p align="left">Таким образом, доверенность как односторонняя сделка представляет собой сложный юридический состав, включающий в себя: волю представляемого (на совершение основного юридического действия и на отчуждение своих субъективных прав представителю), уполномочие, т.е. письменное оформление полномочий и вручение их третьим лицам или представителю.

Однако будет ли действительной так называемая бланковая доверенность, т.е. документ, в котором не указаны полномочия представителя, а лишь поименован представляемый и имеется его подпись? Если исходить из структуры такой односторонней сделки, как доверенность, то можно констатировать, что юридическое значение для потенциальных контрагентов представителя будет иметь воля представляемого на совершение "основного" юридического действия и ее изъявление, которые фактически в бланковой доверенности отсутствуют. При этом в ГК содержится императивное указание о форме такого волеизъявления: доверенностью признается лишь письменное уполномочие.

Итак, волеизъявление доверителя, выразившееся в составлении письменного документа, содержащего указание на объем полномочий поверенного, порождает возникновение у сторон взаимных прав и обязанностей, т.е. правоотношение представительства. Элементами любого правоотношения являются объект, субъекты и содержание. Применительно к правоотношению представительства, возникшему в силу доверенности, субъектами будут являться представитель и представляемый, а объектом - конкретные юридические действия, право на совершение которых передается представителю. Применительно к содержанию понятия следует учитывать, что традиционно содержанием правоотношения выступают взаимные права и обязанности сторон. Однако односторонняя сделка порождает обязанности лишь для лица, ее совершившего, а для других лиц, например представителя, такие обязанности могут возникнуть только на основании закона или по соглашению сторон (ст. 155 ГК). Соответственно у представляемого в данном правоотношении будут права (вытекающие из закона, например право отменить доверенность) и обязанности, вытекающие из доверенности, а у представителя - права, вытекающие из доверенности и закона (например, отказаться от полномочий), и обязанности, основанные на законе. Применительно к обязанностям представляемого следует также отметить, что основная его обязанность по признанию сделок, заключенных представителем в силу предоставленного ему полномочия, непосредственно в главе 10 ГК не закреплена (не сформулирована как обязанность), - это лишь косвенно вытекает из норм п. 1 ст. 182 и п. 1 ст. 185 ГК. Применительно к обязанностям представителя можно сделать вывод, что такие обязанности могут у него возникнуть только на основании закона, поскольку никаких дополнительных условий в самой доверенности (как сделке) быть не может (она односторонняя), а в уполномочии содержится лишь указание на объем полномочий (субъективных прав), предоставленных представителю. Можно было бы предположить, что данные обязанности сторонами могут быть оговорены устно, но это фактически противоречило бы п. 1 ст. 185 ГК, поскольку доверенность является письменным уполномочием, т.е. соблюдение письменной формы сделки обязательно.

Таким образом, представитель не выполняет никаких обязанностей, а лишь реализует переданные ему чужие права, фактически представая перед третьими лицами своим доверителем. Соответственно и установлена ответственность за превышение объема предоставленных прав и злоупотребление ими, а за неисполнение обязанностей ответственность не установлена.

Однако в отличие от классического понимания элементов правоотношения как субъектов, объекта и содержания применительно к правоотношениям, основанным на доверенности, следует отметить, что данное правоотношение фактически направлено вовне, т.е. не на урегулирование отношений между двумя субъектами, а к неопределенному кругу лиц, с которыми предполагает контактировать представляемый. Но при этом данные лица непосредственными участниками этих правоотношений не являются, - они лишь вынуждены учитывать в своей деятельности результат правоотношений представительства, основанных на доверенности, а именно то, что с ними в контакт вступает не непосредственно представляемый, а его представитель.

Решением мирового судьи судебного участка N 6 Кировского района г. Самары отказано в иске ГУ Пенсионного фонда РФ в Советском районе г. Самары к О. о взыскании незаконно полученной пенсии за умершего получателя пенсии Ч.

Кировский районный суд решение отменил, указав следующее.

На имя О. Чадовым была выдана доверенность сроком действия 3 года, по которой она имела право распоряжаться всем имуществом доверителя, в том числе получать и распоряжаться его пенсией.

18.12.2000 Ч. умер, однако в период с 01.01.2001 по 31.01.2003 О. продолжала получать за него пенсию в ГУ Пенсионного фонда РФ Советского района г. Самары, ссылаясь на то, что не знала о его смерти и узнала о ней от работников Пенсионного фонда только в мае 2003 года. Полученную за этот период пенсию в сумме 43 036,82 руб. О. расходовала на содержание квартиры, фактически улучшив ее состояние.

Между тем в соответствии со ст. 188 ГК РФ действие доверенности прекращается в связи со смертью гражданина, выдавшего доверенность.

Таким образом, доверенность, прекратившая свое действие в связи со смертью доверителя, перестает действовать начиная со следующего дня после наступления смерти, а не с момента получения извещения об этом другой стороны.

Таким образом, мировым судьей необоснованно было отказано ГУ Пенсионного фонда РФ Советского района г. Самары в иске о взыскании незаконно полученной пенсии О.

Решение мирового судьи отменено, по делу вынесено новое решение.

С О. в пользу ГУ Пенсионного фонда РФ в Советском районе г. Самары взыскана сумма незаконно полученной пенсии.

А.А. Кузьмишин, например, приходит к выводу, что "правоотношение представительства, в содержание которого входит полномочие представителя и соответствующая ему обязанность представляемого, и юридические действия, совершенные представителем в пределах полномочия, - элементы юридического состава (сложного юридического факта), являющегося при его завершении основанием возникновения, изменения или прекращения гражданских правоотношений между представляемым и третьим лицом", т.е. фактически называет доверенность элементом юридического состава, лежащего в основе правоотношений между представляемым и третьим лицом. Данный подход представляется не вполне корректным, поскольку сама доверенность как письменное уполномочие, свидетельствующее о волеизъявлении представляемого на совершение определенных юридических действий, не может являться основанием возникновения, изменения или прекращения гражданских правоотношений между представляемым и третьим лицом. Таким основанием возникновения, изменения или прекращения гражданских правоотношений между представляемым и третьим лицом будут являться действия представителя; доверенность же есть свидетельство воли представляемого на совершение этой сделки и подтверждение "замещения" одного лица другим.

Большую сложность представляют случаи оформления сторонами более комплексных правоотношений представительства, чем просто доверенность. В данном случае речь идет о нормах ст. 975 ГК, согласно которой доверитель обязан выдать поверенному доверенность на совершение юридических действий, а также ст. 1044 ГК, согласно которой в отношениях с третьими лицами полномочие товарища совершать сделки от имени всех товарищей удостоверяется доверенностью, выданной ему остальными товарищами.

Действительно, в случае, описанном в ст. 975 ГК, правоотношение представительства основано не только на договоре поручения, но и на доверенности. При этом, согласно ст. 971 ГК, поверенный обязуется совершить от имени и за счет другой стороны определенные юридические действия, т.е. принимает на себя такую обязанность, права же на совершение этих действий (на реализацию прав представляемого) должны быть отражены в доверенности, выдать которую доверитель обязан. В данном случае договор поручения является основанием возникновения отношения представительства между представителем (поверенным) и представляемым (доверителем), однако для третьих лиц отношение представительства не будет считаться возникшим без выдачи соответствующей доверенности. Изложенное приводит к выводу, что в данном случае односторонняя сделка по выдаче доверенности является составной частью сложного юридического состава, лежащего в основе отношений представительства, вытекающих из договора поручения. Аналогичный вывод можно сделать и в отношении доверенности, выдаваемой участнику простого товарищества, действующему от имени остальных (ст. 1044 ГК).

В определенной степени вышеприведенное положение подтверждается и выводами, следующими из анализа соотношения доверенности с договором поручения в случаях несовпадения полномочий, указанных в доверенности, с кругом обязательств, принятых на себя поверенным по договору поручения. Статьей 174 ГК предусмотрено, что, если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором по сравнению с тем, как они определены в доверенности, и при совершении сделки такое лицо вышло за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об указанных ограничениях. Данное требование фактически вытекает из специфики отношений представительства, складывающихся при заключении договора поручения и выдаче поверенному соответствующей доверенности. Третьим лицам предоставляется лишь доверенность, но не сам договор, содержащий ограничения полномочий. Соответственно судить об объеме полномочий представителя третьи лица могут лишь исходя из доверенности, наличие дополнительных знаний об объеме полномочий представителя требует доказательств.

Учитывая описанную специфику складывающихся между представляемым и представителем правоотношений представительства и отношений с третьими лицами, выглядит не вполне обоснованной позиция В.Н. Белова, констатирующего, что ст. 174 ГК не защищает доверителя, в силу чего, по его мнению, необходимо руководствоваться ст. 183 ГК и исходить из условий договора, который должен быть приоритетным по отношению к доверенности. Логически это было бы вполне оправданно, если бы отношение представительства в данном случае не было бы целостным (как описано нами ранее) и не было бы направлено вовне. Вместе с тем вопрос о соотношении правового содержания ст. 174 и 183 ГК является комплексным, в связи с чем требует самостоятельного глубокого исследования, выходящего за рамки настоящей работы.

Вышеизложенные обстоятельства позволяют сделать вывод, что доверенность является не просто письменным уполномочием, т.е. документом, подтверждающим возникновение у представителя субъективных прав, но может рассматриваться и как односторонняя сделка, представляющая собой сложный юридический состав. Как односторонняя сделка доверенность порождает специфическое правоотношение представительства, характеризующееся внешней направленностью (не только на урегулирование отношений между представляемым и представителем) и некоторыми особенностями в составе элементов, особенно в правах и обязанностях его субъектов.

В случаях же, специально предусмотренных в законе (например, при заключении договора поручения или простого товарищества), доверенность может выступать составной частью сложного юридического состава, порождающего правоотношения представительства.

Глава 2. Виды представительства и доверенностей
2.1 Виды доверенностей
По содержанию и объему полномочий, которыми наделяется представитель, различаются три вида доверенностей: генеральные (общие) доверенности, выдаваемые для совершения разнообразных сделок и иных юридических действий в течение определенного периода времени (например, доверенность, выдаваемая руководителю филиала юридического лица), специальные доверенности, выданные на совершение ряда однородных сделок или иных юридических действий (например, доверенности для представительства в суде, арбитражном суде, на получение товарно-материальных ценностей от грузоперевозчика), и разовые доверенности для совершения определенного действия, на особенностях содержания которых мы и остановимся.
Итак, разовые доверенности выдаются для совершения одной строго определенной сделки или иного юридического действия (например, доверенность на заключение договора купли-продажи, получения заработной платы доверителя). На первый взгляд, казалось бы, при ее составлении не должно возникать никаких правовых проблем.
Тем не менее практику осложняет то обстоятельство, что законодатель, уделив достаточно внимания вопросу формы доверенности, совершенно умалчивает о ее содержании. И в этой связи совершенно справедливо, что определенное законодателем понятие доверенности в юридической литературе встретило критику ввиду того, что законодатель совершенно не разъясняет, что понимается под письменным уполномочием. Так, например, О.Н. Садиков полагает, что доверенностью является документ, который подтверждает наличие у представителя прав действовать от чужого имени, определяет условия и границы реализации этих прав.
При представительстве, основанном на договоре поручения, доверенность исходит от определенной стороны - доверителя и должна содержать указания на полномочия, устанавливающие пределы возможности выступления представителя от имени представляемого.
Итак, чтобы доверенность являлась действительной, она с учетом нормы ст. 432 ГК РФ должна содержать существенные условия, к которым законодатель прежде всего отнес предмет. Поскольку необходимость упоминания предмета, относительно которого выдается полномочие, не противоречит одностороннему характеру доверенности как сделки, полагаем, что при выдаче любой доверенности она должна содержать в себе правомерное, конкретное и осуществимое полномочие.
И если указанное в доверенности полномочие не обладает определенной конкретностью, то это может послужить поводом к выдаче доверенности, в которой содержится письменное полномочие, позволяющее совершить поверенному в принципе любое юридическое действие.
Приведем пример из арбитражной практики. В Арбитражный суд Ростовской области обратился акционер ОАО "Акционерный городской банк" с требованием о признании недействительными двух доверенностей, выданных Председателем правления банка заместителю Председателя правления ОАО "Акционерный городской банк".
Первой доверенностью Председатель правления от имени Банка наделил полномочием "заключить договор поручительства N 1 от 30.12.2002", а второй доверенностью - "заключить договор поручительства N 1 от 08.01.2003". По данным доверенностям поверенный заключил договоры поручительства, последствием чего явилась выплата банком суммы займа в размере более 6000000 рублей.

На первый взгляд данные доверенности отражают полномочия поверенного в полном объеме. Ему предписывается заключить договор конкретного вида - в данном случае поручительства - от конкретной даты и присвоить ему конкретный номер. Однако при вдумчивом изучении данной доверенности можно прийти к выводу, что она позволяет заключить договор поручительства с любым лицом, в отношении любого лица, для исполнения любого обязательства, связанного с поручительством. На наш взгляд, является весьма опасным обстоятельством тот факт, что законодатель, умалчивая о содержании доверенности, фактически создал условия для появления подобных порочных с точки зрения юридической практики документов.

Единственными нормами, позволяющими разрешить данную непростую ситуацию, являются нормы второй части ГК РФ о договоре поручения.

Согласно ст. 971 ГК РФ по договору поручения одна сторона (поверенный) обязуется совершить от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенные юридические действия. Права и обязанности по сделке, совершенной поверенным, возникают непосредственно у доверителя.

В соответствии с п. 1 ст. 975 ГК РФ доверитель обязан выдать поверенному доверенность на совершение юридических действий, предусмотренных договором поручения, за исключением случаев, предусмотренных абзацем вторым п. 1 ст. 182 ГК РФ: "Полномочие может также явствовать из обстановки, в которой действует представитель (продавец в розничной торговле, кассир и т.п.)".

Пункт 1 ст. 973 ГК РФ устанавливает требование, согласно которому поверенный обязан исполнять данное ему поручение в соответствии с указаниями доверителя. Приведенные выше в качестве примера доверенности не выражают содержания сделок, оформлены с нарушением требований закона - ст. 160, 432, 973 ГК РФ, из этого следует вывод о том, что в соответствии со ст. 162, 166, 168 ГК РФ эти доверенности являются ничтожными. Наиболее порочным, на наш взгляд, является то обстоятельство, что норма ст. 182 ГК РФ позволяет выдать доверенность без указания предмета сделки. И только нормы общих положений о договорах позволяют на сегодняшний день восполнить пробел содержания данных односторонних сделок в силу ст. 432 ГК РФ.

Гражданско-правовой договор возникает по поводу передачи вещей, выполнения работ или оказания услуг. При любом из этих трех вариантов суть договора можно по общему правилу свести к определению четырех параметров, каждый из которых отвечает соответственно на один из следующих вопросов: что, сколько, когда и каким образом? Условие о предмете - единственное договорное условие, абсолютным образом отнесенное Гражданским кодексом к существенным, призванное дать ответ на первых два вопроса.

В широком смысле слова предмет охватывает весь набор показателей того, по поводу чего заключен договор. Сюда входят данные о предмете как таковом, включая количество, качество и цену передаваемых товаров, выполняемых работ и оказываемых услуг.

На это обстоятельство обратил внимание Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ при рассмотрении дела, в котором шла речь об отказе покупателя от оплаты части полученных его представителем товаров. В Постановлении Президиума содержалось указание на то, что "доверенность имела разовый характер, поскольку на ее оборотной стороне указаны наименование и количество товарно-материальных ценностей, подлежащих получению, причем незаполненные графы доверенности перечеркнуты". Из этого был сделан вывод, что на получение, помимо указанной в доверенности, еще и другой партии товаров "покупатель должен был выдать новую доверенность с указанием наименования и количества товара этой партии, чего не сделано. Таким образом, истец... отпустил товар не уполномоченному на то лицу. В этом случае, согласно статье 312 Гражданского кодекса Российской Федерации, риск наступивших последствий падает на поставщика". В результате последовал отказ в иске.

По аналогии с этим делом в разовой доверенности необходимо указать те конкретные условия договора поручения, которых должен придерживаться представитель.

На основании вышеизложенного полагаем, что ст. 185 ГК РФ нуждается в значительной корректировке. На наш взгляд, п. 1 ст. 185 ГК РФ должен быть дополнен абзацами вторым и третьим следующего содержания:

"Доверенности могут быть генеральными, специальными, разовыми.

Разовая доверенность, выдаваемая на совершение сделки, должна содержать указание на стороны этой сделки, ее предмет и иные существенные условия. Доверенность, не содержащая указанных условий, ничтожна".

2.2 Виды представительства в гражданском праве
Итак под представительством в гражданском праве, по нашему мнению, следует понимать правоотношение между представителем и представляемым, содержащее право представителя совершить определенные юридические действия от имени и в интересах представляемого (полномочие) и соответствующую ему обязанность представляемого признать правовые последствия таких действий представителя. Основаниями возникновения, изменения и прекращения правоотношения представительства, как и любого другого правоотношения, являются юридические факты, то есть факты реальной действительности, с наличием или отсутствием которых нормы гражданского права связывают юридические последствия. Следовательно, основаниями возникновения представительства (или основаниями представительства) являются юридические факты, с которыми гражданское право связывает возникновение правоотношения представительства между субъектами представительства, или, иными словами, юридические факты, с которыми закон связывает признание одного лица представителем другого лица.
В связи с этим необходимо рассмотреть вопрос о том, являются ли основания представительства одновременно и основаниями полномочия. Так, некоторые авторы указывают на то, что от оснований представительства следует отличать основания полномочия. При этом, однако, эти авторы не приводят никакой аргументации в подтверждение обоснованности отделения оснований представительства от оснований полномочия.
Чтобы понять суть спора, необходимо рассмотреть вопрос о юридической природе и соотношении представительства и полномочия. Поскольку правоотношением представительства является правоотношение между представителем и представляемым, содержащее полномочие - относительное субъективное право представителя совершить от имени и в интересах представляемого определенные юридические действия - и соответствующую ему обязанность представляемого признать правовые последствия таких действий представителя, то, соответственно, полномочие как субъективное право является структурным элементом правоотношения представительства. Как отмечал А.Г. Певзнер, "вне и без правоотношения не существует субъективного права". Следовательно, одновременно с возникновением полномочия возникает и правоотношение представительства, и таким образом, основания представительства являются одновременно и основаниями полномочия.
Гражданское законодательство в абз. 1 п. 1 ст. 182 Гражданского кодекса Российской Федерации выделяет следующие юридические факты, являющиеся основаниями представительства и полномочия: (1) доверенность, (2) указание закона и (3) акт уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления. Кроме того, согласно абз. 2 п. 1 ст. 182 ГК РФ полномочие может также явствовать из обстановки, в которой действует представитель (продавец в розничной торговле, кассир и т.п.). При этом, однако, не ясно, следует ли обстановку, в которой действует представитель, рассматривать как еще одно основание представительства и полномочия. К сожалению, вышеуказанная формулировка ГК РФ об основаниях представительства и полномочия несовершенна.
В соответствии с п. 1 ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Вместе с тем в юридической литературе отсутствует однозначное мнение, что следует понимать под доверенностью как "письменным уполномочием". Одни авторы указывают, что доверенностью является "выдаваемый представляемым документ, в котором зафиксированы полномочия представителя по совершению сделок и иных правомерных действий от имени другого лица". ГК РФ вносит еще большую путаницу в определение понятия доверенности, используя его также в третьем смысле в дополнение к вышеуказанным двум, существующим в доктрине. Так, в ст. 188 и 189 ГК РФ говорится об основаниях и последствиях прекращения доверенности. При этом, однако, вряд ли можно говорить о прекращении доверенности, являющейся документом или сделкой (юридическим фактом). Можно лишь говорить о прекращении правоотношения и гражданских прав и обязанностей, составляющих содержание такого правоотношения. Таким образом, под доверенностью в смысле ст. 188 и 189 ГК РФ следует понимать полномочие. Под доверенностью же в смысле п. 1 ст. 185 ГК РФ необходимо, по нашему мнению, рассматривать документ, подтверждающий наличие полномочия у представителя и его объем. Однако не ясно, что же имеется в виду, когда в абз. 1 п. 1 ст. 182 ГК РФ доверенность указывается в качестве одного из оснований полномочия. При этом, по-видимому, под доверенностью понимается сделка представляемого, направленная на возникновение полномочия у представителя и, как следствие, на возникновение правоотношения представительства между представляемым и представителем. Естественно, что такая терминологическая путаница не может способствовать единообразному пониманию и применению соответствующих норм ГК РФ. Остается только сожалеть о том, что вышеуказанные недостатки, содержавшиеся еще в Гражданском кодексе РСФСР 1964 г., не были устранены.
В итоге отождествление, с одной стороны, представительства, возникающего по воле представляемого, с договором поручения, и, с другой стороны, договора поручения с доверенностью, привело к тому, что единственным основанием представительства, возникающего по воле представляемого, советским (а теперь и российским) гражданским законодательством традиционно признавалась именно доверенность. Вместе с тем в свете вышеизложенного представляется более правильным называть такое основание представительства и полномочия сделкой, направленной на возникновение представительства и полномочия, или уполномочием.
Поскольку уполномочие является сделкой, направленной на возникновение представительства и полномочия, к нему, соответственно, применяются все нормы о сделках. Большинство ученых придерживаются мнения, что уполномочие - односторонняя сделка представляемого, не требующая какого-либо волеизъявления со стороны представителя. Вместе с тем некоторые авторы, считая, что уполномочие - это односторонняя сделка представляемого, указывают на необходимость его принятия представителем или даже третьими лицами, по отношению к которым на основании полномочия будут осуществляться юридические действия. Так, по мнению Е.Л. Невзгодиной, уполномочием или, как она его называет, "выдачей доверенности", является вручение ее поверенному (или третьему лицу, на представительство перед которым она выдается) лично доверителем либо через посредство других лиц (например, пересылка по почте). Некоторые авторы указывают, что хотя доверенность является односторонней сделкой, совершаемой представляемым по его усмотрению, она не порождает у лица, указанного в ней в качестве представителя, каких-либо полномочий до тех пор, пока это лицо своей волей не примет доверенность и тем самым не согласится исполнить правомочие.
Такой подход к определению юридической природы уполномочия обусловлен существующими в гражданском законодательстве требованиями в отношении письменной формы совершения подобной сделки. При этом наиболее типичным и широко используемым способом совершения такой сделки является совершение и выдача доверенности как документа, подтверждающего наличие полномочия представителя и его объем. Однако вряд ли можно согласиться с тем, что "до тех пор, пока такой документ не вручен "адресату", не возникает юридических последствий, то есть, по сути дела, нет односторонней сделки, хотя документ, ее фиксирующий, уже существует". В этом случае, вне всякого сомнения, уполномочие придется рассматривать как двустороннюю сделку (договор), выражающую согласованную волю представляемого и представителя. Но, если рассматривать уполномочие как двустороннюю сделку между представляемым и представителем, то возникает вопрос, каким образом третье лицо, которому вручена доверенность и которое приняло ее, этим волеизъявлением может совершить такую сделку между представляемым и представителем. Полномочие представителя возникает независимо от того, совершено ли уполномочие по отношению к нему или по отношению к третьему лицу. Также очевидно, что полномочие представителя возникает независимо от того, была ли доверенность выдана представителю или третьему лицу, а также не выдана вообще, если только гражданским законодательством не предусмотрена под страхом недействительности простая или квалифицированная письменная форма уполномочия. В итоге следует вывод о том, что уполномочие является односторонней сделкой представляемого и что представительство и полномочие возникают с момента совершения такой сделки в предусмотренной гражданским законодательством форме.
По общему правилу, волеизъявление, направленное на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, может быть совершено в языковой (словесной) форме, устно или письменно (в простой или квалифицированной форме), а также путем совершения так называемых конклюдентных действий, то есть таких, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку. Поскольку абз. 1 п. 1 ст. 182 ГК РФ указывает на доверенность как на сделку, являющуюся основанием представительства и полномочия, а в п. 1 ст. 185 ГК РФ говорится о доверенности как о документе, подтверждающем наличие полномочия представителя и его объем, то можно сделать вывод о предусмотренном гражданским законодательством общем правиле, устанавливающем простую письменную форму уполномочия. При этом уполномочие может быть совершено как в виде отдельной сделки, так и включено в состав другой сделки (договора) таким образом, что доверенность может содержаться в отдельном документе, отвечающем требованиям ст. 160 ГК РФ, или являться частью другого документа, например, договора поручения.
В настоящее время абз. 1 п. 3 ст. 184 ГК РФ указывает на то, что полномочие представителя при коммерческом представительстве подтверждается договором, заключенным в письменной форме и содержащим указания на полномочия представителя, а при отсутствии таких указаний в договоре - также и доверенностью. Согласно п. 2 ст. 1044 ГК РФ в отношениях с третьими лицами полномочие товарища простого товарищества совершать сделки от имени всех товарищей удостоверяется доверенностью, выданной ему остальными товарищами, или договором простого товарищества, совершенным в письменной форме. Некоторые авторы считают, что функции доверенности могут выполняться и некоторыми другими письменными документами, например, служебным удостоверением директора филиала, страхового агента, путевым листом, выдаваемым водителем, и т.п.. Однако такие документы могут быть признаны доверенностью, только если они содержат указание на наличие полномочия представителя и его объем, а также предусмотренный гражданским законодательством реквизит доверенности - дату ее совершения. Таким образом, гражданское законодательство, по общему правилу, предусматривает необходимость совершения уполномочия в простой письменной форме.
Необходимо рассмотреть вопрос и о том, каковы могут быть последствия несоблюдения предусмотренной гражданским законодательством письменной формы уполномочия. Е.Л. Невзгодина указывает на то, что последствия несоблюдения требуемой законом формы уполномочия должны определяться, во-первых, требованиями, предъявляемыми к форме уполномочия, а во-вторых, требованиями, предъявляемыми к форме сделок, на совершение которых дается полномочие. Первое утверждение не вызывает возражений.
Так, в соответствии с п. 2 ст. 162 ГК РФ несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность в случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон. Во всех остальных случаях несоблюдение простой письменной формы сделки согласно п. 1 ст. 162 ГК РФ лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и иные доказательства. Следовательно, поскольку гражданское законодательство не предусматривает в качестве последствия несоблюдения простой письменной формы уполномочия недействительность уполномочия, то такое уполномочие будет являться действительным. Несмотря на то, что п. 5 ст. 185 ГК РФ устанавливаются дополнительные требования к форме уполномочия некоторых представляемых (выдача доверенности юридическим лицом с приложением его печати, выдача доверенности на получение или выдачу денег и других имущественных ценностей юридическим лицом, основанном на государственной или муниципальной собственности, за дополнительной подписью главного (старшего) бухгалтера такого юридического лица), несоблюдение таких дополнительных требований, а равно как и несоблюдение ими простой письменной формы уполномочия влечет за собой также наступление последствий, предусмотренных п. 1 ст. 162 ГК РФ, то есть невозможность в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, так как в соответствии с абз. 3 п. 1 ст. 160 ГК РФ последствия несоблюдения простой письменной формы сделки применяются и в том случае, если законом установлены дополнительные требования, которым должна соответствовать форма сделки (совершение на бланке определенной формы, скрепление печатью и т.п.), но не предусмотрены последствия несоблюдения этих требований. Последствием же несоблюдения нотариальной формы уполномочия является в силу п. 1 ст. 165 ГК РФ его недействительность. Утверждение же о том, что последствия несоблюдения требуемой законом формы уполномочия должны определяться также и требованиями, предъявляемыми к форме сделок, на совершение которых дается полномочие, на первый взгляд, вызывает сомнение, поскольку в этом случае речь идет не о форме уполномочия, а о форме сделок, совершаемых представителем с третьими лицами на основании правоотношения представительства и имеющегося у него полномочия. Однако правоотношение представительства, в содержание которого входит полномочие представителя и соответствующая ему обязанность представляемого, и юридические действия, совершенные представителем в пределах полномочия, - элементы юридического состава (сложного юридического факта), являющегося при его завершении основанием возникновения, изменения или прекращения гражданских правоотношений между представляемым и третьим лицом. Элементы юридического состава остаются только фактами, то есть не влекут за собой юридические последствия, которые нормы гражданского права связывают с таким юридическим составом, пока он не завершен не только в полном объеме и содержании, но и в предусмотренной гражданским законодательством форме. Именно этим и обусловлена необходимость совершения уполномочия в той форме, которая требуется гражданским законодательством для сделок, на совершение которых дается полномочие. В частности, это правило в отношении сделок, совершаемых в нотариальной форме, прямо закреплено в п. 2 ст. 185 ГК РФ, а в отношении сделок, совершаемых в простой письменной форме под страхом недействительности, может быть выведено в соответствии с предусмотренной п. 1 ст. 6 ГК РФ аналогией закона из п. 2 ст. 185 ГК РФ. Следовательно, несоблюдение простой письменной формы уполномочия в отношении сделок, которые должны быть совершены в простой письменной форме под страхом недействительности (например, внешнеэкономическая сделка, договор залога, договор поручительства), влечет за собой недействительность уполномочия. Права Е.Л. Невзгодина, указывая, что несоблюдение требуемой законом простой письменной формы уполномочия влечет за собой его недействительность лишь в случаях, когда полномочие дается на совершение сделки, для которой письменная форма установлена законом под угрозой ее недействительности; в иных случаях отсутствие письменно выраженного уполномочия на совершение сделки, требующей по закону письменной формы, должно иметь своим последствием лишение стороны права в случае спора ссылаться на свидетельские показания как на доказательство наличия полномочия, его содержания и пределов. При этом бремя доказывания наличия полномочия должно ложиться на представителя или третьих лиц, требующих признать действительной заключенную представителем от имени представляемого сделку.
Уполномочие также может быть совершено посредством конклюдентных действий. Наиболее типичным случаем такого уполномочия является постановка работника организации, оказывающей публичные услуги населению (торговые, бытовые, транспортные, социально - культурные организации и т.д.), на определенное рабочее место (например, продавца, кассира и т.д.). В.А. Рясенцев обосновал наличие правоотношения представительства в этом случае следующим образом: 1) предприятия действуют при заключении сделок через представителей; 2) каждое предприятие, из числа названных выше, систематически совершает сделки определенных видов; 3) эти сделки заключают работники данного предприятия, занимающие определенные должности. Соответственно предположение, что лицо, заключающее типичную для данного предприятия сделку в помещении магазина, склада, конторы и т.д., не является должностным лицом, обладающим соответствующим полномочием, лишено основания; и следовательно, каждый гражданин или юридическое лицо вправе считать, что работник, совершающий сделки в обстановке, нормальной для деятельности данного предприятия, занимает соответствующую должность, которая ставит его в положение представителя. Более того, в данном случае существует презумпция того, что любое лицо, действующее в соответствующей обстановке, должно рассматриваться в качестве представителя организации, и соответствующий риск несет лицо, создавшее такую обстановку. Именно это имеется в виду в абз. 2 п. 1 ст. 182 ГК РФ, когда говорится о полномочии, явствующем из обстановки, в которой действует представитель, хотя, как представляется, в данном случае имеет место уполномочие, совершенное посредством конклюдентных действий.
Следующим основанием представительства и полномочия в соответствии с абз. 1 п. 1 ст. 182 ГК РФ является указание закона. Данная формулировка представляется не совсем удачной, поскольку и другие основания представительства и полномочия являются таковыми также именно в силу указаний закона. Как справедливо указывал О.А. Красавчиков, закон участвует при возникновении каждого правоотношения, поэтому вряд ли можно говорить о законе (указании закона) как о юридическом факте, являющемся основанием возникновения представительства и полномочия. В данном случае необходимо говорить как об основаниях представительства не об указании закона, а об указанных в гражданском законодательстве иных юридических фактах, чем уполномочие и акт государственного органа или органа местного самоуправления. Таким наиболее распространенным юридическим фактом является возникновение семейного правоотношения между родителем и ребенком. При этом представительство и полномочие возникают с момента рождения ребенка (п. 2 ст. 17 и абз. 1 п. 1 ст. 28 ГК РФ) и прекращаются по достижении ребенком четырнадцати лет (п. 2 ст. 40 ГК РФ) или по иным основаниям, предусмотренным гражданским или семейным законодательством. Другим примером является такой юридический факт, как назначение лица на должность капитана судна, который в соответствии со ст. 71 Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации в силу своего служебного положения признается представителем судовладельца и грузовладельца в отношении сделок, необходимых в связи с нуждами судна, груза или плавания, а также исков, касающихся вверенного капитану судна имущества, если на месте нет иных представителей судовладельца или грузовладельца. Некоторые авторы предлагают включить в эту группу также такие юридические факты, как усыновление или наряду с усыновлением еще и установление опеки. Такой подход обусловлен опять-таки неудачной формулировкой п. 1 ст. 28 ГК РФ, который называет родителей, усыновителей и опекунов "законными представителями". Вместе с тем необходимо указать, что несмотря на то, что последствием усыновления в соответствии с п. 1 ст. 137 СК РФ является полное приравнивание прав и обязанностей усыновленного и усыновителя к правам и обязанностям родного ребенка и родителя, основанием такого приравнивания является согласно абз. 1 п. 2 ст. 125 СК РФ решение суда об установлении усыновления ребенка, то есть акт уполномоченного на то государственного органа. Точно так же основанием возникновения представительства и полномочия при установлении опеки является назначение органом опеки и попечительства опекуна, то есть акт органа местного самоуправления (п. 1 ст. 35 ГК РФ). Следовательно, при включении в эту группу таких юридических фактов, как усыновление или установление опеки, теряет всякий смысл предусмотренное абз. 1 п. 1 ст. 182 ГК РФ выделение в отдельную группу таких оснований представительства и полномочия, как акт уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления.

Страницы: 1, 2, 3