан виновным в этом преступлении. Суд в приговоре указал, что К. не имел ни действительного, ни предполагаемого права на пользование транспортным средством. Он даже был лишен доступа к автомашинам, поскольку закрепленный за ним автомобиль был передан другому лицу Определение Верховного Суда РФ от 13.11.2007 г. № 15-О07-33-СП // Бюллетень Верховного Суда РФ.- 2008. - № 9. - С. 42..

К сожалению, Верховный Суд России в последнее время стал отходить от этой правильной, с нашей точки зрения, линии. Самовольная поездка X. на автомашине, вверенной ему для охраны, Верховным Судом РФ не признана уголовно наказуемой только на том основании, что X. «имел свободный доступ к ней по службе (являлся охранником гаража)». В другом случае, но по тем же мотивам Верховный Суд не усмотрел признаков данного преступления в действиях Н., работавшего слесарем и угнавшего автомашину ЗИЛ-130 из гаража предприятия, где он работал Определение Верховного Суда РФ от 24.07.2007 г. № 52-Дп07-2 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2008. - № 5. - С. 57; Определение Верховного Суда РФ от 24.09.2007 г. № 19-О07-28-СП // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2008. - № 7. - С. 14..

В то же время нельзя признавать субъектами угона лиц, участвовавших в поездке на угнанном автомобиле в качестве пассажира. В литературе практика признания соучастниками угона таких лиц справедливо признана сомнительной Лопашенко, Н.А. Преступления в сфере экономики: авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ) (постатейный) / Н.А. Лопашенко. - М, Волтерс Клувер. 2008. - С. 165..

Угон транспортных средств является формальным составом в том смысле, что для признания преступления оконченным не требуется наступления каких-либо иных последствий, помимо рассмотренных. Вот почему угон, сопряженный с последующим нарушением правил безопасности движения и эксплуатации транспорта и наступлением соответствующих последствий (а такие случаи встречаются в судебной практике довольно часто), требует дополнительной квалификации по ст. 264 УК.

Также по совокупности должны квалифицироваться действия лиц, которыё в целях сокрытия совершенного преступления уничтожают или повреждают угнанное транспортное средство. Одно время, например, участились случаи угона с последующим поджогом транспортного средства. Поскольку такого рода действия не охватываются составом угона, требуется дополнительная квалификация по ст. 167 (умышленное уничтожение или повреждение имущества). Уничтожение или повреждение угнанного транспортного средства по неосторожности влечет дополнительную ответственность по ст. 168 УК.

Субъективная сторона преступления выражается только в форме прямого умысла. Виновный сознает, что самовольно, неправомерно завладевает транспортным средством с целью поездки на нем, и желает этого. Мотивами угона чаще всего бывают желание покататься, доехать домой, проехать в другой населенный пункт, продемонстрировать свои навыки вождения автомобиля друзьям или знакомым, хулиганские побуждения, стремление использовать транспортное средство для облегчения совершения другого преступления и т. д. Однако в любом случае необходимо установить, что у виновного отсутствовала корыстная цель, что преступник не стремился обратить транспортное средство в свою собственность, незаконно обогатиться таким путем, распорядиться транспортным средством как имуществом по своему усмотрению.

Умысел виновного при угоне направлен не на обращение чужого имущества в свою пользу или пользу другого лица, а на противоправное временное пользование транспортным средством без согласия собственника или другого владельца Корма, В.Д. Проблемные вопросы уголовно-правовой и криминалистической характеристик угона и кражи транспортных средств / В.Д. Корма // Транспортное право. - 2009. - № 1. - С. 28..

Поскольку рассматриваемый признак (временное пользование) обычно не поддается количественному подсчету, в теории уголовного права предпринята попытка определения верхней границы длительности временного пользования чужим имуществом, с превышением которой незаконноё временное пользование становится незаконным обращением в собственность, т.е. хищением. «Такой границей может служить истечение шестимесячного срока с момента фактического выбытия транспортного средства из законного владения. Например, согласно ст. 228 ГК, если в течение шести месяцев с момента заявления о находке не будет установлен законный собственник (уполномоченный или получатель имущества), нашедший вещь приобретает на нее право собственности» Панова, Ю. Угон автомобиля или иного транспортного средства без цели хищения / Ю. Панова. // Российская юстиция. - 2008. - № 7. - С. 26..

Мы полагаем, солидаризируясь в этом вопросе с С. М. Кочои, что шестимесячный срок, установленный для случаев находки вещи, не может быть распространен (в силу своей исключительности и неуниверсальности) на ситуации неправомерного завладения транспортным средством. Нельзя, кроме того, не учитывать, что при таком подходе нарушался бы принцип субъективного вменения: по формальным основаниям пришлось бы квалифицировать как хищения действия, не охватывающиеся умыслом виновного.

Еще более оригинальную позицию по данному поводу занимает С.В. Скляров. Он предлагает признать целью хищения цель распоряжения чужим имуществом по усмотрению виновного. В этом случае, полагает исследователь, отпадает необходимость в составе неправомерного завладения автомобилем без цели его хищения. Такие действия будут квалифицироваться как хищение, так как виновный при совершении анализируемого преступления всегда преследует цель распоряжения чужим имуществом по своему усмотрению Скляров, С.В. Мотивы индивидуального преступного поведения и их уголовно-правовое значение. / С.В. Скляров. - М., Юрайт. 2007. - С. 11; Скляров, С.В. Вина и мотивы преступного поведения. / С.В. Скляров. - СПб., Юридический центр Пресс. 2008. - С. 14..

Любопытно, что на гораздо более радикальный вариант решения проблемы пошел законодатель Украины. В ст. 289 украинского УК предусмотрена ответственность за незаконноё завладение транспортным средством с какой-либо целью. Термин «угон» вообще не упоминается в данной норме (хотя, напомним, она и размещена в разделе «Преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта»). В примечании к ст. 289 УК Украины приводится законодательное определение незаконного завладения транспортным средством. Под ним понимается «совершенное умышленно, с любой целью противоправное изъятие каким-либо способом транспортного средства у собственника либо пользователя вопреки их воле.

Такое законодательное определение объединяет в одном составе и хищение транспортного средства (с корыстной целью), и его угон (с любой другой некорыстной целью), упрощая задачу правоприменителя при квалификации содеянного, что, на взгляд уже белорусского коллеги А. И. Лукашова, представляет собой интересный «материал» для заимствования Лукашов, А.И. Уголовное право Республики Беларусь: состояние и перспективы развития. / А.И. Лукашов. - Минск., Тесей. 2002. - С. 55,56..

Нам все-таки кажется, что объективно существующие трудности в установлении (и доказывании) признаков субъективной стороны анализируемого преступления не должны преодолеваться за счет искусственного стирания граней между двумя самостоятельными видами преступного поведения: с одной стороны -- хищения транспортных средств, с другой -- их угона.

Угон транспортного средства с целью его хищения меняет квалификацию содеянного. В зависимости от обстоятельств дела будет иметь место уже кража, грабеж или разбой, т. е. преступление против собственности. Дополнительная квалификация по ст. 166 УК исключается, так как угон транспортного средства в подобных ситуациях является способом хищения.

Об умысле на хищение может свидетельствовать тщательное сокрытие угнанного транспортного средства, разукомплектование машины с последующей продажей отдельных деталей и узлов, изменение ее цвета, перебивка номеров двигателя и шасси, замена номерных знаков, изготовление поддельного технического паспорта на нее и т. п. Мальцев, В. Ответственность за неправомерное завладение имуществом / В. Мальцев. // Законность. - 2009. - № 3. - С. 12.

В то же время за угон транспортного средства без цели его хи-щения, но с последующим незаконным безвозмездным завладением отдельными приборами, деталями, узлами, частями транспортного средства или находящимся в нем имуществом ответственность наступает по совокупности преступлений: по ст. 166 УК и статьям о преступлениях против собственности. В данном случае виновный посягает на различные непосредственные объекты. Это, несомненно, повышает степень общественной опасности содеянного и требует соответствующих изменений в его юридической оценке. Квалификация угона и хищения по совокупности не будет зависеть от того, в - какой момент у виновного возник умысел на хищение деталей, грузов, вещей и т. п. -- до угона или после его совершения.

В отдельных случаях самовольный угон транспортных средств совершается в таких целях и при таких обстоятельствах, что исключает уголовную ответственность лица Научно-практическое пособие по применению УК РФ / Под ред. Лебедева В.М. - М., Норма. 2008. - С. 327.. Имеется в виду состояние крайней необходимости.

Субъектом преступления может быть лицо, достигшее 14-летнего возраста.

Помимо простого угона закон выделяет квалифицированные и особо квалифицированные его виды. Квалифицированным признается угон, совершенный группой лиц по предварительному сговору; с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в упомянутом выше постановлении от 9 декабря 2008 г., при неправомерном завладении транспортным средством без цели хищения несколькими лицами по предварительному сговору действия каждого из них в зависимости от содеянного должны рассматриваться как соучастие в совершении преступления либо как соисполнительство. Действия всех соисполнителей следует квалифицировать по ст. 166 УК независимо от того, кто из участников преступной группы фактически управлял транспортным средством.

Квалифицированным признается угон, соединенный с насилием, не опасным для жизни или здоровья потерпевшего, или е угрозой применения такого насилия. Необходимо иметь в виду, что до января 1983 г. самовольный угон транспортных средств с применением насилия или угрозой его применения рассматривался обычно как хулиганство и даже разбой. Такая квалификация не была основана на законе и не отражала в полном объеме общественную опасность насильственного угона. Поэтому законодатель поступил совершенно правильно, введя в норму данный квалифицирующий признак.

Под насилием, не опасным для жизни и здоровья, следует понимать побои и иные насильственные действия, причинившие физическую боль потерпевшему либо связанные с ограничением свободы, если эти действия не повлекли причинение вреда здоровью и не создавали опасности для его жизни и здоровья (связывание, удержании за руки, затыкание рта, запирание в помещении и т. п.). По п. «в» ч. 2 ст. 166 УК квалифицируются и случай угона, сопровождающиеся угрозой применения указанных форм физического насилия. Преступление считается совершенным с насилием и тогда, когда сам факт завладения транспортным средством насилием не сопровождался, но в дальнейшем для его удержания оно все-таки было применено к потерпевшему.

При этом необходимо помнить, что насилие при угоне используется виновным как средство завладения тем или иным видом транспорта (либо его удержания) с целью поездки на нем. Насилие в указанных целях может быть применено как к собственнику или владельцу транспортного средства, так и к лицам, охраняющим его, а также к посторонним гражданам, которые пытались воспрепятствовать угону. Применение насилия к потерпевшему для завладения транспортным средством с целью его хищения меняет квалификацию содеянного: ответственность наступает уже за грабеж или разбой.

Квалифицированным видом преступления признается угон, совершенный организованной группой или причинивший особо крупный ущерб. Организованной считается группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких угонов. Особо крупный ущерб как квалифицированный признак угона не содержит в себе ничего специфического и определяется исходя из примечания к ст. 158 УК РФ и составляет сумму свыше 1000000 рублей.

Особо квалифицированным следует считать угон, совершенный с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (ч. 4 ст. 166 УК). Под данной разновидностью насилия понимается такое насилие, которое повлекло причинение потерпевшему тяжкого, средней тяжести либо легкого вреда здоровью.

Таким образом, наказуем как угон, сопровождаемый реальным причинением потерпевшему телесных повреждений различной степени тяжести, так и угон, связанный только с угрозой их причинения. Вопрос, однако, в том, будет ли правильной квалификация таких действий только по ст. 166 УК.

В литературе советского периода некоторые исследователи отвечали на поставленный вопрос отрицательно. Нам представляется, что реальное причинение при угоне различных видов телесных повреждений, а тем более - лишь высказывание угрозы их причинения не требует дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против личности. Насилие (будь оно физическим или психическим) в данном случае выступает как способ совершения преступления и входит в качестве обязательного признака в объективную сторону состава угона. Лишь причинение при угоне смерти потерпевшему (в том числе и в ситуациях, когда она явилась результатом тяжкого вреда здоровью) дает основание для квалификации преступлений по совокупности, так как такой вид вреда понятием насильственного угона не охватывается. В этом случае дополнительно вменяются ст. 105 или ч. 4 ст. 111 УК. Указанным путем идет и судебная практика.

Определенный ориентир для правильной квалификации подобных действий можно выработать с учетом указаний, содержащихся в ряде постановлений Пленума Верховного Суда РФ. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда России Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» разъясняется, что поскольку лишение жизни потерпевшего не охватывается составом разбоя, умышленное убийство, совершенное при разбойном нападении, надлежит квалифицировать по совокупности преступлений Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2003. - № 2. -С. 6..

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» говорится: «Хищение огнестрельного оружия, комплектующих деталей к нему, боеприпасов, взрывчатых веществ, или взрывных устройств путем разбойного нападения (п. «б» ч. 4 ст. 226 УК РФ) следует считать оконченным с момента нападения с целью завладения этими предметами, соединенного с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, или с угрозой применения такого насилия» Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2002. - № 5. - С. 34..

В приведенных разъяснениях речь идет о квалификации преступлений, затрагивающих интересы личности, общественной безопасности и здоровья населения. В разъяснениях наблюдается общая линия, которой придерживается Верховный Суд РФ в сходных ситуациях. В этой связи, сформулированные в них положения, как представляется, можно распространить на квалификацию и других категорий преступлений, в частности на угон.

Анализ рассмотренных постановлений на только убеждает в необходимости квалификации насильственного угона лишь по ст. 166 УК без ссылок на статьи о преступлениях против личности (за ис-ключением случаев угона, соединенного с причинением смерти по-терпевшему), но и наводит на мысль о целесообразности трактовать насильственный угон оконченным (по аналогии с разбоем) с момента нападения с целью завладения транспортным средством, соединенного с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, или с угрозой применения такого насилия.

Насильственный угон не есть, конечно, разновидность разбоя, поскольку при угоне виновный не преследует цели хищения транспортных средств. В остальном (особенно по своим объективным признакам) угон, соединенный с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего (ч. 4 ст. 166 УК), ничем не отличается от разбойного нападения. Думается, что законодатель, конструируя разбой по типу «усеченного» состава, учитывал повышенную общественную опасность именно способа совершения этого преступления, т.е. признаки его объективной стороны, а не направленность умысла виновного. Нет поэтому никаких оснований не учитывать опасность данного способа в других составах преступления Настольная книга судьи по уголовным делам / Отв. ред. Рарог А.И. - М., ТК Велби. 2007. - С. 109.. Отсюда следует, что и угон транспортных средств, соединенный с насилием, опасным для жизни или здоровья потерпевшего, должен считаться оконченным с момента нападения, а не с момента завладения транспортным средством и начала поездки на нем. Очевидно, Пленуму Верховного Суда РФ следовало бы дать соответствующие разъяснения по данному вопросу в одном из своих постановлений.

Не меньшие трудности в судебной практике вызывает квалификация угона, соединенного с насилием, но не сопровождающегося непосредственным управлением захваченным транспортным средством со стороны виновного.

Так, В. на остановке общественного транспорта выскочил перед ехавшей автомашиной, управляемой потерпевшей, и та вынуждена была остановить автомобиль. Воспользовавшись этим, В. сел на переднее сиденье и предложил следовать далее. В ответ на требование потерпевшей выйти из машины В. вытащил нож, приставил лезвие к ее шее и, угрожая причинением насилия, опасного для жизни и здоровья, заставил проехать к определенному месту и там изнасиловал. Действия В. были квалифицированы судом по п. «в» ч. 2 ст. 131 и ч. 4 ст. 166 УК РФ.

Доводы протеста о том, что поскольку у В. не было умысла на угон автомобиля, то его осуждение по ч. 4 ст. 166 УК РФ необоснованно, признаны Судебной коллегией неубедительными по следующим основаниям.

В соответствии с требованиями закона (ст. 166 УК РФ) под неправомерным завладением автомобилем понимается увод автомобиля или иного транспортного средства против воли владельца. То обстоятельство, что при неправомерном завладении автомашиной, управляемой потерпевшей, последняя оставалась за рулем, никак не влияет на правильность вывода суда, так как потерпевшая была лишена свободы передвижения вопреки ее воле, управлять автомаши-ной в данной ситуации ее заставил под угрозой ножа В. для облегчения совершения другого преступления Братенков, С.И., Широков, В.А. Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, неправомерное завладение автомобилем или транспортным средством: криминологический анализ и судебная практика / С.И. Братенков, В.А. Широков. // Российская юстиция. - 2008. - № 9. - С.13-14..