Типы характеров и их акцентуация

отличается правильностью и полнотой. Часто выделяется склонность находить у

себя черты самых разных типов, в том числе совершенно не свойственные,

например, истерические.

Психастеническая акцентуация служит благодатной почвой для развития

обсессивного невроза. Воспитание в условиях “повышенной моральной

ответственности”, когда взрослые перекладывают на детские плечи заботы по

уходу и надзору за малышами или беспомощными членами семьи, резко усиливает

психастенические черты. “Повышенная ответственность” может быть связана со

слишком большой надеждой родителей на выдающиеся успехи ребенка и подростка

в учебе, занятиях музыкой и т.п. Склонный к психастении подросток чутко

улавливает эти высокие родительские экспектации и страшится их не

оправдать, чтобы не утратить всей полноты родительской любви. Воспитание по

типу доминирующей гиперпротекции, сочетающееся с постоянными и чрезмерными

призывами к чувству ответственности, предусмотрительности, с запугиванием

возможными неприятностями и невзгодами также может привести к

психопатическому развитию психастенического типа.

Шизоидный тип. С первых лет такие дети любят играть одни. Они мало

тянутся к сверстникам, избегают возни и шумных забав, предпочитают общество

взрослых, подолгу молча слушая их беседы между собой. К этому может

добавляться какая-то недетская сдержанность и даже холодность.

В подростковом возрасте все черты шизоидного типа крайне заостряются.

Прежде всего бросаются в глаза замкнутость и отгороженность. Иногда

духовное одиночество мало тяготит подростка, который живет своими,

необычными для других, интересами и увлечениями. Чаще же неспособность

устанавливать контакты тяжело переживается. Неудачные попытки найти себе

друга по душе, мимозоподобная чувствительность в моменты таких поисков,

быстрая истощаемость в контакте (“не знаю о чем еще говорить”) побуждают к

еще большему уходу в себя.

Замкнутость сочетается с недостатком интуиции - неумением догадаться

о несказанном другими вслух, угадать их желания, почувствовать чужие

переживания, неприязненное отношение к себе или, наоборот, симпатию и

расположение, уловить момент, когда не следует навязывать свое присутствие.

К недостатку интуиции примыкает недостаток сопереживания — неумение

откликнуться на радость или печаль другого, понять обиду, отозваться на

чужое беспокойство и волнение. Слабость интуиции и сопереживания создает

впечатление холодности и черствости. Некоторые поступки могут показаться

жестокими, но они связаны с неспособностью вчувствоваться в страдания

других, а не с желанием получить садистское наслаждение.

Внутренний мир почти всегда закрыт для посторонних и зачастую бывает

заполнен фантазиями и увлечениями. Шизоидные подростки могут раскрываться

неожиданно и обычно перед человеком малознакомым, и даже случайным, но чем-

то импонирующим их прихотливому выбору. В то же время их внутренние

переживания могут навсегда оставаться скрытыми от близких или от тех, кого

они знают много лет.

Недоступность внутреннего мира и сдержанность в проявлении чувств делают

неожиданными и непонятными для окружающих многие поступки, ибо весь ход

предшествующих переживаний и мотивов остается скрытым. Чудачества бывают

неожиданны, но не служат эгоцентрической цели привлечь к себе внимание.

Подростковая реакция эмансипации обычно проявляется весьма

своеобразно. Шизоидный подросток может терпеть мелочную опеку в быту и даже

не замечать ее, подчиняться установленному распорядку и режиму, но готов

реагировать бурным протестом на малейшую попытку вторгнуться без дозволения

в мир его интересов, увлечений и фантазий. Однако реакция эмансипации легко

может оборачиваться социальной нонконформностью—негодованием по поводу

существующих правил и порядков, насмешками над распространенными идеалами,

интересами и духовными ценностями, злопыхательством по поводу “отсутствия

свободы”. Подобные суждения могут подолгу скрытно вынашиваться и нежданно

для всех реализоваться в решительных действиях или публичных выступлениях.

Прямолинейная критика других в таких случаях осуществляется без учета ее

последствий для себя.

Реакция группирования со сверстниками внешне выражена слабо. Замкнутость

затрудняет контакты, а неподатливость общему влиянию не позволяет полностью

слиться с группой. Иногда шизоидные подростки подвергаются насмешкам и

преследованиям сверстников, иногда же, благодаря холодной сдержанности и

неожиданному умению постоять за себя, внушают уважение и заставляют

соблюдать дистанцию. Но успех среди сверстников может быть предметом

сокровенных фантазий шизоидного подростка.

Увлечения нередко отличаются необычностью, силой и постоянством. Чаще

встречаются интеллектуально-эстетические хобби. Увлечения нередко таят от

других, боясь непонимания и насмешек. Делятся ими, если встречают интерес,

но никогда не выставляют напоказ. В спорте предпочитают индивидуальные

занятия, но не коллективные игры. Место увлечений могут занимать одинокие

многочасовые прогулки. Некоторым шизоидам хорошо даются тонкие ручные

навыки: игра на музыкальных инструментах, всяческие поделки.

Сексуальная активность для окружающих обычно остается незамеченной.

Однако внешняя “асексуальность”, презрение к половой жизни могут сочетаться

с упорным онанизмом и яркими эротическими фантазиями. Болезненно

чувствительные в компаниях, не способные на флирт и ухаживание, не умеющие

добиться сексуальной близости в ситуации, где она возможна, шизоидные

подростки могут внезапно для других проявлять сексуальную активность в

самых грубых и даже извращенных формах: вступать в связь со случайными

встречными, онанировать под чужими окнами, эксгибиционировать перед

малышами, часами сторожить, чтобы подсмотреть чьи-то обнаженные гениталии и

т.п. Подобная сексуальная активность и сексуальные фантазии глубоко таятся.

Даже когда подобные действия обнаружены, стараются не раскрывать мотивов и

переживаний.

Алкоголизация встречается редко. Опьянение обычно не сопровождается

эйфорией. Уговорам и питейной атмосфере компаний легко противостоят. Однако

у некоторых небольшие дозы крепких напитков облегчают установление

контактов и устраняют чувство неестественности во время общения. Тогда

алкоголь может регулярно использоваться в качестве своеобразного

“коммуникативного допинга". Может возникнуть необычная психическая

зависимость, отличная от известной психической зависимости у алкоголиков. В

указанных случаях прием алкогольного допинга подростком становится

необходимым ритуалом перед вынужденными активными общениями. С той же целью

легко могут быть начаты приемы наркотиков. Опасность токсикоманического

поведения у шизоидов больше, чем алкоголизации.

Делинквентное поведение встречается нечасто. Групповые правонарушения

не свойственны. Однако преступления могут совершаться “во имя группы”,

чтобы группа “признала своим”. В одиночку совершаются и сексуальные

правонарушения.

Самооценка шизоидов отличается избирательностью. Хорошо отдают себе

отчет в своей замкнутости, трудности контактов, непонимании окружающих.

Противоречия же в своем поведении не замечаются или им не придается

значения. Любят подчеркивать свою независимость и самостоятельность.

Обычно приписываемые шизоидам соматические признаки (худощавость,

дряблая мускулатура, сутуловатость) на фоне акселерации могут искажаться

эндокринными сдвигами, обусловливая, например, избыточную полноту.

Ударам по “слабому звену” шизоидной акцентуации является ситуация, в

которой необходимо быстро и легко вступать в неформальные контакты

(формальные контакты, в отличие от сенситивных подростков, при шизоидной

акцентуации даются относительно легко). Непереносимым является также грубое

насильственное вторжение в интимный мир фантазий и увлечений. Другие же

психические травмы переносятся иногда удивительно стойко. В целом шизоидная

акцентуация по миновании подросткового возраста обычно не препятствует

хорошей социальной адаптации.

Шизоидная акцентуация сочетается с повышенным риском заболевания

вялотекущей шизофренией. Повышение риска прогредиентной шизофрении менее

отчетливо. Этот тип акцентуации в подростковом возрасте предрасполагает

также к транзиторной метафизической интоксикации.

Эпилептоидный тип. Лишь в части случаев черты этого типа явственно

проступают еще в детстве. Такой ребенок может часами плакать и его

невозможно ни утешить, ни отвлечь, ни приструнить. Наряду с этим, могут 1

выявиться садистские склонности, дети Любят мучить животных, дразнить

младших, издеваться над беспомощными. Отмечается также недетская

бережливость по отношению к одежде, игрушкам, всему “своему” и крайне

злобная реакция на тех, кто собирается покушаться на их собственность. В

школе обнаруживается мелочная аккуратность в ведении тетрадей, всего

ученического хозяйства.

В большинстве случаев черты этого типа становятся очевидными только в

подростковом возрасте. Главной из них является склонность к периодам злобно-

тоскливого настроения с накипающим раздражением и поискам объекта, на

котором можно сорвать зло. Такие состояния длятся часами, реже днями,

постепенно начинаясь и медленно ослабевая. С ними тесно связана аффективная

взрывчатость. Вспышки возбуждения лишь при первом впечатлении кажутся

внезапными. Аффект накипает долго и постепенно. Повод для взрыва может быть

ничтожным, сыграть роль последней капли. Аффекты не только сильны, но и

продолжительны, долго не наступает успокоения. В аффекте могут отмечаться

безудержная ярость, циничная брань, жестокие побои, безразличие к

беспомощности объекта нападения и. неспособность учесть его превосходящую

силу. Реже эта ярость оборачивается аутоагрессией с нанесением себе порою

тяжких повреждений.

Инстинктивная жизнь отличается большим напряжением. Сильное сексуальное

влечение, склонность к сексуальным эксцессам могут сочетаться с садистскими

и мазохистическими наклонностями. Любовь почти всегда окрашена мрачными

красками ревности.

Алкогольное опьянение часто протекает тяжело, с яростью и драками. В

пьяном виде могут быть совершены поступки, о которых потом не остается

воспоминаний. Тем не менее нередкой бывает склонность напиваться “до

отключения”. Брутальность сказывается во всем; крепкие напитки

предпочитаются вину, крепкие папиросы — сигаретам и т.п. В опьянении легко

возникают как агрессивные, так и аутоагрессивные аффективные реакции.

Реакция эмансипации нередко протекает тяжело. От родных требуют не

только “свободы” и самостоятельности, но и “прав”, доли имущества,

материальных благ. Перед начальством склонны к угодничеству, если ждут

каких-либо преимуществ. Реакция группирования со сверстниками сопряжена со

стремлением к властвованию. В группе желают устанавливать порядки, выгодные

для себя. Могут хорошо адаптироваться в условиях строгого дисциплинарного

режима, где умеют подольститься к начальству, заполучить определенную

власть над другими подростками и умело использовать ее для своей выгоды.

Власть в руках эпилептоидного подростка может быть ударом по его “слабому

звену”. Упоенный властью, он теряет контроль над собой, настолько угнетает

и подавляет попавщих под его зависимость, что против него зреет всеобщий

бунт, который лишает его былых преимуществ и надолго дезадаптирует.

Среди увлечений должна быть отмечена склонность к азартным играм. Страсть

к обогащению очень легко пробуждается. Коллекционирование привлекает прежде

всего материальной ценностью собранного. В спорте заманчивым кажется то,

что позволяет развить физическую силу. В сфере увлечений могут оказаться и

различные поделки, особенно требующие тщательности исполнения и сулящие

материальную выгоду. Музыкой и пением охотно занимаются наедине, получая от

этого особое чувственное наслаждение.

Общими чертами являются также вязкость, тугоподвижность, тяжеловесность,

инертность, что откладывает отпечаток на всем — от моторики и

эмоциональности до мышления и личностных ценностей. Мелочная

скрупулезность, дотошное соблюдение всех правил, даже в ущерб делу,

допекающий всех педантизм — все это рассматривается некоторыми авторами как

способ компенсации собственной инертности. Большое внимание к своему

здоровью, бережное соблюдение собственных интересов сочетаются со

злопамятностью, несклонностью прощать обиды, озлоблением при малейшем

ущемлении интересов.

М. С. Певзнер (1941) обратила внимание на особый вариант эпилептоидности

у подростков, отличавшихся, по ее мнению, “гиперсоциальностью”—любовью к

труду, аккуратностью, подчеркнутой “правильностью” во всем поведении. В. В.

Ковалев (1973) именно эти качества характера расценил как

компенсаторные. По нашему наблюдению, подобная “гиперсоциальность” остается

однобокой: подростки оказываются способными на “двойную жизнь”: слывут

примерными в одной ситуации и обнаруживают крайнее себялюбие, злобность,

склонность к агрессии, моральную и физическую жестокость в другой.

Внешний облик эпилептоидного подростка, описанный Г. Е. Сухаревой

(1959)—приземистая крепкая фигура, массивный торс с короткими конечностями,

круглая, чуть вдавленная в плечи голова, большая челюсть, крупные гениталии

у мальчиков—встречается часто, но, конечно, далеко не всегда.

Самооценка носит односторонний характер. Отмечаются склонность к периодам

мрачного расположения духа (“на меня находит”), осмотрительность,

приверженность к аккуратности и порядку, нелюбовь к пустым мечтаниям и

предпочтение жить реальной жизнью, беспокойство о здоровье, даже

склонность. к ревности. В остальном представляют себя гораздо более

конформными, чем это есть на самом деле.

Скрытая акцентуация по эпилептоидному типу обнаруживается либо в

ситуации, которая наносит удар по “слабому звену”, например, при конфликтах

по поводу ущемления интересов, при возможности проявить деспотическую

власть, .либо под влиянием алкогольного опьянения, которое, как

указывалось, протекает очень тяжело.

Эпилептоидная акцентуация является почвой для острых аффективных реакций,

ситуативно обусловленных нарушений поведения долинквентного и даже

криминального типа, ранней алкоголизации, а также психопатического

развития. Особенно пагубным является воспитание в условиях жестоких

взаимоотношений. Гипоопека может способствовать наслоению черт

неустойчивости, потворствующая гиперпротекция — истероидности.

Истероидный тип. Главной чертой является эгоцентризм, ненасытная

жажда постоянного внимания окружающих к своей особе, потребность вызывать

восхищение, удивление, почитание, сочувствие. На худой конец предпочитаются

даже негодование и ненависть в отношении себя, но только не перспектива

остаться незамеченным. Все остальные качества определяются этой чертой.

Нередко приписываемая истероидам внушаемость отличается избирательностью:

от нее ничего не остается, если обстановка внушения или само внушение не

льют воду на мельницу эгоцентризма. Лживость и фантазирование целиком

направлены на приукрашивание своей личности с тем, чтобы опять же привлечь

к себе внимание. Кажущаяся эмоциональность на деле оборачивается

отсутствием глубоких искренних чувств при большой выразительности,

театральности переживаний, при склонности к рисовке и позерству.

Все эти черты нередко намечаются с детских лет. Такой ребенок не выносит,

когда при нем хвалят других детей, другим уделяют внимание. Игрушки ему

быстро надоедают и часто служат лишь предметом хвастовства перед другими

малышами. Насущной потребностью рано становится привлечение к себе взоров,

выслушивание восторгов и похвал. Для этого дети с истероидными чертами

охотно декламируют стихи, танцуют, поют. Успехи в учебе во многом

определяются тем, ставят ли их в пример другим.

В подростковом возрасте с той же целью привлечь к себе внимание, прежде

всего товарищей, могут использоваться нарушения поведения. Делинквентность

сводится к прогулам, нежеланию работать и учиться, так как “серая жизнь” их

не удовлетворяет, а занять в учебе и труде престижное положение, которое бы

тешило их самолюбие, у них не хватает ни способностей, ни, главное,

настойчивости. Тем не менее безделье и праздность сочетаются с очень

высокими, фактически не удовлетворимыми претензиями в отношении будущей

профессии. Склонны к вызывающему поведению в общественных местах. Более

тяжких нарушений поведения обычно избегают.

Побеги из дома могут начаться с детских лет. Убежав, дети или подростки

стараются быть там, где их будут искать, или обратить на себя внимание

милиции (такие демонстративные побеги обычно являются следствием реакции

оппозиции). Склонны преувеличивать свою алкоголизацию: прихвастнуть

огромным количеством выпитого или блеснуть изысканным выбором алкогольных

напитков. Иногда такие подростки готовы изобразить из себя наркоманов.

Наслышавшись о наркотиках, попробовав раз - другой какой-либо доступный

суррогат, они любят расписывать свои наркотические эксцессы, необычный

“кайф”, прием экстравагантных наркотиков, вроде героина или ЛСД. Детальный

расспрос обнаруживает, что нахватанные сведения быстро истощаются.

Если ничем другим не удается привлечь к себе внимание, то в ход могут

пускаться мнимые болезни, ложь и фантазии. Последние всегда предназначаются

для окружающих. Выдумывая, легко вживаются в роль, вводят в заблуждение

доверчивых людей.

Истероидная акцентуация нередко сочетается с психическим инфантилизмом

(гармоничным психофизическим или с психическим на фоне физической

акселерации). Вследствие инфантилизма в подростковом возрасте сохраняется

детская реакция оппозиции на утрату или уменьшение внимания со стороны

близких, на потерю роли семейного кумира. Проявления этой реакции могут

быть теми же, что и в детстве—уход в болезнь, попытки избавиться от того,

на кого переключилось внимание (например, заставить мать разойтись с

появившимся отчимом). Но чаще реакция оппозиции проявляется подростковыми

нарушениями поведения—выпивки, знакомство с наркотиками, прогулы, воровство

асоциальные компании сверстников—все это предназначается лишь для того,

чтобы языком поступков про сигнализировать близким: “Верните мне прежнее

внимание и заботу, иначе я собьюсь с пути”.

Реакция эмансипации может иметь бурные внешние проявления—громогласные

требования свободы, конфликты и т.п. На самом же деле настоящей свободы и

самостоятельности вовсе не ищут, от внимания и забот близких вовсе не

жаждут избавиться.

Реакция группирования со сверстниками сопряжена с претензиями на

лидерство или на исключительное положение в группе. Не обладая ни

достаточной стеничностью, ни бестрепетной готовностью подчинять себе

других, такие подростки добиваются ведущего положения иными средствами.

Обладая хорошим интуитивным чутьем настроения в группе, еще только

назревающих в ней желаний, стремлений, событий, истероидные подростки

становятся их первыми выразителями, застрельщиками, зажигателями. В порыве,

воодушевленные обращенными на них взорами, могут повести за собой других,

даже проявить отвагу. Но всегда оказываются вожаками на час, так как перед

неожиданными трудностями пасуют, друзей легко предают, лишенные восхищенных

взглядов, сразу теряют весь задор. Пытаются также возвыситься в среде

сверстников, “пуская им пыль в глаза” россказнями о своих былых “удачах” и

“похождениях”. Товарищи вскоре распознают за внешними эффектами внутреннюю

пустоту. Поэтому истероидные подростки не склонны подолгу задерживаться в

одной группе сверстников и охотно устремляются в новую, уверяя, что

“разочаровались в прежних приятелях”.

Увлечения целиком питаются эгоцентризмом. Для этого может выбираться и

художественная самодеятельность (особенно те ее виды, которые популярны в

среде сверстников). Но той же цели могут служить и гимнастика йогов, и

модные философские течения, и необычные коллекции и многое другое, если

только оно не требует слишком упорного труда и позволяет покрасоваться

перед другими.

Сексуальное влечение не отличается ни силой, ни напряженностью. В

сексуальном поведении также много театральной игры. Юноши чаще скрывают

свои сексуальные переживания, уходят от бесед на эти темы, чувствуя, что

среди товарищей в этой области они могут легко оказаться не на “высоте”.

Девочки, наоборот, склонны афишировать свои действительные и выдумывать

несуществующие связи, способны на оговоры и самооговоры, могут разыгрывать

роль распутниц и проституток, наслаждаясь ошеломляющим впечатлением на

собеседника.

Самооценка очень далека от объективности. Обычно представляют себя

такими, какими в данный момент можно скорее всего обратить на себя

внимание.

Удары по эгоцентризму являются самыми чувствительными для истероидной

натуры. Неспособность занять видное положение среди сверстников,

разоблачение приукрашивающих вымыслов с перспективой быть осмеянными и

низвергнутыми с пьедестала, крах надежд при высоком уровне притязаний,

утрата внимания со стороны значимых лиц — все это может повести и к острым

аффективным реакциям демонстративного типа, включая суицидальные

демонстрации, и к истерическому неврозу, и к демонстративным нарушениям

поведения. Сочетание истероидной акцентуации с потворствующей

гиперпротекцией в воспитании (“кумир семьи”) легко приводит к

психопатическому развитию.

Неустойчивый тип. С детства отличаются непослушанием, непоседливы, всюду и

во все лезут, но при этом трусливы, боятся наказаний, легко подчиняются

другим детям. Элементарные правила поведения усваиваются с трудом. За ними

все время приходится следить. У части встречаются симптомы невропатии

(ночной энурез, заикание и др.).

С первых классов школы нет желания учиться. Нехотя подчиняются при

строгом контроле, но всегда ищут случай отлынивать от занятий. Полное

безволие обнаруживается, когда дело касается любого труда, исполнения

обязанностей и долга, достижения целей, которые ставят перед ними старшие.

Рано выявляется повышенная тяга к удовольствиям, развлечениям,

праздности, безделью. Убегают с уроков в кино или просто погулять по улице.

Подстрекаемые более стеничными товарищами, могут ради компании убежать из

дома. Охотно подражают и подчиняются тем, чье поведение сулит наслаждения,

веселье и смену легких впечатлений. Готовы все дни проводить в уличных

компаниях. Еще детьми начинают курить. Легко идут на мелкие кражи.

Когда становятся подростками, то прежние развлечения, вроде кино, теперь

уже не забавляют. Ищут более острых и сильных ощущений—в ход идут

хулиганские поступки, алкоголизация, проявляется интерес к наркотизации.

Нарушения поведения, делинквентность прежде всего обусловлены желанием

поразвлечься. Выпивки начинаются рано (иногда с 12—14 лет) и всегда в

компании асоциальных приятелей. Поиск необычных впечатлений легко толкает

на правонарушения.

Реакция эмансипации тесно сопряжена все с тем же желанием удовольствия и

развлечения. Глубокой любви к близким они никогда не питают. К семейным

бедам и заботам относятся с равнодушием. Родные для них — прежде всего

источник средств для развлечений. Реакция группирования проявляется в

раннем тяготении к уличным асоциальным компаниям. Неспособные сами занять

себя, плохо переносят одиночество и в этих компаниях прежде всего ищут

места для развлечений. Трусость и недостаточная инициативность приводят к

тому, что неустойчивые подростки легко становятся орудием таких групп. В

групповых правонарушениях им приходится таскать каштаны из огня, а плоды

пожинают более стеничные члены группы,

Все увлечения, требующие какого-то труда, для них непостижимы. Доступным

оказывается только информативно - коммуникативный тип хобби, да еще

азартные игры. Отсюда многочасовая пустая болтовня со случайными

приятелями, детективно-приключенческие интересы— все это питается жаждой

впечатлений, новой легкой информацией, не требующей никакой

интеллектуальной переработки. Знакомства предпочитаются такие же легкие,

как получаемая информация, они нужны только, чтобы ею обмениваться. Веселая

компания всегда важнее преданного друга. Полученные сведения легко

забываются, в подлинный их смысл не вникают, никаких выводов не делается. К

занятиям спортом испытывают отвращение. Только автомашина и мотоцикл

представляются заманчивыми как источники почти гедонического наслаждения

бешеной скоростью с рулем в руках. Но упорные занятия и здесь отталкивают.

Предпочитается угон автомашин и мотоциклов с целью покататься.

Художественная самодеятельность не привлекает, даже модные ансамбли скоро

приедаются.

Сексуальное влечение не отличается силой, но пребывание в уличных группах

ведет к раннему сексуальному опыту, включая знакомство с извращениями.

Сексуальная жизнь становится таким же источником развлечений, как выпивки и

хулиганские похождения. Романтическая влюбленность проходит мимо

неустойчивых подростков, чувство влюбленности для них остается незнакомым.

Учеба легко забрасывается. Никакой труд не привлекает. Работают только в

силу крайней необходимости. Поражает равнодушие к своему будущему—не строят

планов, не мечтают о какой-либо профессии или о каком – либо положении для

себя. Живут только настоящим, желая извлечь из него максимум удовольствий.

От трудностей, неприятностей и испытаний стараются убежать. С угрозой

наказания бывают связаны первые побеги из дома и из интернатов. Повторные

же побеги нередко обусловлены тягой к “свободной жизни”.

Слабоволие и трусость позволяют удерживать неустойчивых в условиях

сурового и жестко регламентированного режима. Когда безделье грозит

наказанием, а ускользнуть некуда, они нехотя смиряются и работают.

Самооценка обычно необъективна: себе приписывают гипертимные или конформные

черты. Главное “слабое звено" неустойчивой акцентуации — остаться без

пристального надзора, быть предоставленным самому себе.

Скрытая акцентуация по неустойчивому типу обнаруживается, когда

подросток, до определенного момента бывший под строгим присмотром, в силу

обстоятельств внезапно оказывается лишенным постоянного контроля. Он сразу

же .попадает в асоциальную компанию, начинает алкоголизироваться и

совершает правонарушения.

При воспитании по типу гипопротекции из неустойчивой акцентуации

развивается психопатия.

Конформный тип. Главная черта — постоянная и чрезмерная конформность к

своему непосредственному привычному окружению. Жизненное правимо—думать

“как все”, поступать “как все”, стараться, чтобы все было “как у всех” — от

одежды и манеры вести себя до мировоззрения и суждений по животрепещущим

вопросам. При этом под “всеми” подразумевается привычное окружение. От него

стараются ни в чем не отстать но и не любят выделяться, забегать вперед.

Это особенно проявляется на отношении к модам одежды. Когда появляется

какая-либо новая мода, то нет больших ее хулителей, чем представители

конформного типа. Но как только их среда осваивает новую моду, они сами

облачаются в эту одежду, забыв о том, что говорили ранее.

В жизни любят руководствоваться сентенциями и в трудных случаях ищут в

них утешения и оправдания (“утраченного не воротишь” и т.п.). Стремясь

всегда соответствовать окружению, совершенно не могут ему противостоять.

Поэтому оказываются полностью продуктом своей микросреды. В хорошем

окружении становятся неплохими людьми, исполнительными работниками. Но,

попав в дурную среду, со временем усваивают все ее обычаи и привычки,

манеры и правила поведения, как бы все это ни противоречило прежнему модусу

жизни и как бы пагубно ни было. Хотя адаптация к новой среде происходит

медленно и первое время тяжело, но, когда она уже осуществилась, новая

среда становится таким же диктатором поведения, каким раньше была прежняя.

Поэтому конформные подростки “за компанию” легко спиваются, могут быть

втянуты в групповые правонарушения.

Конформность сочетается с поразительной некритичностью. Все, что говорит

привычное окружение, все, что приносят привычные каналы информации,—это и

есть истина. И даже если по этим каналам начинают поступать сведения, явно

противоречащие действительности, они по-прежнему принимаются за чистую

монету.

Консерватизм идет рука об руку с конформностью. Новое не любят, потому

что не могут к нему быстро приспособиться. Трудно осваиваются в новой

обстановке. Правда, в наших условиях они открыто в этом не признаются,

потому что в подавляющем большинстве наших микроколлективов чувство нового

высоко ценится, новаторы поощряются и т.п. Но положительное отношение к

новому остается только на словах. На деле же предпочитается стабильное

окружение и раз навсегда установленный порядок. Нелюбовь к новому

прорывается наружу беспричинной неприязнью к чужакам. Это касается и просто

новичка, появившегося в “своей” группе, и особенно представителя другой

среды, другой манеры держать себя и даже другой национальности.

0пекаемое взрослыми детство не дает чрезмерных нагрузок для конформного

типа и проходит без нарушений. Поэтому только в подростковом возрасте

начинают выявляться конформные черты. Учеба с ее четкой регламентацией и

стабильным режимом не представляет чрезмерных трудностей.

Конформные подростки очень дорожат местом в привычной группе сверстников,

стабильностью этой группы, постоянством окружения. Нередко решающим в

выборе профессии или в избрании места, где продолжать учебу, является то

обстоятельство, что в то или иное учебное заведение поступают большинство

товарищей. Если привычная подростковая группа почему-либо отвергает

конформного подростка, то это воспринимается как одна из самых тяжелых

психических травм. Реакция эмансипации ярко проявляется только в том

случае, когда родители и воспитатели отрывают конформного подростка от

привычной ему среды сверстников, когда они противодействуют его стремлению

быть “как все”, перенять распространившиеся подростковые моды, увлечения,

манеры, намерения. Увлечения конформного подростка целиком определяются его

средой и велением времени.

Слабое место в конформном характере—непереносимость крутых перемен. Ломка

жизненного стереотипа, лишение привычного общества может послужить причиной

реактивных состояний. К острым аффективным реакциям особой склонности не

обнаруживается. Дурное влияние среды чаще всего толкает к алкоголизации.

Психопатии конформного типа не бывает. Гипопротекция, безнадзорность,

асоциальное окружение могут привести к психопатическому развитию по

неустойчивому типу. Воспитание в условиях жестоких взаи1моотношений

приводит к эпилептоидизации. Самооценка конформных подростков может быть

неплохой. Большая часть из них довольно правильно отмечает основные черты

своего характера.

Конформно-гипертимный тип представляет собой вариант конформного

типа. Ему помимо выраженной конформности присуща повышенная витальная

самооценка. Такие подростки несколько эйфоричны, подчеркивают свое

здоровье, бодрость, хороший аппетит и сон. Им свойственна чрезмерно

оптимистическая оценка своего будущего, убежденность в исполнении желаний.

Но этим и ограничивается их сходство с гипертимным типом. Ни активности, ни

живости, ни предприимчивости, ни инициативы, ни умения лидировать они не

обнаруживают. Во всем остальном господствует конформность—такие подростки

податливы дисциплине и регламентированному режиму, особенно если все это

соблюдается окружающими.

Смешанные типы. Эти типы составляют почти половину случаев явных

акцентуаций. Их особенности нетрудно представить на основании предыдущих

описаний. Встречающиеся сочетания не случайны. Они подчиняются определенным

закономерностям. Черты одних типов сочетаются друг с другом довольно часто,

а других практически никогда. Существует два рода сочетаний.

Промежуточные типы обусловлены эндогенными закономерностями, прежде всего

генетическими факторами, а также, возможно, особенностями развития в раннем

детстве. К ним относятся уже описанные лабильно-циклоидный и конформно-

гипертимный типы, а также сочетания лабильного типа с астено-невротическим

и сенситивным, астено-невротического с сенситивным и психастеническим. Сюда

же могут быть отнесены такие промежуточные типы, как шизоидо-сенситивный,

шизоидо-психастенический, шизоидо-эпилептоидный, шизоидо-истероидный,

истероидно-эпилептоидный. В силу же эндогенных закономерностей возможна

трансформация гипертимного типа в циклоидный.

Амальгамные типы— это тоже смешанные типы, но иного рода. Они формируются

как следствие напластования черт одного типа на эндогенное ядро другого в

силу неправильного воспитания или иных хронически действующих психогенных

факторов. Здесь также возможны далеко не все, а лишь некоторые наслоения

одного типа на другой. Следует отметить, что гипертимно-истероидный типы

представляют собой присоединение неустойчивых или истероидных черт к

гипертимной основе. Лабильно-истероидный тип обычно бывает следствием

наслоения истероидности на эмоциональную лабильность, а шизоидо-

неустойчивый и эпилептоидо-неустойчивый — неустойчивости на шизоидную или

эпилептоидную основу. Последнее сочетание отличается повышенной

криминогенной опасностью. При истероидно-неустойчивом типе неустойчивость

является лишь формой выражения истероидных черт. Конформно-неустойчивый тип

возникает как следствие воспитания конформного подростка в асоциальном

окружении. Развитие эпилептоидных черт на основе конформности возможно,

когда подросток вырастает в условиях жестоких взаимоотношений. Другие

сочетания практически не встречаются.

Заключение.

Характер – это индивидуальное сочетание существенных свойств личности,

показывающих отношение человека к окружающему миру и выражающихся в его

поведении, поступках.

Характер – это отношение, закрепленное в привычных формах поведения.

Физиологическая основа характера – это сплав черт типа нервной системы и

сложных устойчивых систем временных связей, выработанных в результате

индивидуального жизненного опыта., воспитания.

На базе любого типа нервной системы можно сформировать все общественно

ценные качества личности.

Характер не наследуется и не является прирожденным, а так же постоянным

и неизменным свойством личности характер формируется и развивается под

влиянием окружающей среды, жизненного опыта человека и его воспитания.

Характер, несмотря на свою многогранность, лишь одна из сторон, но не вся

личность. Человек способен подняться над своим характером, способен

изменить его, поэтому, когда говорят о прогнозировании поведения, не

забывают, что оно имеет определенную вероятность и не может быть

абсолютным. Личность может бросить вызов обстоятельствам и стать другой.

Список литературы.

1. Левитов Н.Д. “Психология характера”. – М.: изд. ВЛАДОС, 1997.

2. Личко А. Е. Подростковая психиатрия: (Руководство для врачей).—Л.:

Медицина, 1979.

3. Немов Р.С. Психология.- М.: изд. ВЛАДОС, 1997.

4. Рогов Е.И. Общая психология. – М.: изд. ВЛАДОС, 1998.

5. Романова В.Я., Гиппенрейдера Ю.Б Психология индивидуальных различий

ТЕКСТЫ., - М. изд-во МГУ, 1982 г.

Страницы: 1, 2