Принятие процессуальных решений на стадии предварительного расследования

При изучении уголовных дел о преступлениях, по которым производство предварительного следствия обязательно, особенно возбужденных органом дознания в порядке ст. 119 УПК РСФСР, встречались случаи принятия подобных решений до привлечения лица в качестве обвиняемого. К примеру, уже при возбуждении уголовного дела по факту хищения на одной из подмосковных птицефабрик лицо, производящее дознание (оперуполномоченный ОБЭП), вынесло постановление об отстранении главного инженера от занимаемой должности.

Постановление было согласовано с начальником отдела по борьбе с экономическими преступлениями и утверждено начальником криминальной милиции. При принятии дела к производству, следователь отменил незаконное постановление, так как оснований к привлечению данного должностного лица к уголовной ответственности установлено не было.

В то же время законодатель предусмотрел более простой порядок изменения этого решения - по постановлению следователя, когда в применении этой меры отпадает необходимость.

Кроме временного отстранения от должности, судебный порядок принятия решений предусмотрен и для таких мер принуждения, как наложение ареста на имущество, на ценные бумаги и наложение денежного взыскания. Данные изменения уголовно-процессуального законодательства определены положениями ч. 3 ст. 35 Конституции РФ, согласно которой никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда.

В эту же группу решений включены решения, связанные с привлечением к участию в производстве следственных действий специалиста, переводчика и понятых. В первых двух случаях новый уголовно-процессуальный закон не предусмотрел каких-либо новелл по сравнению с прежним УПК РСФСР. Так, по-прежнему решение о привлечении специалиста, переводчика и понятых следователь принимает в устной форме. Однако в случае с привлечением понятых к участию в следственных действиях есть существенные изменения.

Так, согласно ч. 3 ст. 170 УПК РФ, в труднодоступной местности, при отсутствии надлежащих средств сообщения, а также в случаях, если проведение следственного действия связано с опасностью для жизни и здоровья людей, следователь должен принять решение о производстве следственных действий без участия понятых. Решение фиксируется в протоколе следственного действия посредством соответствующей записи.

В случае проведения следственного действия без участия понятых следователь обязан рассмотреть вопрос о применении технических средств фиксации его хода и результатов. Его решение о невозможности использования этих средств также подлежит фиксации в виде соответствующей записи в протоколе следственного действия.

Представляется, что частичный отказ от института понятых в уголовном процессе вызван негативным отношением к нему практических работников. Так, по данным опроса только 25 % следователей признают необходимость этого института.

В новом УПК РФ предусмотрено и дополнительное материальное взыскание, призванное обеспечить установленный порядок производства по уголовному делу. В случае неисполнения участниками уголовного судопроизводства процессуальных обязанностей, предусмотренных УПК РФ, на участников уголовного судопроизводства может быть наложено денежное взыскание в размере до двадцати пяти минимальных размеров оплаты труда.

Законодатель подробно определяет порядок наложения денежного взыскания. Так, несмотря на то, что нарушения были допущены на досудебных стадиях, оно налагается судом. В этом случае дознаватель, следователь, прокурор составляют протокол о нарушении, который направляется в районный суд и подлежит рассмотрению судьей в течение пяти суток.

В судебное заседание вызываются лицо, на которое может быть наложено денежное взыскание, и лицо, составившее протокол. Неявка нарушителя без уважительных причин не препятствует рассмотрению протокола. По результатам рассмотрения протокола судья выносит постановление о наложении или об отказе в наложении денежного взыскания. Копия постановления направляется лицу, составившему протокол, и лицу, на которое наложено денежное взыскание. В заключение следует отметить, что распространение штрафных санкций на досудебные стадии процесс, а вполне соответствует предложениям, высказываемым ранее.

Решения, связанные с окончанием предварительного расследования. Решения этой группы принимаются следователем или дознавателем при окончании предварительного расследования. К их числу относятся решения о прекращении уголовного дела и связанные с направлением дела в суд (обвинительное заключение и обвинительный акт).

УПК РСФСР был предусмотрен только один вид решения, принимаемого при окончании предварительного расследования и связанного с судебным разрешением дела, - обвинительное заключение. Принятием данного решения заканчивается как предварительное следствие, так и дознание. В новом УПК РФ при окончании предварительного следствия по-прежнему составляется обвинительное заключение, а при окончании дознания обвинительный акт. По форме и содержанию обвинительное заключение в новом УПК РФ не претерпело изменений.

В Конституции Российской Федерации закреплено положение о том, что Россия является демократическим федеративным правовым государством, основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

Особо подчеркивается гуманистическая направленность закона, так как права и свободы человека «определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием» (ст. 1, 17, 18). В ст. 6 УПК РФ законодатель определил, что назначение уголовного судопроизводства состоит в защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Данные положения Конституции РФ и УПК РФ базируются на общепризнанных принципах и нормах международного права, сформулированных в ряде важнейших международных документов, среди которых особое влияние на внутреннее (российское) законодательство оказали такие международные правовые акты, как Устав ООН; Всеобщая декларация прав человека 1948 г.; Конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г.; Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.; Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г.; Хельсинский заключительный акт 1978 г. и другие международно-правовые акты, имеющие первостепенное значение для становления и развития демократической правовой государственности.

Реализация конституционных основ, соблюдение прав и свобод человека явились бы серьезной подвижкой в установлении гражданского общества и правового государства. Однако в действительности существует разрыв между положениями Конституции РФ и реалиями правовой практики, то есть, между должным и сущим.

Согласно ст. 2, ч. 1 ст. 45 Конституции РФ государственная защита прав и свобод человека и гражданина выступает одновременно конституционной гарантией соблюдения права каждого на эффективное средство правовой защиты в государственном органе. Правоприменительная и законодательная практика свидетельствуют о том, что государство в настоящее время не обеспечивает гарантии права граждан на защиту и людям иногда самим приходится отстаивать свои права даже посредством такой крайней, жестокой и внеправовой формы, как самосуд.

Как отмечалось в докладе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2007 год, к этому зачастую приводит отсутствие эффективных правовых средств защиты прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью. Значимость закрепленных в отечественном и международном законодательстве прав человека состоит в возможности их полноценной реализации, где основным является четкий и отлаженный механизм обеспечения прав человека и гражданина, отражающий особенности содержания обеспечиваемого права. При этом реализацию того или иного субъективного права можно рассматривать и как процесс достижения результатов в пользовании и распоряжении им.

Вместе с тем надлежащая реализация прав предполагает создание не только необходимых условий для самого процесса реализации, но и специальных средств, которые должны обеспечивать механизм правомерного их использования. Необходимо создание не только механизма защиты нарушенных прав (наличие санкции в виде угрозы за наступление неблагоприятных последствий), но и создание специальных правовых гарантий. На первый взгляд, может показаться, что права нуждаются в заботе со стороны общества и государства лишь тогда, когда они нарушаются. В действительности исследование форм реализации гражданином своих прав показывает, что юридические гарантии со стороны общества и государства нужны постоянно для того, чтобы права не нарушались, чтобы они возможно полнее осуществлялись.

Реабилитация (от позднелат. rehabilitatio - восстановление): в праве - восстановление в правах. По российскому праву, реабилитацией лица, которое привлекалось в качестве обвиняемого или было признано виновным по приговору суда, или подвергалось административному взысканию, считается вынесение оправдательного приговора при пересмотре дела, постановление (определение) о прекращении уголовного дела за отсутствием события преступления, за отсутствием состава преступления или за недоказанностью участия в совершении преступления, а также постановление о прекращении дела об административном правонарушении. В реабилитации выделяют три основных функции: политическую, компенсационную, нравственную.

Политическая функция реабилитации состоит в том, что данный институт необходим для формирования в России правового государства, в котором были бы обеспечены, прежде всего, защита прав личности, прав реабилитированных граждан и возмещение им вреда, причиненного незаконными действиями должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, а также для развития и функционирования других институтов демократического общества.

Компенсационная функция реабилитации направлена на обеспечение реабилитированному гражданину возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями должностных лиц в уголовном судопроизводстве, устранение последствий, связанных с незаконным уголовным преследованием, осуждением, применением мер процессуального принуждения и лишением свободы невиновных лиц.

Нравственная функция реабилитации вытекает из двух вышеназванных и представляет собой осознание гражданином, вовлеченным в сферу уголовного судопроизводства, своей защищенности со стороны закона, своих прав, в частности, права обращаться с требованием о возмещении ему имущественного и морального вреда.

В отличие от УПК РСФСР, в УПК РФ право на возмещение вреда принадлежит не только реабилитированному, но также любому лицу, незаконно подвергнутому процессуальному принуждению в ходе производства по уголовному делу (ч. 3 ст. 133 УПК РФ).

Кроме этого, ст. 139 УПК РФ предусматривает ранее неизвестное уголовно-процессуальному закону право на возмещение вреда в рассматриваемом порядке как физическому, так и юридическому лицу. Уголовно-процессуальный закон предусматривает участие юридических лиц в уголовном процессе в разном процессуальном качестве: потерпевшего (ч. 1 ст. 42 УПК РФ), гражданского истца (ч. 1 ст. 44 УПК РФ), гражданского ответчика (ч. 1 ст. 54 УПК РФ). Кроме того, юридическое лицо может не являться участником уголовного судопроизводства, однако его права и законные интересы могут затрагиваться проведением процессуальных действий и принятием процессуальных решений.

Таким образом, понятие «реабилитация в уголовном судопроизводстве» включает в себя два важных элемента:

1) принятие акта о реабилитации (на досудебном производстве постановление о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям);

2) возмещение вреда, причиненного незаконным и необоснованным уголовным преследованием.

Согласно п. 34 ст. 5 УПК РФ реабилитация означает порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно и необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда. Исходя из сказанного, реабилитация в уголовном судопроизводстве представляет собой деятельность дознавателя, следователя, прокурора и суда, состоящую, во-первых, в констатации незаконности или необоснованности осуществляющегося в отношении подозреваемого, обвиняемого уголовного преследования, в возмещении причиненного имущественного и морального вреда, а также в восстановлении в иных правах.

Элементами механизма реабилитации должны выступать, с одной стороны, отмена незаконного и необоснованного решения, а с другой -- устранение причиненных таким решением последствий.

Правовую основу реабилитации в уголовном судопроизводстве составляет ряд нормативных актов:

1) международные нормативные документы, в частности, в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. закреплено положение, согласно которому «каждый, кто был жертвой ареста или содержался под стражей, произведенной в нарушение положений данной Статьи, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой» (ч. 5 ст. 5). Аналогичное право установлено в ч. 5 ст. 9 и ч. 6 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г, в ст. 85 Римского статута Международного Уголовного суда 1998 г. Конвенция против пыток и других жестоких и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания 1984 г. в ч. 1 ст. 14 обязала государства-участники Конвенции обеспечить жертвам пыток в сфере уголовной юстиции «справедливую и адекватную компенсацию, включая средства для возможно более полной реабилитации». Вместе с тем международные акты рекомендуют при реализации права на реабилитацию руководствоваться законом и практикой соответствующего государства;

2) Конституция Российской Федерации, ст. 52 которой устанавливает, что права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом, а государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. «Каждый имеет право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями или бездействиями органов государственной власти или их должностных лиц», определяет ст. 53 Конституции Российской Федерации;

3) федеральные законы, иные нормативные акты:

а) УПК РФ (ст.ст. 5, 6, 11, 133--139 и др.);

б) ГК РФ (ст.ст. 151, 1070, 1099--1101);

в) Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении служебных обязанностей», утвердивший Положение о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда;

г) Инструкция от 2 марта 1982 г. по применению названного Положения;

д) Постановление Правительства Российской Федерации от 15 ноября 2004 г. № 635, утвердившего Правила финансирования расходных обязательств Российской Федерации по выплате денежных компенсаций лицам, подвергшимся репрессиям в виде лишения свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические учреждения и впоследствии реабилитированным, а также денежных компенсаций реабилитированным лицам за конфискованное, изъятое и вышедшее иным путем из их владения в связи с репрессиями имущество.

В теории уголовного процесса высказаны различные точки зрения в отношении оснований для возникновения права на реабилитацию. Так, одни авторы полагают, что на досудебном производстве по уголовному делу основанием для возникновения права на реабилитацию является решение о прекращении уголовного преследования лица по одному из реабилитирующих, другие - оправдательный приговор или постановление (определение) о прекращении уголовного преследования по реабилитирующему основанию, четвертые - юридический факт (действие либо бездействие) или фактический состав (неправомерное действие либо бездействие), или фактический состав (неправомерное действие и решение о реабилитации), с которым юридическая норма связывает начало, изменение или прекращение правовых последствий.

Исходя из вышеизложенного и в соответствии со ст. 133 УПК РФ представляется, что основание реабилитации следует связывать с осуществлением в отношении лица незаконного или необоснованного уголовного преследования.

Уголовное преследование это процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ).

Таким образом, основанием возникновения права на реабилитацию (ст. 133 УПК РФ) являются любые уголовно-процессуальные действия следователя, дознавателя в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления. Вместе с тем, поскольку реабилитации подлежит конкретное лицо, то и понятие «уголовное преследование», как основание реабилитации, понимается как уголовно-процессуальная функция следователя, дознавателя, заключающаяся в обязанности принять любые предусмотренные законом меры по изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

Вместе с тем важным условием основания реабилитации является тот факт, что незаконность или необоснованность уголовного преследования должна быть установлена в предусмотренном законом порядке. На досудебном производстве процессуальным документом, в котором подтверждается невиновность подозреваемого или обвиняемого и констатируется незаконность или необоснованность осуществления в отношении него уголовного преследования, служит постановление дознавателя, следователя о прекращении уголовного преследования по реабилитирующим основаниям.

По действующему уголовно-процессуальному законодательству Российской Федерации не являются основаниями реабилитации: издание акта об амнистии; истечение срока давности; недостижение возраста, с которого наступает уголовная ответственность, или решение в отношении несовершеннолетнего, который хотя и достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность, но вследствие отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) и руководить ими в момент совершения деяния, предусмотренного уголовным законом; принятие закона устраняющего преступность или наказуемость деяния.

Основаниями к началу процедуры реабилитации для участников уголовного судопроизводства являются, во-первых, сам факт нарушения их прав, во-вторых, установление обстоятельств, которые могут быть положены в обоснование правового иска и установление факта нарушения прав в ходе уголовного судопроизводства (в том числе постановлениями о прекращении уголовного дела и постановлениями об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава и события преступления), в-третьих, заявление о факте нарушения прав со стороны конкретного участника уголовного судопроизводства, наделенного, согласно УПК РФ, определенным объемом процессуальных прав и обязанностей.

При этом должностное лицо органа предварительного следствия (органа дознания) в отношении соответствующего участника уголовного судопроизводства должно: 1) четко выразить мнение в постановлении о прекращении уголовного дела о невиновности и реабилитации гражданина; 2) констатировать совершение уголовно-наказуемого деяния конкретным лицом, без признания его виновным (поскольку, в соответствии с законом, таким правом наделен только суд, выносящий обвинительный приговор); 3) констатировать основания «фактической реабилитации» для лица, формально не являющего участником уголовного судопроизводства (заявитель, жертва, пострадавший) в соответствии с ч. 3 ст. 148 УПК РФ.

Вынесение постановлений об отказе в возбуждении (о прекращении) уголовного дела в связи с отсутствием состава или события преступления по факту заявлений подсудимых о незаконных методах предварительного следствия, применявшихся к ним в соответствующий период, следует признавать реабилитирующими основаниями для дознавателей, следователей и прокуроров [50, с. 68].

Если после проведенной проверки констатируется либо отсутствие преступного деяния, либо непричастность лица к его совершению, то в любом случае оправдание означает признание невиновности лица и влечет его полную реабилитацию. Данное условие, в полной мере относится к рассматриваемым случаям, когда в качестве лиц, претендующих на реабилитацию, выступают дознаватели, следователи и прокуроры как официальные представители государственного обвинения [37, с. 65].

Процедура реабилитации на досудебном этапе производства по уголовному делу такова, что при разрешении вопроса о возбуждении уголовного дела лицо, обратившееся с заявлением о начале расследования, практически не может рассчитывать на восстановление нарушенных прав, в условиях отсутствия четкого правового механизма.

Только по ограниченному кругу деяний, оцениваемых, прежде всего, предполагаемой жертвой посягательства как преступные, он может рассчитывать на вынесение реабилитирующего юридического решения еще в стадии возбуждения уголовного дела.

В вопросах фактической реабилитации исключение составляет вынесение решения об отказе в возбуждении уголовного дела, когда информация об этом по результатам проверки сообщения о преступлении, распространенного средством массовой информации, подлежит обязательному опубликованию в соответствии с ч. 3 ст. 148 УПК РФ.

Анализ положений ст. 133 УПК РФ и правового статуса лиц, имеющих право на реабилитацию, показывает, что законодатель предусмотрел возможность определения основания для восстановления нарушенных прав на следующих этапах уголовного процесса:

1) досудебном - для подозреваемого (обвиняемого), уголовное преследование в отношении которого прекращено по основаниям, предусмотренным пп. 1, 2, 5 и 6 ч. 1 ст. 24 и пп. 1 и 4 - 6 ч. 1 ст. 27 настоящего Кодекса, а также для иных лиц, процессуальный статус которых не был определен в случае отказа в возбуждении уголовного дела по тем же основаниям;

2) судебном (при производстве в суде первой или второй инстанций) - для подсудимого, в отношении которого вынесен оправдательный приговор; для подсудимого, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения;

3) судебном (при пересмотре вступивших в законную силу решений (приговоров, определений и постановлений) суда; - для осужденного - в случаях полной или частичной отмены вступившего в законную силу обвинительного приговора суда и прекращения уголовного дела по основаниям, предусмотренным пп. 1 и 2 ч. 1 ст. 27 настоящего Кодекса; - для лица, к которому были применены принудительные меры медицинского характера, - в случае отмены незаконного или необоснованного постановления суда о применении данной меры;

4) альтернативно в досудебных или судебных стадиях, при возмещении вреда в порядке, установленном главой 18 УПК РФ, для любого лица, незаконно подвергнутого мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

В заключении хотелось бы обобщить сказанное.

Обновленное содержание понятия «правовой институт реабилитации в российском уголовном процессе», включает в себя не только правовые основания, но и саму процедуру реабилитации.

Существуют следующие основания для реабилитации лица, указанные в постановлении дознавателя, следователя, прокурора или суда (вынесенные в соответствии со статьями 24, 27 УПК РФ), в котором должно быть: 1) четко выражено мнение соответствующего должностного лица о прекращении уголовного дела и о невиновности и реабилитации лица, в отношении которого осуществлялось уголовное преследование; 2) констатирован факт несовершения уголовно-наказуемого деяния лицом без признания его виновным; 3) констатированы основания «фактической реабилитации» для лица, формально не являющего участником уголовного судопроизводства (заявитель, жертва, пострадавший), в соответствии с ч. 3 ст. 148 УПК РФ.

Проанализировав теоретический материал, можно предложить следующие способы совершенствования законодательства:

1) необходимо включить в состав участников уголовного процесса жертв, пострадавших и заявителей, для чего необходимо внесение дополнений в статью 5 УПК РФ;

2) необходимо совершенствовать уголовно-процессуальное законодательства РФ путем внесения дополнений и изменений в п. 11 ч. 4 ст. 46 «Подозреваемый» и п. 21 ч. 4 ст. 47 «Обвиняемый» в части гарантирования им права защищаться иными средствами и способами, не запрещенными законом;

3) находится возможным, предложить исключить из числа субъектов реабилитации юридических лиц, поскольку это противоречит положениям ст. 53 Конституции РФ;

4) необходимо внесение изменений в ст. 136 УПК РФ в части легализации правила о принесении публичного извинения иными (кроме прокурора) участниками уголовно-процессуальных отношений реабилитируемым лицам в качестве возмещения морального вреда, в случае если нарушение прав, требующих восстановления, произошло с их стороны;

5) целесообразно закрепить в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации положения об обязательности опубликовании любого реабилитирующего решения в отношении конкретного участника уголовно-процессуальной деятельности в целях обеспечения его фактической реабилитации (возмещение морального вреда).

Разработка и принятие процессуальных решений являются только необходимой предпосылкой практических действий по их исполнению. Решения для того и принимаются, чтобы их исполнить, добившись тем самым желаемого результата. В дальнейшем полученные при реализации решения сведения обусловливают необходимость принятия новых решений и т. д. Существенно то, что субъект, принимающий решение, всегда должен исходить из требования его исполнимости, то есть цели, поставленные в решении, должны быть реальными. Принятие решений, исполнение которых заведомо нереально, является проявлением неэкономичности использования процессуальных средств.

Уголовно-процессуальный кодекс не раскрывает понятие «исполнение», но он устанавливает общие правила производства следственных действий, условия и порядок производства отдельных следственных действий и др. (ст. 164, 176-207 УПК РФ); условия, при которых уполномоченные должностные лица вправе оставить процессуальные решения без исполнения, приостановить, отменить их исполнение, отсрочить или рассрочить на определенный законом срок (ч. 3 ст. 37; ч. 5 ст. 118; ч. 5, 7 ст. 125; ч. 3 ст. 199; ч. 5 ст. 199 УПК РФ и др.) и т. д. Термин «исполнение» многократно упоминается в тексте правовых предписаний, в том числе и в значении исполнения процессуальных решений (см., например: ч. 2 ст. 130, ч. 7 ст. 148, раздел XIV УПК РФ и др.). И это не случайно, потому что как решения, так и действия по их исполнению являются основой уголовно-процессуальной деятельности. В сущности, большинство уголовно-процессуальных норм и предписаний, так или иначе, связано с процедурой исполнения процессуальных решений.

Разъяснение относительно понятия исполнения процессуальных решений помогает получить научная литература по уголовному процессу. П. А. Лупинская считает, что исполнение процессуальных решений включает в свое содержание «совокупность тех действий, которые должно совершать лицо (орган), вынесшее решение, для реализации заключенного в нем правового предписания или вытекающих из них правовых последствий, или действия иных лиц, обязанных вынесенным решением к исполнению определенных обязанностей или соблюдению прав [31, с. 63].

Более лаконичное определение применительно к деятельности следователя дает А. Я. Дубинский. Он справедливо отмечает чрезвычайно разнообразный характер действий, образующих структуру исполнения решений и значительную подвижность составляющих его элементов. Исполнение решений автор рассматривает, как «деятельность следователя и других органов и лиц, заключающуюся в своевременной и полной реализации всех предписаний, заложенных в решении» [26, с. 114].

Как видим, исследователи характеризуют исполнение решений не только как деятельность (совокупность действий) участников уголовного судопроизводства, но и как их юридическую обязанность. Это обусловлено тем, что процессуальные решения имеют властный характер и гарантированы мерами государственного принуждения. Возложение обязанностей, - отмечает Л. Б. Алексеева, - как способ правового регулирования предназначен для того, чтобы независимо от развитости чувства гражданского или служебного долга, добиться под угрозой наступления неблагоприятных последствий необходимого с точки зрения целей уголовного судопроизводства результата.

К другим правовым гарантиям, которые обеспечивают исполнимость процессуальных решений, следует отнести:

– принципы уголовного судопроизводства (законность, право на обжалование процессуальных действий и решений и др.);

– процессуальную форму принятия и реализации решений;

– процессуальные полномочия суда, прокурора, органа;

– дознания и дознавателя принимать соответствующие процессуальные решения и требовать их своевременного исполнения;

– меры, призванные восстанавливать нарушенную законность (отмена незаконного решения, признание недействительности акта их исполнения, например, признание незаконным опознания, если оно произведено с нарушением закона);

– установленные законом сроки для исполнения процессуальных решений;

– меры юридической ответственности (например, возложение на следователя дисциплинарной ответственности);

– судебный и ведомственный контроль, прокурорский надзор.

Однако как свидетельствует следственная практика, эти гарантии не всегда достаточно эффективны. По мнению соискателя, существуют, по меньшей мере, два направления повышения эффективности исполнения процессуальных решений. Во-первых, дальнейшее совершенствование правовой регламентации этой деятельности. Во-вторых, улучшение организации исполнения процессуальных решений, что предполагает совершенствование подзаконных нормативно-правовых актов, повышение профессиональной подготовки дознавателей и следователей, улучшение финансирования, материально-технической базы и т. д.

Анализ следственной практики показывает, что следователи и органы дознания различных ведомств в основном соблюдают требования уголовно-процессуального закона при исполнении процессуальных решений. Вместе с тем, нарушения требовании уголовно-процессуального закона, определяющих порядок исполнения процессуальных решений, в особенности, производства и оформления следственных действий, относятся к категории наиболее часто встречающихся в их деятельности.

В следственной деятельности, например, имеют место допросы свидетелей по обстоятельствам, изобличающим их в совершении преступления. Подобная практика порождает целый комплекс ошибок, связанных со следственными обстоятельствами; нарушением прав и интересов граждан; поступлением в уголовный процесс недоброкачественной информации затруднениями при собирании, проверке и оценке показании; несвоевременном привлечении лиц, совершивших преступление, к уголовной ответственности.

Должностные лица, исполняющие процессуальные решения, непременно должны учитывать, что несоблюдение процессуальной формы исполнения решений негативным образом отражается на полученных при этом результатах.

Так, по уголовному делу при составлении протокола осмотра документов следователем была неверно указана дата этого следственного действия. А в протоколе осмотра предметов и документов, изъятых в ходе обыска квартиры обвиняемого, подписи от имени понятых были выполнены не одними и теми же лицами. Это привело к признанию незаконными данных процессуальных документов и исключению полученных фактических данных из совокупности доказательств по делу.

Важна и организационная сторона исполнения решения. Ее недооценка приводит к нарушению законности, что активно используется стороной защиты. Показателен следующий пример по уголовному делу в отношении обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ. Следственная ошибка, а затем активная позиция адвоката привели к тому, что коллегия Верховного Суда отменила приговор первой инстанции. Следователь был включен в состав следственной группы накануне производства обыска. Однако перед его производством обвиняемому не было разъяснено право на отвод следователя. Это было сделано только по истечении нескольких месяцев при допросе обвиняемого. Воспользовавшись данным обстоятельством, обвиняемый заявил отвод следователю, а адвокат ходатайствовал перед судом об исключении полученных в ходе обыска фактических данных из системы доказательств по уголовному делу.

Суд признал, что основной процессуальный документ протокол обыска, уличающий подсудимого в совершении преступления, был получен с нарушением уголовно-процессуального закона. И руководствуясь тем, что доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения (ст. 75 УПК РФ), оправдал подсудимого по данному факту за недоказанностью совершения им преступления [18, с. 28].

В организационном отношении наиболее целесообразен такой порядок, когда следователь (дознаватель) сам принимает и сам исполняет принятое решение. Предпочтительность этого варианта обусловлена тем, что исполнение следователем (дознавателем и др.) принятого решения является логическим продолжением его предыдущей деятельности. А значит, должностное лицо, принимающее решение, как никто другой заинтересовано в получении конкретных результатов при его реализации. Поэтому если условия предварительного расследования, позволяют субъекту, принявшему процессуальное решение, его же исполнить, то именно таким образом и следует поступать.

Организация исполнения решения предполагает следующие этапы. Во-первых, правоприменитель должен уяснить суть решения и вытекающие из него последствия. Во-вторых, необходимо изучить условия предстоящей деятельности (место, время, человеческий фактор и др.). Особое внимание необходимо уделить вопросам, связанным с обеспечением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. В-третьих, следователь или другое должностное лицо обязаны подготовиться к осуществлению необходимых действий как психологически, так и организационно (привести в готовность научно-технические средства, пригласить понятых, проинструктировать и разъяснить права и обязанности специалистам, оперативным сотрудникам и др.). Заканчиваются действия по исполнению решения составлением протокола и подведением итогов, которые могут послужить предпосылкой для принятия новых решений.

Следственная практика требует повышенного внимания должностных лиц к организации исполнения решений с пониженной степенью результативности, таких, например, как очная ставка. Такой вывод подтверждается результатами проведенного А. Б. Соловьевым исследования эффективности наиболее распространенных следственных действий - допросов и очных ставок.

В результате довольно сложных расчетов автор получил следующие цифры: эффективность допроса одного свидетеля (потерпевшего) - 96,3 %; допроса обвиняемого - 86,5 %, а очной ставки - 57,3 %.

Возможны и другие ситуационные варианты: когда следователь исполняет решение, принятое другим органом (должностным лицом), и когда он поручает исполнение принятого решения другому органу (должностному лицу).

Немалые сложности в следственной практике возникают тогда, когда следователям поступают для исполнения отдельные поручения, не относящиеся к их подследственности. Обоснования таких поручений не всегда являются достаточно убедительными и не соответствуют предписаниям уголовно-процессуального закона.

Руководствуясь правилами уголовно-процессуального закона о подследственности, следователи вправе оставлять такие поручения без исполнения ввиду того, что их исполнение может признаваться судом как нарушение закона, а доказательства, полученные вследствие исполнения этих решений, - недопустимыми.

Следователи и дознаватели не всегда в состоянии исполнить самостоятельно принятые ими процессуальные решения. Поэтому закон предусматривает возможность исполнения процессуальных решений следователя и органов дознания в другом месте и другими органами и должностными лицами (ст. 152 УПК РФ). В таких случаях организация исполнения принятых следователем решений может включать следующие элементы управленческого характера. Во-первых, необходимо довести решение до исполнителей. Во-вторых, разъяснить задачи и проинструктировать исполнителей. В-третьих, следует координировать их деятельность, если нужно оказывать необходимую помощь в выполнении поставленной задачи. В-четвертых, необходимо обеспечить контроль исполнения решения.

В УПК РФ предусмотрено, что следователь уполномочен давать органу дознания обязательные для исполнения письменные поручения о проведении оперативно-розыскных мероприятий, производстве отдельных следственных действий и т. д. (п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ). В этом предписании нет прямого указания на то, в течение какого срока орган дознания обязан исполнить поручение следователя. Согласно уголовно-процессуальному закону, в случае необходимости производства следственных или розыскных действий в другом месте следователь вправе поручить их производство соответственно следователю или органу дознания, которые обязаны выполнить поручение в срок не более 10 суток (ст. 152 УПК РФ). Правила о сроках исполнения поручений следователя, находящегося в том же районе, закон не содержит, но в практике предварительного расследования руководствуются этим же сроком.

При производстве предварительного расследования возникают ситуации, когда такой срок недостаточен (например, когда поручается арест и осмотр нерегулярно поступающей почтовой корреспонденции). В иных случаях он может быть чрезмерным (например, при поручении задержать разыскиваемого обвиняемого, который может появиться в этом районе на следующий день и сразу же уехать). В связи с этим А. М. Ларин предлагал предусмотреть правило о том, чтобы срок исполнения поручения устанавливал (а в необходимых случаях, по ходатайству исполнителя - органа дознания, продлевал его) следователь, автор поручения Такой порядок по определению сроков исполнения мог бы существенным образом способствовать эффективности процессуальной деятельности. Но, как известно, в УПК РФ такого предписания нет.

Законодатель подчеркивает, что письменные поручения следователя обязательны для исполнения органам дознания, в том числе о проведении оперативно-розыскных мероприятий, производстве отдельных следственных действий, об исполнении постановлений о задержании, приводе, об аресте, о производстве иных процессуальных действий, а также о получении содействия при их осуществлении (ст. 38 УПК РФ). Следственная практика показывает, что этого явно недостаточно. Встречаются случаи, когда оперативные сотрудники правоохранительных органов выполняют следственные действия без поручений следователей. Такие нарушения объясняются не только превышением оперативными сотрудниками своих полномочий, но и невнимательностью следователей, которые, давая такие поручения в устном порядке, не приобщают к материалам уголовного дела соответствующие документы.

Более насущной и острой проблемой является своевременность и качество исполнения поручений следователя, особенно органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность. Изучение материалов уголовных дел, расследованных следователями, показывает, что значительное число таких поручений исполняется ненадлежащим образом либо вообще не исполняется, и никто за это ответственности не несет.

В организационном плане следователям необходимо в таких случаях более четко и требовательно контролировать исполнение поручений. Исполнимость решений предполагает согласованность действий прокуроров, следователей и органов дознания на всех этапах предварительного расследования. В немалой степени эффективности исполнения поручений следователя может способствовать предварительное выяснение следующих вопросов: располагает ли оперативное подразделение реальными возможностями по его исполнению, и каковы предположительные сроки его исполнения. В деле должны быть письменные документы об этом запросы, телефонограммы о результатах исполнения.

Одной из гарантий эффективного исполнения процессуальных решений является, как уже отмечалось выше, наличие ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение решений. Чем выше уровень позитивной ответственности (предупреждающей нарушение право вой нормы), тем реже имеет место ответственность в ретроспективном смысле, то есть негативная (порожденная нарушением правовой нормы).

Среди других видов правовой ответственности за неисполнение или не надлежащее исполнение решений в стадии предварительного расследования не последнее место занимает уголовно-процессуальная ответственность, которая представляет собой реализацию санкции уголовно-процессуальной нормы. Следует отметить, что нормы уголовно-процессуального закона, связанные с процессуальной ответственностью, особенно ответственностью должностных лиц, В законе недостаточно развиты.

Например, в уголовно-процессуальном законе нет санкций за умышленное неисполнение или ненадлежащее исполнение отдельного поручения следователя (за исключением, пожалуй, представления прокурора о нарушениях законности). Некоторые авторы полагают, что должностные лица, осуществляющие судопроизводство, не могут быть субъектами уголовно-процессуальной ответственности. Представляется, что нерешенные проблемы следственной практики опровергают такое мнение.

Конечно, в таких случаях может быть наложено не процессуальное, а дисциплинарное взыскание. Инициатором этого должен быть следователь, давший поручение, руководитель лица, совершившего нарушение, контролирующий орган либо прокурор. Но для этого необходимы соответствующие правовые процедуры.

Представляется, что если уж речь идет о процессуальном право нарушении, то и соответствующие санкции к субъектам правонарушения должны быть предусмотрены уголовно-процессуальным законом. Например, В. М. Ковалев высказал предложение налагать судом на виновных должностных лиц в не надлежащем исполнении поручений следователя денежные взыскания по представлению прокурора. Л. Б. Алексеева полагает, что наиболее перспективный путь разработки проблемы процессуальной ответственности «состоит в анализе специфики штрафных санкций за нарушение уголовно-процессуальных обязанностей».

Высказанные суждения порождают ряд спорных вопросов: кто должен быть инициатором наложения взыскания, в каком порядке и кем оно должно налагаться и, наконец, в чем это взыскание должно состоять? Ответов на эти вопросы уголовно-процессуальный кодекс не содержит. Предусмотренные УПК РФ меры денежного взыскания к участникам уголовного процесса, не надлежащим образом, исполняющим свои обязанности, в рассматриваемом нами случае, неприменимы.

Таким образом, можно выразить уверенность в правильности постановки этой проблемы, в необходимости дальнейшего совершенствования правовых гарантий исполнения решений, в том числе и института процессуальной ответственности.

Однако следует подчеркнуть и еще один существенный момент. Прежде чем взыскивать нужно, создать оптимальные условия для работы следственных и оперативно-розыскных подразделений, что невозможно без финансовой поддержки государства.

Во-первых, в уголовно-процессуальном кодексе следовало бы предусмотреть предписание превентивного характера, о том, что участники уголовного судопроизводства несут предусмотренную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение процессуальных решений.

Этим правилом можно было бы дополнить принцип законности (ст. 7 УПК РФ). Соответствующее предписание имеется в белорусском уголовно-процессуальном законе: «Нарушение закона при производстве по материалам и уголовному делу недопустимо и влечет установленную законом ответственность и признание решений не имеющими юридической силы» (ч. 2 ст. 8 УПК РФ). Как видим, в этом случае речь идет об ответственности не только за неисполнение или не надлежащее исполнение процессуальных решений, но об ответственности в более широком смысле. Аналогичное правило сформулировано в узбекском уголовно-процессуальном законе: «Всякое отступление от точного исполнения и соблюдения законов, какими бы мотивами оно ни было вызвано, является нарушением законности в уголовном процесс е и влечет за собой установленную ответственность» (ч. 2 ст. 11 УПК РФ).

Во-вторых, полномочия следователя должны включать и контроль исполнения его письменных поручений органом дознания (ч. 4 ст. 38 УПК РФ). Аналогичным образом необходимо дополнить и полномочия руководителя следственного органа (ст. 39 УПК РФ).

Данная работа была посвящена такой актуальной теме, как принятие процессуальных решений на стадии предварительного расследования.

Анализ уголовно-процессуального закона показывает, что его отдельные предписания сводят сущность процессуальных решений к их формам, что обуславливает формализм в деятельности следователя и других должностных лиц. Понимание процессуального решения как единства составляющих его элементов: волеизъявления, выбора процессуальных средств и целенаправленности играет положительную роль в правовом регулировании. В соответствие с таким пониманием должны быть приведены и другие нормы закона, определяющие основания процессуальных решений, процедуру их принятия и исполнения.

Из предписаний уголовно-процессуального закона и существующей практики предварительного расследования объективно вытекает многообразие видов и форм процессуальных решений, что определяет необходимость их классификации. Предложенные в работе критерии классификации процессуальных решений в стадии предварительного расследования в совокупности не только должны способствовать пониманию сущности процессуальных решений, но и их правоприменению в практической деятельности.

Основой правоприменительной деятельности уполномоченных должностных лиц является принятие и исполнение процессуальных решений. Этой деятельности предшествует разработка решений, которая не регламентируется уголовно-процессуальным законом, но имеет значение для достижения целей отдельных решений и уголовного судопроизводства в целом.

Принятие решения включает три этапа: установление оснований принятия решений; выбор процессуального средства достижения целей и внешнее выражение (оформление) решения.

Выбор процессуальных решений в уголовном судопроизводстве обусловлен и в тоже время ограничен правовыми и фактическими основаниями, которые находятся в органической взаимосвязи и различаются своей информационной природой.

Правовые основания вытекают из содержания уголовно-процессуального, уголовного, а в некоторых случаях и других отраслей (конституционного, международного, финансового и др.) законодательства и включают в себя предусмотренные законом общие условия принятия решения (например, основания прекращения уголовного преследования и др.) и полномочия на принятие решения властным субъектом.

Под фактическими основаниями подразумеваются сведения, вытекающие из содержания процессуальных доказательств, а также иная информация (в первую очередь, полученная оперативно-розыскным путем), которая в зависимости от вида решения дополняет правовые основания, определенные в нормах права, и дает возможность либо предполагает обязанность принятия конкретного процессуального решения.

Исполнение процессуальных решений должно быть направлено в конечном итоге на реализацию целей, заложенных в этих решениях. Функции процессуального контроля реализуются путем проверки правильности принятых процессуальных решений и действий по их исполнению, а в некоторых формах (контроль руководителя следственного органа) и непрерывного слежения над деятельностью органов предварительного расследования. Процессуальные формы контроля позволяют вскрывать недостатки уже принятых процессуальных решений и действий по их исполнению, изыскивать дополнительные возможности и новые меры, способствующие эффективному решению поставленных задач.

Помимо этого контроль ведет в конечном итоге к повышению позитивной ответственности лиц, принимающих и исполняющих решения.

В работе были рассмотрены некоторые проблемные вопросы, касающиеся уголовно-процессуальных решений, на стадии предварительного расследования, и предложены следующие пути решения:

1) в целях исключения нарушений порядка исполнения процессуальных решений, необходимо принять уточнение в уголовно-процессуальном законодательстве, например главу, регламентирующую порядок принятия процессуального решения;

2) в целях исключения принятия неправомерного процессуального решения, основанием для принятия основных процессуальных решений должна являться полученная в ходе всестороннего и полного исследования обстоятельств преступления совокупность доказательств, исключающая сомнения в его законности и обоснованности.

Для этого существует необходимость дополнить Главу 2 УПК РФ «Принципы уголовного судопроизводства» статьей следующего содержания: «Органы, осуществляющие уголовное преследование, обязаны принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств уголовного дела, выявлять как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также смягчающие и отягчающие его наказание обстоятельства, дополнить ст. 220 УПК РФ, включив обязанность следователя проанализировать в обвинительном заключении все имеющиеся в деле доказательства с позиций их достаточности для привлечения лица в качестве обвиняемого, и направления уголовного дела в суд;

3) для предупреждения принятия необоснованных процессуальных решений, в уголовно-процессуальном кодексе следовало бы предусмотреть предписание превентивного характера, о том, что участники уголовного судопроизводства несут предусмотренную законом ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение процессуальных решении. Этим правилом можно было бы дополнить принцип законности (ст. 7 УПК РФ). Соответствующее предписание имеется в белорусском уголовно-процессуальном законе, узбекском уголовно-процессуальном законе.

Во-вторых, полномочия следователя должны включать и контроль исполнения его письменных поручений органом дознания (ч. 4 ст. 38 УПК РФ). Аналогичным образом необходимо дополнить и полномочия руководителя следственного органа (ст. 39 УПК РФ);

4) в целях решения проблемы, касающейся обеспечении гарантии законности и обоснованности процессуальных действий, необходимы следующие действия:

а) необходимо включить в состав участников уголовного процесса жертв, пострадавших и заявителей, для чего необходимо внесение дополнений в статью 5 УПК РФ;

б) необходимо совершенствовать уголовно-процессуальное законодательства РФ путем внесения дополнений и изменений в п. 11 ч. 4 ст. 46 «Подозреваемый» и п. 21 ч. 4 ст. 47 «Обвиняемый» в части гарантирования им права защищаться иными средствами и способами, не запрещенными законом;

в) находится возможным, предложить исключить из числа субъектов реабилитации юридических лиц, поскольку это противоречит положениям ст. 53 Конституции РФ;

г) необходимо внесение изменений в ст. 136 УПК РФ в части легализации правила о принесении публичного извинения иными (кроме прокурора) участниками уголовно-процессуальных отношений реабилитируемым лицам в качестве возмещения морального вреда, в случае если нарушение прав, требующих восстановления, произошло с их стороны.

Конституция Российской Федерации. - Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2009. - 32 с. - (Кодексы и законы России)

Уголовно - процессуальный кодекс Российской Федерации (по состоянию на 20 апреля 2008 года). - Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2008. - 239 с.

Уголовный кодекс Российской Федерации (от 13.06.1996 г. № 63 - ФЗ; ред. от 13.02.2009 г.) // СЗ РФ. - 1996. - № 25. - ст. 2954

Федеральный закон «О государственной судебно - экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31.05.2001 г. № 73 - ФЗ // СЗ РФ. 2001. - № 23. - ст. 2291

Закон РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» от 02.07.1992 г. № 3185 - 1 (ред. от 22.08.2004 г.) // Ведомости СНД и ВС РФ. - 1992. - № 33. - ст. 1913

Закон РФ от 26 июня 1992 г. № 3133-1 «О статусе судей в Российской Федерации» // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. - 1992. - № 30. - ст. 1792

Федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ. - 1995. - № 47. - ст. 3349

Федеральный закон «О Прокуратуре Российской Федерации» от 17 ноября 1995 г. № 168-ФЗ // СЗ РФ. - 1995. - №47. - ст. 4472

Указ Президента РФ от 9 ноября 2001 г. № 1309 «О совершенствовании государственного регулирования в области пожарной безопасности» // СЗ РФ. - 2001. - №52. - ст. 5372

Учебная и научная литература

Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. 2. - Свердловск, 1973. - 327с.

Басков В.И. Оперативно-розыскная деятельность. - М., 1997. - 198 с.

Белозеров Ю.Н., Чувилев А.А. Проблемы обеспечения законности и обоснованности возбуждения уголовного дела. - М.: ВШ МВД СССР, 1973. - 114 с.

Божьев В.П., Павлов Н.Е. Вопросы общей части уголовного процесса. - М.: Право, 1986. - 137 с.

Бородин СВ. Разрешение вопроса о возбуждении уголовного дела. - М.: ВНИИ МВД СССР, 1970. - 83 с.

Галустьян О.А. Обеспечение прав граждан в уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел. Монография. М.: ЮИ МВД России, 2000. - 232 с.

Глазунов Б.Б. Некоторые проблемы применения уголовно-процессуального закона // Проблемы преступности: традиционные и нетрадиционные подходы: Сборник статей. - М., 2003. - С. 143-145

Глазунов Б.Б. Правовая природа задач уголовного судопроизводства // Вестник НГУ: Научный журнал. Вып. 2. - Новосибирск: Изд-во НГУ, 2006. - С. 36-45

Глазунов Б.Б. Технология принятия процессуальных решений в российском уголовном судопроизводстве: обоснование предмета и методологии исследования // Современные проблемы юридической науки: Сборник научных статей. Вып. 5. - Новосибирск: РИЦ, 2005. - С. 263-266

Гуляев А.П. Процессуальные сроки в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. - М., 2006. - 190 с.

Гуляев А.П. Следователь в уголовном процессе. - М., 1991. - 192 с.

Гурией Б. Введение в науку управления: Пер. с франц. - М.: Прогресс, 1969. - 213 с.

Гуценко К.Ф. Уголовная юстиция США. - М., 1979. - 198 с.

Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Уголовный процесс западных государств. - М.: Зерцало, 2001. - 480 с.

Данилова Р.В., Новоселов С.А., Соловьев Н.Г. Уголовное дело: Досудебное производство. Материалы дела. Комментарии и рекомендации. Нормативные акты. Судебная практика / Под ред. В.Б. Рушайло. - М.: Право и Закон, 2001. - 464 с.

Дорохов В.Я., Николаев B.C. Обоснованность приговора в советском уголовном процессе. - М., 1959. - 136 с.

Дубинский А.Я. Исполнение процессуальных решений следователя. Правовые и организационные проблемы. - Киев, 1984. - 127 с.

Дубинский А.Я. Прекращение уголовного дела в стадии предварительного расследования. - Киев, 1985. - 160 c.

Емельянов СВ., Озерной В.М., Ларичев О.И. Проблемы и методы принятия решений. - М., 1973. - 43 с.

Жариков Ю.С. Особенности процессуального оформления действий и решений следователя по уголовному делу. - Курск, 1998. - 63 с.

Ларин A.M. Расследование по уголовному делу: процессуальные функции. - М.: Юрид. лит., 1986. - 160 с.

Лупинская П.А Законность и обоснованность решений в уголовном судопроизводстве. - М.: ВЮЗИ, 1972. - 80 с.

Лупинская П.А, Решения в уголовном судопроизводстве. Их виды, содержание и формы. - М.: Юрид. лит., 1976. - 167 с.

Лупинская П.А. Уголовно-процессуальное право: Учебник. - М.: Юристь, 2001. - 241 с.

Маилян С.С. Подготовка и принятие управленческих решений в органах внутренних дел: Опыт системного исследования групповых форм. - М.: ЮрйнфоР, 2000. - 158с.

Манаев Ю.В. Законность и обоснованность процессуальных решений следователя в советском уголовном судопроизводстве. - Волгоград, 1977. - 112 с.

Матвеев А. Н. Правовой статус реабилитируемого лица по уголовно-процессуальному законодательству России // Актуальные проблемы юридической науки и правоприменительной практики в государствах - участниках содружества независимых государств: Материалы международной дистанционной научно-практической конференции / Отв. ред. В. Г. Татарян. Вып. 5. - М.: Академия экономической безопасности МВД России, 2009. - С. 320 - 324.

Матвеев А. Н. Основания и условия реабилитации в уголовном процессе Российской Федерации: Монография / Под ред. С. В. Бажанова. - Владимир.: Издательство «Транзит-ИКС», 2008. - 68 с.

Матвеев А. Н. Реабилитация жертв преступлений как правовая проблема // Российский следователь. - 2008. - № 23. - С. 35 - 36.

Матвеев А. Н. Уголовно-процессуальные основания для реабилитации лиц, осуществлявших предварительное следствие и дознание // Проблемы практики применения уголовно-процессуального законодательства: Сборник статей докторантов, адъюнктов, соискателей. Вып. 2. - М.: Академия управления МВД России, 2008. - С. 103 - 109.

Махов В.Н., Пешков М.А. Уголовный процесс США. - М., 1998. - 208 с

Милиция как орган дознания Под ред. Е.А. Гомилко. - Киев, 1989. -94 с.

Муравин А.Б. Проблемы мотивировки процессуальных решений следователя: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Харьков, 1987. - 30 с.

Муратова Н.Г. Процессуальные акты органов предварительного расследования. - Казань, 1989. - 167 с.

Найденова В.В. Советский следователь. - М., 1980. - 134 с.

Павлов Н.Е. Уголовно-процессуальное законодательство и уголовный закон (соотношение и проблемы). - М., 1999. - 126 с.

Савицкий В.М. Язык процессуального закона. Вопросы терминологии. М., 1987. - 141 с.

Правовые и организационные основы принятия решения в уголовном процессе (досудебные стадии): Монография / Григорьев В.Н., Кузьмин Г.А. - М.: Закон и право, 2003. - 136 c.

Рыжаков А.П. Уголовный процесс: возбуждение и отказ в возбуждении уголовного дела. - Тула, 1996. - 143 с.

Соловьев А.Б., Токарева М.Е., Халиулин А.Г. Прокурорский надзор за исполнением законов при расследовании преступлений. - М.: Юрлитинформ, 2000. - 176 с.

Тазиев Д.А., Химичева О.В. Реабилитация в российском уголовном процессе. - Уфа, 2008. - 155 с.

Туманов Г.А. Организация исполнения управленческих решений в органах внутренних дел. - М., 1971. - 175 с.

Уголовный процесс / Под ред. К.Ф. Гуценко. - 4-е изд. - М.: Зерцало, 2000. - 587 с.

Страницы: 1, 2, 3