Юридическая конструкция - это модель урегулированных правом общественных отношений, их элементов или юридических фактов. Наиболее общими конструкциями являются конструкции состава правоотношения.

Общей конструкции юридических фактов наукой не разработано, да это и невозможно по причине разнохарактерности юридических фактов, отсутствия единого структурного их строения. Наиболее общим характером среди юридических фактов, имеющих структурное строение, обладают правонарушения. Поэтому общей теорией права по аналогии с составом преступления разработана конструкция состава правонарушения.

Роль общетеоретических конструкций состава правоотношения и состава правонарушения в познавательной деятельности ясна и общепризнана, однако следует подчеркнуть, что юридическая наука не может ограничиваться только этими конструкциями. Многообразие отношений, урегулированных нормами права, разнохарактерность юридических фактов, сложное строение их отдельных элементов требуют построения разнообразных и более конкретных, детальных, конструкций.

Зачастую классификации тех или иных правовых явлений, имеющих структурное строение, совпадают с классификацией юридических конструкций (моделей) этого явления. Это бывает тогда, когда за основу классификации берется признак, отражающий такое строение. Например, правоотношения подразделяются на абсолютные и относительные. В основу такого деления положена именно сама структура правоотношения, характер структурной связи субъектов и их прав и обязанностей. Естественно, что общую конструкцию правоотношений можно конкретизировать - создать конструкции абсолютных, и относительных правоотношений, можно изобразить их графически, схематически.

Общепризнано, что структура сложного явления во многом определяет его функции. Эта связь структуры и функции отражается и в моделях. В зависимости от структуры модели правоотношения можно предопределить и функции исследуемых явлений. Не случайно деление правоотношений на абсолютные и относительные, в основу которого положено структурное различие, совпадает с делением правоотношений на пассивные и активные. В этом последнем делении отражается функциональное различие правоотношений. Если правоотношения активного типа выражают динамическую функцию права, то правоотношения пассивного типа выражают его статическую функцию.

По своей структурной организации имеют различия и преступления. Именно различие положено в основу деления преступлений на материальные и формальные. Потому мы можем сказать, что наряду с общей конструкцией преступления, существуют и более детальные конструкции формальных и материальных преступлений. В данном случае с точки зрения общей конструкции преступления между ними нет различия. Каждое из них состоит из субъекта, объекта, объективной и субъективной сторон. Однако каждый элемент состава преступления, в свою очередь, также может быть структурно-сложным объектом изучения. В рассматриваемом случае такое структурное различие имеют объективные стороны состава преступления.

Построение модели формального и материального преступлений предполагает, следовательно, детализацию структурной организации объективной стороны состава преступления. Таким образом, конкретизация моделей, в том числе и юридических конструкций, может осуществляться не только путем создания и конкретизации однопорядковых моделей, но и в разнопорядковом плане. Можно создавать модели отдельных элементов структурно-сложного явления, если эти элементы структуры сами являются сложными и могут быть представлены в виде структурно-сложного объекта.

Состав преступления, будучи структурно-сложным объектом исследования, находит свое отражение в юридической конструкции преступления. Но в то же время и отдельные его элементы также могут быть представлены в виде структурно-сложного объекта исследования.

К числу таких элементов можно отнести не только объективную, но и субъективную сторону. Возможно создание моделей этих элементов, которые, безусловно, послужат важным средством исследования преступлений. Следует отметить, что такого рода модели (конструкции) не всегда могут быть также и нормативными, ибо они зачастую не находят выражения в нормах права. Возможно, что причиной этому является недостаточная разработанность конструкций этих элементов состава преступления, а с другой стороны, - это могло бы привести к излишней регламентации преступных деяний. Однако так или иначе юридическая наука делает попытки осмысления этих элементов с помощью моделей.

Некоторые авторы высказывали суждение о том, что сложная структура объективной стороны отдельных составов преступлений обусловливает и особо сложную субъективную сторону таких преступлений. П.С. Дагель, разделяя указанные мысли, использует при исследовании указанных элементов состава преступления структурно-модельный анализ. При исследовании объективной стороны он правильно учитывает характер и структуру причинной связи между противоправным действием и последствиями. В одних случаях связь между деянием и последствием прямая. П.С. Дагель графически ее изображает так: деяние - последствие. В других случаях, как это уже неоднократно отмечалось рядом авторов, причинная связь может быть опосредованной. Особенно это характерно для преступлений, связанных с нарушением различного рода правил безопасности.

Проблема юридических конструкций находит в той или иной мере освещение в науке гражданского права и соответственно применение конструкций в организации нормативных гражданско-правовых актов. Правда, те или иные исследователи гражданско-правовых вопросов не всегда употребляют само название юридической конструкции, хотя фактически исследование осуществляется именно путем разложения правовых институтов или определенных видов фактических правовых ситуаций на элементы путем их анализа и создания юридической конструкции.

К ним в первую очередь, конечно, следует отнести конструкции юридических фактов фактических (юридических) составов. Когда тот или иной юридический факт рассматривается как сложный факт, состоящий из определенных элементов, то неизбежны анализ каждого отдельного элемента, а на стадии синтеза создание из этих элементов юридической конструкции.

По сути дела, речь идет о юридических конструкциях, когда говорят о составе сделки, о составе противозаконной сделки и т.п. Путем создания конструкций изучаются в гражданском праве юридические факты, служащие основанием внедоговорной ответственности. Такие юридические конструкции во многом аналогичны конструкции состава преступления, ибо те и другие представляют собой разновидности состава правонарушения.

Можно говорить о конструкциях юридических фактов, служащих основанием возмещения имущественного вреда, не связанного с юридической ответственностью.

Так О.А. Красавчиков, различая возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности по системе риска и по системе ответственности, отмечает следующие элементы юридико-фактических оснований возмещения вреда, свойственные той или другой системе:

1) наличие вреда на стороне потерпевшего;

2) противоправный характер вредоносных действий причинителя вреда (владельца источника повышенной опасности);

3)наличие причиненной связи между указанным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

Если состав фактического основания возмещения вреда по системе риска ограничен указанными элементами, то элементный состав основания ответственности, по мысли О.А. Красавчикова, включает в себя также и вину причинителя вреда. При отсутствии вины нет и ответственности, тогда возмещение вреда происходит по системе риска. Хотя, применительно к данным случаям, автор и не употребляет термин "конструкция", однако фактически налицо структурно-элементный анализ, налицо юридические конструкции фактических оснований возмещения вреда по системе риска и системе ответственности.

Юридической конструкцией является состав сделки. Об этом, например, прямо пишут О.С. Иоффе, И.Б. Новицкий, посвятившие свою монографию сделкам, не употребляют ни термина "конструкция", ни термина "состав сделки". В.П. Шахматов, не оперируя понятием "конструкция", называет свою работу "Составы противоправных сделок и обусловленные ими последствия". Само название подчеркивает структурно-сложное строение сделки. В работах указанных юристов и ряда других, исследовавших сделки, последние так или иначе рассматриваются как сложные явления, имеющие свою структуру, поэтому авторы анализируют ее элементы, хотя зачастую без употребления термина "элемент сделки".

Анализируя гражданско-правовую литературу, посвященную сделкам, и соответствующий нормативный материал, можно сделать вывод о том, что конструкция сделки представляет собой более сложную организацию элементов по сравнению, например, с составом правонарушения. Конструкция сделки, с одной стороны, во многом по своему элементному составу аналогична конструкции состава правонарушения, так как они характеризуют юридические акты, относящиеся к действиям, а с другой - отличается от состава правонарушения: она сложнее, имеет ряд несвойственных составу правонарушения элементов. Сделка прямо направлена на установление прав и обязанностей, и в этом она сближается с конструкцией правоотношения. Таким образом, ей свойственны элементы и юридического факта и правоотношения. В конструкции сделки можно выделить некоторые элементы, перечисленные ниже.

1. Субъекты (субъект) сделки, обладающие свойством общей или специальной правоспособности или сделкоспособности. Следует подчеркнуть, что в гражданско-правовой литературе субъекты не всегда выделяются в качестве особого элемента. Например, В.П. Шахматов, обособляя субъективные признаки сделки, относит к последним сделкоспособность, не выделяя субъекта как элемент сделки.

Представляется, что в целях определенной (в пределах возможного) унификации юридических конструкций целесообразно выделить субъекта в качестве самостоятельного элемента сделки со всеми его характеризующими признаками.

2. Субъективная сторона сделки, проявляющаяся в сознании и воле субъекта, соответствии воли и волеизъявления и цели сделки. В гражданско-правовой литературе прямо такой элемент не указывается, но субъективная сторона сделки характеризуется, когда анализируется ее цель и соответствие или несоответствие воли с внешним выражением воли (волеизъявлением). Здесь мы также наблюдаем психическое отношение субъекта сделки как к своим действиям, с помощью которых сделка объективируется, проявляется вовне, так и к последствиям, но последствиям юридическим, наступления которых желает субъект.

3. Форма сделки, т.е. способы выражения воли вовне, характеризуют внешние действия субъекта сделки. Субъекты сделки договариваются устно или составляют письменный документ, который в той или иной форме санкционируется, регистрируется государственными органами или нет, либо сделка находит выражение в конклюдентных действиях субъектов сделки. Таким образом, указанные элементы сделки во многом совпадают с элементами других юридических фактов, в частности с такими элементами состава правонарушения, как субъект, субъективная сторона, и таким элементом объективной стороны, как действие.

4. Содержание сделки - элемент, который представляет собой круг прав и обязанностей субъектов, условия и сроки их реализации. Содержание описывает фактически содержание прав и обязанностей правоотношения, возникающего в результате сделки. Следовательно, этот элемент конструкции сделки сближает ее с конструкцией правоотношения.

5. Предмет сделки и признаки его характеризующие (сумма, количество, качество, ассортимент, комплектность и т.п.), которые в юридической литературе обычно относятся к обязательным пунктам содержания сделки. Это вполне объяснимо, ибо характер и объем прав и обязанностей в значительной мере определяются вышеназванными признаками предмета сделки. Однако при конструировании сделки вполне допустимо выделение предмета в качестве самостоятельного элемента состава сделки.

Таким образом, краткий анализ элементов состава сделки подтверждает более сложную его конструкцию по сравнению с правонарушениями; порочность конкретной сделки, ее действительность или недействительность могут вытекать из порочности отдельных ее элементов, соответствия или несоответствия ее элементов закону.

Юридическая конструкция - специфическая модель. Она создается для целей исследования специфического объекта - права. Эта специфика определяет и гносеологическое значение юридической конструкции.

Юридической конструкции присущи многие известные функции, которые могут осуществляться моделями. Так, юридической конструкцией можно оперировать в мысленном эксперименте с целью формирования, обоснования каких-то теоретических выводов.

Что касается интерпретаторской функции юридических конструкций как моделей, в философской литературе имеется различное понимание этой функции. Одни авторы указанную функцию понимают узко. Например, они считают что "настоятельная потребность модельной интерпретации научных теорий возникает в том случае когда язык, использующийся научной теорией, формализован. Модель выполняет функцию интерпретации, если она строится с целью осмысления формального аппарата теории, определения области его значения".

Если понимать интерпретацию в таком смысле, то следует признать, что юридические конструкции могут в определенной мере выполнять интерпретаторскую функцию в случае формализации языка права, например для целей использования кибернетики.

Другие авторы работ по моделированию понимают интерпретаторскую функцию моделей в более широком смысле. Так, В.А. Штофф понимает под модельной интерпретацией и те случаи, когда с помощью моделей дается истолкование, объяснение наблюдаемых явлений, когда модель есть демонстрация некоторой структуры: "В таких случаях объяснение состоит в раскрытии возможного или действительного механизма сложного явления, его внутренней динамической и статической структуры, модель служит интерпретацией наблюдаемых фактов в том смысле, что представляет собой мысленное... построение системы, воспроизводящей структуру или механизм изучаемого, но неизвестного еще явления по аналогии со структурой или механизмом известных явлений, для которых теория существует и достаточно хорошо разработана".

В.А. Штофф отмечает, что когда модель используется в качестве интерпретации фактов, явлений, в ней всегда имеется элемент гипотетичности в отличие от объяснения, которое рассматривается как более или менее окончательное раскрытие причинных и закономерных связей, механизмов и структур объясняемых явлений. С дальнейшим уточнением и детализацией возможен переход от интерпретирующей модели к объясняющей. В этом случае юридическая конструкция также обладает интерпретаторской и объясняющей функцией. Это можно показать на примере такой юридической конструкции, как состав преступления, которая имеет уже длительную историю существования в юридической науке.

До определенного времени в нашей юридической науке было недостаточно разработано общее учение о правонарушениях, учение о составе других, кроме преступления, правонарушениях. Модель состава преступления послужила средством подхода к интерпретации других правонарушений. Естественно, что в начале такого подхода объяснение строения других правонарушений по аналогии с моделью преступления было в определенной мере гипотетическим. По мере накопления знаний, их уточнения создавались и уточнялись модели правонарушений и, наконец, по аналогии с моделью преступления была создана общая модель (конструкция) правонарушения, которая в настоящее время дает объяснение строения всех правонарушений.

Юридические конструкции обладают и обучающей, демонстрационной функцией. Роль юридических конструкций в процессе обучения юристов, безусловно, значительна. Юридические конструкции, огрубляя, упрощая изучаемые правовые явления, способствуют усвоению юридических знаний. Они позволяют за основу изучения постоянно изменяющегося содержания права брать более устойчивые явления, что обусловливает преемственность и непрерывность изучения права, дальнейшее углубление и расширение знаний о праве, юридические конструкции обладают определенной наглядностью, упорядочивают юридические знания, приводят их в определенную систему, служат костяком, на который наслаиваются юридические знания по мере их накопления.

Важная роль юридическим конструкциям принадлежит в процессе нормотворчества. В этом процессе они выступают в качестве средства построения нормативного материала, т.е. средства юридической техники.

Юридические конструкции придают нормам права логическую стройность, последовательность их изложения, предопределяют связь между нормами права, способствуют полному, беспроблемному, четкому урегулированию общественных отношений или их элементов. Использование юридической конструкции нацеливает законодателя на то, чтобы с достаточной полнотой регламентировать все ее элементы, юридическая конструкция представляет собой как бы "схему", "скелет", на который нанизывается нормативный материал.

Законодатель, если можно так выразиться, мыслит не только нормативными высказываниями, но и юридическими конструкциями. А точнее, пожалуй, следует сказать, что законодатель в процессе нормотворчества мыслит вначале юридическими конструкциями, как более отвлеченными, абстрактными образами построения нормативного материала, а затем уже нормами права, имеющими относительно юридических конструкций более конкретный характер.

Создание правовых норм без использования юридических конструкций носило бы чисто эмпирический, в определенной мере стихийный, недостаточно последовательный характер и могло бы привести к пробелам в нормативном материале и хаотическому его построению.

Юридические конструкции, которые находят определенное закрепление и выражение в нормах права, можно бы назвать нормативными юридическими конструкциями в отличие от теоретических юридических конструкций, используемых правовой наукой в качестве метода познания права.

Безусловно, что между нормативной юридической конструкцией и юридической теоретической конструкцией нет грани, которая бы отделяла одну от другой, ибо юридическая наука своим объектом изучения имеет нормы права, а следовательно, и те нормативные юридические конструкции, которые так или иначе закреплены, выражены в нормах права.

Нормативная юридическая конструкция может находить свое выражение в конструкциях юридической науки, а последние могут превратиться в нормативные конструкции. В большинстве случаев те и другие совпадают, поэтому в определенной мере можно говорить о единой юридической конструкции, используемой в различных целях, осуществляющей различные функции: гносеологическую или нормативную.

Исторически, пожалуй, раньше возникла нормативная конструкция, выраженная в нормах права. Возникла она в силу объективной необходимости, тенденции как можно более полного урегулирования правом общественных отношений.

Конструктивное выражение норм только что возникшего права не было сознательным, складывалось стихийно. Первый законодатель, если и мыслил образами юридических конструкций, то не осознавал того, что он мыслит конструкциями.

Лишь с возникновения профессии юристов, правовой науки постепенно осмысливается характер системного изложения норм права, осознается их конструктивная связь, и наука вырабатывает юридические конструкции, которые становятся важным ориентиром, методом познания права. Вместе с тем и законодатель, опираясь на достижения науки, начинает сознательно использовать юридические конструкции, созданные наукой, как средство построения нормативного материала. В дальнейшем нормативные конструкции и конструкции юридической науки идут рядом, взаимно влияя друг на друга, обогащая друг друга.

Правовая наука не только осмысливает те конструкции, которые выражены в праве. Анализируя эти конструкции, она выявляет их недостатки, формулирует предложения с целью их совершенствования, а также разрабатывает новые возможные конструкции, более адекватно отражающие регулируемые правом отношения, лучше отвечающие интересам государства на том или ином этапе развития общества. Использование более совершенных юридических конструкций законодателем ведет, в свою очередь, к совершенствованию законодательства.

Таким образом, особая значимость юридических конструкций состоит в том, что они выступают в качестве:

· 1) метода познания права и правовых отношений, гносеологического инструмента правовой науки;

· 2) средства юридической техники, средства построения нормативного материала (конструкция, будучи выраженной в нормах права, становится нормативной юридической конструкцией);

· 3) средства толкования норм права и установления юридически значимых фактов в процессе реализации норм права.

Если юридические конструкции находят выражение в нормах права, то отсюда вытекает возможность и необходимость их использования в процессе толкования правовых норм.

Та или иная юридическая конструкция может быть положена в основу формулирования отдельно взятой правовой нормы, но чаще всего она объединяет, цементирует несколько правовых норм. Не исключается и такое положение, когда в норме права заключены две юридические конструкции. В качестве примера можно привести ст. 1079 ГК РФ, заключающую в себе конструкции фактического основания возмещения вреда в порядке ответственности и по системе риска.

Использование юридических конструкций как средства построения нормативного материала наряду с другими моментами, предопределяющими системность норм права, их теснейшую функционально-логическую связь, обусловливает необходимость систематического толкования, выяснения смысла правовых норм с учетом связей, предопределенных, в частности, и юридической конструкцией.

"Юридическая конструкция, - пишет О.С. Иоффе, - представляет собой предельно концентрированное выражение, наряду с самим юридическим правилом, тех из числа абстрактных возможных условий его применения, которые признаны законодателем наиболее целесообразными для разрешения различных конкретных вопросов, могущих возникнуть в процессе практической реализации данной правовой нормы". Это концентрированное выражение условий реализации нормы права в юридической конструкции предопределяет и методологическое значение последней при толковании норм права.

А наибольшее практическое значение конструкции имеют при выяснении той части содержания правовой нормы, которая описывает фактические обстоятельства, ситуации, на которые распространяется действие толкуемой нормы права. Это объясняется хотя бы тем, что большинство более или менее детально разработанных юридических конструкций относятся к конструкциям юридических фактов. Выяснение смысла указанной части правовой нормы является обычно наиболее затрудненным, ибо фактические ситуации, охватываемые нормой права, могут быть самыми разнообразными и довольно сложными, в то время как часть нормы, указывающая на юридические последствия, обычно не представляет затруднений при ее толковании.

Кроме того, для целей практической деятельности, как, впрочем, и для других целей - научной, учебной, требуется уяснение смысла не одной нормы права, а определенной их совокупности, так как содержание только такой совокупности норм может дать ответ на вопрос, возникший в практике ведения юридических дел.

Естественно, что в процессе толкования интерпретатор использует лишь те юридические конструкции, созданные наукой права, которые были использованы и законодателем при создании норм права.

Юридическая конструкция при толковании норм права дает направление мыслительного процесса интерпретатора, организует его мысли, она служит как бы каркасом, который облекается мыслями, полученными в процессе уяснения норм нрава. Использование юридической конструкции неизбежно требует, чтобы интерпретатор ответил на вопрос: как регламентированы элементы юридической конструкции? Например, использование при толковании такой юридической конструкции, как состав правонарушения, требует путем уяснения смысла соответствующих норм ответить на вопросы: кто может быть субъектом правонарушения? какова его объективная сторона? каков характер вины и что является объектом посягательства данного деяния? Ответы на них предопределят и полноту выяснения содержания толкуемой нормы.

Следовательно, юридическая конструкция способствует всестороннему выяснению смысла норм права. Она помогает избежать пробела в знании содержания правовой нормы, а следовательно, помогает юридически правильному разрешению конкретного дела.

Юридическая конструкция способствует не только полному выяснению смысла нормы права, но служит и критерием полноты, всесторонности знаний интерпретатора о содержании правовой нормы, знаний, необходимых для решения конкретного юридического вопроса. Отсутствие у интерпретатора знания о характере урегулирования хотя бы одного из элементов юридической конструкции толкуемых норм права будет свидетельствовать о неполноте выяснения содержания этих норм.

Использование в процессе толкования наряду с более общими конструкциями конструкций относительно более детальных и конкретных должно способствовать дальнейшему, более проникновенному и углубленному выяснению содержания толкуемых норм права. Переход интерпретатора от использования конструкции общего состава правонарушения к использованию конструкций материальных и формальных составов правонарушений нацелит его на более детальное изучение той части содержания норм права, которая описывает объективную сторону правонарушения. В конечном счете это использование неизбежно заставит интерпретатора определить, какой состав правонарушения очерчен толкуемой нормой права: материальной или формальной, ответить на вопрос о том, включает ли данное правонарушение в свой состав материальные последствия, наступающие в результате противоправного деяния, или таковые последствия не являются обязательными для данного состава.

После того как будет выяснен характер объективной стороны состава правонарушения, предусмотренного толкуемой нормой, и будет установлено, что состав правонарушения является материальным, интерпретатор может перейти к детальному выяснению субъективного элемента правонарушения. И этом случае возможно использование моделей (конструкций) сложной вины, использование которой нацелит интерпретатора на необходимость уяснения, не установлено ли законодателем дифференцированное психическое отношение субъекта правонарушения, с одной стороны, к своим действиям, а с другой - к последствиям.

В конечном итоге использование юридических конструкций приведет к более полному, ясному и детальному выяснению содержания толкуемой нормы права. Конечно, при этом следует учитывать, что использование при толковании юридических конструкций не исключает, а необходимо предполагает применение различных других приемов, толкования. Юридическая конструкция, как уже отмечалось выше, служит каркасом, скелетом, который обрастает знаниями о содержании правовых норм, полученными с помощью различных способов толкования.

Аналогичное значение юридические конструкции имеют и при установлении фактических обстоятельств, которые должны быть положены в основу решения конкретного дела. Использование юридической конструкции в этом случае нацеливает должностное лицо, исследующее фактическую основу того или иного юридического дела, на то, чтобы установить все обстоятельства, характеризующие элементы соответствующей юридической конструкции.

И здесь юридическая конструкция служит как бы скелетом, на который нанизываются сведения, полученные в результате исследования конкретных фактических обстоятельств. Отсутствие фактических данных, характеризующих элементы юридической конструкции, будет говорить о неполноте фактов, которые должны быть положены в основу решения конкретного дела.

При исследовании, например, фактических обстоятельств в гражданском, трудовом и другом споре использование конструкции правоотношения нацеливает суд на выяснение всех фактических обстоятельств, характеризующих состав спорного отношения: его субъектов, объект, фактическую основу правоотношения и вытекающих из фактических и нормативных оснований субъективных прав и обязанностей. Использование конструкций составов юридических фактов помогает более детально исследовать обстоятельства, характеризующие элементы фактической основы правоотношений (форма, содержание, субъективные моменты состава сделки, субъект, объект, объективная и субъективная стороны состава правонарушения и т.д.).

Полному и детальному исследованию фактических обстоятельств способствует знание более конкретных видов юридических конструкций (конструкции формальных и материальных составов правонарушения; конструкции правомерных и противоправных сделок; конструкции сложной формы вины в уголовном праве, смешанной - в гражданском праве и т.п.).

В заключение следует подчеркнуть, что вышеизложенные общетеоретические соображения о юридических конструкциях отнюдь не претендуют на полную и окончательную интерпретацию природы и значения юридических конструкций. Это под силу лишь юридической науке в целом, в том числе и отраслевым наукам. Именно задачей последних является разработка наиболее типичных и детальных конструкций для каждой отрасли науки и права. Это, безусловно, обогатит инструментарий каждой отраслевой науки, законодателя и юрисдикционные органы. Следовательно, разработка указанной проблемы имеет не только теоретическое, но и практико-прикладное значение, ибо в конечном счете использование законодателем тех или иных конструкций ведет к совершенствованию законодательства.

ЛИТЕРАТУРА

Алексеев С.С. Общая теория права. Т.2. - М.,1982.

Байтин М.И. Сущность права. - Саратов, 2001.

Козлов В.Б., Фалилеев Л.Н. Соотношение общих и специальных норм// Государство и право. - 1997. - №11.

Лившиц Р.З. Теория права. - М., 1994.

Четверит В.А. Понятие права и государства. - М.: Дело, 1997.