Естественно, что стремление отражается не только в достижении человеком социально полезных целей, но и в отрицательных для интересов общества, в том числе, совершения преступлений, как наиболее тяжких актов антиобщественной деятельности.

Преступность последних лет представляет реальную угрозу национальной безопасности страны. Особую тревогу вызывает рост групповой преступности. Официальные данные фиксируют увеличение похищение людей захвата заложников, терроризма и других посягательств, совершаемых группами. Организованные группы, в том числе вооруженные формирования, контролируют коммерческие структуры, банки, производственную и посредническую деятельность. Организованный характер наркобизнеса угрожает здоровью населения. В настоящее время трудно найти сферу, которая была бы вне интересов организованной и групповой преступности. Это и контрабанда, расхищение цветных металлов, вывоз природных ресурсов, капитала, антиквариата, художественных ценностей и др. Большая часть корыстных и насильственных посягательств также совершается группами.

Опасность этих преступлений обусловлена следующими причинами:

- в преступную деятельность вовлекается сразу несколько лиц;

- совместным участием в преступлении нескольких лиц, причиняется интересам личности и государства, как правило, больший вред;

- различный опыт и практические навыки соучастников преступления позволяют более четко и качественно его подготовить и совершить, оставив минимальное количество следов на месте происшествия, что затрудняет раскрытие и дальнейшее расследование таких преступлений;

- низкая раскрываемость преступлений, совершенных в соучастии, порождает у преступников чувство безнаказанности, подталкивает их к совершению новых преступлений, вовлечению в преступную деятельность новых соучастников.

Совершение преступлений двумя и более лицами является соучастием. Но всегда ли такие преступные акты следует признавать соучастием? Каким требованиям оно должно отвечать? Какие формы и виды имеет? Как квалифицировать действия соучастников при совершении различных преступлений? Эти и другие вопросы возникают в теории и в практической деятельности при соприкосновении с преступлениями, совершенными в соучастии.

Уголовный кодекс Российской Федерации устанавливает тройной критерий разграничения форм соучастия в совершении преступления и исходит как из характеристик объективной связи между действиями соучастников, так и субъективной связи между самими соучастниками. Критерий совместности деяний позволяет различить соисполнительство и соучастие с распределением ролей. Критерий степени согласованности - группа лиц и группа лиц по предварительному сговору. Критерий соорганизованности (сплоченности) - организованная группа и преступное сообщество (преступная организация).

С одной стороны, подобная множественность дублирующих друг друга форм соучастия не позволяет правоприменителю четко и единообразно оценивать групповые преступные деяния, с другой - устанавливает чрезмерно широкие пределы для усмотрения, которые ставят под угрозу соблюдение принципов законности, равенства перед законом и справедливости.

Актуальность выбранной темы заключается в том то, что в ней существует ряд дискуссионных проблем, в частности, относительно объективной и субъективной природы признаков соисполнительства. В условиях недостаточно глубокого исследования признаков и специфики соисполнительства, наличия в теории уголовного права многих спорных вопросов, по этой проблеме нередко возникают затруднения и ошибки при квалификации действий отдельных непосредственных участников преступлений, отграничении их от организаторов, подстрекателей и пособников, определении пределов их ответственности.

Целью работы является разрешение данной проблемы, т.е. определить понятие соисполнительства и рассмотреть объективные и субъективные его признаки. Внести предложение о дополнении в Уголовный кодекс Российской Федерации раскрытие понятия соисполнительства, что можно отнести к научной новизне исследования.

При подготовке данной роботы была изучена судебная практика, в частности Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР, Постановления Пленума Верховного Суда СССР, приговоры Федерального суда общей юрисдикции Центрального района г. Новосибирска, а также работы некоторых юристов-правоведов, таких как Ковалев М.И., Пионтковский А.А., Трайнин А.Н., Шаргородский М.Д. и др. Поставленная проблема имеет не плохую степень разработки, однако так и не остается решенным вопрос о конкретизации понятия соисполнительства.

Практическая значимость данного предложения заключается в попытке устранить ошибки при квалификации действий лиц, совершивших преступление в соисполнительстве, возникающие как на предварительном следствии, так и в суде.

При написании работы мы ставим перед собой следующие задачи:

- изучить понятие соисполнительства, описать и проанализировать общий критерий деления соучастия на виды, дать определение самого понятия соисполнительства;

- изучить объективные признаки соисполнительства, описать и проанализировать такие понятия как действие, преступный результат, причинная связь;

- изучить субъективные признаки соисполнительства, описать и проанализировать интеллектуальный и волевой элементы соисполнительства.

Объектом исследования является соучастие как совместность действий лиц при совершении преступлений.

Предметом исследования является соисполнительство.

При исследовании мы использовали следующие методы:

- изучение и анализ законодательства Российской Федерации;

- изучение и анализ судебной практики;

- изучение и анализ научной, учебной литературы и работ ученых-правоведов.

1. Понятие соисполнительства

1.1 Общий критерий деления соучастия на виды

Важным условием правильной квалификации действий и определения ответственности соучастников является установление вида соучастия в каждом конкретном случае.

Статья 32 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) раскрывает само понятие соучастия в преступлении, которым признается умышленное совместное участие двух и более лиц в совершении умышленного преступления.

Теория и практика исходят из деления соучастия на 4 вида (ст. 33 УК РФ):

- исполнение преступления;

- организаторская деятельность;

- подстрекательство;

- пособничество.

Непосредственное исполнение преступления несколькими лицами именуется «соисполнительством»; прочие виды соучастия обозначаются понятием «соучастие в тесном смысле слова».

В законе содержатся достаточно полные определения видов соучастия (за исключением соисполнительства, поскольку в ст. 33 УК РФ говорится только об исполнении преступления). Однако практическое определение вида соучастия в конкретных случаях зачастую связано со значительными трудностями.

Для того чтобы понять сущность исполнительства необходимо обратиться к истории.

В буржуазном уголовном праве выделялись две теории соучастия - объективная и субъективная.

Суть объективной теории заключается в том, что лицо может быть признано исполнителем только в том случае, если его действия явились прямой причиной преступного результата, либо если оно непосредственно выполнило преступное деяние. Все остальные участники, действия которых были условием или второстепенной причиной преступных последствий, являются пособниками.

В соответствии с субъективной теорией решающим для разграничения соучастников признается степень заинтересованности виновных в результатах преступления. Поэтому исполнителями должны быть признаны, независимо от характера участия, соучастники, совершающие преступления в личных интересах. Те же, кто участвуют в «чужом» преступлении, являются пособниками.

Советские ученые-криминалисты доказали несостоятельность указанных теорий.

В советской уголовно-правовой науке утвердилось мнение, согласно которому разграничить соучастие на виды возможно только по объективным признакам деятельности того или иного соучастника, на основании объективной роли, которую он играет в совершении преступления. Таким образом, основанием разграничения соисполнительства, организаторской деятельности, подстрекательства и пособничества является та объективная роль, которую соответствующий соучастник играет в совершенном преступлении.

Преступная деятельность, как и любой другой вид человеческой деятельности, приобретает общественное значение только при условии ее объективной выраженности. С другой стороны, именно объективность лежит в основе отличия данного вида деятельности от всякой другой ее разновидности. В связи с этим большое практическое значение получает правильное понимание того, что имеется в виду под ролью соучастника в совершенном преступлении, каковы ее юридические признаки, наличие которых придает понятию «роль лица в преступлении» конкретное, специфическое правовое содержание.

Изучение судебно-следственной практики по делам о групповых преступлениях свидетельствует, что многие практические работники по существу отожествляют понятие роли лица в преступлении с действиями, фактически выполненными соучастником. Иными словами, в качестве критерия разграничения видов соучастия используются объективные признаки (объективная сторона) деяния соучастников. Иногда при этом исходят из того, что действия отдельных соучастников, например, организаторов, имеют большое значение для причинения преступных последствий, чем действия подстрекателей, а те в свою очередь важны для исполнителя, нежели пособничество. В других случаях исходят из положения о различной степени участия в совершении преступления, якобы типичной для каждого из видов соучастия.

Однако все эти положения не основаны на законе. Например, в ситуации, когда подстрекатель склонил исполнителя к преступлению, а затем организатор приступил к руководству, деятельность первого более существенна. Точно так же, действия пособника, как и любого другого соучастника, могут быть одинаково необходимы для совершения преступления (подстрекатель склоняет исполнителя к изготовлению фальшивых денег, а пособник изготовляет для него клише).

Поэтому истинное значение действий соучастника, оказывающих влияние на конечный результат, нельзя определить заранее: оно устанавливается в каждом конкретном случае с учетом всех объективных и субъективных признаков преступления исполнителя и роли в нем соучастника.

Степень участия лица в преступлении также не может характеризовать его объективную роль в нем. Во всяком случае, она не определяет структуру, объективную сущность деяния, выполненного соучастником. Представляется, что степень участия показателем интенсивности действия лица по выполнению своей роли в совершении преступления и должна учитываться судом при определении наказания. Объясняется это тем, что при одной и той же роли лица в преступлении, при выполнении им аналогичных действий возможна разная степень участия. Поэтому, исходя из такого критерия, как степень участия в преступлении, нельзя, например, отграничить соисполнителя от подстрекателя, организатора или пособника (деятельность любого из них не характеризуется заранее определенными показателями в этом отношении). Но, учитывая различие в степени интенсивности действий двух соисполнителей, суд может назначить им разное по строгости наказание.

Отсюда следует, что действие (объективная сторона) выполненное каждым соучастником в процессе преступления, нельзя признать достаточным критерием разграничения соучастия на виды.

Иное решение вопроса слишком упрощенно отражало бы действительное состояние объективных взаимоотношений между соучастниками. Любая сознательная деятельность, в том числе преступная, не может рассматриваться только со стороны ее «вещного», фактического проявления. Так, с точки зрения фактического содержания нет какого-либо различия между действиями преступника, убивающего жертву выстрелом из ружья, и лица, находящегося в состоянии необходимой обороны и отражающего нападение с помощью огнестрельного оружия: и в том и другом случае налицо применение оружия. Однако эти внешне одинаковые действия подпадают под признаки различных составов преступлений, имеют неодинаковое социальное содержание и должны получить различную правовую квалификацию.

Именно с этих позиций следует подходить к вопросу о роли соучастника в преступлении как объективному критерию разделения соучастия на виды. Практика показывает, что в ряде случаев внешние признаки действий, выполняемых соучастниками различных видов, имеют много общего. Например, действия подстрекателя путем уговоров, советов по своему внешнему содержанию напоминают действия организатора или интеллектуального пособника.

В еще большей степени возможно внешнее сходство действий соисполнителя и пособника. Причина этого заключается в особенностях совершения преступления при соисполнительстве. Возможны случаи, когда каждый из соисполнителей осуществляет в определенной последовательности только часть преступления, а объективная сторона его складывается из их общих действий. Из этого, однако, следует, что действия одних соисполнителей могут заключаться в оказании той или иной помощи другим. Например, стояние на страже, отвлечение внимания потерпевших, предварительно обусловленное сокрытие или сбыт похищенного имущества. Эти действия могут с одинаковым успехом приобретать форму как непосредственного участия лица в совершении преступления, так и пособничества, и получить различную квалификацию в процессе следствия и судебного разбирательства.

Объективная сторона деяния, выполненного соучастником, сама по себе не может во всех случаях служить основанием отнесения его к тому или иному виду соучастия. Характер участия лица в преступлении, преступную роль, выполняемую соучастником, нельзя определить, исходя только из объективных признаков совершенного им действия. Человеческая сознательная деятельность не может быть сведена лишь к механическому, физическому воздействию человека на окружающую его действительность. Важнейшим ее элементом является сознательное восприятие человеком фактического состава, физической структуры деятельности, т.е. собственно действия. Поэтому, говоря об объективности преступного деяния, следует понимать ее как объективно проявленную совокупность материальных и субъективных его элементов.

Точно также при установлении действительной роли соучастника в преступлении необходимо учитывать всю совокупность объективных и субъективных элементов состава преступления, т.е. элементов объективной стороны, объекта, субъекта и субъективной стороны. При этом совокупность элементов одного вида соучастия всегда отличается от совокупности элементов любого другого вида, хотя признаки отдельных элементов могут в конкретной ситуации совпадать. Это бесспорно, поскольку допущение полного сходства объективных и субъективных элементов, например, соисполнительства и пособничества, означает признание их тождественности и, следовательно, прекращение их существования как индивидуальных, отличных друг от друга разновидностей совместной преступной деятельности.

Из этого вытекает, что решение проблемы разграничения соучастия на виды сводится к анализу совокупности объективных и субъективных элементов деяния, выполненного данным соучастником, иначе говоря - к анализу состава этого деяния и последующему сопоставлению его признаков с указанными в законе признаками других видов соучастия, то есть к квалификации деяния соучастника.

Квалификация преступления - это уголовно-правовая оценка преступного деяния, заключающаяся в установлении соответствия его признаков признакам состава преступления, предусмотренного уголовным законом.

Таким образом, только состав преступления как совокупность всех предусмотренных законом признаков, определяющих конкретное общественно опасное деяние в качестве преступления, является единственным юридическим основанием (критерием) для квалификации. В связи с этим требуется установить специфику состава преступления соисполнителей и состава, выполненного при соучастии в тесном смысле.

При соисполнительстве несколько лиц непосредственно и совместно совершают одно и то же преступление. Так, согласно положения А.Н. Трайнина «Все соучастники, как бы ни были своеобразны объективные и субъективные черты участия каждого из них в совершении преступления, всегда отвечают за одно и то же преступление: А., стоявший на страже, Б., добывший ружье, И., ждавший с машиной в лесу, и Г., непосредственно совершивший преступление, все отвечают за убийство» [20. С. 66]. Поэтому общественно опасное деяние, совершенное в соисполнительстве, должно содержать все признаки состава, характеризующего объективную сторону, объект, субъект и субъективную сторону.

Иначе решается проблема состава преступления, совершаемого при соучастии в тесном смысле слова. В этом случае преступление, состав которого описан в Особенной части Уголовного Кодекса, совершает только исполнитель. Деяние же организатора, подстрекателя и пособника не подпадает под признаки состава преступления исполнителя, находится за его пределами. В частности, ни один из этих соучастников не выполняет действий, входящих в объективную сторону преступления исполнителя. Существенно различается также содержание умысла соучастников и исполнителя и т.д.

Это, однако, не означает, что в действиях организаторов, подстрекателей и пособников отсутствует состав преступления, поскольку отрицание этого оставляет открытым вопрос об основаниях их ответственности. Соучастники подлежат ответственности на общем основании, которым является состав преступления (или общественно опасное деяние, содержащее состав преступления). Соответствие признаков общественно опасного деяния признакам описанного в законе состава преступления является показателем его противоправности. Поэтому вопрос об ответственности организаторов, подстрекателей и пособников может быть поставлен лишь при условии, если их действия являются общественно опасными и противоправными, т.е. содержащими состав преступления.

В уголовно-правовой науке этот вопрос решается различно, в зависимости от решения общей проблемы природы соучастия, его зависимости (акцессорности) от преступления исполнителя или самостоятельности по отношению к нему.

Необходимо отметить, что эта проблема возникает только применительно к действиям организаторов, подстрекателей и пособников. Их действия не охватываются признаками состава преступления исполнителя: соучастники не совершают этого преступления, но в той или иной мере участвуют в нем. Обусловленная этим специфика формы связи действий соучастников с действиями исполнителя и причиняемым им результатом порождает необходимость выяснения природы соучастия в тесном смысле слова.

Что касается соисполнителей, то поскольку все они непосредственно совершают одно преступление, действия каждого из них вообще не могут быть рассмотрены в отрыве друг от друга. Они взаимосвязаны как равноправные и равнонеобходимые части целого, через которое проявляют себя и в котором (и только в нем) объективно существуют в данном своем качестве. Поэтому постановка вопроса о самостоятельности (или подчиненности) действий одних соисполнителей по отношению к действиям других вообще безосновательна.

В уголовном праве выделяют две теории, объясняющие природу соучастия.

1) Деятельность соучастников акцессорна, т.е. находится в зависимости от деятельности исполнителя, а соучастник в правовом отношении следует его участи. По этой теории для признания соучастия требуется наличие исполнителя, его преступленных действий, а также прямой зависимости действий и ответственности соучастников от действий и ответственности исполнителя.

2) Признается самостоятельным соучастие, его правовая независимость.

Некоторыми учеными теория акцессорности отвергается на том основании, что она содержит потенциальную возможность привлечения лица к уголовной ответственности не за свои действия, а за действия других лиц. «Акцессорность, подчеркивает М.Д. Шаргородский, - означает установление ответственности соучастника не в соответствии с его деятельностью, а в соответствии с тем, что сделает и сделает ли вообще исполнитель, то есть переход на позицию объективного вменения и нарушение принципа индивидуальной ответственности» [27. С. 88-89].

Понятие акцессорности обозначает придаточность, дополнительность явления, присоединяемость его к другому, главному. В основе акцессорной связи лежит подчиненность одного явления другому, имеющая объективную, не зависящую от воли исследователя природу. Эта связь не может быть произвольно сконструирована. Нельзя, например, считать признаком акцессорности то обстоятельство, что наказание за соучастие определяется в пределах статьи, предусматривающей ответственность за исполнение преступления. Такой порядок назначения наказания вовсе не свидетельствует, что именно деятельность соучастников является акцессорной; смысл его заключается в признании принципиально равной общественной опасности действий соучастников и исполнителя. О действительной же подчиненности (акцессорности) действий соучастников можно говорить лишь при условии, если признать, что только исполнитель совершает деяние, содержащее состав преступления. Иными словами, признание акцессорности соучастия основывается на отрицании самостоятельной общественной опасности и противоправности организаторской деятельности, подстрекательства и пособничества.

Однако такие выводы противоречат основным положениям права. Деятельность любых соучастников объективно общественно опасна сама по себе, так как они посягают нате или иные общественные отношения, охраняемые уголовным законом. Как отмечает В.С. Прохоров, «Каждый соучастник…, подлежит уголовной ответственности на том основании, что он сам, действует виновно, посягает на охраняемые уголовным законом общественные отношения, что его личная деятельность в силу этого приобретает общественно опасный характер, а умышленное участие в совершении преступления выступает как лично им, соучастником, совершенное деяние» [26. С. 26].

То обстоятельство, что действия соучастников не направлены прямо на объект и не могут быть непосредственной причиной преступного результата, не лишает их общественной опасности. Они объективно и субъективно способствуют исполнителю, и следовательно, их совершение во всех случаях означает возникновение реальной угрозы охраняемому объекту.

Общая методологическая основа для правильного определения состава преступления при соучастии впервые была заложена Дурмановым Н.Д., который подчеркнул, что понятие состава преступления включает признаки, обрисованные не только в статьях Особенно части Уголовно*го Кодекса, но и в соответствующих частях Общей части. Под составом преступления надо понимать совокупность сформулированных в Общей и Особенной частях уголовного закона объективных и субъективных признаков, характеризующих определенное действие как преступление [4. С. 30].

Примечательно к соучастию практическое использование этого положения позволяет сконструировать и обосновать не только состав преступления исполнителя, но и самостоятельные составы организаторской деятельности, подстрекательства и пособничества, характеризующиеся конкретными специфическими признаками субъекта, объективной и субъективной сторон. Например, подстрекательство с объективной стороны заключается в определенных действиях, которыми другое лицо склоняется к непосредственному исполнению преступления. Подстрекатель желает знать (или сознательно допускает), чтобы склоняемое им лицо совершило преступление. Точно так же состав пособничества с объективной стороны характеризуется действиями, облегчающими исполнителю совершение преступления. Соответственно с этим формируется содержание умысла при пособничестве.

Представляется, что положение о самостоятельном составе действий соучастников является ключом к решению проблемы разграничения соучастия на виды. Прежде всего, включение законодателем в этот состав специфических признаков, фиксирующих отличие состава исполнителя от состава организации, подстрекательства и пособничества, вместе с тем означает, что сущность действий соучастников постоянна и не зависит от особенностей конкретного преступления. Законодательная конструкция состава видов соучастия в абстрактной форме отражает реально существующее различие между исполнителем преступления и соучастием в нем. Поскольку деяние, обладающее совокупностью признаков, предусмотренных как Общей, так и Особенной частях уголовного законодательства - это нечто другое, нежели деяние, соответствующее признакам, предусмотренным только в Особенной части. Исходя из этого, можно точно установить, где исполнение преступления, а где соучастие в нем.

Точно также состав конкретного вида соучастия является юридическим основанием разграничения его на виды. Законодатель в ст. 33 УК РФ предусматривает не общий состав соучастия, а описывает типичные признаки его видов: организаторской деятельности, подстрекательства и пособничества. Хотя эти признаки даны в обобщенной форме и не в полном объеме (это главным образом признаки объективной стороны), однако нетрудно увидеть их различие и, следовательно, различие той реальной деятельности, которая составляет их содержание и которой они соответствуют.

Практически отграничение одного вида соучастия от другого осуществляется путем сравнения фактически совершенного лицом действия с признаками состава того или иного вида, предусмотренного ст. 33 УК РФ. Соответствие между этими признаками свидетельствует о том, что лицо совершило преступное деяние, представляющее собой определенный вид соучастия. Лицо может быть признано соисполнителем, организатором, подстрекателем или пособником лишь при условии, если совершенное им деяние будет включать все необходимые объективные и субъективные элементы состава соответствующего вида соучастия в конкретном преступлении.

Однако в отдельных случаях совершенное лицом действие может подпадать одновременно под признаки объективной стороны нескольких видов соучастия, в частности соисполнительства и пособничества. Поэтому признаки объективной стороны не могут служить универсальным основанием для отнесения содеянного к конкретному виду соучастия, в связи с чем возникает необходимость обратиться к сравнительному анализу других признаков, в том числе признаков субъективной стороны.

Возможность использования субъективных признаков при разграничении видов соучастия основана на том, что в случаях совпадения двух или нескольких преступлений по объекту, объективной стороне и субъекту они всегда имеют различные признаки субъективной стороны. В противном случае следовало бы говорить не о нескольких различных, а об одном и том же преступлении.

Признаки субъективной стороны действий соучастников различных видов также никогда не совпадают. Если соисполнитель, независимо от выполняемой им роли, осознает себя непосредственным участником совершаемого преступления, то пособник - лишь оказывающим соисполнителю ту или иную помощь. Это различие постоянно. Оно имеет место и в тех случаях, когда при разграничении соучастия на виды оперируют не только объективными признаками деяния. В ряде случаев лишь они позволяют правильно квалифицировать преступление, по своим объективным признакам полностью совпадающее с другим преступлением.

Весьма ограничена сфера применения признаков субъекта при разграничении соучастия на виды. Они могут быть использованы исключительно для отграничения организации, подстрекательства и пособничества от соисполнительства и только при совершении несколькими лицами преступления со специальным субъектом. Разграничение в таких случаях основано на том, что соисполнителем не может бить признано лицо, не обладающее указанными в законе свойствами специального субъекта. Если лицо участвует в преступлении со специальным субъектом, то независимо от формы участия оно может выполнять только функции соучастников других видов, в частности пособников.

Однако рассматриваемый критерий бесполезен, если все участники обладают свойствами специального субъекта. В этом случае каждый соучастник может выступать как в роли соисполнителя, так и выполнять функции любого другого соучастника.

В целях разграничения соучастия на виды не могут быть использованы признаки объекта преступления. Исполнитель и все соучастники, совершая преступление, посягают на один и тот же объект. Следовательно, объект деятельности непосредственного исполнителя, соисполнителя, организатора, подстрекателя и пособника, совершающих, например кражу государственного имущества, будет один и тот же - отношения государственной собственности.

1.2 Понятие соисполнительства

Постановка вопроса об ограничении соисполнительства от соучастия в тесном смысле слова (организация преступления, подстрекательства и пособничества) может быть обоснованной лишь при условии, если имеются признаки, во-первых, общие для последних трех разновидностей соучастия и позволяющие определить их в совокупности как самостоятельный вид (форму) совместной преступной деятельности. Во-вторых, эти признаки должны быть присущи только соучастию в тесном смысле слова, обуславливать его специфику, а, следовательно, и его отличие от соисполнительства несколькими лицами общего преступления.

В теории уголовного права и в судебно-следственной практике в качестве такого признака иногда используется степень прочности субъективной связи между соучастниками. На этой основе обычно различают виды (формы) соучастия:

- без предварительного сговора;

- с предварительным сговором;

- организованную группу;

- соучастие особого рода (преступная организация, сообщество).

Эта квалификация, бесспорно, имеет основания. В частности, в законе явно прослеживается тенденция связывать оценку общественной опасности совершения преступления в соучастии с наличием в группе предварительного сговора, организованности и т.д. Совершение краж, грабежей, разбоев и мошенничества по предварительному сговору группой лиц (ст. ст. 158,159, 161, 162 УК РФ) образует квалифицирующие составы; совершение любых преступлений организованной группой является обстоятельством, отягчающим ответственность (ст. 63 УК РФ).

При этом законодатель придает значение, видимо, не времени установления сговора, а рассматривает его наличие как обстоятельство, приносящее в действия соучастников элемент организованности, способствующее укреплению субъективной связи, и.т.д.

Вместе с тем квалификация по субъективному критерию имеет существенный недостаток, позволяющий усомниться в ее самостоятельном практическом значении. Дело в том, что она игнорирует важнейший признак соучастия - характер действий правонарушителей.

Действительно, наличие предварительного сговора, как и отсутствие его, еще не говорит, о каком соучастии - соисполнении, организаторской деятельности, подстрекательстве или пособничестве - идет речь. Между тем именно это должно быть установлено по делу в первую очередь, поскольку специфику участия лица в преступлении определяют особенности его деятельности. Решение же вопроса о наличии или отсутствии предварительного сговора закон требует далеко не во всех случаях. Например, для признания лица пособником необходимо установить, что оно умышленно оказывало ту или иную помощь исполнителю, независимо от того, была ли между ними договоренность или нет.

В связи с этим представляется, что квалификация на основании организованности соучастников является дополнительной, производной от классификации, взявшей в качестве критерия не характер связи между лицами, ни ее структуру, а специфические черты структуры совместной деятельности субъективно связанных лиц, т.е. не связь между деятелями, а связь между действиями. По этому признаку совместная преступная деятельность подразделяется на непосредственное ее осуществление несколькими лицами и на совершение действий обеспечивающих успех исполнителю.

Такое решение вопроса представляется правильным в своей сущности, поскольку оно отражает основные виды совместной общественно опасной деятельности, существующие объективно.

Решающим признаком любой совместной сознательной деятельности человека является достижение ее участниками общего результата (или стремление к нему). Причем говорить о совместной (в совокупности объективных и субъективных элементов) деятельности можно лишь при условии, если каждый ее участник как минимум осведомлен об этом результате.

Из всех видов участия в причинении общего результата основными являются:

- непосредственное участие в обеспечении его наступления;

- деятельность, обуславливающая эффективное функционирование фактора, непосредственно причиняющего результат.

Совместная преступная деятельность также возможна в этих двух видах. Лицо может участвовать в причинении последствий (при соучастии в преступлениях с материальным составом), указанных в законе, совершая действия, каким-либо образом обуславливающие эффективность деятельности непосредственного исполнителя. Они могут заключаться в склонении исполнителя к преступлению, во внесении в его действия организационного начала, а также в оказании помощи. Организатор, подстрекатель и пособник совершают совместное общественно опасное деяние, которое вместе с тем объективно и субъективно включено в исполнение. Общим критерием этих действий, позволяющим объединить их в самостоятельный вид соучастия - в тесном смысле слова, является то, что ни один из этих соучастников непосредственно не совершал преступления, состав которого описан в Особенной части уголовного законодательства. Поэтому соучастие можно определить как умышленное участие в преступлении исполнителя.

Таким образом, при совершении преступления несколькими лицами, каждый из них должен принять непосредственное участие в выполнении общественно опасного деяния, содержащего состав, описанный в соответствующей статье Особенной части уголовного законодательства. В таком случае речь будет идти о соисполнительстве, т.е. когда все соучастники выступают в качестве одного «Обобщенного» причинителя преступного результата, а каждый в отдельности является в равной мере исполнителем.

Как вид соучастия соисполнительство обладает всеми его необходимыми объективными и субъективными признаками. С объективной стороны оно характеризуется участием в преступлении нескольких (двух и более) лиц, совместными действиями в процессе посягательства и их причинной связью с преступным результатом. С субъективной стороны для соисполнительства характерен умысел соучастников, осознание каждым из них содержания и общественной опасности своих действий и общности причиняемого преступного результата.

В науке социология есть понятие группа, под которой понимается единица, в которой люди объединяются по общему участию в определенной деятельности, проявляющейся в общности целей, интересов и других социальных и социально-психологических характеристик. Следовательно, преступная группа также может являться социальной группой. И хотя для нее, как правило, в меньшей степени свойственны разделения функций, специализации и т.п., тем не менее, и в действиях преступников можно обнаружить основные качества социально значимой человеческой деятельности. Главным таким качеством является неразрывная связь и взаимозависимость объективных и субъективных элементов поведения людей. Отсюда, безусловно, следуют важные изменения объективных и субъективных признаков деятельности преступников в случаях, когда деяние совершается совместно несколькими лицами.

Наиболее существенным в этом отношении является то, что соисполнительство бывает не только без разделения, но и с разделением ролей.

Соисполнительство без разделения ролей заключается в том, что каждый из участников преступления выполняет его объективную сторону от начала до конца (например, два преступника, по предварительной договоренности, проникают в квартиру и похищают вещи). При соисполнительстве с разделением ролей каждый из соучастников выполняет лишь часть объективной стороны преступления, а последствия, указанные в законе, наступают в результате совокупной деятельности всех соучастников. Эти последствия являются общими для всех соучастников и вменяются в вину каждому из них так, как если бы он один совершал преступление и причинил эти последствия. Например, как соисполнители кражи чужого имущества подлежат ответственности соучастники, один из которых проник в помещение и вынес оттуда вещи, а другой остался стоять на страже, а затем принял и унес похищенные вещи.

Следует отметить, что в уголовном законодательстве отсутствует понятие соисполнительства. В законе лишь идет упоминание о соисполнителях. Так, статья 33 УК РФ содержит определение исполнителя преступления, которым признается «лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвующее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями)».

В этом кратком определении назван важнейший признак, характерный и для соисполнительства, - непосредственное участие лица в совершении преступления. Однако не стоит отожествлять понятия совершения преступления одним лицом (исполнитель) и соисполнения этого же преступления несколькими лицами. При исполнении преступления его состав, предусмотренный в одной из статей Особенной части уголовного законодательства, непосредственно и целиком выполняется одним лицом. Исполнитель, как говорилось выше, самостоятельно (в уголовно-правовом смысле) выполняет всю объективную сторону преступления от начала до конца.

При соисполнительстве же непосредственное участие в совершении преступления принимает не одно лицо, а несколько, и каждому из них все совершенное вменяется в полном объеме.

С учетом сказанного, соисполнительство можно определить как непосредственное совместное совершение двумя и более лицами, действующими в соучастии, одного и того же умышленного преступления, при этом все соучастники выступают в качестве одного причинителя преступного результата, а каждый в отдельности является в равной мере исполнителем.

2. Объективные признаки соисполнительства

Страницы: 1, 2, 3