Психологические подходы к изучению теории личности и межличностных отношений

Психологические подходы к изучению теории личности и межличностных отношений

ОГУ,Институт Социальных Наук ,фак.Социлогии

Группа-411, I-курс , Щепотин Глеб

Щепотин Глеб

ТЕМА: ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К

ИЗУЧЕНИЮ ТЕОРИИ ЛИЧНОСТИ И

МЕЖЛИЧНОСТНЫХ ОТНОШЕНИЙ.

г. Одесса 1997г.

СОДЕРЖАНИЕ

Щепотин Глеб

ВВЕДЕНИЕ....................................................................

.................... 3 - 4

ГЛАВА 1. Психологическая теория З.Фрейда.

Стр.

1.1. Структура

личности...................................................... 5 - 9

1.2. Защитные механизмы

личности..................................... 9 - 11

ГЛАВА 2. Аналитическая психология К.Г.Юнга.

2.1. Архетип коллективного

бессознательного.................... 13 -13

2.2. Психологические типы

личности................................... 13 - 18

ГЛАВА 3. Трансакционный анализ Э.Берна.

3.1. Структурный

анализ..................................................... 19 - 26

3.2. Психологическая характеристика игр,

в которые играют

люди................................................. 26 - 29

ВЫВОД.......................................................................

....................... 30 - 33

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.............................. 34 - 34

ВВЕДЕНИЕ

Психологическое познание столь же древне, как сам человек . Он не мог бы

существовать, не ориентируясь в мотивах поведения и свойствах характера

своих ближних.

В последнее время растет интерес к вопросам человеческого поведения и

поискам смысла человеческого существования. Руководители изучают как

работать с подчиненными, родители посещают курсы по воспитанию детей,

супруги учатся общаться друг с другом и “грамотно ссориться“, преподаватели

изучают как помочь справиться с эмоциональным волнением и чувством

растерянности своим студентам и учащимся других учебных заведений.

Наряду с интересом к материальному благосостоянию и к бизнесу многие люди

стремятся помочь себе и понять, что значит быть человеком. Стремятся

разобраться в своем поведении, развить веру в себя, свои силы. Осознать

неосознанные стороны личности, сосредоточиться прежде всего на том, что

происходит с ними в настоящее время.

Когда психологи обращаются к изучению личности, что, пожалуй, первое, с чем

они сталкиваются, это многообразие свойств и их проявлений в ее поведении.

Интересы и мотивы, склонности и способности, характер и темперамент,

идеалы, ценностные ориентации, волевые, эмоциональные и интеллектуальные

особенности, соотношение сознательного и несознательного (подсознательного)

и многое другое - вот далеко неполный перечень характеристик, с которыми

приходится иметь дело, если мы пытаемся нарисовать психологический портрет

личности.

Обладая многообразием свойств, личность вместе с тем представляет собой

единое целое. Отсюда вытекают две взаимосвязанные задачи: во-первых,

понять все множество свойств личности как систему, выделив в ней то, что

принято называть системообразующим фактором (или свойством), и, во-вторых,

раскрыть объективные основания этой системы.

В данной работе рассматривается своеобразие трех подходов к изучению теории

личности и межличностных взаимоотношений. Это - теория З.Фрейда, К.Юнга и

теория Э.Берна.

Разработанную З.Фрейдом психоаналитическую теорию личности, весьма

популярную в странах Запада, можно отнести к типу психодинамических,

неэкспериментальных, охватывающих всю жизнь человека и использующих для

описания его как личности, внутренние психологические свойства индивида, в

первую очередь его потребности и мотивы. Он считал, что лишь

незначительная часть того, что на самом деле происходит в душе человека и

характеризует его как личность, актуально им осознается.

Аналитическая психология Юнга помогает нам лучше понять поведение личности

во взаимоотношении с окружающими т.е. социальную сторону его поведения. Это

вызывает наш особый интерес, как социологов и несомненно приносит пользу в

практической деятельности офицера - воспитателя воинского коллектива.

Другой подход, помогающий лучше понять людей - это трансакционный

анализ, развитый Э.Берном. В этой работе рассматривается понимание и

применение трансакционного анализа в повседневной жизни обычного человека.

ГЛАВА 1. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИЧНОСТИ ПО ФРЕЙДУ.

1.1. Структура личности.

Ни одно направление не приобрело столь известности за пределами

психологии, как фрейдизм. Это объясняется влиянием его идей в странах

Запада на искусство, литературу, медицину, антропологию и другие области

науки, связанные с человеком.

Фрейд выступал против традиционной психологии с ее интроспективным

анализом сознания. Основной проблемой психоанализа являлась проблема

мотивации. Подобно тому как образ и действие суть реалии, выполняющие

жизненные функции в системе отношений индивида и мира, а не внутри

замкнутого в самом себе рефлектирующего сознания, одной из главных

психологических реалий является мотив.

Первоначально Фрейд представил психическую жизнь, состоящую из трех

уровней: бессознательного, предсознательного и сознательного. Источником

инстинктивного заряда, придающего мотивационную силу человеческому

поведению (как в его моторных, так и в мыслительных формах) является

бессознательное. “Оно“ насыщено сексуальной энергией (Фрейд обозначил ее

термином “либидо“). Эта сфера закрыта от сознания в силу запретов,

налагаемых обществом.[6]

В 20-х годах в психологических воззрениях Фрейда произошли некоторые

изменения на структуру человеческой личности. В дальнейшем в работах “По

ту сторону удовольствия“ (1920 г.) и “Я и Оно“ (1923 г.) он предлагает иную

модель оказавшую существенное влияние на психологические учения о личности.

Понятие бессознательного мы, таким образом, изучаем из учения о

вытеснении. Вытесненное мы рассматриваем как типичный пример

бессознательного. Мы видим, однако, что есть два вида: латентное, но

способное стать сознательным. Наше знакомство с психической динамикой не

может оказать влияние на номенклатуру и описание. Латентное

бессознательное, только в окончательном, но не в динамическом смысле,

называется нами предсознательным: термин “бессознательное“,

“предсознательное“, “сознательное“ смысл которого уже только чисто

описательный. Предсознательное предполагается почти стоящим гораздо ближе

к сознательному, чем бессознательному, а так как бессознательное мы назвали

психическим, мы тем более назовем, т.к. латентное предсознательное.

Таким образом, мы с большим удовольствием можем обходиться нашими

тремя терминами (сознательное, бессознательное, предсознательное), если

только не станем упускать из виду, что в описательном смысле существуют два

вида, бессознательного, в динамическом же только один. В некоторых

случаях, когда изложение преследует особые цели, этим различием можно

пренебречь, в других же случаях оно, конечно, совершенно необходимо. Ранее

я уже говорил, что действительное различие между бессознательным и

предсознательным заключается в том, что первое при помощи материала

остающегося неизвестным (неопознанным) в то время, как второе связывается с

представлениями слов. Здесь впервые сделана попытка дать для системы такие

признаки, которые существенно отличны от признака отношения их к сознанию.

Ощущения и чувства также становятся однозначными лишь благодаря

соприкосновению с системой, если же путь к ней прегражден, она не

осуществляется в виде отношений. Сокращенно, но не совсем правильно мы

говорим тогда о бессознательных ощущениях, придерживаясь около

бессознательными представлениями, хотя эта аналогия и не достаточно

оправдана. Разница между сознательным и предсознательным для ощущений не

имеет смысла, так как предсознательное здесь исключается, ощущения либо

сознательны, либо бессознательны. Даже в том случае, когда ощущения

связываются с представлениями слов, их осознание не обусловлено последними:

они становятся сознательными непосредственно. Разъяснить взаимоотношения

внешних и внутренних восприятий и поверхностной системы, мы можем

приступить к построению нашего представления о “Я“. Мы видим его исходящим

из системы восприятия бессознательного, или из своего центра - ядра, и в

первую очередь охватывающим предсознательное, которое соприкасается со

следами воспоминаний. И как мы уже видели “Я“ тоже бывает бессознательным.

Есть предположение, что цель было бы очень целесообразно исследовать по

предложению данного автора, который из личных соображений напрасно

старается увидеть, что ничего общего с высокой наукой не имеет.[1] Я

говорю о Г.Гродуне, неустанно повторяющем, что то, что мы называем своим

“Я“, в жизни проявляется преимущественно пассивно, что нас, по его

выражению “изживают“ неизвестные и неподвластные нам силы. Все мы

испытывали такие впечатления, хотя бы они не овладевали нами настолько,

чтобы исключить всё остальное, и Фрейд заявляет, что взглядам Гроддена

следует отвести надлежащее место в науке.[1] Фрейд предположил, что системы

бессознательного пребывающие в начале предсознательного именуемого своим

“Я“, а остальные области психического в которые эта сущность проникает и

которые являются бессознательными, обозначить по примеру Гроддена, словом

“Оно“. Мы скоро увидим, можно ли извлечь из такого понимания какую - либо

пользу для описания и уяснения. Согласно предложенной теории индивидуум

представляется нам как неоднозначное “Оно“, на поверхности которого

покоится “Я“ , возникающее из системы бессознательного как ядра. При

желании дать графическое изображение можно прибавить, что “Я“ не целиком

охватывает “Оно“, а накрывает его лишь постольку, поскольку система

бессознательного образует его поверхность, то есть расположено по отношению

к нему, примерно так, как зародышевый диск расположен в яйце. “Я“ и “Оно“

не разделены ровной границей, и с последним “Я“ сливаются внизу. Однако

вытесненное также сливается с “Оно“ . Вытесненное благодаря сопротивлениям

вытеснения резко обособлено только от “Я“, с помощью “Оно“ ему открывается

возможность соединиться с “Я“. Следовательно, что почти все разграничения,

которые мы старались описать на основании данных патологии, относятся

только к единственно известным нам поверхностным слоям душевного аппарата.

Для изображения этих отношений набросаем рисунок, контуры которого служат

лишь для наглядности и не претендуют на какое либо истолкование.(рис. 1.1)

[pic]

Рис. 1.1 Индивидуум как бессознательное “Оно“ на поверхности которого

покоится “Я“.

Следует, пожалуй прибавить, что “Я“ имеет “Слуховой канал” только на

одной стороне. Он надет на него как бы набекрень.

Нетрудно убедиться в том, что “Я“ есть только изменность под прямым

влиянием внешнего времени и мира и при посредстве бессознательного и

сознательного части слоя. “Я“ старается также содействовать влиянию

внешнего мира на “Оно“ и осуществлению тенденций этого мира, оно стремится

заменить принципы удовольствия, которые безраздельно властвуют в “Оно“,

принципам реальности. Восприятие имеет для “Я“ такое же значение как

влечение для “Оно“. “Я“ олицетворяет то, что можно назвать разумом и

рассудительностью. В противоположность к “Оно“, содержащему страсти. Всё

это соответствует общественным и общесовестным и популярным разграничениям,

однако может считаться верным для некоторого среднего - или в случаи

правильного случая. Большое функциональное значение “Я“ выражается в том,

что в нормальных условиях ему предоставляется власть над побуждением к

движению. По отношению к “Оно“ “Я“ подобно всаднику, который должен

обуздать превосходящую силу лошади, с той только разницей, что всадник

пытается совершить это собственными силами, “Я“ же силами взаимственными.

Это сравнение может быть продолжено. К всаднику, если он не хочет

расстаться с лошадью, часто остается вести ее туда, куда ей хочется, так и

“Я“ превращает обыкновенную волю “Оно“ в действие, как будто бы это было

его собственной волей.

Если бы “Я“ было только частью “Оно“, определяемой влиянием системы

восприятия, только представлением реального внешнего мира в душевной

области всё было бы просто. Однако сюда же присоединяется же нечто.

В других местах уже были разъяснены мотивы, побудившие нас

предположить существование некоторых инстанций в “Я“, дифференциацию внутри

“Я“, которую можно назвать “Я“ - идеальное или “Сверх-Я”. Эти мотивы

вполне правомерны. То, что эта часть “Я“ не так прочно связано с

сознанием, является неожиданностью, требующей разъяснения. Нам придется

несколько издалека начать. Удалось освестить поучительное страдание

меланхолии благодаря предположению, что в “Я“ восстановлен утерянный

объект, то есть произошла замена привязанности к объекту индефикации. В то

же время, однако, мы еще не уяснили себе всего значения этого процесса и не

знали насколько он прочен и часто повторяется. С тех пор мы говорим: такая

замена играет большую роль в образовании “Я“, а также имеет существенное

значение в выработке того, что мы называем своим характером.[1] Изначально

в примитивной оральной фазе индивида трудно отличить обладание объектом от

индефикации. Позднее можно предположить, что желание обладать объектом

исходит из “Оно“, которое слушает эротическое стремление как потребность.

В начале еле живое “Я“ получает от привязанности к объекту знание,

удовлетворяется им или старается устранить его путем устранения. Если мы

нуждаемся в сексуальном объекте или нам приходится отказаться от него,

наступает желание изменить “Я“, которое, как и в случае с меланхоликом

следует описать как внедрение объекта в “Я“; ближайшие потребности этого

замещения нам еще не известны. Может быть с помощью такой интерпретации

(высказывания) которая является как бы регрессией к механизму оральной

фазы, то облегчает или делает возможным отказ от объекта. Может быть, это

отождествление есть вообще условие при котором “Оно“ отказывается от своих

объектов. Во всяком случае процесс этот особенно в ранних стадиях

развития, наблюдается очень часто, но он дает нам возможность предположить,

что характер “Я” является осадком отвергнутых привязанностей к объекту, что

он содержит историю этих выборов объекта. Поскольку характер личности

отвергает или приемлет эти влияния из истории эротических выборов объекта,

естественно наперед допустим целую систему сопротивляемости. Мы думаем,

что в чертах характера женщин, имевших большой любовный опыт можно найти

отзвук их привязанностей к объекту. Необходимо также принять в соображение

случаи одновременной привязанности к объекту и идентификации, то есть

изменения характера прежде чем произошел отказ от объекта. При этом

условие изменения характера может оказаться более длительным, чем отношение

к объекту и даже в известном смысле консервировать это отношение. Другой

подход к явлению показывает, что такое превращение выбора объекта в

изменении “Я“ является также путем, каким “Я“ получает возможность обладать

“Оно“ и углубить свои отношения к нему, правда, ценой значительной

уступчивости и его переживания. Принимая черты объекта, “Я“ как бы

называет “Оно“ самого себя в качестве любовного объекта, старается

возместить его утрату, обращаясь к нему с такими словами: “Смотри, ты ведь

можешь любить и меня - я похожа на объект”.[1]

Происходящее в этом случае превращение объект - либидо в

нарцистическом либидо, очевидно, влечет за собой отказ от сексуальных

целей, а стало быть, своего рода сублимацию. Более того, тут возникает

вопрос, заслуживающий внимательного рассмотрения, а именно, не есть ли это

обычный путь к сублимации, не происходит ли всякая сублимация посредством

вмешательства. “Я“ , которое сперва превращает сексуальный объект - либидо

в нарцистическом либидо, с тем, чтобы в дальнейшем поставить, может быть,

ему совсем новую, иную цель?

Представленная выше структура личности предоставляет нам прекрасную

возможность более детального изучения поведения этой личности. Работая с

любым коллективом, в том числе и с воинским, мы непременно сталкиваемся с

отдельными его членами, каждый из которых отдельная, непохожая на другую

личность.

Такие, выделенные Фрейдом понятия, как сознательное и бессознательное

помогают нам воздействовать на поведение личности. При умелом

использовании знаний о бессознательном можно выявить, а впоследствии и

воздействовать на личность с девиантным поведением. Это является одной из

важнейших задач в деятельности офицера - воспитателя воинского коллектива.

1.2. Защитные механизмы личности.

Стремясь избавиться от неприятных эмоциональных состояний человек с

помощью “Я“ вырабатывает у себя так называемые защитные механизмы.

1)Отрицание. Когда реальная действительность для человека весьма

неприятна, он “закрывает на нее глаза”, прибегает к отрицанию ее

существования, или старается снизить серьезность возникающей для его “Сверх-

Я” угрозы. Одна из наиболее распространенных форм такого поведения

неприятие, отрицание, критики в свой адрес со стороны других людей,

утверждение, что то, что критикуется, на самом деле не существует. В

некоторых случаях такое отрицание играет определенную психологическую роль,

например, когда человек действительно серьезно болен, но не принимает,

отрицает этот факт: Тем самым, он находит в себе силы продолжать бороться

за жизнь. Однако чаще всего отрицание мешает людям жить и работать,

поскольку не признавая критики в свой адрес, они не стремятся избавиться от

имеющихся недостатков, подвергающихся справедливой критике.

2)Подавление. В отличие от отрицания. которое большей частью

относится к информации, поступающей извне, подавление относится к

блокированию со стороны “Я” внутренних импульсов и угроз, идущих от “Сверх-

Я”. В этом случае неприятные признания самому себе и соответствующие

переживания как бы вытесняются из сферы сознания, не влияют на реальное

поведение. Чаще всего подавляются те мысли и желания, которые противоречат

принятым самим себе человеком моральным ценностям и нормам. Известные

случаи внешне необъяснимого забывания, не сопровождающиеся выраженными

психическими расстройствами, являются примерами активной работы

бессознательного механизма подавления.

3)Рационализация. Этот способ разумного оправдания любых поступков и

действий, противоречащих нравственным нормам и вызывающих беспокойство.

Обращение к рационализации характерно тем, что оправдание поступка

находится обычно уже после того, как он совершен. Наиболее типичные приемы

рационализации следующие:

а)оправдание своей неспособности что-либо сделать;

б)оправдание совершенно нежелательного действия, объективно

сложившимися обстоятельствами.

4) Формирование реакции. Иногда люди могут скрывать от самих себя

мотив собственного поведения за счет его подавления через особо выраженный

и сознательно поддерживаемый мотив противоположного типа. К примеру,

бессознательная неприязнь к военнослужащему может выражаться в нарочитом

внимании к нему. Такая тенденция и получила название “формирование

реакции”.

5)Проекция. Все люди имеют нежелательные свойства и черты личности,

которые они неохотно признают, а чаще совсем не признают. Механизм

проекции проявляет свое действие в том, что собственные отрицательные

качества человек бессознательно приписывает другому лицу, причем, как

правило, в преувеличенном виде.

6)Интеллектуализация. Это своеобразная попытка уйти из эмоционально

угрожающей ситуации путем не как бы отстраненного обсуждения в абстрактных,

интеллектуализированных терминах.

7)Замещение. Оно выражается в частичном, косвенном удовлетворении

неприемлемого мотива каким-либо нравственно допустимым способом.

Если эти и другие защитные механизмы не сбрасывают, то

неудовлетворенные импульсы, исходящие из “Оно”, дают о себе знать в

закодированной, символической форме, например, в сновидении, описках,

обмолвках, шутках, странностях поведения человека, вплоть до появления

патологических отклонений.

Теория личности З.Фрейда и концепция неофрейдистов неоднократно

подверглись критике и в нашей и в зарубежной литературе. Эта критика

касалась крайней биологизации человека, отождествления мотивов его

социального поведения с биологическими потребностями животных и принижения

роли сознания в управлении его действиями.

Но несомненно изложенная выше информация о защитных механизмах

личности представляет огромный интерес для нас. Например взять такой

момент, как адаптация личности к воинской среде и вытекающей от сюда вопрос

о формировании воинского коллектива. Ведь непременно на этих этапах

определенная часть коллектива будет “ставить” свои защитные механизмы. У

одних они будут слабо выражаться, но будут и ярко выраженные случаи

отрицания, подавления или например рационализации. Именно в этот момент

особо важную роль для офицера-воспитателя играет умение проследить за тем,

чтоб эти защитные механизмы не обратились негативной направленностью, как

по отношению к самой личности, так и по отношению к окружающим.

ГЛАВА 2. АНАЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ К.Г.ЮНГА

2.1. Архетип коллективного бессознательного.

Как известно, глубинная психология есть общее название для обозначения

психологических явлений, выдвигающих среди прочего идею о независимости

психики от сознания и стремления обосновать фактическое существование этой

независимой от сознания психики и выявить ее содержание. Условно глубинную

психологию разделяют на классическую и современную.

Классическая глубинная психология представлена уже выше описанной

концепцией Зигмунда Фрейда, а так же концепциями Альфреда и Карла Юнга -

соответственно психоанализом, индивидуальной психологией и аналитической

психологией.

Аналитическая психология - одна из школ глубинной психологии,

базирующаяся на понятиях и открытиях человеческой психики, сделанных

швейцарским психологом Карлом Густавом Юнгом.

Исследовательская карьера Юнга началась в клинике для душевнобольных в

Буфгхельцле, неподалеку от Цюриха, в то время Юнг находился под сильным

влиянием Пьера Жане и Зигмунда Фрейда. Изучение в тот период шизофрении

как раз привело Юнга к созданию иного, чем у Фрейда, более широкого взгляда

на природу психической энергии. Фрейд полагал, что шизофрения на ряду с

другими психическими расстройствами развивалась из-за подавления

сексуальности и перемещения эротического интереса с объектов внешнего мира

во внутренний мир больного.

Юнг же считал, что контакт с внешним миром поддерживаемая и иными

способами, помимо сексуального, а потерю контакта с реальностью,

характерную для шизофрении, нельзя связывать лишь с сексуальным

перемещением. Так что принципиальной линией размежевания З.Фрейда и К.Юнга

является толкование “либидо”, или психической энергии.

Теория либидо Юнга тесно связанна с такими понятиями, как прогрессия и

регрессия, а так же законом противоположностей (Прогрессия - движение

вперед, регрессия - возвращение в прежнее состояние, к более ранней стадии

развития).

Юнг определяет прогрессию как ежедневный успех процесса

психологической адаптации. Соответственно адаптация осуществляется в два

этапа:

1)Получение установки;

2)Завершение адаптации средствами установки.

В процессе регрессии несовместимые и отвергнутые пережитки

повседневной жизни, всякого рода предосудительные животные проявления

выходят на поверхность. Регрессия - вовсе не обязательный ретроградный шаг

в жизни субъекта, а скорее необходимая фаза его дальнейшего развития.

Юнг предложил достаточно обширную и впечатляющую систему взглядов на

природу человеческой психики. Его труды включают глубоко разработанную

теорию структуры и динамики психическо-сознательного и бессознательного,

обстоятельную теорию психических типов и, что еще важнее, детальное

описание универсальных и психических образов, берущих свое начало в

глубинных пластах бессознательной психики. Юнг называл эти изначальные

образы архетипами коллективного бессознательного.

Понятие архетипов коллективного бессознательного придает аналитической

психологии дополнительное измерение по сравнению с другими школами

психологии и психотерапии, связывая ее учение со всей историей эволюции

человеческой психики во всех ее культурных проявлениях. Аналитическую

психологию следует отличать от физиологической экспериментальной

психологии, стремящихся свести целостные психические явления к их составным

элементам, равно как и от поведенческой психологии, интерес которой

сосредоточен на поведении субъекта как совокупности реакций организма на

стимулы внешней Среды. Задача аналитической психологии - раскрыть

психический мир человека как естественное целое явление, не ограничивается

лишь терапией неврозов или изучением его интеллекта или патологических

особенностей. Вместе с тем, как неоднократно подчеркивал сам Юнг,

аналитическая психология есть практическая дисциплина в том смысле, что

наряду с познанием целостной природы психики она оказывается и техникой

психического развития, применимой к обычным людям, является вспомогательным

средством в области медицинской и педагогической, религиозной и культурной

деятельности.

Юнг разработал свою психотерапевтическую теорию, метод и технику.

Центральным понятием его психотерапии является “индивидуация”. Оно

используется Юнгом в несколько ином значении, нежели в средневековой

теологии. Речь идет о движении от фрагментарности к целостности души, о

переходе от “Я“, центра сознания, к “Самости” как центру всей психической

системы. Такое движение начинается, как правило, во второй половине жизни.

2.2. Психологические типы личности.

Юнг считал исследование психики наукой будущего. Для него актуальная

проблема человечества заключалась не столько в угрозе перенаселения или

атомной катастрофе, сколько в опасности психической эпидемии. Таким

образом, в судьбе человечества решающим фактором оказывается сам человек,

его психика. Для Юнга этот “решающий фактор” сфокусирован в

бессознательной психике, являющейся реальной угрозой; “мир висит на тонкой

нити и эта нить - психика человека”.

Идея психической энергии, саморегуляции, компенсации тесно связана в

аналитической психологии с классификацией “психологических типов”.

Различаются несколько таких типов. Они относятся к врожденной разнице в

темпераменте, интегральном сочетании устойчивых психодинамических свойств,

проявляющихся в деятельности, которые заставляют индивидов воспринимать и

реагировать специфическим образом. Прежде всего следует различать два

устойчивых типа: экстраверт и интроверт.

Экстраверт характеризуется врожденной тенденцией направлять свою

психическую энергию, или либидо, вовне, связывая носителя энергии с внешним

миром. Данный тип естественно и спонтанно проявляет интерес и уделяет

внимание объекту - другим людям, предметам, внешним манерам и

благоустройству. Экстраверт ощущает себя наилучшим образом - что

называется “в своей тарелке”, - когда имеет дело с внешней средой,

взаимодействует с другими людьми. И делается беспокойным и даже больным,

оказываясь в одиночестве, монотонной однообразной среде. Поддерживая

слабую связь с субъективным внутренним миром, экстраверт будет остерегаться

встречи с ним, будет стремиться недооценить, умалить и даже опорочить любые

субъективные запросы как эгоистические.

Интроверт же характеризуется тенденцией своего либидо устремляться

вовнутрь, непременно связывая психическую энергию со своим внутренним миром

мысли, фантазии или чувства. Такой тип уделяет значительный интерес и

внимание субъекту, а именно его внутренним реакциям и образам. Наиболее

успешно интроверт взаимодействует сам с собой и в то время, когда он

освобожден от обязанности приспосабливаться к внешним обстоятельствам.

Интроверт свою собственную компанию, свой “тесный мирок” и немедленно

замыкается в больших группах.

Как экстраверт, так и интроверт обнаруживают те или иные свои

недостатки в зависимости от выраженности типа, но каждый невольно стремится

недооценить другого. Экстраверту интроверт кажется самоцентричным, так

сказать, “зацикленным на себе”. Интроверту экстраверт кажется мелким

пустым приспособленцем или лицемером.

Любой реальный человек несет в себе обе тенденции, но обычно одна

развита несколько больше, нежели другая. Как противоположная пара они

следуют закону противоположностей. То есть чрезмерное проявление одной

установки неизбежно ведет к возникновению другой, ей противоположной. Но

противоположная в силу ее недифферинцированности, более слабого проявления,

будет осуществляться в неадоптированной - грубой, не зрелой, негативной

форме. Так например, выраженный экстраверт может стать жертвой подчиненной

сосредоточенности на самом себе, проявляющейся в негативной форме, в виде

депрессий. Крайний интроверт иногда переживает эпизоды вынужденной

экстравертности, то есть сосредоточенности на других. Но эта

сосредоточенность будет выглядеть грубой, неэффективной и неприспособленной

к внешней реальности.

Экстраверсия и интроверсия всего лишь две из многих особенностей

человеческого поведения. В дополнение к ним Юнг выделял четыре

функциональных типа, четыре основные психологические функции: мышление,

чувство, ощущение, интуиция.

Мышление есть рациональная способность структуировать и синтезировать

дискретные данные путем концептуального обобщения. В своей простейшей

форме мышление говорит субъекту, что есть присутствующая вещь. Оно дает

имя вещи и вводит понятие.

Чувство - функция, определяющая ценность вещей, измеряющая и

определяющая человеческие взаимоотношения. Мышление и чувство - функции

рациональные, поскольку мышление оценивает вещи под углом зрения “истина -

ложь”, а чувство - “приемлемо - неприемлемо”. Эти функции образуют пару

противоположностей, и если человек более совершенен в мышлении, то ему явно

не достает чувственности. Каждый член пары стремится замаскировать другого

и затормозить. Скажем, вы желаете размышлять бесстрастным образом - научно

или философски - что ж, необходимо отбросить все чувства. Объект,

рассмотренный с чувственной позиции, будет отличаться в целостном отношении

от рассмотрения под углом зрения мыслительной установки. Вечная тема

борьбы между чувством и разумом в истории человеческой культуры - очевидное

тому подтверждение.

Ощущение - функция, которая говорит человеку, что нечто есть, она не

говорит, что это, но лишь свидетельствует, что это нечто присутствует. В

ощущении предметы воспринимаются так, как они существуют сами по себе в

действительности.

Интуиция определяется как восприятие через бессознательное, то есть

понижение картин и сюжетов действительности, происхождение, которых неясно,

смутно, плохо объяснимо. Функции ощущения и интуиции являются

иррациональными - внешним и внутренним восприятием, независимым от каких

либо оценок.

В свою очередь, рациональные и иррациональные функции действуют

взаимоисключающим образом. Все четыре функции представленны двумя парами

противоположностей: мышление - чувство, ощущение - интуиция.

Хотя каждый индивид потенциально располагает всеми четырьмя функциями,

на поверку одна из них обычно оказывается наиболее развитой, нежели

остальные. Ее называют ведущей. Функция же, которая развита меньше

остальных, как правило, пребывает в бессознательном состоянии и оказывается

подчиненной.

Зачастую еще одна функция может быть достаточно развита, приближаясь

по степени активности к ведущей функции. Очевидно, что она представлена

другой парой противоположностей. Эта функция вспомогательная. В

соответствии с ведущей функцией мы будем иметь четыре функциональных типа:

мыслительный, чувственный, сенсорный, интуитивный.

Мыслительный тип в большей степени соответствует мужчинам. Ментальная

жизнь данного типа сводится к созданию интеллектуальных формул и

последующей подгонке наличного жизненного опыта под эти формулы. В той

степени, в какой этот тип идентифицирует себя с мыслительными процессами и

не осознаёт в себе наличия других функций, а попросту подавляет их, его

мышление носит автократический характер, интеллектуальные же формулы

оказываются своего рода прокрустовым ложем, постоянно сковывающим целостное

проявление жизни. В данном случае чувство оказывается функцией

подчиненной, следовательно, чувственные оценки субъекта неизбежно пребывают

в пренебрежительном запустении. Человеческие взаимоотношения сохраняются и

поддерживаются лишь до тех пор, пока они служат и следуют управляющим

интеллектуальным формулам, во всех иных случаях они легко приносятся в

жертву.

Чувственный тип соответственно больше распространен у женщин.

Утверждение и развитие межличностных взаимодействий и отношений партнерства

являются здесь главной целью. Чувствительность и отзывчивость к нуждам

других являются показательной чертой, основным качеством данного типа.

Самое большое удовлетворение здесь встречает переживание эмоционального

контакта с другими людьми. В своем крайнем проявлении этот функциональный

тип может вызывать неприязнь своим чрезмерным интересом, нездоровым

любопытством по поводу личных дел других. О таких людях часто говорят:

“Вечно он суется не в свои дела.”

Поскольку в данном случае мышление оказывается функцией подчиненной,

то и способность к абстрактному безличному суждению у таких людей

подвергается известному сомнению. Мышление как таковое принимается лишь в

той степени (или до той поры), в какой (или пока) оно обслуживает интересы

чувственных взаимоотношений. Носами взаимоотношения, как правило, очень

неустойчивы, противоречивы, оценки постоянно колеблются, занимают крайние

Страницы: 1, 2