Авто- и гетеростереотипы русских и чеченцев

Авто- и гетеростереотипы русских и чеченцев

Московский государственный социальный университет

Академия социальной работы

Факультет психологии

Курсовая работа

по психологии

Тема: Авто- и гетеростереотипы русских и чеченцев.

Выполнила студентка 3 курса

2 группы дневной формы

обучения Портнова Е.В.

научный руководитель

Минигалиева М.Р.

Москва 2003

Содержание

Глава 1. Теоретическое исследование проблемы стереотипов 5

1.1. Этноцентризм как социально-психологическое явление. 5

1.2. Этнические стереотипы: история изучения и основные свойства. 11

1.3. Этнические стереотипы: проблема истинности. 17

1.4. Этнические стереотипы и механизм стереотипизации. 21

Выводы 23

Глава 2. Эмпирическое исследование проблемы стереотипов. 25

План исследования: 26

Методика 26

Выборка 27

Процедура исследования 27

Обработка данных 28

Обсуждение результатов 28

Вывод 30

Литература 30

Введение

В жизни мы часто сталкиваемся с ситуациями, когда, видя на улице

человека другой национальности, склонны приписывать ему определённые

личностные качества, поступки. Все русские узнали о существовании маленькой

Чеченской республики после ожесточённой чеченской войны (1994-1995г.). В

чеченские события был вовлечен практически каждый россиянин: если не прямо,

через родственников или друзей, то косвенно — через средства массовой

информации. По данным социологов, отношение граждан России к этим событиям

было самым различным: от полного равнодушия до ненависти к «лицам

кавказской национальности». Как известно чеченцы ответили за горе своего

народа террористическими актами в крупных городах России. В связи с этим

русские часто воспринимают всех людей чеченской национальности как

террористов, готовых расстаться с жизнью ради веры. По данным современных

исследователей, например, П.Черкасова к 1995 г. часть респондентов,

которые раньше относились к чеченцам «спокойно», теперь стали воспринимать

их с настороженностью или даже со страхом, опасаясь обещанных террактов в

Москве и других городах Россиие мнение находится под сильнейшим

воздействием событий в Чечне.

Зная (или предполагая) национальность человека, с которым мы

вступили во взаимодействие, мы невольно наделяем его определенными

качествами, присущими, на наш взгляд, представителям данного народа.

Происходит это в силу действия психологического механизма стереотипизации,

который включается всякий раз, когда мы сталкиваемся с явлением или

ситуацией, не требующей подробного и глубокого анализа. Явление

стереотипизации - характерная особенность переработки личностью внешнего

воздействия. Она тесно связана со стремлением человека "рассортировать"

полученную им информацию, "разложить ее по полочкам" в сознании.

Формирование и функционирование таких феноменов, как этнический стереотип,

не могут быть поняты в отрыве от исторической, политической и экономической

основы развития общества.

Исследования Всероссийского центра по изучению общественного мнения

(ВЦИОМ) показали, что в начале 1990 г. проблемы межнациональных отношений и

этнические конфликты беспокоили не более 16—18% опрошенных. В 1992 г. роль

этнического фактора в самосознании молодого поколения расценивалась как

«несущественная». После этого начался резкий рост этнической и национальной

неприязни у людей разных национальностей, достигший пика к 1995 г. А

примерно с конца 1994 г. общественное мнение находится под сильнейшим

воздействием событий в Чечне.

Актуальность темы: связана с тем, что в условиях современного развития

общества всё большую актуальность приобретает проблема адекватного

оценивания, представления, познания другого этноса. От того насколько точны

(если можно так сказать) будут наши стереотипы восприятия других народов

зависит наше более успешное сотрудничество без экономических, политических

катаклизмов, никому не нужных войн и многого другого. В своей работе мы

хотели бы рассмотреть и изучить авто- ( образ своей этнической группы) и

гетеростереотипы ( образ представителя иной этнической группы) русских и

чеченцев. Отношения двух наций становятся всё более и более негативными,

прочный механизм стереотипизации и национальных предрассудкой

распространяется на все сферы познания другой нации. Восприятие двух наций

друг друга сильно негативно благодаря сложившимся стереотипам, которые

необходимо и нужно разрушать.

Проблема исследования: заключается в том, что у людей различных наций

существуют разные стереотипы, которые сильно не совпадают и для

продуктивного взаимодействия нужно видеть, знать, понимать разные взгляды

на одни и те же вещи.

Цель исследования: сравнительное изучение авто- и гетеростереотипов

русских и чеченцев.

Объект исследования: представители русского и чеченского этносов.

Предмет исследования: авто- и гетеростереотипы русских и чеченцев.

Гипотеза исследования: гетеростереотипы русских и чеченцев будут в большей

степени негативными, чем автостереотипы, которые будут в большей степени

позитивными.

Задачи исследования:

1. Теоретический анализ проблемы этностереотипов.

2. Эмпирическое изучение авто- и гетеростереотипов русских и чеченцев.

Методы исследования: анкетирование и семантический дифференциал.

Характеристика основной выборки исследования: в исследовании принимало

участие 32 человек из 16 человек представителей русского народа и 16

чеченцев. В каждой группе равное число лиц мужского и женского пола (по 8

человек). В возрасте около18-25 лет.

Глава 1. Теоретическое исследование проблемы стереотипов

1.1. Этноцентризм как социально-психологическое явление.

Для поддержания группой позитивной идентичности используется

специфический механизм межгруппового восприятия – внутригрупповой

фаворитизм, заключающийся в тенденции благоприятствовать собственной группе

и её членам при сравнении с другими сопоставляемыми с ней группами. Этот

термин – калька с английского языка – уже достаточно прочно вошёл в научный

оборот, хотя более подходящим, видимо, было бы русское словосочетание

предпочтение своей группе.

Всем известный пример внутригруппового фаворитизма – этноцентризм –

предпочтение своей этнической группе. Определение этого понятия дал в

1906г. У. Самнер, по мнению которого, этноцентризм – это такое "видение

вещей, при котором своя группа оказывается в центре всего, а все другие

соизмеряются с ней или оцениваются со ссылкой на неё".[1]

Современные исследователи рассматривают этноцентризм как присущее

людям свойство "воспринимать и оценивать жизненные явления сквозь призму

традиций и ценностей собственной этнической группы, выступающей в качестве

некоего эталона или оптимума".[2] Эталоном может рассматриваться всё, что

угодно: религия, язык, литература, пища, одежда, например, способ

запахивания халатов у древних китайцев и т.д. и т.п.

М. Бруэр и Д. Кэмпбелл выделили основные показатели этноцентризма:

1) восприятие элементов своей культуры как "естественных" и

"правильных", а элементов других культур как

"неестественных" и "неправильных";

2) рассмотрение обычаев своей группы в качестве универсальных;

3) оценка норм, ролей и ценностей своей группы как неоспоримо

правильных:

4) представление о том, что для человека естественно

сотрудничать с членами своей группы, оказывать им помощь,

предпочитать свою группу, гордиться ею и не доверять и даже

враждовать с членами других групп.

Следует отметить, что среди исследователей нет единодушия в отношении

к этноцентризму. Советские обществоведы полагали, что этноцентризм —

негативное социальное явление, равнозначное национализму и даже расизму. А

многие психологи считают этноцентризм негативным социально-психологическим

явлением, проявляющимся в тенденции неприятия всех чужих групп в сочетании

с завышенной оценкой собственной группы.

Но как и любое другое социально-психологическое явление этноцентризм

не может рассматриваться как нечто только положительное или только

отрицательное, а ценностное суждение о нем абсолютно неприемлемо. Хотя

этноцентризм часто оказывается препятствием для межгруппового

взаимодействия, одновременно он выполняет полезную для группы функцию

поддержания позитивной идентичности и даже сохранения целостности и

специфичности группы. Например, при изучении русских старожилов в

Азербайджане было выявлено, что уменьшение этноцентризма, проявившееся в

казалось бы позитивном явлении —- снижении негативной окраски

гетеростереотипов, свидетельствовало о "размывании" единства этнической

группы и приводило к увеличению выезда в Россию в поисках необходимого

чувства "мы".

Более того, этноцентризм изначально не несет в себе враждебного

отношения к другим группам и может сочетаться с терпимым отношением к

межгрупповым различиям. Так, Бруэр и Кэмпбелл обнаружили этноцентризм у

всех исследованных ими тридцати этнических общностей в трех странах

восточной Африки. К своей группе представители всех народов относились с

большей симпатией, более позитивно оценивали ее моральные добродетели и

достижения. Но степень выраженности этноцентризма варьировалась. При оценке

групповых достижений фаворитизм был значительно более слабым, чем при

оценке других аспектов. Треть общностей оценивала достижения, как минимум,

одной из чужих групп выше, чем собственные достижения

Этноцентризм, при котором некритичное отношение не распространяется

на все свойства и сферы жизнедеятельности своей группы и предпринимаются

попытки понять и объективно оценить чужую культуру, разные авторы называют

благожелательным или гибким.

Но этноцентризм может проявляться в самых разных степенях

выраженности (у членов низкостатусных групп меньшинства, не видящих

возможностей бороться за изменение ситуации в обществе, может проявляться

внешнегрупповой фаворитизм). Некоторые исследователи основную причину этого

видят в особенностях культуры. Так, существуют данные, что представители

коллективистических культур более этноцентричны, чем члены культур

индивидуалистических. Но другими авторами было обнаружено, что именно в

коллективистических культурах, где превалируют ценности скромности и

гармонии, межгрупповая предвзятость меньше, например, полинезийцы

демонстрировали меньшее предпочтение своей группы, чем европейцы.

При анализе этноцентризма, как и любого другого социально-

психологического явления, необходимо учитывать социальные факторы. На

степень его выраженности более значительное влияние оказывают не

особенности культуры, а система социальных отношений общества, объективный

характер межэтнических отношений. При наличии конфликта между этническими

общностями и других неблагоприятных социальных условиях этноцентризм может

проявляться в очень ярких формах и становиться дисфункциональным для

индивида и группы. При таком этноцентризме, который получил наименование

воинственного, люди не только судят о чужих ценностях, исходя из

собственных, но и навязывают их другим.

Воинственный этноцентризм выражается в ненависти, недоверии, страхе и

обвинении других групп в собственных неудачах. Такой этноцентризм

неблагоприятен и для личностного роста, ведь с его позиций воспитывается,

любовь к родине, а ребенку, как не без сарказма писал Э.Эриксон: "внушают

убеждение, что именно его "вид" входил в замысел творения всеведущего

Божества, что именно возникновение этого вида было событием космического

значения и что именно он предназначен историей стоять на страже единственно

правильной разновидности человечества под предводительством избранной элиты

и вождей" .

Так, жителей Китая в древности воспитывали в убеждении, что именно их

родина — "пуп Земли" И сомневаться в этом не приходится, так как солнце

восходит и заходит на одинаковом расстоянии от Поднебесной. Группоцентризм

в его великодержавном варианте был характерен и для советской идеологии:

даже маленькие Дети в СССР знали, что "начинается Земля, как известно, от

Кремля".

И такое воспитание приносит свои плоды. В исследовании, проведенном

Т.Г. Стефаненко и др. в последние годы существования СССР, испытуемые —

студенты из десяти стран — должны были "заселить" необитаемую планету

жителями своей и еще восьми стран, используя для этого "пустую" карту двух

полушарий. У советских студентов были выявлены неблагоприятные тенденции:

они размещали свою страну либо на целом полушарии, либо в центре рисунка,

так, что она граничила со всеми другими государствами и получала львиную

долю территории. Последний вариант является ярким выражением феномена "пупа

Земли" и был обнаружен у молодых людей еще из двух стран — Ирана и Египта.

У остальных испытуемых ничего подобного выявлено не было. Для них было

характерно стремление каким-то образом объединить страны на новой планете.

А каждый пятый участник исследования даже поместил в центре рисунка чужую

страну — нейтральную (Австрию, Швейцарию) или достигшую наивысших

достижений в экономике (Японию).

Воинственный этноцентризм используется в реакционных доктринах,

санкционирующих захват и угнетение Других народов. Крайняя степень

этноцеитризма выражается в форме делегитимизации — "категоризации группы

или групп в супернегативные социальные категории, исключаемые из реальности

приемлемых норм и ценностей" (Bar-Tal, 1990, р.65). Делегитимизация

максимизирует межгрупповые различия и включает в себя осознание

подавляющего превосходства своей группы. Облегчают делегитимизацию

действительно значительные различия во внешности, нормах, языке, религии и

других аспектах культуры. Ее целью является полная дифференциация своей и

чужой групп вплоть до исключения последней из рода человеческого. Членов

чужой группы называют змеями, паразитами, крысами или представляют

ведьмами, вампирами, демонами. Это переводит их в категорию "нелюдей" и

позволяет поступать так, как запрещено поступать с себе подобными — с

людьми.

В качестве примеров этноцентристской делегитимизации Бар-Тал приводит

отношение первых европейских поселенцев к коренным жителям Америки и

отношение к "неарийским" народам в нацистской Германии. Так, этноцентризм,

внедренный в расистскую идеологию превосходства арийцев, оказался тем

механизмом, с помощью которого немцы пришли к убеждению, что евреи, цыгане

и другие меньшинства — "недочеловеки".

Итак, для групп и их членов характерна разная степень выраженности

этноцентризма. Явный внутригрупповой и внешнегрупповой фаворитизм

представляется в качестве двух полюсов некоего теоретического континуума, а

каждый конкретный случай межэтнического восприятия можёт быть

охарактеризован с точки зрения приближения к одному из них. Оба полюса

континуума соответствуют дифференциации в форме противопоставления что

предполагает, по меньшей мере, предвзятость по отношению к другим группам.

Чем ближе к центру континуума, тем слабее выражено противопоставление, что

может выражаться как в интегративных процессах, так и в тенденции к

дифференциации в форме сопоставления — "миролюбивой нетождественностй", по

терминологии Б.Ф. Поршнева. В этом случае своя группа может предпочитаться

в одних сферах жизнедеятельности, а чужая — в других, что не исключает

критичности к деятельности и качествам обеих.

Возможность интеграции этнических общностей— во всяком случае в

обозримом будущем — представляется сомнительной. Результаты сближения нации

пока видны лишь только на просторах бывшего СССР, и то не во всех её

частях, возможность интеграции этнических общностей, например, Северного

Кавказа с европейской частью России представляется крайне не реальной из-за

множества факторов, таких как: традиции, обычаи, верование, язык и т.д. В

свою очередь американские исследователи признали устаревшей теорию

"коренных изменений", согласно которой "в результате смешения различных

этнических и расовых групп образуется некая однородная амальгама" (Смелзер,

1994, с-324). Не интеграцию, а именно сопоставление — принятие и признание

различий — можно считать наиболее приемлемой формой социального восприятия

при взаимодействии этнических общностей и культур "на современном этапе

истории человечества.

Основными механизмами, выполняющими функцию межгрупповой дифференциации,

являются атрибутивные процессы ( под атрибуцией в широком смысле мы будем

понимать субъективную интнрпретацию индивидом мира, которая в повседневной

жизни далеко не всегда основывается на научном знании). На уровне

мёжгрупповых отношений изучаются два основных вида атрибутивных процессов.

Во-первых, стерео-типизация как особый случай атрибуции черт, когда

индивиду приписываются характеристики исходя из его группового членства. Во-

вторых, социальная каузальная атрибуция или приписывание причин поведения и

достижений индивидов на основании групповой принадлежности.

1.2. Этнические стереотипы: история изучения и основные

свойства.

Важную роль в межгрупповых отношениях играют социальные стереотипы —

упрощенные, схематизированные образы социальных объектов, характеризующиеся

высокой степенью согласованности индивидуальных представлений. Стереотипы

усваиваются в раннем детстве — обычно из вторичных источников, а не из

непосредственного опыта — и используются детьми задолго до возникновения

ясных представлений о тех группах, к которым они принадлежат.

Впервые термин "социальный стереотип" использовал американский

журналист У.Липпман в 1922 г. в книге "Общественное мнение", когда

"анализировал влияние "имеющегося знания о предмете на его восприятие и

оценку при непосредственном контакте. Согласно Липпману, стереотипы — это

упорядоченные_, детерминированные культурой , " картинки мира" в голове

человека, которые, во-первых, экономят его усилия при восприятии сложных

социальных объектов и, во-вторых, защищают его ценности, позиции и права.

Иными словами, стереотипы ориентируют человека в море социальной информации

и помогают сохранить высокую, самооценку.

Представьте себе, что бы было, если бы каждый раз любой предмет или

явление мы начинали изучать "по новой". Понятно, что в таком случае львиная

доля нашего времени уходила бы на познание и интерпретацию уже известного.

Не происходит это благодаря тому, что человеческая психика устроена таким

образом, чтобы максимально облегчить наше существование.

Чтобы не загружать свой мозг чрезмерной работой, любое явление или

предмет мы соотносим с уже имеющимися в нашей памяти категориями и относим

его к одной из них. Таким образом и рождаются стереотипы: схематические,

чрезвычайно устойчивые и эмоционально окрашенные образы какого-либо объекта

или явления. В зависимости от того, какого объекта касается этот образ,

различают и виды стереотипов: профессиональные, полоролевые и, конечно,

национальные стереотипы.

В условиях нашего полиэтнического государства, где проживают люди

более ста национальностей, мы вынуждены постоянно - хотим мы того или нет -

вступать во взаимодействие с представителями самых разных народов.

Стереотипы редко бывают плодом нашего личного опыта, чаще всего мы

приобретаем их от той группы, к которой принадлежим, особенно от людей с

уже сложившимися стереотипами (родителей, учителей, приятелей). Известна

роль в процессе формирования стереотипов средств массовой информации,

обычно дающих нам упрощенное представление о тех группах людей, о которых

мы не располагаем полными и точными сведениями.

Национальный стереотип состоит из трех частей: наши знания о данной

нации; наше эмоциональное отношение или эмоциональная оценка той или иной

этнической группы; наша модель поведения в отношении представителей данной

национальности.

Говоря проще, общаясь с человеком и воспринимая его как

представителя определенной национальности, мы предполагаем, что знаем,

какие личностные черты для него характерны ("все евреи хитрые" или "все

чеченцы агрессивные"), испытываем определенные чувства к этому человеку

("не люблю евреев вообще" или "не люблю чеченцев вообще") и демонстрируем

или озвучиваем определенное поведение в отношении этого человека ("с ним

нужно быть осторожным"). В результате мы получаем достаточно полный

национальный стереотип, выражающийся в следующей формулировке: "не люблю

евреев, они все хитрые, поэтому с Рабиновичем нужно быть осторожным" или

"терпеть не могу чеченцев все они террористы, поэтому с каждым из них нужно

быть осторожным".

Поэтому, несмотря на позитивную функцию механизма стереотипизации

(экономия времени), в нашем повседневном общении стереотипы часто играют

негативную роль. Мы заранее предвзято относимся к человеку только потому,

что он принадлежит к той этнической группе, в общении с представителями

которой мы в прошлом имели отрицательный опыт. Мы ждем подвоха или вообще

не идем на контакт с этими людьми, потому что ожидаем от них нечестного

поведения, которое когда-то однажды нам продемонстрировали их

"соплеменники".

Исторически так сложилось, что подавляющее большинство исследований

посвящено этническим стереотипам, т.е. упрощенным образам этнических

групп. Первое серьёзное эмпирическое исследование было проведено в 1933 г.

в США Д.Кацом и К.Брейли Они предложили студентам Принстонс-кого

университета список 84 личностных черт, из которых те должны были выбрать

по пять наиболее характерных для десяти групп: белых американцев,

афроамериканцев, англичан, ирландцев, немцев, итальянцев, евреев, китайцев,

японцев, турок. Кац и Брейли обнаружили высокую степень согласия в

приписывании некоторых черт тем или иным этническим группам. Например, 84%

испытуемых считали, что афроамериканцы суеверны, 78% — что немцы способны к

наукам и т.п. Методика "Приписывание качеств" получила необыкновенно

широкое распространение как в США и Европе, так и в странах "третьего мира"

— Ливане, Пакистане, Филиппинах и т.д.

Еще одна линия исследования стереотипов — анализ представлений об

этнических группах в литературе и искусстве. Начиная с 40-х гг. контент-

анализу подвергались американская журнальная публицистика, немецкие

кинофильмы, странички юмора во французских журналах и многое другое.

Подобная научная ориентация, объединяющая психологов, литературоведов,

историков, получила специальное наименование -имагология Однако одна из

самых существенных проблем, встающих перед этим направлением, насколько

адекватно художественная литература, публицистика, различные виды искусства

отражают стереотипы, существующие в обыденном сознании, не решена до сих

пор.

Среди наиболее существенных свойств этнических стереотипов выделяют

их эмоционально-оценочный характер. Начиная с Липпмана в социальной

психологии долгое время акцент делался именно на эмоциональных аспектах

стереотипов. Но с середины 50-х гг. под прямым влиянием идей когнитивизма

исследователи начинают все более пристальное внимание обращать на их

когнитивный компонент, а негативные стереотипы даже рассматривать как

когнитивный компонент предубеждения (негативной социальной установки).

Однако выделение стереотипа исключительно в когнитивную сферу является

неправильным, происходит отрицание его эмоционально-оценочной окраски. Само

описание черт "заряжено" оценкой: явно или скрыто она присутствует в

стереотипах, необходимо только учитывать систему ценностей группы, среди

членов которой они распространены. Например, в книге Н.А.Ерофеева "Туманный

Альбион" приведены многочисленные примеры высказываний русской прессы XIX

века о присущих англичанам практицизме, деловой энергии, расчетливости,

стремлении к прибыли. Но высказывания эти не только не содержат в себе

одобрительной оценки, но даже не нейтральны. Для русского дворянского

общества того времени "практицизм" означал поглощенность низменными

заботами в ущерб более высоким идеальным ценностям (см. Ерофеев, 1982).

Другим важным свойством этнических стереотипов считается

устойчивость и даже ригидность к новой информации. Действительно,

стереотипы достаточно стабильны, что не раз подтверждалось в эмпирических

исследованиях. Яркий пример — содержание этнических стереотипов у трёх

поколений студентов Принстонского университета США (1933, 1950 и 1969 гг.),

которое в целом не слишком изменилось.

Но устойчивость стереотипов все-таки относительны при изменении

отношений между группами или при поступлении новой информации их содержание

и даже направленность могут изменяться. Так, у принстонских студентов после

второй мировой войны в негативную сторону изменились стереотипы немцев и

японцев. А в исследовании проведённом Т.Г. Стефаненко и др. в 1990 г.

московские студенты стали воспринимать русских как терпеливых, выносливых,

подавленных, послушных и пассивных, т.е. приписывать своим

соотечественникам качества, которые отсутствовали в стереотипах, выявленных

ими двумя годами раньше. В этом случае предыдущий, намного более

позитивный, автостереотип был "сломан" очень быстро, чему, безусловно,

способствовали коренные изменения, происходившие в обществе в те годы.

Но стереотипы могут трансформироваться и постепенно. Интересное

предположение о причинах вхождения новой черты в представление об

англичанах, сложившееся в русском обществе к середине XIX века, делает

Ерофеев. В XVIII веке "англичанин рисовался как человек безупречно честный,

порядочный и религиозный", чему способствовало убеждение в высоком

нравственном уровне английской литературы. В XIX веке информация об Англии

становится более многообразной, и идеализированный образ англичанина

постепенно тускнеет. С точки зрения морали его уже нет возможности выделить

в лучшую сторону по сравнению с представителями других народов:

"Оба эти образа явно противоречили друг другу, отсюда — стремление

как-то их примирить. Вероятно, этим и объясняется появление нового мотива в

оценке англичан: их начинают обвинять в лицемерии. Ход мыслей был примерно

таков: этому народу человеческие пороки свойственны не в меньшей степени,

чем другим, но в отличие от остальных они умело их скрывают под личиной

религиозности и благопристойности. В середине XIX века мнение об английском

ханжестве получило довольно широкое распространение, внося существенную

поправку в этнический стереотип" {Ерофеев, 1982, с.231).

Еще одно свойство социальных стереотипов, которое входит почти во

все определения — согласованность, т.е. высокая степень единства

представлений среди членов стереотипизирующей группы. Социальными, в том

числе и этническими, стереотипами, можно считать лишь представления,

разделяемые достаточно большим числом, индивидов в пределах социальных

общностей. Существуют даже попытки выделения не совпадающих с социальными

индивидуальных стереотипов, когда индивидом "на основе ограниченной

информации об отдельных представителях каких-либо этнических групп строятся

выводы относительно всей группы" (Андреева, 1996, с.129).

Во многих эмпирических исследованиях стереотипными признаются

качества, с наличием которых у описываемой группы согласны не менее 75-80%

испытуемых. Но согласованность стереотипов это вовсе не их

тождественность. Стереотипы – это типичные представления членов группы о

социальном объекте, что не означает их полного тождества у отдельных

индивидов или осознания всеми представителями группы в одинаковой степени.

Социальными психологами предпринимались попытки выделить и другие

свойства стереотипов: интенсивность распространения среди членов

описываемой группы, сложность, дифференцированность, иерархичность

структуры и целый ряд других параметров, частично пересекающихся с уже

перечисленными. Но с самыми серьёзными проблемами исследователи

столкнулись, пытаясь выявить степень истинности стереотипов.

1.3. Этнические стереотипы: проблема истинности.

У. Липпман считал неточность и даже ложность одной из важнейших

характеристик социальных стереотипов. В дальнейшем стереотипы получали не

менее нелестные характеристики и интерпретировались как прямая

"дезинформация", "совокупность мифических представлений" и т.п. Ложность

настолько прочно стала ассоциироваться с понятием "стереотип", что был даже

предложен новый термин "социотип" для обозначения стандартного, но

истинного знания о социальной группе.

Лишь начиная с 50-х гг. получила распространение гипотеза

американского психолога О. Клайнберга о наличии в стереотипе некоего "зерна

истины". Теперь уже не вызывает сомнений, что социальные стереотипы вовсе

не сводятся к совокупности мифических представлений. Большинство

современных исследователей определяют социальный стереотип как oбраз

социального объекта, а не просто как мнение об этом объекте, никак не

обусловленное объективными характеристиками последнего и всецело зависящее

от воспринимающего (стереотипизирующего) субъекта. А как отмечал

А.Н.Леонтьев, образ может быть более адекватным или менее адекватным, более

или менее полным, иногда даже ложным, но мы всегда его "вычерпываем" из

реальности (Леонтьев, 1983, с.255). Так и этнические стереотипы как образы

этнических общностей отражают, пусть и в искаженном или трансформированном

виде, объективную реальность: свойства двух взаимодействующих групп и

отношения между ними.

Итак, этнические стереотипы отражают реальные особенности

стереотипизируемой группы. Считается, что стереотипы более истинны, если

существует единодушное, мнение между двумя группами относительно черт

третьей. В соответствии с так называемой гипотезой контакта, более глубокие

и длительные контакты между группами приводят к более высокому удельному

весу реальных черт в их взаимных стереотипах (см. Campbell, 1967).

Признаком истинности предлагается считать и согласованность между

восприятием группы самой себя и ее восприятием другой группой. Наверняка,

есть "зерно истины" в том, что американцы конкурентны, патриотичны,

независимы и эмоциональны, если эти качества считают "типично

американскими" и они сами, и русские испытуемые проведенного Т. Г.

Стефаненко совместно с коллегами из университета штата Нью-Мексико (США)

исследования. В целом в этом проекте был выявлен достаточно высокий уровень

согласия между российскими и американскими студентами при восприятии

качеств, присущих американцам (см. Stephan et al., 1993).

Кроме того, свойства, приписываемые другим, косвенным образом

отражают особенности группы, в которой распространены стереотипы. Так как

другие народы воспринимаются через сравнение с собственным, мексиканцы

могут оценивать русских как сдержанных и замкнутых, а шведы как

эмоциональных и оживленных. Сами русские в нескольких современных

исследованиях (Е.Л. Коневой, В.Ф. Петренко)) исследованиях приписывали

общительность и раскованность разным народам: американцам, которые далеко

не всегда включают эти черты в автостереотип, и финнам, в автостереотип

которых входят противоположные черты. Вполне вероятно, что русские особо

выделяют эти качества у других народов из-за восприятия своих

соотечественников как зажатых и недостаточно общительных.

То, что реальные межэтнические отношения оказывают влияние на

стереотипы, не требует особых доказательств. Именно от характера отношений

— сотрудничества или соперничества, доминирования или подчинения — зависят

основные "измерения" стереотипов - содержание, направленность (общее

измерение благоприятности) и степень благоприятности, и в конечном счете,

степень их истинности.

В случае конфликта между группами строятся их полярные образы, когда

себе приписываются только позитивные качества, а "врагам" — противоположные

негативные. Такие стереотипы являются эмпирическим индикатором межгрупповой

дифференциации в форме противопоставления. Наиболее ярко противопоставление

проявляется в феномене неоднократно описанного "зеркального образа", когда

члены двух конфликтующих групп приписывают идентичные положительные черты

себе, а идентичные пороки — соперникам. Своя группа воспринимается как

высоко моральная, и ее действия объясняются альтруистическими мотивами, а

чужая группа — как "империя зла", преследующая свои эгоистические интересы.

Именно этот феномен был обнаружен в период холодной войны во взаимных

стереотипах американцев и русских.

Тенденция к межэтническому противопоставлению может проявляться и в

более сглаженной форме, когда практически тождественные по смыслу качества

оцениваются по-разному в зависимости от того, приписываются ли они своей

или чужой группе. Люди выбирают позитивный ярлык, когда описывают черту,

присущую своей группе, и негативный ярлык — при описании той же черты чужой

группы: американцы воспринимают себя как дружелюбных и раскованных, а

англичане считают их назойливыми и развязными. И наоборот — англичане

полагают, что им присущи сдержанность и уважение прав других людей, а

американцы называют англичан холодными снобами (см. Stephan, Stephan,

1996)1.

Этноцентристские тенденции могут быть сглажены ,еще в большей

степени, тогда дифференциация осуществляется в форме сопоставления двух

rpyпп и проявляется через построение взаимодополняющих образов. Достаточно

явно выраженной оказалась тенденция к сопоставлению "типичного американца"

и "типичного советского человека" у московских студентов в исследовании,

проведенном Т.Г. Стефаненко и др. в 1987 г. В стереотип американца вошли

позитивные деловые (деловитость, предприимчивость, трудолюбие,

добросовестность, профессиональная компетентность) и коммуникативные

(общительность, раскованность) характеристики, а также основные черты

"американизма" (стремление к успеху, индивидуализм, уверенность в себе,

высокая самооценка, прагматичность в отношениях, примат материальных

ценностей над духовными, чувство превосходства над другими народами).

Стереотип "типичного советского человека" значительно отличался от

этого образа. Объектом восприятия у соотечественников стали прежде всего

позитивные гуманистические характеристики: гостеприимство, дружелюбие,

гуманность, доброта, отзывчивость. Даже при простом сравнении качеств,

составляющих два стереотипа, видно, что они представляют собой

взаимодополняющие образы: ни одно из качеств не только не повторяется, но

все они принадлежат к разным бинарным оппозициям.

Однако сопоставление своей и чужой групп вовсе не свидетельствует о полном

отсутствии этноцентризма.

1.4. Этнические стереотипы и механизм стереотипизации.

До сегодняшнего дня в обыденном сознании и в средствах массовой

коммуникации о стереотипах весьма распространено мнение как об

исключительно негативном явлении. Во многом это связано с тем, что в

мировой науке чаще всего изучались негативные стереотипы подвергавшихся

дискриминации этнических меньшинств, например в США афроамериканцев,

выходцев из Мексики и Пуэрто-Рико. Отсюда и отождествление стереотипов с

когнитивным компонентом предубеждений, а процесса стереотипизации — с

"безнравственной формой познания".

Но В.С.Агеев подчеркивал и был совершенно прав, что необходимо

"четкое различение между социальными стереотипами как социальным явлением и

стереотипизацией как психологическим процессом" (Агеев, 1987, с.177). В

социальной психологии последних десятилетий стереотипизация стала

рассматриваться как рациональная форма познания, как частный случай более

универсального процесса категоризации:

"Действительно, стереотипы — почти неизбежное последствие

категоризации. Создавая социальные категории, мы фокусируемся на

характеристиках, благодаря которым люди, принадлежащие к этой категории,

похожи друг на друга и отличаются от других людей" (Stephan, Stephen, 1996,

р.7).

Однако стереотипизация не тождественна категоризации. Во-первых,

стереотипизация все-таки не абсолютно неизбежное последствие категоризации:

мы можем идентифицировать индивида — на основе объективных свойств — как

члена категории, но не приписывать ему ни одного стереотипного качества.

Человека могут категоризовать как русского, так как он родился от русских

родителей и живет в России, но воспринимать нетипичным, "нестереотипным"

русским. Во-вторых, следует учитывать, что стереотипизация есть последствие

категоризации социальных объектов, которая, по мнению А.Тэшфела, отличается

от категоризации объектов физического мира воздействием на нее отношений

между группами (см. Tajfel, 1981 в). Настаивая на этом, британский

исследователь выделяет социальные функции стереотипизации, не отрицая и

"индивидуальных" функции, предложенных еще Липпманом.

Т.Г. Стефаненко в развитие идей, выдвинутых Тэшфелом, разделила

функции стереотипизации на психологические, социально-психологические и

социальные. Объективно необходимыми и полезными психологическими функциями

стереотипизации являются: а) упрощение и систематизация обширной и сложной

информации, получаемой человеком из окружающей среды; б) сохранение и

защита ценностей индивида. Основные социально-психологические функции

стереотипизации — межгрупповая дифференциация — как правило, оценочная в

пользу своей группы - и осуществляемое с ее помощью поддержание позитивной

групповой идентичности.

Тэшфел выделил две социальные функции стереотипизации: а) объяснение

существующих отношений между группами, в том числе поиск причин сложных и

"обычно печальных" социальных событий; б) оправдание существующих

межгрупповых отношений, например действий, совершаемых или планируемых по

отношению к чужим этническим группам. Стефаненко добавила еще одну

социальную функцию — сохранения существующих отношений, ведь объяснение и

тем более оправдание отношений между группами с помощью стереотипов

необходимо прежде всего для сохранения этих отношений. Не случайно,

психологический механизм стереотипизации во все времена использовался в

различных реакционных политических доктринах, санкционирующих захват и

угнетение народов, для сохранения господства поработителей путем насаждения

негативных стереотипов о побежденных и порабощенных.

Иными словами, детерминанту содержательной стороны стереотипов

следует искать в факторах социального, а не психологического порядка. И

именно враждебные, полные предрассудков этнические стереотипы, а не

механизм стереотипизации сам по себе — явление сугубо отрицательное,

способствующее стабильности межэтнических отношений, основанных на

господстве и подчинении.

С другой стороны, этнические стереотипы часто выполняют негативную

роль, когда используются индивидом в процессе межличностного восприятия при

недостатке информации о конкретном партнере по общению. К сложностям при

налаживании взаимопонимания между людьми могут привести не только

негативные, но и вполне положительные стереотипы. Если американцы будут

ожидать — в соответствии со стереотипами, выявленными в исследовании, что

русские дисциплинированы и трудолюбивы (см. Stephan et al., 1993), то

российские партнеры могут не оправдать их надежд. С другой стороны, наши

соотечественники ждут от американцев общительности и сердечности и бывают

разочарованы, осознавая, что общение в США часто определяется деловой

ценностью человека. Эти примеры показывают, что при использовании

стереотипизации – грубого механизма межгруппового восприятия – при

восприятии межличностном проявляются все недостатки стереотипов как образов

схематичных, оценочных и устойчивых.

Выводы

Таким образом, мы рассмотрели этнические стереотипы с истории их

изучения по сегодняшний день. Мы видим, что проблема стереотипов не решена

до конца и многое здесь ещё не изучено. Мы ознакомиться с такими важными

понятиями, которые влияют на взаимодействие групп, на понимание и

сопоставление — принятие и признание различий — ведь только это можно

считать наиболее приемлемой формой социального восприятия при

взаимодействии этнических общностей и культур "на современном этапе истории

человечества.

Для поддержания группой позитивной идентичности используется

специфический механизм межгруппового восприятия – внутригрупповой

фаворитизм, заключающийся в тенденции благоприятствовать собственной группе

и её членам при сравнении с другими сопоставляемыми с ней группами. Этот

термин – калька с английского языка – уже достаточно прочно вошёл в научный

оборот, хотя более подходящим, видимо, было бы русское словосочетание

предпочтение своей группе. Всем известный пример внутригруппового

фаворитизма – этноцентризм – предпочтение своей этнической группе.

Основными механизмами, выполняющими функцию межгрупповой

дифференциации, являются атрибутивные процессы (под атрибуцией в широком

смысле мы будем понимать субъективную интерпретацию индивидом мира, которая

в повседневной жизни далеко не всегда основывается на научном знании). На

уровне мёжгрупповых отношений изучаются два основных вида атрибутивных

процессов. Во-первых, стерео-типизация как особый случай атрибуции черт,

когда индивиду приписываются характеристики исходя из его группового

членства. Во-вторых, социальная каузальная атрибуция или приписывание

причин поведения и достижений индивидов на основании групповой

принадлежности.

Национальный стереотип состоит из трех частей: наши знания о данной

нации; наше эмоциональное отношение или эмоциональная оценка той или иной

этнической группы; наша модель поведения в отношении представителей данной

национальности. Среди наиболее существенных свойств этнических стереотипов

выделяют их эмоционально-оценочный характер, устойчивость и даже

ригидность к новой информации. Еще одно свойство социальных стереотипов,

которое входит почти во все определения — согласованность, т.е. высокая

степень единства представлений среди членов стереотипизирующей группы.

Социальными, в том числе и этническими, стереотипами, можно считать лишь

представления, разделяемые достаточно большим числом, индивидов в пределах

социальных общностей.

А для того, чтобы противостоять этим своеобразным "барьерам",

необходимо помнить одно простое правило: как бы ни было сильно влияние

национальной психологии - национальных традиций, привычек, норм и ценностей

- каждый человек, прежде всего, является индивидуальностью со своими

особенностями мышления, характера и поведения. И навешивание ярлыков, даже

оправданных и объяснимых с точки зрения действия психологических

механизмов, никогда никому еще не помогало установить понимание и

полноценное общение.

Глава 2. Эмпирическое исследование проблемы стереотипов.

Наше исследование носит предварительный характер.

Цель исследования: сравнительное изучение авто- и гетеростереотипов

русских и чеченцев.

Гипотеза исследования: гетеростереотипы русских и чеченцев будут в большей

степени негативными, чем автостереотипы, которые будут в большей степени

позитивными.

План исследования:

1. Выбор методического подхода шкалирование семантический дифференциал

(упрощённый вариант). Теоретический анализ и предварительное

анкетирование, направленное на формирование списка качеств для

ранжирования.

2. Список качеств и разработка идеи и бланков исследования

3. Реализация исследования, сбор эмпирических данных

4. Математическая обработка – построение профилей. Их сравнение и

интерпретация.

Методика

В нашей работе основным методом исследования был метод семантического

дифференциала, так же мы использовали метод анкетирования.

Метод семантического дифференциала принадлежит к методам

экспериментальной семантики и является одним из методов построения

субъективных семантических пространств. Сам метод разработан в 1952 году

группой американских психологов во главе с Ч. Осгудом в ходе исследования

механизмом синестезии и получил широкое применение в исследованиях,

связанных с восприятием и поведением человека, с анализом социальных

установок и личностных смыслов. По предположению Осгуда, метод

семантического дифференциала позволяет измерять так называемое

коннотативное значение (в отечественной психологии предложен синоним

«личностный смысл») – те состояния, которые следуют за восприятием символа-

раздражителя и необходимо предшествуют осмысленным операциям с символами.

Метод семантического дифференциала представляет собой комбинацию метода

контролируемых ассоциаций и процедур шкалирования. В методе семантического

дифференциала измеряемые объекты оцениваются по ряду биполярных градуальных

(в нашем исследовании семибалльных) шкал, полюса которых заданы с помощью

вербальных антонимов.

Выборка

В исследовании принимало участие 30 человек из 15 человек представителей

русского народа и 15 чеченцев. В каждой группе было примерно равное число

лиц мужского и женского пола (по 7-8 человек). В возрасте около19-22 лет.

Все студенты гуманитарных ВУЗов 3 курсов.

Процедура исследования

Исследование проводилось в два этапа:

1. Испытуемым предлагалось заполнить анкету (см. Приложение ), где их

просили охарактеризовать представителей своего народа и

представителей другого народа, назвав 10 наиболее значимых качеств,

по их мнению, присущих ему.

2. Из всех названных характеристик, предложенных и чеченцами и

русскими, выбрали наиболее часто встречающиеся. По этим результатам

была составлена анкета, в которой представлены 17 биполярных

семибалльных шкал, полюса которых заданы с помощью вербальных

антонимов, подобранных из наиболее частотных прилагательных-качеств

(см. Приложение).

Испытуемые оценивали свой и чужой народ, обводя ту или иную степень

выраженности биполярного качества.

Например: воспитанность 3 2 1 0 1 2 3 невоспитанность. 3 соответствовала

максимальной степени выраженности, 2 – средней, 1 – в меньшей степени, а 0

обводился тогда, когда качество вообще не характеризовало русских или

чеченцев (см. Приложение). Затем, данные переводились в баллы от 1 до 7.

Цифра 7 присваивалась положительному качеству, а 1 – отрицательному. После

занесения данных в компьютер было составлено 4 таблицы с выборами

испытуемых (русские – русских; русские – чеченцев; чеченцы – чеченцев;

чеченцы – русских) по данным которых при статистической обработке в MS

Excel и статистическом пакете SPSS подсчитали медианы и построили 4

профиля.

Обработка данных

1. При помощи статистических пакетов MS Excel и SPSS подсчитали медианы по

каждой из 17 шкал в 4-х таблицах (русские – русских; русские – чеченцев;

чеченцы – чеченцев; чеченцы – русских) и построили профили.

Обсуждение результатов

[pic]

Из полученных данных видно, что медианы подсчитанные по каждому из столбцов

(шкал) в оценке русских самих себя на много выше, чем оценка русских

чеченцами, что говорит о положительных автостереотипах и отрицательных

гетеростереотипах. Из графиков видно: по показателям доброта, открытость,

простодушие, терпимость восприятия двух наций друг друга сходятся, тогда

как по шкале религиозность, храбрость, сплочённость, высокая сомооценка

очень различаются. Чеченцы считают, что эти качества в меньшей степени

присущи русским, что им больше характерна разобщенность, трусость, низкая

самооценка и т.д.

При сравнении автостереотипов чеченцев и гетеростереотипов русских также

наблюдается позитивная оценка своей группы и негативная чужой:

[pic]

но различия между восприятием себя чеченцами и восприятием чеченцев

русскими не столь различны по отдельным шкалам, как при восприятии себя

русских и восприятии русских чеченцами. Точные совпадения представлены по

шкалам: присутствие общей идеи у чеченского народа, сплоченность,

уверенность в себе, гостеприимство, религиозность, высокая самооценка,

храбрость. Значимым является совпадение по шкале агрессивность,

нетерпимость. В целом, график оценки чеченцами своего народа не на много

выше располагается графика оценки чеченцев русскими.

Вывод

При сравнении автостереотипов русских с гетеростереотипами чеченцев и

сравнении автостереотипов чеченцев с гетеростереотипами русских видно, что

положительная оценка наблюдается при оценке собственной группы, а

негативная при оценке чужой. Причём разница между автостереотипами чеченцев

и гетеростереотипами русских намного меньше по шкалам, чем при оценке

русских своего народа и оценке русских чеченцами. Возможно, это следствие

более реального познания русскими чеченцев и следовательно, в меньшей

степени использования механизма стереотипизации. Таким образом, гипотеза в

целом подтвердилась.

Литература

1. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. Выпуск 3: Учебное пособие для

студентов факультетов психологии высших учебных заведений по

специальностям 52100 и 020400 – "Психология". М.: Российское

психологическое общество, 1998. 115с.

2. Стефаненко Т.Г., Шлягина Е.И., Ениколопов С.Н. Методы

этнопсихологического исследования. – М.:Изд-во МГУ, 1993. – 80с.

3. Крысько В.Г., Деркач А.А. Этнопсихология: Теория и методы. – М.,

Аспект Пресс, 1999.

4. Крысько В.Г. Введение в этнопсихологию. – М., 1996.

5. Этнопсихологический словарь/ под редакцией В.Г. Крысько. – М.,1999

6. Донцов А.И., Стефаненко Т.Г. Уталиева Ж.Т. Язык как фактор этнической

идентичности// Вопросы психологии. 1997 №4. С.75-86.

7. Агеев В.С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические

проблемы. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1990. С.134 – 158.

8. Дейкер Х., Фрейда Н. Национальный характер и национальные стереотипы.

М.: Пресса, 1993

9. Современная зарубежная этнопсихология/ Под ред. С.А.Арутюнова и др.

М.: Изд-во Моск. ун-та. 1995, С.23-44

10. Стефаненко Т.Г. Социальные стереотипы и межэтнические отношения. М.:

Изд-во Моск. ун-та, 1990. С.242 – 250

11. Лебедева Н.М. "Синдром навязанной этничности" и способы её

преодоления. М.: Старый сад, 1997. С.104 – 115.

12. Этническая психология и общество/ Под ред. Н.М. Лебедевой. М.: Старый

сад, 1999.

-----------------------

[1] Цит. По: Stephan, 1996, p.125

[2] Кон, 1983, с.812