Что касается фактического запрета обязательного страхования имущества его владельцами, то эта норма закона вполне может быть изменена, так как она, на мой взгляд, не отражает фундаментальные основы общественного устройства. О том, что возможен иной подход к данному вопросу, свидетельствует и история, и практика других государств.

В частности, значительные убытки граждан от стихийных явлений и пожаров заставили власть ряда стран СНГ - Азербайджана, Белоруссии, Грузии - ввести обязательное страхование зданий.

В России исторические корни обязательного страхования жилья уходят в обязательное окладное страхование сельских зданий от пожаров и стихийных явлений, которое осуществлялось земствами еще с 1864 года. В СССР с 1 января 1983 года действовал Указ Президиума Верховного Совета СССР "О государственном обязательном страховании имущества, принадлежащего гражданам" от 2 октября 1981 года № 5764-Х, который предусматривал страхование гражданами зданий, которые им принадлежали, включая жилые дома, садовые домики, дачи, хозяйственные здания, а также сельскохозяйственных животных - крупный рогатый скот возрастом от шести месяцев, коней и верблюдов возрастом от одного года. О страховании квартир, которые принадлежали государству, тогда не могло быть и речи. Обязательное страхование имущества граждан осуществлял Госстрах СССР по ставкам 0,3 - 0,35% от стоимости имущества. За просрочку уплаты страховых платежей устанавливалась пеня в размере 0,1% "от суммы недоимки".

Отдельные авторы также высказываются в пользу возможности изменения соответствующей нормы закона. Так, А.И. Худяков в этой связи подчеркивает, что правило о запрете введения обязательного страхования своего имущества "вовсе необязательно для практики законодательного регулирования страхового дела в стране"[59].

В настоящее время все громче раздаются голоса сторонников введения вновь обязательного страхования жилья. Так, в плане работы Экспертного совета при Росстрое предусмотрено рассмотрение вопросов об обязательном страховании жилых домов и квартир от чрезвычайных опасностей.

По моему мнению, обязательное страхование жилья является не только экономически оправданным, но и необходимым, потому что обычный человек остается совершенно незащищенным в случае уничтожения его дома или квартиры, испытывает огромные страдания и неудобства. Государство с его неповоротливой чиновничьей машиной, коррупцией не может решать данные проблемы оперативно и безболезненно. Опять-таки у всех на слуху факты затягивания на годы работ по восстановлению разрушенного жилья, например, в Краснодарском крае, Алтайском крае, в Якутии. Перечень подобных фактов может быть продолжен.

Первое. Оно должно быть всеобщим и охватывать всех собственников квартир и жилых домов на территории нашей страны, как граждан РФ, так и граждан других государств и лиц без гражданства, независимо от того, может данный человек в случае необходимости приобрести новое жилище или уже обладает другой квартирой или домом. Но для того чтобы этот вид страхования не стал формой налога на собственность для лиц, имеющих в собственности больше чем одно жилище, следует ограничить обязанность страхования в таких случаях только одного дома или квартиры по выбору собственника. Если собственниками жилья являются два и более человек, то обязанность по страхованию должна распространяться на всех них пропорционально долям в общей собственности.

Второе. Страховая сумма, то есть объем ответственности страховщика, должна устанавливаться на уровне среднерыночной цены соответствующей квартиры или жилого дома в соответствующей местности.

Третье. Как представляется, государство должно участвовать в таком страховании, компенсируя социально незащищенным гражданам (инвалидам, пенсионерам, многодетным семьям, безработным) либо весь размер страховой премии, либо его существенную часть.

Четвертое. На мой взгляд, следовало бы предусмотреть обязанность страховщика представлять по требованию страхователей аналогичных квартиры или жилого дома взамен сгоревших или разрушенных, что допускается в соответствии с нормой пункта 4 статьи 10 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации". Одновременно необходимо расширить возможность страховых организаций увеличивать в своих активах, обеспечивающих страховые резервы, долю, приходящуюся на квартиры и жилые дома.

Пятое. По аналогии с системой обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств (далее - ОСАГО) необходимо предусмотреть формирование единого гарантийного фонда на случай банкротства страховых компаний, из средств которого выплачивались бы соответствующие компенсации пострадавшим. Держателем этого фонда так же, как и в сфере ОСАГО, могло бы стать профессиональное объединение страховщиков обязательного страхования жилья[60].

Шестое. Во избежание проблем с осуществлением страховых выплат необходимо предусмотреть максимально простую процедуру выплаты страхового возмещения, то есть свести до минимума случаи освобождения страховой организации от ее обязанности по возмещению убытков, и серьезные штрафные санкции для страховщиков на случай необоснованной задержки выплаты страхового возмещения.

Для введения системы обязательного страхования жилья необходимо внесение изменения в статью 935 ГК РФ, где должно быть предусмотрено, что законом на лиц, указанных в нем, может быть возложена обязанность страхования их квартиры или жилого дома. Потребуется также принятие специального закона, в котором должны быть урегулированы вопросы о субъектах, на которых возлагается соответствующая обязанность, определены объекты страхования, страховые случаи (правильнее было бы говорить о страховых рисках), размер страховой суммы, срок действия страхового договора, страховые тарифы и порядок расчета размера страховой премии, порядок и сроки осуществления выплаты страхового возмещения или предоставления в собственность имущества, аналогичного утраченному, выплаты компенсаций в тех случаях, когда страховая организация стала банкротом. В этом законодательном акте следовало бы детально урегулировать вопросы передачи страхового портфеля от одного страховщика другому. Данный закон должен также регулировать условия выдачи лицензии на осуществление обязательного страхования жилья страховым организациям, порядок создания и деятельности профессионального объединения таких страховщиков, особенности формирования страховых резервов и фонда компенсационных выплат.

Конечно, потребуются определенные принудительные меры для обеспечения действия такой системы страхования. Полагаю, что целесообразно будет установить определенный срок (несколько месяцев), в течение которого собственники квартир и жилых домов могли бы заключить подобные договоры по своему выбору с одной из страховых компаний, получивших соответствующие лицензии. А по истечении этого срока считать квартиры застрахованными в страховых компаниях, которые выиграют соответствующие тендеры на осуществление обязательного страхования в принудительном порядке на данной территории. А дальше страховщики сами решали бы вопросы взыскания страховой премии со страхователей. Считал бы целесообразным предусмотреть уголовную ответственность граждан за страховое мошенничество - заключение договоров страхования на полную стоимость квартиры или жилого дома в двух или большем количестве страховых компаний либо получение или попытку получения страхового возмещения при наступлении страхового случая за одну и ту же квартиру в двух и более страховых организациях.

Думаю, что введение обязательного страхования жилья могло бы быть временной мерой до достижения гражданами страны относительно высокого уровня экономического развития, когда вопросы обеспечения людей жилищем взамен уничтоженного огнем или иным несчастием могли бы решаться другими способами - путем добровольного страхования домов и квартир или через благотворительные организации, а также систему оперативного предоставления жилой площади по договору социального найма.

3.3 Проблемы обязательного страхования ответственности адвокатов

Каждый адвокат столкнулся с необходимостью подыскать себе страховую компанию для заключения договора страхования уже к 1 января 2007 г. (п. 1 ст. 45 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации"[61] (далее - Закон). В связи с этим представляется целесообразным обсудить, что, собственно, законодатель обязывает адвокатов страховать и для чего это необходимо[62].

Согласно пп. 6 п. 1 ст. 7 Закона адвокат обязан осуществлять страхование риска своей профессиональной имущественной ответственности.

Прежде всего, хотелось бы обратить внимание на некорректность самой формулировки Закона в этой части: понятие "объект страхования" всегда относилось к имущественным интересам лица, желающего или имеющего право на получение страхового возмещения на случай наступления события, обладающего признаками вероятности и случайности (п. 1 ст. 9 Закона РФ от 27 ноября 1992 г. N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (в ред. от 21 июля 2005 г.). Следовательно, использование слова "имущественной" в данном контексте можно смело отнести к тавтологии. Действующее законодательство содержит понятие "страхование гражданской ответственности". Оно распространяется на лиц, обязанных в силу закона страховать свою ответственность перед другими лицами, что вытекает из смысла п. 2 ст. 927 ГК РФ. Поэтому о содержании понятия страхования "профессиональной имущественной ответственности" можно лишь догадываться[63].

Для того, чтобы адвокат мог застраховать свою гражданскую ответственность, должен быть принят соответствующий федеральный закон, регулирующий отношения между страховщиком, адвокатом и лицом, в пользу которого заключается договор страхования[64].

Думается, что для анализа ситуации наибольший интерес представляют понятия: "объекты, подлежащие страхованию"; "перечень страховых случаев"; "минимальный размер страховой суммы"; "размер, структура и порядок определения страхового тарифа".

В данном случае объектом страхования является имущественный интерес адвоката, связанный с обязанностью возместить причиненный другим лицам вред (страхование гражданской ответственности), - ст. 931 ГК РФ и пп. 2 п. 2 ст. 4 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации". В связи с этим возникают следующие вопросы:

- каким образом может быть определен вред, причиненный адвокатом доверителю, при том, что его причинение должно быть связано с событием, обладающим признаками вероятности и случайности;

- наступление какого события можно квалифицировать как страховой случай, влекущий за собой обязанность страховщика по выплате страхового возмещения[65].

Для того чтобы ответить на эти вопросы, следует определиться с правовой природой соглашения, заключаемого между адвокатом и его доверителем. Проанализировав нормы ГК РФ, можно определить, что соглашение, заключаемое адвокатом, по своей природе относится к договору поручения (гл. 49 ГК РФ).

Ответственность поверенного связывается законодателем с его отказом от исполнения поручения в случаях, когда "доверитель лишен возможности иначе обеспечить свои интересы, а также в случае отказа от исполнения договора, предусматривающего действия поверенного в качестве коммерческого представителя" (п. 3 ст. 978 ГК РФ).

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 7 Закона адвокат обязан "честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами".

Следовательно, трудно представить себе ситуацию, когда "честно, разумно и добросовестно" действующий адвокат, вне зависимости от вида оказываемой им юридической помощи, может причинить имущественный вред своему доверителю, при том, что имеется доказанная причинная связь между честными, разумными и добросовестными действиями адвоката и причиненным вследствие этого вредом, к тому же наступление этого вреда должно носить характер вероятности и случайности, то есть соответствовать понятию "страховой случай".

В самом деле, нельзя назвать убытками доверителя, которые он понес по вине адвоката, например, сумму убытков, взысканных с него по решению суда, или отказ в удовлетворении исковых требований о взыскании денежных сумм или имущества с ответчика. Поэтому, думается, размер убытков определяется как размер уже выплаченного гонорара, в который не включаются расходы адвоката, связанные с выполнением им поручения, а также вознаграждение за уже выполненную работу.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что новелла об обязательном страховании профессиональной гражданской ответственности адвоката введена либо по незнанию специфики адвокатской деятельности, либо по соображениям экономического порядка[66].

Немного теории: понятие "страховая сумма", или "объем ответственности" страховщика, тесно связано с понятием "страховой тариф". Страховая сумма и страховой тариф определяются на основании так называемых актуарных расчетов, в основе которых лежат статистические данные о количестве событий, которые можно отнести к страховым случаям на протяжении определенного промежутка времени, в данном регионе и с учетом размера имущественного ущерба, который возник в результате этих событий.

А теперь попробуем применить эти положения к страхованию профессиональной гражданской ответственности адвокатов, при том, что какие-либо статистические данные для расчетов отсутствуют. Возникает вопрос: откуда возьмутся страховая сумма и страховой тариф, являющиеся основой для расчета страховой премии? Страховой тариф, определяемый как "ставка страховой премии с единицы страховой суммы с учетом объекта страхования и характера страхового риска" (п. 2 ст. 11 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации"), состоит из двух частей: нетто-ставки, предназначенной для обеспечения текущих страховых выплат по договорам страхования, и нагрузки, в свою очередь предназначенной для покрытия затрат на проведение страхования и создания резерва предупредительных мероприятий. В нагрузку включается и прибыль страховщика от проведения операций по страхованию. Самой же большой частью нагрузки являются расходы на ведение дела (РВД), которые направляются на выплаты страховым агентам, дополнительное вознаграждение сотрудникам, занятым при проведении данных страховых операций, и иные тому подобные затраты[67].

Учитывая изначально безубыточные договоры страхования профессиональной гражданской ответственности адвоката для страховщиков, нетрудно рассчитать уровень доходов страховых компаний. Для примера: если взять количество адвокатов, внесенных в реестр адвокатов г. Москвы (примерно - 8500), и умножить на предполагаемый размер страховой премии, скажем - 100 дол. в год, то сумма получается впечатляющая, причем ее получение не требует особых интеллектуальных усилий.

Теперь можно сделать общий вывод: основными заинтересованными лицами в установлении обязанности адвокатов страховать свою профессиональную ответственность являются страховые компании. Именно они получат значительный дополнительный источник доходов, если законодатель не установит приоритет защиты прав адвокатов и их клиентов.

Так, согласно п. 3.9.1 Общего кодекса правил для адвокатов стран Европейского сообщества адвокаты всегда должны быть застрахованы от предъявления исков, связанных с недостаточной профессиональной компетентностью. Размер страховки определяется в разумных пределах соотносительно с риском возможных ошибок, допущенных адвокатами в ходе осуществления профессиональной деятельности.

Концепция и проект закона "Об обязательном страховании профессиональной ответственности адвокатов" разработаны рабочей группой Совета Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации.

В решении Совета Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации "О страховании риска профессиональной имущественной ответственности адвокатов" отражено такое существенное положение: "До настоящего времени федеральный закон, регулирующий порядок и условия обязательного страхования, не принят, что лишает адвокатов практической возможности выполнять профессиональную обязанность по страхованию своей имущественной ответственности. При этом в случае профессиональной необходимости адвокат вправе в соответствии с п. 3 ст. 45 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" добровольно страховать риск своей профессиональной имущественной ответственности, заключая договоры страхования на приемлемых для них условиях.

Отсутствие необходимого нормативно-правового регулирования обязательного страхования профессиональной ответственности адвокатов является существенным обстоятельством, исключающим возможность возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвокатов, не заключивших договоры страхования профессиональной ответственности в добровольном порядке.

Сегодня адвокату в полной мере не созданы надлежащие юридические условия для исполнения им обязанности, предусмотренной п. 6 ч. 1 ст. 7 Закона об адвокатуре, т.е. осуществлять страхование риска своей профессиональной имущественной ответственности.

Это в определенной степени препятствует и формированию судебной практики в решении вопроса о возмещении вреда, причиненного адвокатом вследствие неисполнения либо ненадлежащего исполнения конституционной обязанности по оказанию квалифицированной юридической помощи доверителю в гражданском судопроизводстве.

Следовательно, сегодня не может быть реализована в полной мере имущественная ответственность адвоката за неисполнение либо ненадлежащее исполнение им конституционной обязанности по оказанию доверителю квалифицированной юридической помощи.

3.4 Проблемы страхования в ипотеке

Ипотека хотя и медленно, но все-таки развивается. При этом важным составным элементом отношений по ипотеке является страхование как способ обеспечения исполнения заемщиком своих обязательств по возврату кредита. Это обусловлено в первую очередь экономическими причинами - потребностью банков, выдавших кредит на длительный период на приобретение квартиры или жилого дома, обеспечить возврат суммы кредита и процентов за пользование им. Кроме того, в силу п. 1 ст. 31 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)" (далее - Закон об ипотеке), если договором об ипотеке не установлено иное (мне по крайней мере неизвестны договоры об ипотеке, в которых было бы предусмотрено, что страхование не осуществляется), залогодатель обязан страховать за свой счет заложенное имущество в полной стоимости от рисков утраты и повреждения, а когда полная стоимость такого имущества превышает размер обеспеченного ипотекой обязательства, - на сумму не ниже суммы этого обязательства. Таким образом, страхование заложенного имущества является практически обязательным для ипотечных отношений. Затем, согласно п. 4 указанной статьи, заемщик, являющийся залогодателем по договору об ипотеке жилого дома или квартиры, вправе страховать риск своей ответственности перед кредитором за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства по возврату кредита. Нередко осуществляется и страхование титула собственности от рисков потери этого права. Наконец, нельзя не учитывать, что практически все банки при выдаче ипотечного кредита требуют также осуществлять страхование жизни заемщика[68].

Страхованию в сфере ипотеки присущ ряд серьезных правовых проблем, которые имеют самое непосредственное практическое значение.

Абсолютное большинство банков помимо страхования предмета залога требует страховать жизнь и здоровье заемщиков. Это связано с тем, что кредиты в ипотеке носят долгосрочный характер; практика уже показывает, что порядка 80% случаев невозврата кредитов, выданных для приобретения жилья, связаны как раз с утратой должником трудоспособности или с его смертью[69]. Проблема, связанная со страхованием жизни и здоровья должника, носит юридико-маркетинговый характер. Сущность ее заключается в том, что, в соответствии с ч. 2 п. 2 ст. 6 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (далее - Закон об организации страхового дела), страховщики вправе осуществлять или только страхование объектов личного страхования, предусмотренных п. 1 ст. 4 данного законодательного акта (страхование имущественных интересов, связанных: 1) с дожитием граждан до определенного возраста или срока, со смертью, а также наступлением иных событий в жизни граждан (страхование жизни); 2) с причинением вреда жизни, здоровью граждан, оказанием им медицинских услуг (страхование от несчастных случаев и болезней, медицинское страхование[70]), или только страхование объектов имущественного страхования и личного страхования, предусмотренных соответственно п. 2 и пп. 2 п. 1 ст. 4 этого Закона. Говоря проще, один и тот же страховщик не имеет права страховать предмет ипотеки и жизнь должника. Но с какой стати страховой организации, которая сумела убедить заемщика застраховать у нее предмет залога, отдавать своего клиента своему конкуренту? В этой связи специалисты отдельных страховых компаний стали искать выход из такого положения. Прежде всего, ряд крупных страховых компаний создали свои дочерние структуры, которые занимаются только страхованием жизни, - достаточно сказать, что только в первом полугодии было создано 13 таких страховых организаций. А сотрудники тех компаний, которые по тем или иным причинам не пошли этим путем, начали исследовать вопрос о возможности замены страхования жизни иным страхованием - например, страхованием от несчастных случаев и болезней.

Следует отметить, что этот вопрос периодически обсуждается в прессе[71]. Существует и определенная практика, когда страховые компании, имеющие право на проведение страхования имущества и страхования от несчастных случаев и болезней, проводят комплексное ипотечное страхование. Чем отличается, с точки зрения, страхуемых рисков страхование жизни и страхование от несчастных случаев и болезней? Пожалуй, только тем, что при страховании жизни покрывается смерть по любой причине, а при страховании от несчастных случаев и болезней смерть по любой причине как раз является исключением из страхового покрытия.

Специализация страховых компаний, установленная ст. 6 Закона об организации страхового дела, обусловлена необходимостью защиты интересов страхователей, использующих страхование жизни для долгосрочного накопления. Расчет размера страховой премии по страхованию жизни производится по иным методикам, чем определение страхового тарифа при страховании от несчастных случаев и болезней. Кроме того, накопления по полисам страхования жизни не должны подвергаться риску расходования на страховые выплаты по иным видам страхования.

Насколько соответствует цели лучшей защиты интересов страхователей разделение комплексного ипотечного страхования между страховщиками жизни и страховщиками "нежизни"?

В.Ф. Мадорский в связи с этим пишет: "Для страхования... жизни характерно постепенное возрастание вероятности наступления страхового случая (смерти застрахованного) в течение срока страхования. Если по договору страхования установлена единая усредненная тарифная ставка, то в первые годы действия договора страховые взносы будут поступать в несколько большем размере, чем это необходимо для финансирования возможных страховых выплат. Во второй половине срока страхования размер поступающих взносов будет несколько ниже необходимого уровня. Для финансирования повышенного риска в конце срока страхования может быть сформирован математический резерв, который в принципе может являться объектом долгосрочного инвестирования. Однако прежде чем делать такой вывод, обратим внимание на то, что величина этого резерва очень мала. Например, наибольшая величина такого резерва для лица в возрасте 40 лет при страховании сроком на 5 лет составит лишь 0,07% от страховой суммы (при среднегодовой вероятности умереть около 0,40%)[72]. В результате он приходит к выводу, что замена страхования жизни на страхование от несчастных случаев и болезней возможна, так как "технические риски страховщика при проведении ипотечного страхования жизни, по сути, аналогичны его рискам при проведении страхования имущества или титула собственника"[73]. Вывод В.Ф. Мадорского в части метода актуарных расчетов перекликается с мнением Э.Т. Кагаловской, которая, рассматривая практику формирования резервов по страхованию жизни Госстрахом СССР, отмечает: "При более длительных сроках страхования резерв будет выше, но в общем его относительная величина по сравнению со страховой суммой всегда невелика. Ввиду незначительных размеров резерва взносов по каждому договору страхования на случай смерти органы Госстраха общий резерв по этому виду страхования не откладывают"[74].

Вместе с тем необходимо учитывать, что такие виды страхования, как страхование жизни и страхование от несчастных случаев и болезней принципиально различаются по своей правовой природе и методам актуарных расчетов. При страховании жизни должна учитываться не только обычная страховая статистика, но и средняя продолжительность жизни соответствующих категорий застрахованных лиц, прогноз доходности инвестирования средств страховых резервов на многие годы вперед и т.д. В этой связи я советовал бы страховым компаниям не рисковать с проведением сомнительных экспериментов по произвольному изменению видов страхования. К тому же и орган страхового надзора в настоящее время не поддерживает подобный подход и, видимо, будет особо разбираться со сложившейся практикой, согласно которой страховщики, имеющие лицензии на имущественное страхование и страхование от несчастных случаев и болезней, осуществляют комплексное страхование в области ипотеки.

Иное дело, сейчас все больше банков готовы заменять требование предоставления в обеспечение обязательств должника не на договоры страхования жизни, а на договоры страхования от несчастных случаев и болезней, сознательно идя на определенное увеличение своих рисков в связи с этим. Против такого подхода возражать оснований нет, поскольку это проявление необходимой рыночной гибкости. Следует подчеркнуть, что и ипотечные агентства восприняли в целом данное решение указанной проблемы. Во всяком случае, в настоящее время разрабатываются по их поручению типовые правила комбинированного ипотечного страхования, которые предусматривают наряду со страхованием предмета залога и титула также страхование от несчастных случаев и болезней.

Особо стоит отметить проблему страхования ответственности за невозврат кредита. Отмечу вначале, что данный вид страхования на практике пока почти не используется - главным образом ввиду ментальной неготовности страховщиков. У многих сотрудников страховых организаций еще свежи воспоминания о событиях середины 90-х годов прошлого века, когда значительное число страховых компаний обанкротилось как раз из-за увлечения страхованием невозврата кредитов. Однако есть основания полагать, что ситуация вот-вот начнет меняться, и тогда некоторые страховщики столкнутся с серьезной практической проблемой. Дело в том, что формулировка пункта 4 статьи 31 Закона об ипотеке и даже сам факт включения данной нормы в указанный законодательный акт говорят о том, что законодатель имел в виду под страхованием ответственности за невозврат кредита страхование договорной ответственности. Почему? Как известно, в силу п. 1 ст. 932 ГК РФ страхование ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение договоров допускается лишь в случаях, прямо предусмотренных законом. Поэтому если бы законодатель не квалифицировал бы невозврат кредита как ответственность по кредитному договору, то необходимости вообще включения нормы п. 4 ст. 31 в Закон об ипотеке не было. Кроме того, диспозиции нормы включают следующие слова: "Заемщик... вправе застраховать риск своей ответственности перед кредитором за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства по возврату кредита". Поскольку обязанность по возврату кредита должник несет в силу кредитного договора (п. 1 ст. 819 ГК РФ), то получается, что в приведенной выше норме Закона об ипотеке речь идет именно о страховании договорной ответственности. Об этом косвенно свидетельствуют и части 2 и 3 п. 4 данной статьи. Во второй части говорится о том, что договор страхования ответственности заемщика должен быть заключен в пользу кредитора, а это в полной мере соответствует норме п. 3 ст. 932 ГК РФ, регулирующей как раз страхование договорной ответственности. В третьей части установлен лимит страховой суммы по договору - не выше 20% от стоимости заложенного имущества, что также характерно именно для страхования договорной ответственности, где предусмотрен разрешительный порядок осуществления данного вида страхования. Именно поэтому законодатель может разрешить осуществлять такое страхование в пределах определенной величины страховой суммы. Но на самом деле здесь все совсем не так просто.

В цивилистике существуют различные подходы к определению правовой природы основного долга. Так, п. 2 ст. 405 ГК РФ устанавливает: если в случае просрочки должника исполнение утратило интерес для кредитора, он может отказаться от принятия исполнения и требовать возмещения убытков. В этой связи отдельные специалисты и суды считают, что сумма аванса, уплаченного по прекращенному договору, входит в состав убытков. Подобная позиция была занята, например, арбитражным судом в деле по иску ЗАО к ООО о возврате уплаченного по договору аванса и процентов за пользование чужими денежными средствами. В судебном заседании было установлено, что ответчик нарушил сроки исполнения работ и условия их сдачи истцу. В этой связи суд признал правомерным отказ истца от принятия исполнения по договору, так как вследствие просрочки должника оно утратило для ЗАО интерес. Сославшись на норму п. 2 ст. 405 ГК РФ, суд сделал вывод, что сумма аванса, уплаченного истцом ответчику, представляет собой убытки истца[75].

В то же время ныне действующее гражданское законодательство четко различает обязанность по исполнению основного долга и гражданско-правовую ответственность. В п. 1 ст. 396 ГК РФ закреплено правило о том, что уплата неустойки и возмещение убытков, то есть применение мер гражданско-правовой ответственности в случае ненадлежащего исполнения обязательства, не освобождают должника от исполнения обязательства в натуре, если иное не предусмотрено законом или договором.

В этой связи необходимо также провести сравнительный анализ правовой природы основного долга и договорной ответственности. В советский период в гражданском праве была выдвинута теория, согласно которой любые меры принудительного исполнения обязательства рассматривались как гражданско-правовая ответственность[76]. С этим, безусловно, сложно согласиться, так как подобный подход ведет к размыванию самого понятия ответственности, к смешению обязанности по исполнению основного долга с санкциями за ее нарушение.

По моему мнению, существенно ближе к истине иные теории, которые трактуют ответственность как дополнительное обременение для неисправного должника. Так, О.С. Иоффе в свое время подчеркивал, что "гражданско-правовая ответственность есть санкция за правонарушение, вызывающая для правонарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей"[77].

Н.Д. Егоров также отмечает такое отличие гражданско-правовой ответственности, как дополнительное обременение для правонарушителя[78]. О необходимости четкого разграничения тех обязанностей, которые следуют из договора как реализация стороной своей части договорных условий, и тех, которые возникают в качестве меры ответственности за нарушение договора, пишет и А.Г. Карапетов[79]. В.Ф. Яковлев подчеркивает: "Санкции, предусмотренные в гл. 25, по своей юридической природе, а следовательно, и по условиям их применения неоднородны. Одни из них, например возмещение убытков, взыскание неустойки, являются мерами гражданско-правовой ответственности. Другие, как, например, принудительное исполнение основного обязательства (ст. 398), к мерам ответственности не относятся, и поэтому могут применяться независимо от условий ответственности..."[80]. Ю.Б. Фогельсон констатирует: "Однако при ненадлежащем исполнении обязательства неисполненное не входит в состав убытков и исполнение самого обязательства не входит в состав ответственности"[81]. Д.А. Гришин приходит к следующему выводу: "Исполнение обязательства в натуре (по истечении срока исполнения) не является мерой гражданско-правовой ответственности, фактически представляя собой лишь запоздалое исполнение, не влекущее для должника каких-либо дополнительных обязательств, замену существующего обязательства новым или иное имущественное обременение"[82].

Такой подход характерен в целом и для судебной практики. Например, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в своем Постановлении от 23 февраля 2007 года № 5033/07 указал: "Принуждение к исполнению обязательства в натуре является самостоятельным способом защиты гражданских прав, применяемым с целью реального исполнения должником своего обязательства... Статья 396 ГК РФ определяет соотношение ответственности (убытки и неустойка) и исполнения обязательства в натуре, а не относит реальное исполнение обязательства к числу мер гражданско-правовой ответственности"[83].

Следует подчеркнуть, что и в ст. 12 ГК РФ эти способы защиты нарушенного субъективного права приведены независимо друг от друга (см. абз. 7 и 8 - 9).

Итак, основной долг в абсолютном большинстве случаев нельзя смешивать с договорной ответственностью.

В последнее время стал вырабатываться очень интересный, на мой взгляд, подход в части определения правовой природы возврата аванса. Так, С. Сарбаш пишет: "Требование о возврате предварительной оплаты по существу является следствием правомерного отказа от договора, что можно квалифицировать как отпадение правового основания для удержания продавцом суммы предоплаты"[84]. Такую же позицию занимает и О.В. Савенкова, которая считает, что "данная сумма убытком не является, она должна квалифицироваться в качестве неосновательного обогащения, поскольку должник после отказа кредитора от исполнения, т.е. расторжения договора, пользуется ею без основания (предоставления встречного исполнения) и в силу ст. 1103 ГК РФ обязан ее вернуть"[85].

С такой квалификацией, конечно, следует согласиться. После отказа кредитора от договора уплаченный на его основании аванс на самом деле становится неосновательным обогащением для его получателя.

Таким образом, достаточных оснований во всех случаях относить невозвращенный вовремя кредит к убыткам банка нет. Он представляет собой основной долг, его возврат не приводит к дополнительным имущественным потерям для должника, то есть здесь нет одного из основных признаков гражданско-правовой ответственности.

Если говорить о правовой природе страхования риска невозврата страхователем суммы полученного ипотечного кредита, то здесь, как мы считаем, при наличии у заемщика финансовой возможности исполнения обязанности по возврату кредита страхуется не договорная ответственность должника, а его финансовые риски. Если же заемщик не обладает необходимыми средствами или имуществом для возврата кредита, то тогда, как представляется, уже есть основания квалифицировать его основной долг именно как убытки выгодоприобретателя, вызванные неисполнением кредитного договора страхователем[86]. О том, что аванс может преобразовываться в убытки, на наш взгляд, свидетельствует и норма п. 2 ст. 405 ГК РФ, где, как указывалось, ни слова не говорится о возврате аванса, а исключительно о возмещении убытков, а также подход законодательства о бухгалтерском учете, согласно положениям которого безнадежная дебиторская задолженность трансформируется в убытки. Такая конструкция, по моему мнению, в большей степени соответствует цели защиты интересов кредитора как слабейшей стороны сделки. Некая искусственность перевода основного долга в убытки тут, конечно, присутствует, но в противном случае невозврат кредита вообще не сможет покрываться страхованием договорной ответственности.

Следует добавить, что определение страхового случая по договору страхования ответственности заемщика, которое дано в ч. 4 п. 4 ст. 31 Закона об ипотеке, тоже добавляет неопределенность в данный вопрос. Страховым случаем законодатель признает факт предъявления к заемщику кредитором требования о погашении кредита при недостаточности у кредитора денежных средств, вырученных от реализации заложенного имущества и распределенных в порядке, установленном законодательством об ипотеке. Между тем по договору страхования ответственности за нарушение договора страховым случаем является факт наступления ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение договора[87].

Данные выводы важны в практическом плане с точки зрения отношений между страховщиками, осуществляющими данный вид страхования, и государственными органами. Для страхования финансовых рисков и договорной ответственности требуются разные лицензии (подп. 21 и подп. 23 п. 1 ст. 32.9 Закона об организации страхового дела). Чтобы подстраховаться, я рекомендовал бы страховым организациям, которые будут заниматься указанным видом страхования, получать обе лицензии.

Если квалифицировать рассматриваемый вид страхования как страхование договорной ответственности, то законодатель в отраслевом законе вправе устанавливать те или иные ограничения, поскольку вообще этот вид страхования, как указывалось выше, осуществляется только в разрешительном порядке. А вот если говорить о страховании финансовых рисков, то установление выгодоприобретателя и размера страховой суммы в Законе об ипотеке не может не вызывать серьезных возражений. Глава 48 ГК РФ не предусматривает возможности ограничивать другими законами размер обязательств страховщика по договорам страхования финансовых рисков, а также определять по таким сделкам выгодоприобретателей. Я полагаю, что данные ограничения применительно к страхованию невозврата кредита как финансовых рисков не имеют юридической силы, поскольку в силу п. 2 ст. 3 ГК РФ его положения имеют приоритет перед нормами гражданского права, содержащимися в других законах, если только самим Кодексом не предусмотрено иное.

Страницы: 1, 2, 3, 4