Понятие и психологическое содержание обыска. Морально-этические аспекты производства обыска

Понятие и психологическое содержание обыска. Морально-этические аспекты производства обыска

|[pic] |

ЮИ МВД РТ

Казанский филиал

________________________________________________

Контрольная работа

По курсу: Психология.

Зачетная книжка

3 курс группа №

Слушатель:

Казань 1998 г.

Вариант №2.

Тема №5: Понятие и психологическое содержание обыска. Морально – этические

аспекты производства обыска.

ПЛАН.

Введение.

1. История развития юридической психологии.

2. Понятие и психологическое содержание обыска.

3. Морально – этические аспекты производства обыска.

4. Заключение.

Список использованной литературы.

Введение.

Психология — это наука, изучающая закономерности и механизмы

психической деятельности людей. Название науки «психология» происходит от

греческих слов: «психе» (душа), «логос» (учение), то есть наука о душе,

точнее, о внутреннем, субъективном мире человека. Термин «психология» был

предложен немецким схоластиком Гоклениусом в конце XVI века.[1]

В познании тайн природы и самого человека, в величайших открытиях и

изобретениях, в создании шедевров искусства и повседневном труде — во всех

видах деятельности человека проявляется его психика.

Понимание закономерностей психики человека позволяет эффективно

организовать деятельность людей и взаимоотношений между ними.

На стыке психологии и юридических наук возникла судебная психология, а

затем и юридическая психология.[2]

Юридическая психология по специфике исследуемых проблем и практической

направленности неразрывно связана с юридической наукой и юридической

практикой. Но вместе с тем юридическая психология — прикладная отрасль

психологии. Она базируется на общей психологии. Без знания общих

закономерностей и механизмов психической деятельности изучение юридической

психологии невозможно.

Психологические познания необходимы юристу не только для решения

отдельных частных юридических проблем. Такие базовые уголовно-правовые

понятия как вина, личность преступника, преступное поведение имеют

комплексную психолого-юридическую сущность. Психологические знания являются

составной частью юридического образования. Однако, осуществляемые до сих

пор исследования в области юридической психологии касаются в основном так

называемой судебной психологии — психологии поведения человека в условиях

уголовного судопроизводства.

Перед оперативными, следственными, прокурорскими и судебными

работниками постоянно возникает множество вопросов, решение которых требует

не только широкого кругозора, юридической культуры, специальных познаний и

жизненного опыта, но и хорошего знания юридической психологии. Чтобы

правильно разбираться в сложных отношениях людей, их переживаниях и

поступках, в запутанных ситуациях, которые находят свое отражение в

уголовных делах, надо знать закономерности психической жизни.

Психология — единственная наука, способная обеспечить не только

познание психической деятельности, но и управление ею. С развитием общества

ее значение будет все более возрастать.

Потребность обращении к психологии, ее методам, достижениям возникает

тогда, когда конкретная наука, смежная с психологией или тесно связанная с

ней, включается в решение практических задач. Имеет это место в педагогике,

медицине и юриспруденции. Практическая деятельность, как правило,

реализуется в конкретных действиях конкретных людей, и то, как это

происходит, зависит в значительной мере от их психологических особенностей.

Только необходимость решения практических задач привела к тому, что на

границе с обществоведением возникли и развиваются социальная, этническая,

историческая и другие отрасли психологии. Было бы, однако, приуменьшением

роли естественного в жизни и развитии личности обращение исключительно к

социальным аспектам ее проявления. Безусловно, изучение биологии человека

(анатомии, физиологии, антропологии) неразрывно связано с исследованиями в

области психофизиологии, нейропсихологии, психофизики и других наук,

пограничных с психологией и естествознанием.

Воздействие права на социальную среду осуществляется двумя путями:

деятельностью правоохранительных и правоприменительных органов и влиянием,

оказываемым на сознание личности, социальных групп, общества уже самим

фактом наличия, закрепления определенного порядка должного поведения.

В настоящее время все больший вес приобретает подход, согласно которому

юридическая наука — это исследование не только общественных институтов, но

и деятельности человека в его государственно-правовых связях и отношениях.

Предпосылкой эффективности исследований в области юриспруденции и

эффективности правоохранительной и правоприменительной деятельности

является ориентация на реальных людей с их сложным сознанием, изучение

воздействия государственно-правовых институтов на развитие их сознания.

Поэтому необходим социально-психологический подход к трактовке права как

основы юриспруденции.

История развития юридической психологии.

Несмотря на то, что юридическая психология — одна из сравнительно

молодых отраслей психологии, применение психологического знания в целях

обеспечения правосудия и других направлений правоохранительной деятельности

берет начало в глубокой древности. Испытания участников процесса, носившие

порой мистический характер, но в значительной мере синтезировавшие

эмпирический опыт многих поколений, имели место уже в античном и

средневековом уголовном процессе. Они базировались на применении знаний

психологии человека, ее различных проявлений в момент испытаний. Правда, и

в античном, и в средневековом процессе основным доказательством было личное

признание подозреваемого. Это признание, как основное доказательство,

добывалось любыми путями, в том числе использованием пыток, истязаний.

Наряду с физическими применялись и нравственные пытки, в основе которых

лежали обобщенные эмпирические данные, бытовая психология.

Чтобы заставить человека давать показания, специально создавалась

шоковая ситуация, обстановка, провоцирующая к выражению чувств, отношения к

расследуемому событию. Например, подозреваемого неожиданно для него вводили

в слабоосвещенную комнату, где лежал труп убитого, и там подозреваемого

увещали сказать правду, рассчитывая, что потрясенный виновник выдаст себя.

На смену феодальному средневековому розыскному процессу приходит

буржуазный состязательный процесс со свойственной ему гласностью и

устностью. Важное значение приобретают свидетельские показания и данные о

личности подсудимого, потерпевшего истца и ответчика. Безусловно, и здесь

для правильной оценки показаний заинтересованных лиц появляется потребность

привлечения и использования психологического знания.

В России о необходимости учитывать психологию преступников высказывался

И.Т. Посошков, предлагавший в «Книге о скудности и богатстве» различные

способы допроса обвиняемых и свидетелей. Он объяснял, как детализировать

показания лжесвидетелей, чтобы получить обширный материал для их

изобличения, рекомендовал классифицировать преступников во избежание

вредного влияния худших на менее испорченных.

Однако общая психология, носившая в то время умозрительный характер, не

могла в тот период даже в союзе с уголовным правом разработать достаточно

научные критерии и методы изучения человеческой личности.

Значительное количество работ, посвященных юридической психологии,

появилось в России в конце XIX столетия. Это работы И.С. Баршева «Взгляд на

науку уголовного законоведения», К.Я. Яневич-Яновского «Мысли об уголовной

юстиции с точки зрения психологии и физиологии», А.У. Фрезе «Очерк судебной

психологии», Л.Е. Владимирова «Психические особенности преступников по

новейшим исследованиям» и некоторые другие. В указанных работах

высказывались идеи чисто прагматического исследования психологических

знаний в конкретной деятельности судебных и следственных органов.

Значительный вклад в развитие юридической психологии в дореволюционный

период внес ученый и практик А.Ф. Кони. Его труды, где рассматриваются

вопросы юридической психологии, качественно, отличаются от трудов других

авторов тем, что, обобщив свой громадный опыт, он подходит к оценке каждого

явления с точки зрения его применяемости в практической деятельности

юриста. Большое внимание А.Ф. Кони уделял психологии судебной деятельности,

психологии свидетелей, потерпевших и их показаниям. «Он считал, что для

того, чтобы занимать судейское кресло, необходимо обладать чертами

характера, позволяющими противостоять нажиму, просьбам, давлению окружения,

голосу «общественного пристрастия», маскирующемуся под голос «общественного

мнения», и др.

Прикладные судебно-психологические исследования в 20—30-е годы носили

многопрофильный характер, их объектом были психологические предпосылки

преступлений, быт и психология различных групп преступников, психология

свидетельских показаний, судебно-психологическая экспертиза, психология

заключенных, психология несовершеннолетних преступников.

Разрабатывал вопросы юридической психологии и известный русский и

советский ученый, профессор Московского университета С.В. Познышев. Его

книга «Криминальная психология. Преступные типы» стала итогом

осуществленных исследований личности преступника, причин преступлений,

совершенных отдельными лицами.

Объектом психологической науки выступает психика как свойство

высокоорганизованной материи, являющейся особой формой отражения субъектом

объективной реальности, построения неотчуждаемой картины мира,

саморегуляции на этой основе поведения и деятельности.

Психология обыска.

Обыск — принудительное следственное действие по обследованию объектов и

отдельных граждан с целью отыскания и изъятия скрытых предметов и

документов, имеющих доказательственное значение для раскрытия

преступления.[3]

В соответствии со ст. 168 УПК РСФСР он может производиться и для

обнаружения разыскиваемых лиц, а также трупов.[4]

Обыск производится только с санкции прокурора. В случаях, не терпящих

отлагательства, он может быть произведен и без такой санкции, но с

последующим сообщением прокурору в суточный срок о его производстве.

К не терпящим отлагательства относятся случаи, когда преступник

задержан с поличным и имеются опасения, что разыскиваемые предметы,

документы, ценности могут быть уничтожены или укрыты в другом месте, и

когда промедление с обыском может повлечь утрату доказательств или

имущества, подлежащего описи в обеспечение гражданского иска или

конфискации.

Обыск производится по мотивированному постановлению следователя, в

котором указывается, в связи с чем и где он будет производиться, а также

какие ценности, предметы или документы подлежат изъятию. В постановлении

(поскольку оно предъявляется обыскиваемому лицу) не должно быть данных,

оглашение которых может помешать дальнейшему ходу следствия.

При производстве обыска следователь должен строго ограничиваться

изъятием предметов и документов, могущих иметь отношение к делу. Предметы и

документы, запрещенные к гражданскому обращению, подлежат изъятию,

независимо от их отношения к делу. Все изымаемые предметы предъявляются

понятым и другим присутствующим лицам.

Личный обыск может производиться только после вынесения постановления

об этом и получения санкции прокурора, за исключением случаев,

предусмотренных законом:

. при задержании или заключении под стражу;

. при наличии достаточных оснований полагать, что лицо, находящееся в

помещении или ином месте, в котором производятся обыск и выемка,

скрывает при себе предметы или документы, могущие иметь значение для

дела (ст. 172 УПК РСФСР).

Обыск – это следственное действие, одним из доминирующих элементов

которого является принуждение по отношению к обыскиваему.

Принудительный характер обыска, возникновение в ряде случаев

конфликтных ситуаций, поисковые трудности связаны, как правило, с

повышенным психическим напряжением участников данного следственного

действия, с особой его психологизированностью.

Психологическая направленность деятельности следователя при обыске

состоит в поиске специально скрываемых материальных объектов, имеющих

доказательственное значение в условиях контактного взаимодействия

противоборствующих сторон. При этом каждая сторона стремится лучше узнать

стратегию поведения другой, избежать самой каких-либо демаскирующих

проявлений и повлиять на ход деятельности другой стороны.[5]

При обыске позиции сторон, конечно, не равнозначны. Следователь наделен

властными полномочиями, профессиональными знаниями и навыками. В свою

очередь, обыскиваемое лицо, находясь чаще всего в конфликтной ситуации,

стремится избежать возможности обнаружения изобличающих его предметов и

документов. Это вызывает состояние повышенной психической напряженности,

сдвиги в его эмоционально-волевой реляционной сфере. Особенно остро

обыскиваемый реагирует на все то, что может привести к обнаружению

скрываемых предметов.

В психической деятельности обыскиваемого интенсивно функционируют

защитные механизмы. Обыскиваемое лицо может проявить общительность и

замкнутость, сдержанность и показную откровенность, высокомерность и

агрессивность.

Скрываемое жизненно значимое событие, страх перед изобличением создают

в сознании обыскиваемого лица «очаг аффектации», функционально

перестраивающий всю его психическую деятельность. Этот очаг психотравмы не

только дезорганизует нормальную психическую деятельность индивида, но и

субъективно переживается как душевная тяжесть. При этом спонтанно

(самопроизвольно) формируются защитные механизмы, варьирующиеся в

зависимости от психического склада личности.

На этом фоне четкие, уверенные действия следователя, в которых

обнаруживается его определенная осведомленность о предыдущих действиях

обыскиваемого, могут вызвать как добровольную выдачу искомого, так и

крайние проявления агрессивности по типу фрустрации.

Стремясь воздействовать на обыскиваемое лицо, следователь действует в

двух направлениях: усиливает «аффективный очаг» или пробивает «брешь» в его

защитных механизмах.

При обыске следователь должен не просто искать, а действовать,

используя тактические и психологические приемы, постоянно оказывая влияние

на обыскиваемое лицо. Чаще всего добровольная выдача искомого происходит не

в связи с первоначальным предложением следователя о добровольной выдаче

искомого, а в ответ на его правильно осуществляемые первоначальные

поисковые действия.

С целью воздействия на «эффективный очаг» следователю целесообразно как

можно шире использовать все то, что может ассоциироваться у обыскиваемого с

предметом сокрытия и способами сокрытия. При этом существенное значение

имеют различные вопросы, суждения и действия, в том числе и те, которые

допускают многозначное их толкование.

Известен случай, когда постоянные взгляды следователя на шкаф привели к

добровольной выдаче спрятанного там оружия. «Берите, все равно уже знаете»,

- объявила при этом хозяйка обыскиваемой квартиры.

Нередко обыск проводится после допроса. Предполагая возможность обыска,

следователь уже при допросе обращает особое внимание на наиболее важные для

подследственного лица факты, события, переживания, на все то, что влияет на

поведение допрашиваемого и вызывает у него отклоняющиеся реакции.

Полученная информация может быть в последующем использована при проведении

обыска.

Стратегия воздействия на обыскиваемое лицо состоит в ослаблении

защитных барьеров, в снижении их сопротивляемости. В связи с этим

следователю необходимо хотя бы ориентировочно знать побуждения

обыскиваемого к сокрытию определенных предметов (стыд перед родственниками,

соседями, сослуживцами; страх наказания, боязнь повредить престижу,

потерять хорошую репутацию и т.п.).

В зависимости от характера мотивации поведения обыскиваемого лица

следователь определяет тактику взаимодействия с ним. В одних случаях

акцентируется внимание на выгоды, связанные с добровольной выдачей, в

других — подчеркивается правило неразглашаемости результатов обыска. При

этом следователь преодолевает определенные «смысловые барьеры»,

сформировавшиеся в сознании обыскиваемого лица. Преодолевая их, следователь

оказывает воздействие на внутренние позиции обыскиваемого, выдвинутые им

для смыслового оправдания своего поведения.

Лицо, утаивающее определенное обстоятельство, контролирует все то, что

имеет отношение к этому обстоятельству. При этом моделируется определенная

«зона охранения», специально перекрываются все возможные подходы к этой

зоне. Но эта специальная «перекрытость» и является демаскирующим

обстоятельством.

Одним из проявлений защитных механизмов может быть усиление речевой

активности обыскиваемого лица, стремление его вести разговоры на

посторонние темы, которые могли бы отвлечь внимание обыскивающих от

поисковой деятельности.

Психологические знания целесообразно использовать, сообразуясь с

разработанными криминалистикой стадиями обыска: подготовительной, обзорной,

детальной и заключительной.

Вызванная первоначальной «установкой на запирательство» ригидность

поведения в дальнейшем блокирует реакции обыскиваемого лица. Особенно

значимы первые контакты с обыскиваемым, ибо его дальнейшее поведение будет

соотноситься с первоначально выработанной позицией. Отказ от собственных

первоначальных утверждений сопряжен для человека с преодолением

определенных психологических трудностей. Успешная подготовка к обыску

предполагает прежде всего получение максимальной информации (как из

процессуальных, так и не процессуальных источников) не только о предметах

отыскания и возможных местах их сокрытия, но и об индивидуальных

особенностях обыскиваемого лица. Это позволит правильно (в психологическом

и тактическом отношении) организовать и осуществить прибытие на место

обыска и проникновение в обыскиваемое помещение. В целях обеспечения

внезапности обыска средства транспорта должны быть оставлены на некотором

удалении от места обыска. Сосредоточение у места обыска значительного числа

лиц должно происходить постепенно и бесшумно. При наличии лифта следует

подниматься на несколько этажей выше, а затем пешком спускаться на нужный

этаж, чтобы не вызвать повышенной ориентировочной реакции. Через дверной

глазок должен быть виден лишь один человек из числа пришедших (желательно,

чтобы он был знаком обыскиваемому). При операции, готовящейся в

коммунальной квартире, звонить следует соседям обыскиваемого лица. За

окнами и вторым выходом устанавливается наблюдение.

Приступая к обыску, следователь обязан разъяснить присутствующим

правила поведения в обыскиваемом помещении (сидеть на месте, не подавать

реплик, не вмешиваться в действия обыскивающего и др.). Далее следователь в

соответствии со ст. 170 УПК РСФСР сообщает обыскиваемому, с какой целью

производится обыск, и предлагает ему добровольно выдать искомые предметы и

документы. Это предложение необходимо сделать не формально и не вскользь,

не между прочими подготовительными действиями, а полностью овладев

вниманием обыскиваемого, с использованием психологических средств внушения

и убеждения.

Целесообразно в процессе предварительной беседы с обыскиваемым лицом

произвести также «словесную разведку», сообщить ему, для обнаружения какого

рода предметов производится обыск, ознакомить с техническими возможностями

поисковых средств и т.п. Причем эту информацию следует организовать таким

образом, чтобы у обыскиваемого лица активизировалась его предвосхищающая

деятельность.

Обыскиваемому лицу необходимо разъяснить право следователя вскрывать

закрытые помещения и хранилища (ст. 170 УПК РСФСР).

Инструктирование лиц, участвующих в обыске, должно быть использовано в

целях создания благоприятного психологического фона.

В обзорной стадии следователь выясняет, какие помещения и хранилища

принадлежат лично обыскиваемому и членам его семьи, устанавливает наличие

ключей от хранилищ. Далее осуществляется обход и обзор всех подлежащих

обыску помещений на территории. При этом следователь устанавливает

предварительную систему поиска, намечает тактические приемы обыска. При

определении системы обыска следователь руководствуется соответствующими

розыскными предположениями — версиями. Для выдвижения розыскных версий

необходимо знать типичные способы сокрытия, произвести анализ конкретных

условий, проявив нестандартное мышление, допуская необычность действий по

сокрытию искомых объектов со стороны обыскиваемого лица. При этом

повышенную ориентацию должны вызвать все предметы, обнаруженные в

нетипичных для них местах нахождения.

Важной предпосылкой выдвижения розыскных версий является

предварительная осведомленность следователя как о плане помещений, их

интерьере, так и о ремонте помещений, их изменении, о замене мебели и т.п.

На обзорной стадии обыска устанавливаются возможные связи между

характером искомых предметов (ружье, пистолет, нож, одежда с изобличающими

следами, труп или его части и т.п.) и возможностями их сокрытия в данных

конкретных условиях. При этом часть предметов обоснованно исключается из

поиска.

На стадии детального поиска следователю целесообразно придерживаться

определенной последовательности поисковых действий. Место обыска условно

разделяется на определенные участки, устанавливается строгая очередность их

обследования. В первую очередь осматриваются места общего пользования и

место, куда предполагается помещать осмотренные и изъятые вещи.

В начальном периоде обыска может быть произведен выборочный поиск,

связанный с осуществлением трудоемких работ (вскрытие полов, раскопки на

открытой местности и т.п.). Такого рода поисковые работы производятся при

наличии достаточных оснований, полученных на основе оперативно-розыскных

данных и по результатам применения научно-технических средств — химических

реактивов и поисковых приборов (щупов, тралов, металло- и трупоискателей),

а также специальных облучателей и т.п.

Демаскирующими признаками мест сокрытия могут служить: отсутствие пыли

и грязи в пазах между половыми досками и паркетными элементами, крепление

новыми гвоздями и свежая покраска отдельных частей пола, место

преимущественного нахождения обыскиваемого лица, выпуклость или вогнутость

частей поверхности стен, различная люминесценция отдельных частей стен (при

использовании прибора ультрафиолетового облучения) и др.

Приметами тайника на открытой местности могут быть: следы грунта на

травяном покрове, особенности верхнего слоя почвы на отдельных участках,

следы переноса маскирующих предметов (деревьев, ящиков, бочек и т.п.) и др.

Первоначально обследование объектов без нарушения их цельности

предпочтительно производить путем сравнения аналогичных объектов,

посредством взвешивания и измерения, прощупывания, просмотра на просвет и

т.д. При наличии достаточных оснований допустимо обследование объектов с

разрушением отдельных частей (отклейка обоев, взлом стены, снятие обивки и

т.п.).

Обыскиваемое помещение не должно быть загромождено осмотренными вещами.

Все произведенные действия необходимо учитывать во избежание ненужных

повторений.

Недопустимы неоправданные реплики обыскивающих. Обмен информацией между

ними должен преимущественно осуществляться заранее оговоренными условными

знаками.

Следователь должен проявлять полную уверенность в успешном

осуществлении обыска, уметь максимально сосредоточиться, иметь высокий

уровень трудоспособности. Этому способствуют соответствующая подготовка

операции, своевременность ее проведения, привлечение необходимого числа

помощников, специалистов, наличие необходимых технических средств.

Обыск во многих случаях целесообразно проводить с участием оперативно-

розыскных работников, отдавая предпочтение тем из них, кто более всего

обладает соответствующими психологическими данными. Действия, требующие

специальных познаний, выполняют специалисты, участие которых помогает

обеспечить эффективность обыска. При его производстве могут присутствовать

и свидетели. Следователь должен блокировать все то, что может вызвать

сомнение в успехе обыска. Такими отрицательными факторами могут быть:

нарочитое спокойствие или эффективность обыскиваемого лица, большой объем

работы, сложность и неприятность предстоящих действий и т.п.

Решающее значение имеет поведение самого следователя или иного лица,

уполномоченною выполнять следственное действие. Так, признаки неуверенности

в поведении следователя могут быть замечены окружающими и резко снизить

активность деятельности других участников обыска. Даже в том случае, если

следователю длительное время не удается добиться положительных результатов

обыска, он должен сдерживать свои эмоции, не допуская каких-либо

высказываний и иных действий, которые могут отрицательно повлиять на ход

операции.

Методичность и последовательность проведения обыска, использование в

процессе его научно-технических и иных поисковых средств должны оказывать

на обыскиваемое лицо психологическое воздействие, внушить ему мысль о

неизбежности достижения положительного результата обыска.

Особенно важно не прекращать, а активизировать обыск в сложных

условиях: в загрязненных помещениях, на чердаках, в подвалах, среди

нечистот и в различных труднодоступных местах, имея для этого спецодежду,

технические приспособления, необходимое количество помощников.

Ведущим психическим процессом при обыске является наблюдение —

преднамеренное и целенаправленное восприятие, обусловленное задачами

поиска, а мыслительной операцией — сравнение. Особенно тщательному

сравнению должны подвергаться однотипные, однородные объекты.

Так, сокрытие предмета в одной статуэтке удалось обнаружить лишь при

сравнении ее по весу с другой аналогичной статуэткой. При этом наблюдение

приобретает определенную специфику — это так называемое соучаствующее

наблюдение, включенное в логику действий прячущего лица, анализ явлений

здесь происходит как бы «изнутри», с точки зрения предполагаемых действий

прячущего. Результативность наблюдения зависит и от личностных качеств, от

сферы направленности и сосредоточенности лица, производящего обыск, от

особенностей его внимания.

Следователю полезно знать особенности своей наблюдательности, уметь

видеть и специально усиливать ее слабые стороны. Так, зная свою склонность

к детальному анализу, он должен больше внимания уделить обзорной стадии

обыска, выявлению взаимосвязи явлений. В некоторых случаях ему полезно,

например, обратить внимание на поведение животных около определенного

места.[6]

В целях обеспечения наивысшей направленности и сосредоточенности

сознания на поисковой деятельности следователь должен придерживаться

рекомендуемых пяти правил.

Во-первых, не следует приступать к обыску очень уставшим. Во-вторых, не

допускать конфликтов с обыскиваемым лицом, при этом избегать другой

крайности — излишней близости и «панибратства» (за исключением случаев,

когда это оправдывается в качестве тактического приема). Все необходимые

контакты надо осуществлять вежливо и сдержанно.

В-третьих, необходимо устранить все отвлекающие факторы (ненужное

хождение, хлопотливость участников, посторонние разговоры и т.п.).

В-четвертых, важно не спешить и не приступать к осмотру нового объекта

до полного обследования предыдущего. При этом надо действовать строго

последовательно, в рамках намеченной системы.

Пятое условие, которое должен соблюдать следователь, — это делать

перерывы для отдыха при появлении признаков усталости.

Направленность и сосредоточенность психической деятельности (внимание)

может сопровождаться сменой фаз подъема и спада. Особенно сложным процессом

является распределение внимания между различными объектами, а частое

переключение внимания в пределах одного вида деятельности вызывает процесс

утомления. Наряду с этим смена видов деятельности может быть отдыхом от

предыдущей стадии работы.

При обыске следователь воспринимает обилие однотипных раздражителей.

Эти однообразные раздражители и монотонность поисковых действий могут

отрицательно воздействовать на его общее состояние и снижать

работоспособность, ослаблять внимание — вызывать охранительное торможение.

Поэтому следователю необходимо чаще менять виды деятельности, чаще

переходить от исследования одной группы объектов к исследованию другой, от

изучения мелких предметов (писем, книг) к осмотру крупных предметов

(мебели). Не следует допускать непроизвольного отвлечения внимания. Любой

резкий и неожиданный раздражитель, вызывая сильную ориентировочную реакцию,

тормозит текущую деятельность.

Наряду с активной формой маскирующего поведения может быть избрана и

пассивная форма — воздержание от контактов со следователем.

Изыскивая способ сокрытия, преступник руководствуется разными

оборонительными принципами, «концепциями». Но во всех случаях неизбежно

моделируется поисковая деятельность следователя. Позиция прячущего

определяется на фоне субъективно моделируемой «слабости» обыскивающею.

Наиболее вдумчивые преступники учитывают даже установку следователя на

трудный, изобретательный поиск и оставляют скрываемую вещь почти на виду

(прибегают к мнимой маскировке). Однако страх изобличения в большинстве

случаев вызывает гиперболизацию действий прячущего, аномалию его

поведенческих проявлений, что и выступает в качестве важнейшего

демаскирующего признака. Предвидя возможность обыска, прячущее лицо

осуществляет рефлексию, но, как правило, это рефлексия первого порядка (не

учитывающая рефлективности самого следователя). В связи с этим в качестве

мест сокрытия часто избираются объекты, вызывающие резко отрицательные

эмоции: помойки, выгребные ямы туалета, грязное белье, крайне загрязненные

места и т.п. В расчете на стеснительность следователя местом сокрытия могут

быть избраны объекты, обычно вызывающие обостренное этическое отношение

(постель ребенка, больного, иконы, культовые принадлежности и т.д.). В ряде

случаев прячущий рассчитывает на отталкивающий эффект места сокрытия. В

практике работы следователи обнаруживали в качестве мест сокрытия

электролампы, электророзетки, патроны для электроламп, клетки диких

животных, собачьи будки, пчелиные ульи и т.п. В расчете на прямолинейность

действий следователя в качестве места сокрытия нередко избираются объекты,

не пригодные для использования в качестве хранилищ (стены здания, предметы

обихода, мебель, дрова, кучи мусора и т.п.). Часто ставка делается на

утомляемость следователя, используется большое количество однородных

предметов (книги, старые журналы, обилие вещей). То, что разыскивается,

нередко помещается в малоценный обыденный предмет, который специально

оставляется на видном месте (сахарница, солонка, кусок хлеба, мыла,

колбасы, открытая банка консервов, полено, кусок торфа и т.п.). Субъективно

моделируя «недоступность», прячущее лицо устраивает тайники за картинами,

зеркалами, батареями водяного отопления, унитазами, бачками с водой, в

колодцах, печных переходах и т.п.

Все вышеуказанные проявления рефлексивности прячущего лица должны

рефлексироваться самим следователем — при этом он осуществляет рефлексию

второго порядка.

В действиях по сокрытию проявляются характерологические особенности

прячущего. Так, недоверчивый и жадный человек стремится, как правило,

приблизить объекты сокрытия к месту своего постоянного пребывания.

Трусливый прячет в более отдаленных местах, осуществляет перестраховочные

действия. Физически сильные и умные люди могут оборудовать тайники в

труднодоступных местах.

При обыске следует учитывать и профессию прячущего (книги — у научного

работника, деревянные предметы — у столяра, кирпичная стена — у каменщика,

приусадебный участок — у лица, постоянно работающего на нем, и т.п.).

Следует обращать особое внимание и на предметы увлечения обыскиваемого

лица (музыкальный инструмент, шахматная доска, швейная машина и т.п.).

Следователю нужно знать не только профессию, но и повседневные занятия

обыскиваемого лица, образ его жизни, увлечения, наиболее развитые навыки,

особенности поведения. Необходимо обратить внимание на все инструменты и

материалы, принадлежащие обыскиваемому, определяющие диапазон его навыков и

увлечений. Уже при подготовке к обыску необходимо иметь сведения о составе

семьи обыскиваемого, о его взаимоотношениях с соседями, о круге его

знакомых.[7]

Особенно ценны сведения об изменении поведения обыскиваемого в

последнее время, о его действиях по изменению обстановки, по перестройке

надворных построек и т.п.

Общим правилом обыска является максимальная направленность сознания на

объекты, внешний вид и местонахождение которых выходят за пределы нормы

(нахождение банки с краской на книжной полке, зонтика — в спальне, на

приусадебном участке — увядающего куста, дерева и т.п.).

В процессе обыска следователь может получить значительную информацию,

наблюдая за поведением обыскиваемого лица, особенно за его непроизвольными

реакциями. О приближении обыскивающего к месту сокрытия могут

сигнализировать дрожание и хрипота голоса (с этой целью с обыскиваемым

ведется речевой контакт), аритмия дыхания, покраснение или побледнение

лица, появление пота, непроизвольные движения. Особенного внимания

заслуживает само поведение обыскиваемого (поведенческая доминанта — особая

фиксированность определенных действий). В качестве примера можно привести

факт, когда тщательное вытирание ног о подстилку ориентировало следователя

на поиск предмета в этой подстилке.

Обыскиваемое лицо может стремиться к дополнительной маскировке объекта

сокрытия (заваливает место сокрытия предварительно просмотренными вещами).

Следует учитывать и отвлекающие действия обыскиваемого. С целью

Страницы: 1, 2