p align="left">По словам свидетеля Веркиенко, в октябре - ноябре 1989 г. его вызывал к себе Д. с личными делами А. и В. и просил дать им характеристику в связи с обнаружившимся хищением креветок, после чего последовали разбирательства двух комиссий в Германии.

На основании проведенного исследования материалов дела Верховный Суд сделал обоснованный вывод о добросовестном заблуждении Д. относительно подлинности распространяемых им сведений. Таким образом, судом признано, что имеющихся в распоряжении Д. данных было достаточно для вывода о причастности А. и В. к присвоению денег, предназначенных для оплаты за отгруженные креветки. На момент дачи интервью он искренне был убежден, что сообщает корреспонденту правдивую информацию. В материалах дела не установлено каких-либо обстоятельств, которые могли бы вызвать у обвиняемого сомнения в их подлинности, поэтому нельзя утверждать, что Д. допускал возможность распространения лживой информации. Это говорит об отсутствии в его деянии умышленной вины в любой форме, что исключает его ответственность по ст. 129 УК РФ Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 3.- С.14..

Ответственность за клевету дифференцирована. В ч. 2 предусмотрено усиление наказуемости за клевету, содержащуюся:

а) в публичном выступлении (на собрании, митинге и т.д.);

б) в публично демонстрирующемся произведении (книге, брошюре, листовке и т.д.);

в) в средствах массовой информации (телевидении, радио, журналах и т.д.).

Особо квалифицированным видом признается клевета, соединенная с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления (например, в совершении изнасилования, убийства). Понятие тяжкого и особо тяжкого преступления содержится в ст. 15.

Клевета, ответственность за которую предусмотрена в ч. 1 и 2, относится к категории преступлений небольшой тяжести, а в ч. 3 - средней тяжести.

Таким образом особых проблем при квалификации клеветы не возникает, правоприменителем накоплен достаточный опыт при разрешении вопросов квалификации данного преступления.

2.2 Оскорбление
Согласно Уголовному кодексу РФ, объектами оскорбления, как и в случае клеветы Ткачевский Ю.М. Уголовная ответственность за клевету//Законодательство. - 1999. - № 11.-С.44., являются честь и достоинство личности. Однако клевета, помимо этого, покушается и на репутацию личности, а оскорблении это отсутствует.

В законе при определении объекта данного преступления, по мнению Ю.М. Ткачевского, допущена неточность. Честь является объектом клеветы, но не оскорбления, ибо честь - это оценка лучших качеств человека, сложившаяся в обществе, в среде знающих оклеветанного людей. Ее можно опорочить, а оскорбить нельзя.

Следовательно, при простом оскорблении можно говорить об одном объекте - достоинстве личности Ткачевский Ю.М. Уголовная ответственность за оскорбление//Законодательство.- 2000. - № 1.- С. 44.. Тако подход на наш взгляд является наиболее верным.

Иначе обстоит дело в случае публичного оскорбления в широко демонстрируемых произведениях или в средствах массовой информации. Тут возникает дополнительный объект преступления - честь лица, при этом необходимый для клеветы признак - распространение заведомо ложных сведений, порочащих другое лицо, отсутствует, а опорочивание пострадавшего осуществляется путем его оскорбления.

Не исключена возможность публичного оскорбления с использованием в неприличной форме заведомо ложных, позорящих лицо измышлений. В подобном случае рассматривается идеальная совокупность оскорбления и клеветы.

Однако в юридической литературе объектами простого оскорбления нередко признаются и честь, и достоинство личности Комментарий к Уголовному кодексу РФ/Под ред. Наумова А.В.- М., Вердикт, 1996. -С.204..

Напомним, что в ст.130 УК РФ репутация личности в качестве объекта оскорбления не упоминается. Репутация - это приобретаемая субъектом общественная оценка, общее мнение о его личных качествах, достоинствах Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., Слово. 1992.- С.844.. Очевидно, что оскорбить можно человека, но не его репутацию.

М.И.Ковалев полагает, что любое преступление причиняет моральный ущерб, "ибо оно оскорбляет закон" Ковалев М.И. Уголовное право: Общая часть. М.: М-НОРМА, 1997. - С.155.. Можно согласиться с мнением Ковалева М.И., однако, с формальной точки зрения, выражение неточно: закон не обладает чувством внутреннего достоинства, поэтому его нельзя оскорбить.

Представляется верным мнение тех юристов, которые, считают единственным объектом простого оскорбления является достоинство личности. Например, А.А.Пионтковский писал: "Объект оскорбления личности составляет чувство личного достоинства человека как части общества" Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: ЗЕРЦАЛО, 1998. - С.287..

И.С.Ной необоснованно сужает понятие достоинства личности, сводя его только к совокупности моральных качеств Ной И.С. Охрана чести и достоинства личности в советском уголовном праве. Саратов, 1959. -С.8.. Но ведь существует не только личное, но и профессиональное, национальное, конфессиональное и иные виды достоинства личности.

Обращает на себя внимание то, что в ст.21 Конституции РФ говорится не об унижении, а об умалении достоинства личности. Тем самым проводится "четкая грань между унижением как дискредитацией человека в общественном мнении и умалением как таким воздействием на общественное мнение, которое противоречит достоинству личности как ее неотъемлемому праву" Понятие чести и достоинства, оскорбления и ненормативности в текстах права и средствах массовой информации. М., 1997. - С.13..

Достоинством, способностью к самооценке личности не обладают малолетние, душевнобольные, спящие, умершие, следовательно, их нельзя оскорбить.

Нельзя оскорбить юридическое лицо, так как оно не обладает чувством собственного достоинства. Но оскорбительные действия, адресованные юридическому лицу, могут быть преступлением в том случае, если они посягают при этом на достоинство каких-либо конкретных лиц, работающих в данном учреждении.

В ст. 189 УК ФРГ установлена ответственность за оскорбление памяти умершего. Полагаем, что это неверная формулировка, так как оскорбление памяти покойного является клеветой Наумой А.В. Указ. раб.- С.144..

Не исключено взаимное оскорбление по типу "сам дурак!". В такой ситуации возможна уголовная ответственность каждого из участников ссоры с учетом степени их виновности. Большое значение имеет выявление инициатора ссоры. Ответ на оскорбление не является необходимой обороной, так как не пресекает посягательства.

В уголовных кодексах некоторых стран мира регламентировано взаимное оскорбление. Так, в ст. 199 УК ФРГ установлено, что суд правомочен освободить от уголовной ответственности лиц, осуществивших взаимное оскорбление. Но при этом в зависимости от обстоятельств дела не исключено освобождение от ответственности только одного из виновных Семенова О.Ю. Некоторые особенности рассмотрения судами дел о защите чести, достоинства и деловой репутации//Российский судья.- 2002.-№ 4.- С.34..

Оскорбление, как и клевета, не имеет предмета преступления.

Рассмотрим объективную сторону данного преступления. Оскорбление может быть осуществлено только посредством действия. Это могут быть пощечина, плевок, забрасывание нечистотами, словесное или письменное оскорбление.

Оскорбление должно иметь, как определено в ч.1 ст.130 УК РФ, "неприличную форму", суть которой закон не определяет. Вероятно, включение в закон такой формулировки "связано с поиском законодателем оптимальных границ рассматриваемого состава с тем, чтобы не допустить избыточной криминализации видов оскорбительных действий, чрезвычайно широко распространенных, но малозначительных по содержанию и последствиям. Под уголовно-правовой запрет ставятся особо унизительные оценки потерпевшего, наиболее упрекающие действия оскорбителя, грубо нарушающие элементарные правила приличия" Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/ Под ред. Рарога А.И. М., ЗЕРЦАЛО, 1998. - С.287.. Однако указанной цели достичь не удалось. Во-первых, указание на "неприличную форму" совершения оскорбления без расшифровки данного понятия привело к появлению многочисленных вариантов его определения. А во-вторых, по нашему мнению, можно оскорбить и в "приличной форме".

Наиболее распространенным является самое общее определение "неприличной формы" оскорбления. Так, А.А.Пионтковский считал, что "неприличная форма" заключается в обращении с оскорбляемым в форме, противоречащей правилам общежития и морали Курс советского уголовного права. М., 1971. Т.5. - С.192.. Верная по существу, данная трактовка ничего конкретно не определяет.

Пленум Верховного Суда РСФСР также дает расплывчатую формулировку: оскорбление представляет собой выраженную в неприличной форме отрицательную оценку личности потерпевшего, имеющую обобщенный характер и унижающую его честь и достоинство Сборник постановлений пленумов Верховного Суда СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 2004. - С.453..

В учебной литературе "неприличная форма" совершения анализируемого преступления понимается как откровенно циничная, резко противоречащая принятой в обществе манере обращения между людьми (этикету). Однако данное определение также не представляется удачным: понятие "откровенно циничное", через которое должен раскрываться смысл интересующего нас термина, само нуждается в объяснении. В приведенном определении оно непонятно Нуркаева Т., Щербаков С. Уголовно-правовая охрана чести и достоинства личности//Российская юстиция. - 2002. - № 2. -С.27..

В законодательстве дальнего зарубежья выражение "неприличная форма" действий при определении оскорбления не употребляется, и это не сказывается отрицательно на уголовно-правовой борьбе с этим преступлением.

Наличие факта оскорбления устанавливается исходя из субъективного восприятия потерпевшего. Окончательное решение этого вопроса входит в компетенцию суда, определяющего наличие объективного факта оскорбления и его категорию. Не исключена преувеличенная, болезненная обидчивость лица, возбуждающего уголовное дело за оскорбление. Оскорбленным может посчитать себя лицо, подвергнутое критике в связи с написанием им стихотворения или статьи, совершением какого-либо поступка и т.п.

Констатация отрицательных качеств, оценка деловых способностей личности, неоскорбительные по форме, анализируемым преступлением не является. Так, в одном из санаториев двое отдыхающих играли в шахматы. Один из них подолгу думал над каждым ходом. Когда игра завершилась, его партнер сказал: "Василий Петрович, ты, оказывается, тугодум. Я с тобой в шахматы больше играть не буду". Василия Петровича слово "тугодум" обидело, он счел себя оскорбленным, тем самым проявив болезненное, неадекватное восприятие сказанного. В данном случае не было умышленного умаления его достоинства, а следовательно, не было оскорбления. Так, Верховный Суд РСФСР не счел оскорблением действия гражданина, который назвал потерпевшего "подхалимом" Постановления и определения по уголовным делам Верховного Суда РСФСР: 1981 - 1988 гг. М., 1989. - С.12..

"Неприличная форма" оскорбления является фактом, который должен устанавливаться судом, основываясь на всех обстоятельствах дела, исходя из доминирующих в обществе предписаний морали.

Оскорбление может быть совершено и действием: нанесением пощечины, забрасыванием яйцами, помидорами, грязью, обливанием краской, помоями, оплевыванием, непристойными жестами и т.п. Так, на вечеринке гражданка М. непристойными жестами, сообщавшими об импотентности собственного мужа, оскорбила его, в результате чего он расторг брак и возбудил против бывшей жены дело об оскорблении Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации.- 2000.- № 1.- С.20..

Однако возможности оскорбить жестикуляцией и телодвижениями ограниченны. Нельзя, по нашему мнению, оскорбить лицо, покручивая пальцем у своего виска, похлопывая себя по лбу, разводя руками и т.д. Вызывает большое сомнение вывод о том, что показывание кукиша является уголовно наказуемым оскорблением. В основе подобных телодвижений и жестов, несомненно, лежит неуважительное отношение к личности, но оно не достигает той общественной опасности, которая свойственна преступлению.

Оскорбление совершается только с прямым умыслом: виновное лицо осознает общественную опасность своих действий, предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасного последствия и желает его наступления (ч.2 ст.25 УК РФ).

Ответственность за оскорбление наступает с шестнадцатилетнего возраста. Субъектом может быть любое лицо, вменяемое достигшее установленного возраста.

Квалифицированное оскорбление ориентировано не только на умаление достоинства конкретной личности, но и на доведение этого обстоятельства до сведения иных лиц, что сопряжено с посягательством не только на достоинство, но и на честь личности, его репутацию. Подчеркнем, что объектом простого оскорбления является только достоинство личности, а объектами квалифицированного оскорбления помимо достоинства личности являются ее честь и репутация. Вследствие этого общественная опасность квалифицированного оскорбления намного выше, чем простого.

УК РСФСР 1960 г. в качестве квалифицирующего рассматриваемое преступление обстоятельства закреплял совершение его лицом, ранее судимым за оскорбление (ч.2 ст. 131, устанавливавшей ответственность за квалифицированное оскорбление и предусматривавшей публичное оскорбительное выступление).

В ныне действующем законодательстве такого квалифицирующего оскорбление обстоятельства нет.

Таким образом, именно неприличная форма оценки личности потерпевшего является отличительным признаком данного состава преступления.

Кроме того, если обязательным признаком клеветы является распространение заведомо ложных сведений о потерпевшем, то для оскорбления не имеет значения, соответствует ли отрицательная оценка личности потерпевшего истинному положению дел. Она может быть правильной (лицо ведет аморальный образ жизни, является умственно недалеким человеком и т. п.), однако никто не вправе высказывать такие суждения о лице в неприличной форме Судебная защита прав и свобод граждан; Научно-практическое пособие / Отв. ред. Кашепов В. П. - С. 192-193..

Формы проявления оскорбления несколько шире. Если клевета, как правило, совершается в устной или письменной форме, то оскорбление может быть нанесено не только устно (нецензурное выражение, прозвище, сравнение с животным) или письменно (письмо, записка, рисунок), но и действием (плевок, циничное прикосновение к телу, пощечина и т. п.).

Нельзя оставить без внимания и вопрос о субъективной стороне оскорбления. Дело в том, что новое уголовное законодательство исключило из состава оскорбления указание на умышленный характер совершаемых действий. Это дало повод некоторым криминалистам полагать, что оскорбление может быть совершено и по неосторожности Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов/Под ред. Козаченко И. Я., Незнамовой 3. А., Новоселова Г. П. М., Юристъ. 2002. - С. 113..

Определенная сложность в судебной практике возникает при разграничении клеветы и заведомо ложного доноса (ст. 306 УК). По этому поводу Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 25 сентября 1979 г. «О практике рассмотрения судами жалоб и дел о преступлениях, предусмотренных ст. 112, ч. 1 ст. 130 и ст. 131 УК РСФСР» указал, что при заведомо ложном доносе умысел лица направлен на привлечение потерпевшего к уголовной ответственности, а при клевете -- на унижение его чести и достоинства. В связи с этим при заведомо ложном доносе сведения о якобы совершенном потерпевшим преступлении сообщаются, как правило, органам, правомочным возбудить уголовное преследование. При клевете же эти сведения сообщаются любым лицам Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации/ Под общ. ред. Лебедева В. М. М., 2000.- С. 596..

Не меньшую сложность представляет и отграничение оскорбления от побоев (ст. 116 УК).

В основе разграничения оскорбления и побоев лежит, на наш взгляд, направленность умысла и характер действий виновного. Если виновный, нанося удары потерпевшему (например, пощечину), имеет намерение исключительно унизить его в собственных глазах или глазах окружающих, то налицо состав оскорбления.

Если же он, руководствуясь мотивами личного характера (местью, ревностью, личной неприязнью и т. п.), имеет намерение причинить потерпевшему только физическую боль и с этой целью наносит ему удары, то содеянное охватывается ст. 116 УК. Однако если в процессе нанесения побоев виновный допускает в адрес потерпевшего оскорбительные выражения, сравнения, то налицо идеальная совокупность преступлении Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации/ Под общ. ред. Лебедева В. М. М., 2000.- С. 596..

Нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причиняющих физическую боль (чаще всего это пощечины, дергание за нос или уши, забрасывание какими-либо предметами и т.д., что сопряжено с болезненными ощущениями), от оскорбления действием также отличаются направленностью умысла. В первом случае лицо стремится причинить физическую боль, а во втором - умалить чувство собственного достоинства личности.

Использование оскорблений при вымогательстве квалифицируется как вымогательство и как оскорбление Бюллетень Верховного Суда РСФСР. - 1990. № 7. С.8..

Возможна совокупность оскорбления с иными преступлениями, например, с доведением до самоубийства, с вандализмом и др.

Оскорбление следует отличать от административного хулиганства.

Хулиганские действия нередко осуществляются в оскорбительной форме (это приставание к гражданам, употребление нецензурных и иных умаляющих достоинство граждан выражений и действий). В подобных случаях хулиганство от оскорбления отличают по направленности умысла. Хулиганство направлено на нарушение общественного порядка, а оскорбление - на умаление достоинства конкретных лиц Бюллетень Верховного Суда РСФСР.- 1991. - № 1. - С.5..

Так приговором мирового судьи суде6ного участка № 3 Железнодорожного района от 18.01.02 года О. осужден по ст. 130 ч.1 УК РФ к штрафу в сумме пяти тысяч рублей, с О. в пользу потерпевшей И. взыскано в счет компенсации морального вреда две тысячи рублей.

Постановлением Железнодорожного районного суда от 22.02.02 приговор мирового судьи в отношении О. был оставлен без изменения.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Самарского областного суда от 28.05.02 года приговор мирового судьи и постановление Железнодорожного районного суда в отношении О. были изменены: размер морального вреда был снижен до 500 рублей, в остальной части состоявшиеся судебные решения были оставлены без изменения.

Президиум Самарского областного суда приговор, постановление и определение отменил и указал следующее.

Как видно из материалов дела, около 23 часов соседка И. (потерпевшая) позвонила по телефону в квартиру, где проживают X. и О., и попросила уменьшить громкость работающего музыкального центра и шум веселья их компании, мотивируя тем, что уже позднее время, на следующий день ей рано вставать на работу, а громкая музыка и шум их компании мешают отдыхать. При этом потерпевшая находилась в своей квартире со своей дочерью А., ее знакомой К. и соседкой по площадке Я., которые прослушивали данный телефонный разговор по включенному потерпевшей громкоговорящему переговорному устройству ее телефона. О. в ответ на ее просьбу оскорбил И. в грубой нецензурной форме, затем прервал телефонный разговор.

Суд, признавая О. виновным в оскорблении И., в нарушение требований ст. 314 УПК РСФСР (ст. 307 УПК РФ), не указал в описательной части о6ви-ннтелыюго приговора, в чем именно выразилось унижение ее чести, и достоинства фактически в приговоре отсутствует описание преступного деяния, предусмотренного ст. 130 УК РФ.

Формулировка в приговоре «оскорбил потерпевшую в грубой нецензурной форме» является недостаточной для признания в действиях О. состава преступления.

Кроме того, субъективная сторона этого преступления может быть выражена лишь в прямом умысле, виновный осознает, что совершает действия, унижающие честь другого человека, и желает совершить именно эти действия.

А как видно из материалов дела, О. в ответ на неоднократные телефонные звонки И. не стал с ней разговаривать, прервал телефонный разговор, выразившись при этом нецензурно, однако никакой оценки личности И. его нецензурная речь не содержала и данных о том, что умысел О. был направлен на унижение чести и достоинства И., в материалах дела нет.

При таких обстоятельствах в действиях О. отсутствует состав преступления, предусмотренный ст. 130 ч. 1 УК РФ.

Приговор мирового судьи, постановление Железнодорожного районного суда и определение судебной коллегии по уголовным делам Самарского областного суда в отношении О. отменены, и дело производством прекращено. Судебная практика № 3(11). - Самара. -2003. - С.10-11.

Ответственность за оскорбление дифференцирована. Часть 2 ст. 130, подобно ч. 2 ст. 129 (клевета), в качестве квалифицирующих обстоятельств предусматривает совершение описанных в ч. 1 действий в:

а) публичном выступлении;

б) публично демонстрирующемся произведении;

в) средствах массовой информации.

Деяние относится к категории преступлений небольшой тяжести.

На основании изложенного изучение вопросов ответственности за клевету и оскорбление является весьма актуальной и требующей дальнейшей разработки проблем квалификации данного преступления. Вместе с тем следует отметить, весьма обширное колдичество научной литературы и схожести мнений в определении уголовно-наказуемой клеветы и оскорбления, устойчивые тенденции в разрешении проблем судебной практикой.

ГЛАВА 3 ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ИМЕЮЩИЕ ЧЕСТЬ И ДОСТОИНСТВО ЛИЧНОСТИ В КАЧЕСТВЕ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ОБЪЕКТА УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ
3.1 Неуважение к суду
Авторитет суда, честь и достоинство лиц, участвующих в отправлении правосудия, являются важным условием осуществления данной процессуальной функции. Проявления неуважения к суду могут отрицательно сказаться на ходе процессуальной деятельности, затруднить исследование судом доказательств, а также лишить судебный процесс той воспитательной роли, которую он призван выполнять Умаление авторитета суда и достоинства судьи отнюдь не способствует надлежащему восприятию вынесенных судебными инстанциями правоприменительных актов, ибо «авторитет судебной власти - это общепризнанное в стране ее влияние на всех субъектов права» Иванников И. От Гегеля до наших дней // Российская юстиция. - 1998. - № 5. - С. 6.. Его основанием является «признание достоинств суда, судебного разбирательства как способа, наиболее гарантирующего объективное, справедливое решение правовых вопросов, споров» Лупинская П., Рабушева Н. В защиту чести и достоинства суда // Советская юстиция. - 1989. - №15. - С. 18..

В УК РФ содержатся нормы, специально созданные законодателем для зашиты авторитета суда, чести и достоинства судьи как условия осуществления ими функции правосудия.

Общественные отношения, обеспечивающие авторитет суда, выступают основным непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 297 УК. Названное социальное благо, думается, имеет самостоятельное, а не подчиненное значение Авторитет - столь же важный атрибут судебной власти, как и ее независимость. Вряд ли поэтому верно рассматривать неуважение к суду только как завуалированную форму вмешательства в его деятельность по осуществлению правосудия Власов И. Независимость судей -- гарантия правосудия // Советская юстиция. - 1992. - №13-14. - С. 29..

Честь и достоинство указанных в ст. 297 УК лиц следует рассматривать в качестве дополнительного объекта преступления, поскольку посягательство в данном случае связано с определенным психическим воздействием на этих субъектов.

В отличие от законодательства ряда государств, где понятие «неуважение к суду» толкуется довольно широко, в нашем уголовном законе этот термин имеет более узкий смысл Харисов К. И. Ответственность за преступное вмешательство в деятельность лиц, осуществляющих правосудие и уголовное преследование: проблемы теории и законотворчества. Автореф. дис…канд. юрид. наук. Казань 2004. - С. 24.. По ст. 297 УК преследуется лишь такое неуважение к суду, которое выразилось в оскорблении либо судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия (ч. 2 ст.297 УК), либо участников судебного разбирательства (ч 1 ст. 297 УК).

Соответственно специфичен круг потерпевших от данного преступления.

В качестве потерпевших от посягательства, предусмотренного ч. 1 ст. 297 УК, законодатель называет участников судебного разбирательства. В прежнем процессуальном законе понятие «судебное разбирательство» использовалось лишь для обозначения центральной стадии процесса. Процессуальная деятельность в других судебных стадиях этим понятием не охватывалась. В связи с этим мы высказывали сомнение относительно того, что законодатель под участниками судебного разбирательства имел в виду лиц, выполняющих процессуальные функции лишь в центральной стадии процесса. Не менее ярким проявлением неуважения к суду выглядело, например, оскорбление участников процесса при рассмотрении дела в кассационной инстанции, особенно если учесть, что рассмотрение дела в этой стадии также осуществлялось открыто. Круг таких участников был не так уж узок Лобанова Л Уголовная ответственность за неуважение к суду// Российская юстиция. - 1998 . - №8. - С.10..

Данное суждение в большей мере соответствует действующему процессуальному закону УПК РФ, в частности, под термином «судебное разбирательство» понимает «судебное заседание судов первой, второй и надзорной инстанции» (п. 51 ст. 5 УПК РФ). Можно поэтому предположить, что все лица, принимающие участие в судебном заседании судов первой, второй и надзорной инстанции, за исключением тех, которые названы в качестве потерпевших в ч. 2 ст. 297 УК, могут быть признаны субъектами, чья честь и достоинство охраняются частью первой названной статьи Кулешов Ю. И. Преступления против правосудия: понятие, система, юридический анализ и проблемы квалификации: Учебное пособие. Хабаровск, 2001. - С. 29-29..

Круг участников судебного разбирательства, безусловно, зависит от вида судопроизводства (конституционное, гражданское, в том числе и арбитражное, административное и уголовное).

Например, в уголовном процессе к таким лицам должны быть отнесены секретарь судебного заседания (ст. 245 УПК), государственный обвинитель (ч. 2-10 ст. 246 и др. УПК), подсудимый, осужденный или оправданный (ст. 247, 376 и др. УПК), защитник (ст. 248 УПК), потерпевший, представитель потерпевшего (ст. 249 и др. УПК), гражданский истец, гражданский ответчик, а также их представители (ст. 250 и др. УПК), специалист (ст. 251, 270 и др. УПК), судебный пристав, обеспечивающий порядок судебного заседания (ч. 4 ст. 257 УПК), переводчик (ст. 263 и др. УПК), свидетель (ст. 264, 278 и др. УПК), эксперт (ст. 269; 282 и др. УПК), педагог или психолог (ч. 1 ст. 280, ч. 3-6 ст. 425 УПК), законный представитель несовершеннолетнего потерпевшего, свидетеля (ч. 4 ст. 280 УПК), частный обвинитель (п. 2 ч. 4 ст. 321 УПК), его представитель (ч. 5 ст. 321 УПК), законный представитель несовершеннолетнего подсудимого, осужденного, оправданного (ст. 428 УПК), законный представитель лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера (ст. 437 УПК).

К числу участников судебного разбирательства могут быть, на наш взгляд, отнесены и частники предварительного слушания, поскольку последнее осуществляется в форме судебного заседания при производстве в суде первой инстанции (гл. 34 УПК).

В подготовительной части судебного заседания в суде присяжных фигурирует и такой субъект, как кандидат в присяжные заседатели (ст. 328 УПК). Как лицо, наделенное определенными правами и обязанностями по участию в судебном разбирательстве, но не в отправлении правосудия, данный субъект также должен признаваться потерпевшим от преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 291 УК.

В юридической литературе высказано мнение, что в качестве потерпевших от преступления, предусмотренного ст. 297 УК, должны быть указаны только представители судебной власти, осуществляющие правосудие, что оскорбление других участников судебного разбирательства «лишь с большой натяжкой можно рассматривать как неуважение к суду» Амиров К. Р., Сидоров В. В., Харисов К. И Ответственность за преступное вмешательство в деятельность лиц, осуществляющих правосудие и уголовное пре-следование: проблемы теории и законотворчества. Казань. 2003. - С.195-196..

Нам подобная позиция представляется небесспорной. Адресованное участникам судебного разбирательства неприличное высказывание или действие, имевшее место в судебном заседании, не только задевает их честь и достоинство, но и свидетельствует о пренебрежении ко всей судебной процедуре, о непризнании суда органом, способным наилучшим образом разрешать правовые споры, о том, что с судом как носителем судебной власти не считаются, т. е. проявляют неуважение к нему. Ведь в русском языке глагол «уважать» означает «считаться с кем-чем-н., принимать во внимание и соблюдать что-н., чьи-н. интересы» Ожегов С. И., Шведова Н. Д. Толковый словарь русского языка. - М., Слово. 1997. - С. 822..

Из этого же исходят и в судебной практике.

Так, Ярославский областной суд, обосновывая квалификацию действий П. по ч. 2 ст. 296 и ч. 1 ст. 297 УК, мотивировал свое решение следующим образом. Он обратил внимание на то, что виновный, назвав государственного обвинителя «скотиной», «лысой тварью», «мразью» и «козлом», а также пообещав прокурору после освобождения из мест лишения свободы расправиться с ним, своим оскорбительным поведением создал в зале суда обстановку нервозности, мешавшую полному, всестороннему рассмотрению дела и подрывающую авторитет суда Бюллетень Верховного Суда РФ.- 1997.- № 4.- С.26..

По нашему мнению, круг потерпевших от преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 297 УК, законодателю следовало бы определить шире, чем он есть в настоящее время, включив в него и участников судебных заседаний в досудебном производстве, а также тех, кто занимается решением вопросов, возникающих при исполнении приговора (ст. 125, 165, 396-400 УПК).

Согласно п. 50 ст. 5 УПК «судебное заседание - процессуальная форма осуществления правосудия в ходе досудебного и судебного производства по уголовному делу». Отсюда вытекает, что понятие «правосудие» имеет непосредственное отношение к деятельности суда в ходе досудебного производства. Защита авторитета суда, думается, актуальна и на этом, и на любом другом этапе судопроизводства. Круг же участников судебных заседаний, не охватываемых термином «судебное разбирательство», отличается от перечня участников судебных заседаний в судах первой, второй и надзорной инстанций. Здесь функционируют, в частности, и такие субъекты, как подозреваемый, обвиняемый, следователь, дознаватель, заявитель и другие.

По указанным соображениям термин «участник судебного разбирательства» в ч. 1 ст. 297 УК целесообразно было бы заменить термином «участник судебного заседания».

Потерпевшими от преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 297 УК. являются судьи, присяжные заседатели и иные лица, участвующие в отправлении правосудия.

Сущность деяния, характеризующего объективную сторону рассматриваемого преступления, составляет, как вытекает из закона, проявление неуважения к суду. Соответствующее поведение виновного должно с очевидностью свидетельствовать о его пренебрежительном отношении к суду как органу, призванному отправлять правосудие, к этой самой важной процессуальной функции как таковой. Причем внешнее выражение подобного неуважения имеет, как уже было сказано, уголовно-правовое значение оно должно выразиться в оскорблении указанных выше лиц. «Другие, кроме оскорбления, формы проявления неуважения к суду, - верно, было замечено в учебной литературе, - например, неисполнение распоряжения судьи о прекращении действий, нарушающих установленные в суде правила, влекут административную ответственность по ст. 17. 3 КоАП» Уголовное право России. Часть Особенная. Учебник для вузов/Отв. ред. Кругликов Л. Л. 2-е изд., перераб. и доп. М., Норма. 2004. - С. 722..

Понятие «оскорбление» в юридической литературе толкуется обычно в соответствии с определением, данным этому понятию в ст. 130 УК, согласно которой оскорбление есть умышленное унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации/Под ред. Наумова А. В. М., Вердикт. 1996. - С. 713; Уголовная ответственность за преступления против правосудия/ Под ред. Галаховой А. В. М., Норма. 2003. - С. 70.. Высказана и другая позиция по этому- вопросу. Так, И.М. Тяжкова пишет, что «применительно к составу '"неуважение к суду" требование неприличной формы выражения оскорбления является излишним». Тяжкова И.М. Новое уголовное право России. Особенная часть. - М., Юринформ. 1996. - С. 329. Автор, однако, не приводит каких-либо веских аргументов в защиту своей позиции. Высказанное ею суждение, что «неприличная форма» предполагает нарушение моральных и этических норм, непристойные высказывания или действия, рассчитанные на унижение чести и достоинства перечисленных лиц, вряд ли может считаться таким аргументом, хотя и верно по существу

Попытку обосновать подобное мнение предприняли К. Ф. Амиров, Б. В. Сидоров и К. Н. Харисов. Правильно обращая внимание на различие основных объектов преступлений, предусмотренных ст. 130 и 297 УК, авторы заключают, что «нельзя исключить наличие этого состава преступления и в теч случаях, когда унизительная оценка квалификации и других профессиональных качеств судьи, способностей присяжного или арбитражного заседателя или, например, государственного обвинителя была выражена во вполне приличных словах и действиях виновного» Амиров К. Ф. , Сидоров Б. В., Харисов К. Н. Указ. соч. - С. 198-199.. Приведенный аргумент нам также представляется недостаточно убедительным Своеобразие объекта преступления не предполагает абсолютной разницы в признаках объективной стороны составов преступлений. Если эти признаки обозначены одними и теми же терминами, то следует предполагать, что они имеют сходное содержание. Трудно возразить упомянутым ученым в том. что высказанное пристойно отрицательное мнение о судьях свидетельствует о неуважении к суду. Но не всякое неуважение к суду должно быть признано преступным деянием. Думается, что если бы законодатель решил возвести в ранг преступных посягательств другие формы проявления неуважения к суду, помимо тех. которые охватываются понятием «оскорбление», определенным в ст. 130 УК, он вряд ли бы прибег к этому понятию. Поэтому оскорбление в составе преступления, предусмотренного ст. 297 УК, специфично не своей формой, а тем, что, как уже было сказано, оно является проявлением неуважения к суду.

Оскорбление участников судебного разбирательства, не участвующих в отправлении правосудия, может рассматриваться как неуважение к суду лишь в том случае, если оно имело место во время судебного заседания и было способно нарушить ход последнего. Оскорбительные действия и высказывания, адресованные участникам закончившегося процесса либо осуществленные вне судебной процедуры (скажем, во время перерыва), либо незаметно для состава суда лишены окраски неуважения к этому органу.

Пренебрежительное отношение к носителям функции правосудия в подобных ситуациях не проявляется, даже если мотивационно оскорбление и было связано с участием потерпевшего в судебном разбирательстве.

В составе преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 297 УК, время совершения преступления, думается, не выступает в качестве обязательного признака. Оскорбление судьи будет проявлением неуважения к суду и в том случае, когда оно осуществлено вне судебного заседания, но мотивационно было связано с последним. Ведь в этом случае демонстрируется пренебрежительное отношение к тем, кто является носителем функции правосудия.

Статья 1763 УК РСФСР 1960 г (с изм. и доп.) предоставляла правоприменителю возможность для оценки подобных ситуаций как преступления против правосудия поскольку указывала на признак «в связи с осуществлением правосудия».

Так, по данной статье Волгоградским областным судом был осужден К., который после провозглашения приговора, будучи недоволен назначенным ему наказанием, ворвался в кабинет судьи, где она находилась в это время с народными заседателями и секретарем судебного заседания, и стал приближаться к ней, высказываясь при этом нецензурно. Вошедшие работники милиции пресекли его действия Бюллетень Верховного Суда РФ.- 1996.- № 2.-С. 29..

При обсуждении проектов УК РФ также вносились предложения предусмотреть в статье, устанавливающей ответственность за неуважение к суду, указание на названный признак. Так. А С Горелик, высказывая замечания к тексту ст. 296 Проекта Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации, пишет: «При буквальном толковании получается, что речь идет об оскорблениях, нанесенных именно в суде, а следовало бы указать на оскорбление в связи с судебным разбирательством» Горелик А. С. Замечания по Проекту Особенной части Уголовного кодекса // Вопросы уголовной ответственности и ее дифференциации (о Проекте Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации) Сборник научных статей и тезисов Ярославль. 1994. - С. 31.

Автор исходит из того, что данный состав будет иметь место лишь тогда, когда оскорбление нанесено во время судебного разбирательства «Оскорбление, связанное с отправлением правосудия, но в другом месте (например, после процесса на почве мести), -- подчеркивает ученый, -- квалифицируется по ст. 319» Уголовное право России Часть Особенная Учебник для вузов / Отв. ред. Кругликов Л. Л. 2 - е изд. перераб. и доп. М., Норма. 2004. - С. 722.. Представляется, что с А. С. Гореликом в данном случае можно согласиться не во всем.

Во-первых, ст. 319 УК рассчитана лишь на случаи публичного оскорбления представителя власти.

Во-вторых, о неуважении к суду равным образом можно говорить как применительно к фактам пренебрежительного отношения к судебной процедуре, так и к ситуациям такого же отношения к носителям функции правосудия, к составу суда. С учетом этого мы и утверждали выше, что время совершения преступления для состава посягательства, предусмотренного ч. 2 ст. 297 УК, значения не имеет, если прослеживается мотивационная связь с судебным разбирательством. С другой стороны, важно подчеркнуть, что наличие связи именно с данным судебным разбирательством, в котором происходит оскорбление, также не обязательно. В этом отношении показателен следующий пример.

А. узнав об отказе судьи 3 в принятии искового заявления В., пришел в суд. чтобы забрать документы последней. В это время судья 3 в своем кабинете завершала судебное разбирательство по иску Г. к АОЗТ «Волгоградинвест» Зная об этом, А. тем не менее вошел в кабинет и попросил у секретаря судебного заседания С. документы. Судья 3. запретила секретарю выполнять просьбу. А. и объяснила последнему, что документы может забрать либо сама истица, либо имеющий доверенность от нее Тогда А стал в повышенном тоне предъявлять претензии судье, а на просьбу выйти из кабинета ответил оскорбительным высказыванием. Волгоградский областной суд, учитывая, что в момент оскорбления виновным судья 3. осуществляла производство по гражданскому делу, что осознавалось подсудимым, осудил А. по ст. 176 УК РСФСР Бюллетень Верховного Суда.- 1996.- № 4.- С.27..

Учет различных вариантов проявления неуважения к суду достаточно хорошо прослеживается во французском уголовном законодательстве. В ч 1 ст 434-24 УК этой страны устанавливается ответственность за оскорбление лица, заседающего в судебном подразделении, находящегося «при исполнении своих обязанностей или в связи с их исполнением», если это оскорбление направлено «на причинение вреда достоинству этого лица или уважению, которое надлежит оказывать той должности, которую он занимает». А в ч. 2 данной статьи подчеркивается, что наказание увеличивается, когда «оскорбление совершено в заседании какого-либо суда, трибунала или какого-либо судебного органа» Новый Уголовный кодекс Франции. - М., 1993. - С. 185.. Таким образом, совершение преступления во время судебного заседания в УК Франции рассматривается в качестве не конструктивного, а квалифицирующего признака состава преступления Амиров К. Ф., Сидоров Б. В., Харисов К. Н.Указ соч. - С. 202..

Страницы: 1, 2, 3, 4