p align="left">Указанная Совместная декларация представляет собой международное соглашение, регулирующее основы японо-советских отношений, она является официальным международным документом, ратифицированным высшими органами обеих стран. Следовательно, вряд ли есть необходимость говорить о том, что нельзя в одностороннем порядке менять содержание этого торжественного международного обязательства Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

Кроме того, когда подписывалась японо-советская Совместная декларация, уже существовал договор безопасности, не ограниченный никаким сроком действия. В тот период в Японии уже находились иностранные войска. Следовательно, Совместная декларация заключалась с учетом этих фактов. Уже этих фактов достаточно для того, чтобы заявить, что указанные выше обстоятельства не могут влиять на взаимное согласие, зафиксированное в японо-советской Совместной декларации.

Иные основания для утверждений об утрате силы статьей девятой выдвигал Президент СССР М.С.Горбачев во время и после своего визита в Японию в 1991 году. Выступая на сессии Верховного Совета СССР 26 апреля 1991 года, он говорил: "Премьер Кайфу настаивал на том, чтобы декларация 1956 года была названа в заявлении. Мы на это не пошли. И вот почему: в ней говорится не только об окончании состояния войны и восстановлении дипломатических отношений, но и о передаче Японии островов после заключения мирного договора. Мы считаем, что следует опираться только на ту часть документа, которая стала исторической реальностью, имела международно-правовые и физические последствия. А то, что не состоялось, что последующая история как бы "стерла", невозможно, спустя 30 лет, просто так реанимировать. Шанс тогда был упущен. С тех пор возникли новые реальности. Из них и надо исходить" Визит М.С.Горбачева в Японию. М., 1991. С. 94..

В докладе заместителя председателя Комитета защиты Курил и территориальной целостности России А.Ю. Плотникова на заседании депутатской группы по связям с Парламентом Японии Госдумы РФ 19 сентября 2000 года утверждалось следующее: «В любом случае, в нынешних условиях девятую статью Декларации 1956 г. следует безусловно признать утратившей свою силу как ввиду отказа Японии от первоначальных условий, на которых была заключена Декларации, так и ввиду того, что предусмотренная в этой статье передача Японии островов Малой Курильской гряды была рассчитана на заключение мирного договора в ближайшие годы в конкретных условиях послевоенного времени. За прошедшие десятилетия ситуация в районе южных Курил полностью изменилась, и возврат к договоренностям сорокапятилетней давности уже просто невозможен» Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

По мнению А.Ю. Плотникова, заявление японской стороны о том, что Япония будет добиваться возвращения ей не только островов Хабомаи и острова Сикотан, но также и «других исконных японских территорий», под которыми подразумевались острова Кунашир и Итуруп (см. выше Памятную записку японского правительства от 5 февраля 1960 г.), «напрямую принципиально меняло ситуацию, из которой стороны исходили при заключении Декларации, так как означало прямой односторонний отказ и пересмотр Японией первоначальных условий Совместной декларации» Информационно-аналитический бюллетень депутатской группы по связям с Парламентом Японии Госдумы РФ №3, сентябрь 2000 г., с.17.

Однако «договор представляет собой единое целое, сбалансированный комплекс норм. Прекратить можно лишь договор в целом. Нельзя выбирать изюм из пирога. Прекращение действия отдельных постановлений возможно лишь в том случае, если это допускается договором или согласовано между сторонами. Лишь в исключительных случаях могут быть прекращены, приостановлены или объявлены недействительными только некоторые постановления договора. Необходимым условием является возможность отделения соответствующих постановлений от договора в плане его дальнейшего действия без коренных изменений в правах и обязательствах сторон» Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

В данном случае нет ни исключительных обстоятельств, ни возможности «безболезненного» обособления статьи девятой от целостного текста Декларации. Как можно видеть, японское правительство в процитированной выше Памятной записке от 5 февраля 1960 г. ссылалось именно на международно-правовые процедуры обращения с договорами, не допускающие одностороннего отказа от взятых на себя в договорном порядке обязательств.

В результате работы большого исследовательского коллектива ученых и специалистов из Японии, США и России было зафиксировано следующее: "В 1956 г. в Совместной декларации об установлении дипломатических отношений с Японией и прекращении состояния войны Советский Союз обязался передать Японии острова Хабомаи и Шикотан после подписания мирного договора.

С точки зрения международного права то обстоятельство, что это обязательство было оформлено в виде добровольного волеизъявления Советского Союза, не имеет никакого юридического значения в отношении обязательства России вернуть два меньших острова.

Оно не может быть отменено или изменено в одностороннем порядке: декларация была ратифицирована парламентами двух стран и имеет силу закона, обязательного к выполнению обеими сторонами Гребенщиков Э.. Тихоокеанская Россия и Япония: регионализация отношений. 2004. -№1. -с 90..

Попытки советского правительства в нескольких заявлениях января-мая 1960 г. поставить под сомнение законность этого обязательства неправомочны. Единственным законным путем аннулирования этой декларации была бы ее совместная денонсация Верховным Советом и японским парламентом или принятие Японией и Советским Союзом совместного документа, определяющего изменения в декларации Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

Подобный совместный документ должен быть ратифицирован верховной законодательной властью обеих стран для того, чтобы обрести силу международного права. Тот факт, что Совместная декларация не аннулирована после 1960 года и до сих пор является единственным документом, согласно которому обе стороны осуществляют международные отношения, означает, что она и по сей день имеет силу закона для двух стран" От холодной войны к трехстороннему сотрудничеству в Азиатско-Тихоокеанском регионе. М., 1993, с.20..

Предметом оживленного обсуждения является вопрос о том, как же следует квалифицировать официальные настояния японской стороны о возвращении Японии, кроме Хабомаи и Сикотана, также Кунашира и Итурупа, о которых не шло речи в Декларации, если эти настояния не образуют исключительных обстоятельств, позволяющих отказаться от статьи девятой.

Вот точка зрения японоведа Ю.В. Георгиева: "Из текста Совместной декларации с несомненностью следует, что нынешние требования японской стороны о возвращении ей Кунашира и Итурупа являются требованиями односторонних уступок от России и фактически представляют собой такой же дипломатический "перехлест", как и требование советской стороны в 1960 г. вывода из Японии иностранных войск как дополнительного условия для передачи японской стороне островов Хабомаи и Шикотан» Георгиев Ю.В. Курилы - острова в океане проблем. М., 1998..

Тем не менее, следует четко представлять себе, что компромиссный характер решений, зафиксированных в Совместной декларации, дал японской дипломатии основание на собственную интерпретацию положений декларации, отличавшуюся от толкования советской стороны. Отличия в толковании Совместной декларации сохраняются у российской и японской дипломатии и в настоящее время Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

Японские дипломаты считают, что им удалось на переговорах в Москве зафиксировать обязательство СССР передать Японии острова Хабомаи и Шикотан - по Совместной декларации, и кроме того добиться согласия советской стороны на продолжение переговоров о возвращении Кунашира и Итурупа - в соответствии с договоренностью в обменных письмах.

Естественно, что согласие советской стороны на продолжение переговоров по мирному договору, хотя оно и сопровождалось фактическим отказом передать Японии Кунашир и Итуруп, тем не менее давало японской стороне право ставить вопрос о судьбе этих двух островов, и это обстоятельство активно эксплуатировалось дипломатией Японии Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

Что касается советской стороны, то она рассматривала Совместную декларацию как документ, практически регулировавший основные вопросы послевоенных взаимных отношений СССР и Японии, в том числе и территориальный вопрос" Георгиев Ю.В. Курилы - острова в океане проблем. М., 1998, с.253..

Это суждение дает пищу для некоторых комментариев, предварить которые целесообразно пояснением, о каких обменных письмах идет речь. Незадолго до подписания Декларации, а именно 29 сентября 1956 г., состоялся обмен письмами между полномочным представителем правительства Японии С. Мацумото и первым заместителем министра иностранных дел СССР А.А. Громыко. Письмо С.Мацумото гласило:

"Господин первый заместитель министра, Имею честь сослаться на послание премьер-министра г-на Хатояма от 11 сентября 1956 г. и на ответное послание Председателя Совета Министров СССР от 13 сентября сего года и заявить нижеследующее: Правительство Японии готово вступить в переговоры в Москве о нормализации советско-японских отношений без заключения в настоящее время мирного договора, как было сказано в вышеуказанном послании премьер-министра г-на Хатояма. При этом японское правительство считает, что и после восстановления дипломатических отношений в результате нынешних переговоров весьма желательно, чтобы японо-советские отношения достигли более прочного развития на основе формального мирного договора, включающего в себя и территориальный вопрос.

В этой связи японское правительство будет считать, что переговоры относительно заключения мирного договора, включающего территориальный вопрос, будут продолжены и после восстановления нормальных дипломатических отношений между нашими странами. Приступая к переговорам в соответствии с посланием премьер-министра г-на Хатояма, я буду весьма признателен, если советское правительство также предварительно подтвердит, что и оно придерживается того же мнения" Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

В ответном письме А.А. Громыко подтверждалось получение письма С. Мацумото и сообщалось следующее: "В связи с этим по поручению правительства СССР имею честь сообщить, что Советское правительство разделяет указанное выше мнение японского правительства и заявляет о своем согласии на продолжение после восстановления нормальных дипломатических отношений между нашими странами переговоров о заключении мирного договора, включающего и территориальный вопрос" От холодной войны к трехстороннему сотрудничеству в Азиатско-Тихоокеанском регионе. М., Восточная литература, 1993, с. 159..

С начала 1960-х годов настояния на том, чтобы будущий мирный договор предусматривал возвращение Японии не только Хабомаев и Сикотана, но также Кунашира и Итурупа, последовательно включаются японской стороной в повестку дня переговоров о заключении мирного договора. Ю.В.Георгиев прав в том, что редакция текста Декларации и приведенный выше обмен письмами между С.Мацумото и А.А.Громыко дают японской стороне определенные основания для такой трактовки Декларации и этих писем, которая позволяет выдвигать вышеназванные настояния. Наше мнение состоит в том, что трактовка, принадлежащая японской стороне, не является полностью убедительной, да и сам статус писем нельзя считать достаточно определенным.

Поэтому аргументация японской стороны не пересиливала прошедшее время доводы российской стороны, согласно которым в Декларации обеими сторонами было решено, что Японии должны быть переданы только Хабомаи и Сикотан.

Наличие у японской стороны определенных оснований для своей трактовки в 1960 г. опровергало утверждения, будто попытки включить в число подлежащих передаче островов также Кунашир и Итуруп влекли за собой утрату силы статьей девятой Декларации. В свете этих оснований нельзя согласиться с оценкой Ю.В.Георгиева, по которой "нынешние требования японской стороны о возвращении ей Кунашира и Итурупа являются требованиями односторонних уступок от России и фактически представляют собой… дипломатический "перехлест" Георгиев Ю.В. Курилы - острова в океане проблем. М., 1998..

Не случайно, как не раз подчеркивали в дальнейшем советские комментаторы, речь шла в статье о «передаче» Японии ука-занных островов» а не об их «возвращении», как склонна бы-ла тогда истолковывать суть дела японская сторона. Слово «передача» призвано было означать намерение Советского Союза уступить Японии часть своей, а не японской террито-рии Латышев И.А. Россия и Япония: В тупике территориального спора: 4 года невнятной дипломатии В. Путина, 2000-2004. М., 2004..

Иначе говоря, советская сторона исходила из того, что все южные Курильские острова, оказавшиеся предметом спора, принадлежали не Японии, а Советскому Союзу и что в данном случае речь шла о великодушной готовности совет-ского правительства поделиться своей собственностью с Японией во имя дружбы между народами обеих стран.

Однако фиксация в декларации опрометчивого хрущевского обещания преподнести Японии авансом «подарок» в виде части советской территории явля-ла собой образец политического недомыслия тогдашнего кремлевского руководства, не имевшего ни юридического, ни морального права превращать территорию страны в пред-мет дипломатического торга.

Недальновидность этого обсуж-дения стала очевидна уже в течение двух-трех последующих лет, когда японское правительство в своей внешней полити-ке взяло курс на упрочение военного сотрудничества с США и усиление самостоятельной роли Японии в японо-американ-ском «договоре безопасности», острие которого вполне определенно направлялось в сторону Советского Союза Robertson, Myles L.C. (Myles Leonard Caie), 1958-. Soviet policy toward Japan: an analysis of trends in the 1970s and 1980s / Myles L.C. Robertson. Cambridge: Cambridge University Press, 1988..

Не оп-равдались надежды советского руководства и на то, что его готовность «передать» Японии два острова побудит японские правительственные круги к отказу от дальнейших территори-альных притязаний к нашей стране.

Первые же месяцы, прошедшие после подписания декларации, показали, что японская сторона не была наме-рена успокоиться. Вскоре в дипломатическом багаже Японии появился новый «аргумент» в территориальном споре с Со-ветским Союзом, основанный на искаженном толковании со-держания Совместной декларации и текста ее девятой статьи.

Суть этого «аргумента» сводилась к тому, что-де нормализа-ция японо-советских отношений не кладет конец, а, наобо-рот, предполагает дальнейшие переговоры по «территориаль-ному вопросу» и что фиксация в девятой статье декларации готовности Советского Союза передать Японии по заключе-нии мирного договора острова Хабомаи и Шикотан еще не подводит черту территориальному спору двух стран, а, наобо-рот, предполагает продолжение этого спора по двум другим' островам южных Курил: Кунаширу и Итурупу.

Более того, в конце 50-х годов японское правительство стало активнее, чем прежде, использовать так называемый территориальный вопрос» для раздувания среди японского населения недобрых настроений в отношении нашей страны.

В последующие месяцы 1960 года в советской печати были опубликованы и другие ноты и заявления МИД CCCP советского правительства, свидетельствовавшие о нежела-нии руководства СССР продолжать бесплодные переговоры по поводу японских территориальных притязаний. К их числу относилась памятная записка МИДа СССР от 24 февраля 1960 года, в которой указывалось, что Советский Союз считает «территориальный вопрос» решенным «соответствующими международными соглашениями» Kim Young C. Japanese-Soviet relations: interaction of politics, economics, and national security / Young C.Kim. Beverly Hills, Calif: Sage Publications, 1974..

А далее, 22 апреля 1960 года, последовало заявление советского правительства пра-вительству Японии, в котором отвергались как необоснован-ные утверждения японской стороны о том, будто «территориальный вопрос еще не решен и оставлен обеими сторонами для дальнейшего двустороннего обсуждения. В заявлении указывалось» что советское правительство отклоняет подобные утверждения как не соответствующие действительности, и подчеркивалось, что «территориальный вопрос между СССР и Японией решен и закреплен соответствующими соглашения ми, которые должны соблюдаться.

С этого времени надолго, точнее, более чем не 20 лет политика Советского правитель став в отношении территориальных притязаний Японии стала предельно простой и четной: «территориального вопроса в от ношениях двух стран нет потому, что этот вопрос «уже решен предшествующими международными соглашениями.

Твердая и четкая позиция советской стороны в отноше-нии японских территориальных притязаний привела к тому. что на протяжении многих годов никому из японских гоcy дарственных деятелей и дипломатов не удалось втянуть советский МИД и его руководителей в сколько-нибудь развернутую дискуссию по поводу японских территориальных домогательств».

Примечательно, что слова «северные территории» приоб-рели в ходе развертывания этого «движения» весьма растя-жимое содержание. Одни политические группы, в частности правительственные круги, имели в виду под «северными тер-риториями» четыре южных острова Курильской гряды; другие, включая социалистическую и коммунистическую партии, -- все Курильские острова, а третьи, особенно из числа привер-женцев ультраправых организаций, не только Курильские острова, но и южный Сахалин.

Агрессивность намерений японской стороны проявля-лась чем далее, тем более, даже те поборники территориаль-ных притязаний к Советскому Союзу, которые ограничива-лись тогда в своих требованиях четырьмя южными острова ми не исключали в перспективе возможности наращивания этих требований, а подчас с циничной откровенностью вы сказывались в пользу именно такой перспективы Кимура Хироси. Японское направление внешней политики России (взгляд из Японии) / М: Наука,2003. -№3. -с84..

Для обработки общественного мнения страны и втягива-ния как можно большего числа японцев в «движение за воз-вращение северных территорий» использовались при этом все новые и новые уловки. Так, например, широко стали практиковаться поездки на остров Хоккайдо в район города Немуро, откуда хорошо видны южные Курильские острова, специализированных групп туристов из других районов страны, В программы пребывания этих групп в городе Немуро в обязательном порядке включались «прогулки» на судах вдоль границ южных островов Курильской гряды с целью «печаль-ного созерцания» земель, некогда принадлежавших Японии.

Значительную долю участников этих «ностальгических прогу-лок» составляли к началу 80-х годов школьники, которым по-добные вояжи засчитывались как «учебные поездки», преду-смотренные школьными программами. По такому же мар-шруту ежегодно стали совершать демонстративные выезды в район южных Курил наиболее видные представители япон-ского правительства, включая министров иностранных дел, начальников канцелярии премьер-министра, а позднее и премьер-министры.

Новым моментом в 70-е годы стали апелляции японских организаторов антисоветской кампании к зарубежной обще-ственности. Первым примером того стала речь японского премьер-министра Эйсаку Сато на юбилейной сессии Гене-ральной Ассамблеи ООН в октябре 1970 года, в которой гла-ва японского правительства попытался втянуть мировую об-щественность в территориальный спор с Советским Союзом. В дальнейшем, в 70--80-х годах, попытки японских дипломатов использовать трибуну ООН с той же целью предпринимались неоднократно Japan in dynamic Asia: copying with the new security challenges / edited by Yoshiro Sato and Satu Limaye. Lanham, MD. : Lexington Books, 2006..

Начиная с 1980 года по инициативе кабинета Судзуки в стране стали ежегодно отмечаться так называемые «дни се-верных территорий». Таким днем стало 7 февраля. Именно в этот день в 1855 году в японском городе Симоде был подпи-сан русско-японский трактат, по которому южная часть Ку-рильских островов оказалась в руках Японии, а северная часть осталась за Россией. Выбор этой даты в качестве «дня северных территорий» должен был подчеркнуть, что Симодский договор (растоптанный и аннулированный самой Япони-ей в 1905 году в ходе Русско-японской войны, а также и в 1918--1925 годах в ходе японской интервенции на Дальнем Востоке и в Сибири) якобы и поныне сохраняет свою значи-мость.

К концу 80-х годов все более заметное влияние на поли-тику советских правящих кругов и дипломатов стали оказы-вать сторонники «нового мышления», сгруппировавшиеся в окружении М.С. Горбачева, а также «демократы», образовав-шие во вновь избранном Верховном Совете СССР так назы-ваемую «межрегиональную группу». В публичных заявлениях многих из этих «новаторов», пронизанных злобным непри-ятием сталинской внешней политики, появились призывы к пересмотру ялтинской системы международных отношений, сложившейся в итоге Второй мировой войны, и к безотлага-тельному завершению территориального спора с Японией пу-тем «справедливого компромисса», под которым подразу-мевались уступки японским территориальным притязаниям.

Первые откровенные заявления такого рода прозвучали в октябре 1989 года из уст народного депутата, ректора Московского архивного института Ю. Н. Афанасьева, заявившего во время своего пребывания в Токио о необходимости слома ялтинской системы и скорейшей передачи Японии четырех южных островов Курильской гряды.

Вслед за Ю. Афанасьевым стали высказываться в пользу территориальных уступок при приездах в Японию и другие видные межрегиональщики: Д. Сахаров, Г. Попов, Б. Ельцин, Не что иное, как курс на постепенные, растянутые во време-ни уступки японским территориальным требованиям представляла собой, в частности, "Программа пятиэтапного реше-ния территориального вопроса", выдвинутая тогдашним лиде-ром межрегиональной группы Ельциным в ходе его визита в Японию в январе 1990 года Загорский А. Новый взгляд на известную тему. 1997. -№5. -с 151..

Не без ведома горбачевского окружения в активную раз-работку курса на «компромисс» с Японией и уступки японским территориальным домогательствам включились в те же дни редакции ряда центральных российских газет и журналов («Известий», «Московских новостей», «Нового времени» и дру-гих), а также работники некоторых исследовательских цен-тров Академии наук СССР и, в частности, японоведы Институ-та мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) Георгиев Ю.В. Курилы - острова в океане проблем. М., 1998.. Осенью 1990 года научный сотрудник ИМЭМО Г. Кунадзедал интервью японской газете «Ёмиури», в котором изложил некую формулу «два плюс альфа» Крупянко М.И. Япония после «холодной войны». Политика обеспечения национальной безопасности. М., 2001..

Появление в политическом мире Советского Союза груп-пы сторонников территориальных уступок Японии окрылило японских политиков и дипломатов и возродило у них угасшие было надежды на скорую реализацию их планов пересмотра японо-советских границ, сложившихся в итоге Второй миро-вой войны. Именно с этими надеждами готовились они к ви-зиту в Японию Президента СССР М.С. Горбачева, который по-сле нескольких отсрочек состоялся в апреле 1991 года Загорский А. Новый взгляд на известную тему. 1997. -№5. -с 153..

Не исключено, что визит Горбачева в Японию завершил-ся бы реализацией курса прояпонски настроенных сторонни-ков «нового мышления» на передачу под контроль Японии по крайней мере части южных Курил, если бы их дела в горба-чевском окружении, в ИМЭМО и в некоторых средствах мас-совой информации не получила отпора со стороны влиятель-ных представителей Политбюро ЦК КПСС и командования советских вооруженных сил, отвергавших с порога идею тер-риториальных уступок Японии.

Именно этот отпор «консерва-тивной» части советского руководства, данный поборникам «нового мышления» накануне отъезда Горбачева в Японию, вынудил Президента СССР занять на переговорах в Токио бо-лее твердую позицию, чем это предполагалось им ранее, хотя и эта позиция была все-таки гораздо мягче и податливей, чем у прежних руководителей Советского Союза.

Итогом длительных и напряженных переговоров Горбаче-ва с японским премьер-министром Тосики Кайфу явилось Со-вместное заявление, подписанное руководителями двух стран. Заявление это отражало характерную для Горбачева непо-следовательность во взглядах и в защите национальных ин-тересов государства. С одной стороны, несмотря на настойчи-вые домогательства японцев, советский руководитель не до-пустил включения в текст Совместного заявления каких-либо формулировок, открыто подтверждающих готовность совет ской стороны передать Японии острова Хабомаи и Шикотан. Не пошел он и на отказ от нот Советского правительства, на-правленных Японии в 1960 году Крупянко М.И. Япония после «холодной войны». Политика обеспечения национальной безопасности. М., 2001..

Однако, с другой стороны, в текст Совместного заявления оказались все-таки включены довольно двусмысленные формулировки, позволявшие япон-цам истолковывать их в свою пользу. Речь идет о тех строках заявления, в которых указывалось, что руководители обеих стран «провели обстоятельные и углубленные переговоры по всему комплексу вопросов, касающихся разработки и заключения мирного договора между Японией и СССР, включая проблему территориального размежевания, учитывая пози-ции обеих сторон о принадлежности островов Хабомаи, Ши-котан, Кунашир и Итуруп.

Казалось бы, вопрос исчерпан, тем более что послевоенную границу соблюдали обе стороны, поскольку действия Японии (в частности, подписание соответствующих договоров) означали фактическое признание ею этой границы. Однако общее ослабление государственного механизма в постперестроечные годы и жесткое противостояние в борьбе за власть между Михаилом Горбачевым и Борисом Ельциным привели к тому, что средством этого противостояния стала и внешняя политика, в частности "курильский вопрос" Крупянко М.И. Япония после «холодной войны». Политика обеспечения национальной безопасности. М., 2001..

1.2. Южно-курильская территориальная проблема начала перестройки

9 октября 1990 года в «Комсомольской правде» была опубликована статья А. Янова «Курилы: козырь перестройки», автор которой утверждал: «Эти острова «вам, собственно, не нужны» Георгиев Ю.В. Курилы - острова в океане проблем. М., 1998..

В том же октябре 1990 года С. Б. Станкевич предложил японцам разработанный им совместно с Г.Х.Поповым план создания на спорных островах «совместной российско-японской администрации». Не прошло и месяца, как на сессии Верховного Совета СССР президент Киргизии А.Акаев призвал М.С.Горбачева срочно продать острова Японии.

Весной 1991 года, будучи не в Токио, а всего-навсего в Норильске, Н.И.Травкин, тем не менее, завел речь на ту же тему: нужно отдать Японии Курилы! Под чисто корыстные замыслы подводилось историко-теоретическое обоснование. Например, в «Комсомольской правде» 2 марта 1991 года была напечатана статья В. М. Пескова «Как продавали Аляску», смысл которой сводился к следующему: правильно сделали, что продали, а то бы американцы силой отняли.

В какой мере США были действительно способны на это в 1867 году, когда только-только закончилась война Севера с Югом, сильно истощившая страну, В.Песков умалчивал, да и не в Аляске было дело. Говорилось об Аляске, а намек содержался на Курилы: надо скорей продать, а то просто отнимут. 11 апреля 1991 года в той же "Комсомольской правде" призвал уступить «не японцам, а здравому смыслу» К. Саркисов из Института востоковедения. Осенью 1991 года на Курилы приехал зам. министра иностранных дел РСФСР Г. Кунадзе с целью подготовить местное население к мысли о неизбежности передачи Южных Курил Японии. Н.Александров в корреспонденции с Курил «Там, где начинается земля» ("Союз", 1991, №14) выкопал откуда-то самурая Мураками Сиринори, который якобы открыл Южные Курилы, впервые нанес их на карту в 1635 году и преподнес эту карту правящему дому Токугава.

Но кроме всех посторонних открывателей на Курилах были и коренные обитатели - айны. «Независимая газета» поместила 28 декабря 1991 года большую статью о них под названием «Хозяева Курил», и это совершенно правильное название. Однако в том же печатном органе 28 января 1992 года напечатана статья Л.Васильева «Курилы и Палестина», автор которой признает, что историческое право на острова имеют лишь айны, но тут же утверждает, будто айны фактически вымерли и ассимилированы японцами.

Характерно, что ни один глава Советского государства, правительства и КПСС ни разу не был с визитом в Токио. Единственным исключением оказался советский президент М. Горбачев. Итогом его визита в Японию 16--19 апреля 1991 г. стало официальное признание наличия разногласий по территориальному вопросу.

Новым фактором в развитии советско-японских отношений явилась внутриполитическая борьба в СССР. Усиливающаяся демократическая оппозиция искала новые подходы к курильской проблеме. В январе 1990 г. Б. Ельцин во время посещения Токио предложил пятиэтапный план решения судьбы Южных Курил. План предусматривал следующие этапы:

1. Официальное признание Советским Союзом существования территориальной проблемы в советско-японских отношениях.

2. Демилитаризация островов Кунашир, Итуруп, Шикотан и Хабомаи.

3. Объявление этих островов зоной свободного предпринимательства с соответствующим льготным режимом для Японии. Заключение договора между РСФСР и Японией по вопросам развития сотрудничества в торгово-экономической, научно-технической, культурной и гуманитарной сферах.

4. Заключение мирного договора между СССР и Японией.

5. Решение территориального вопроса с новым поколением политиков через 15--20 лет. При этом среди возможных вариантов решения названы «совместный протекторат СССР и Японии», придание островам статуса «свободной территории», передача островов Японии.

Вопрос об окончательном размежевании Б.Н. Ельцин предлагал решить будущему поколению политиков.

Таким образом, нам представляется, что первоначально "пятиэтапный план" был представлен как тактический ход демократической оппозиции РСФСР в обход официальной позиции МИД СССР. Далее, в апреле 1991 года в Японию пожаловал сам президент СССР М.С. Горбачёв. Он провёл в Токио несколько раундов переговоров со своим коллегой Т. Кайфу. Итогом этих переговоров явилось заключение "Совместного советско-японского заявления".

Реакция Японии на визит Б.Н. Ельцина в январе 1990 года на представленный им план решения проблемы "северных территорий" была довольно скептической.

В откликах на программу Б.Н. Ельцина преобладали не столько приветственные, сколько критические оценки. Объяснялось это рядом обстоятельств, но главным из них всё же явилось то, что японские политические круги считали тогда, что власть М.С.Горбачёва в СССР достаточно прочна, а приход к власти Ельцина в ближайшее время казался им маловероятным.

Кроме того, в 1991 году ожидался визит самого президента СССР М.С. Горбачёва, и японцы ждали от визита "реального" лидера СССР не какие-то отдалённые по времени, а безотлагательные уступки японским территориальным требованиям [отдать все 4 острова]. Однако, несмотря на все эти нюансы, лидер демократов РСФСР был благосклонно принят в Японии и впоследствии являлся особо популярной личностью в "стране восходящего солнца" Афонин Б.М. Россия - Япония: итоги, которых могло бы и не быть: к 50-летию Совместной советско-японской декларации: [приложение к журналу "Россия и АТР", выпуск 2] / Владивосток: Дальнаука, 2006. .

Подписанное М.С. Горбачёвым в апреле 1991 года "Совместное советско-японское заявление", по сути дела, отразило те положения, которые были зафиксированы и прописаны в "пятиэтапном плане" Б.Н. Ельцина. Официальное признание существования территориальной проблемы в отношениях между СССР и Японией - суть первого этапа концепции Б.Н. Ельцина. Таким образом, первый этап плана был реализован уже в апреле 1991 года политическим руководством СССР.

После событий в Москве 18-21 августа 1991 года, реальная власть в стране оказалась в руках демократов во главе с президентом РСФСР Б.Н. Ельциным. Состав участников территориального спора расширился: МИД Японии, МИД СССР, МИД РСФСР.

На переходном этапе (август-декабрь 1991 года) политическое руководство РСФСР, нуждавшееся в срочной экономической помощи, которую предлагала Япония, вернулось к "пятиэтапному плану" решения территориальной проблемы. С этого момента план Ельцина был взят на вооружение МИДом РСФСР, а позднее и МИДом РФ.

Таким образом, являясь в самом начале своего рождения тактическим ходом российской демократической оппозиции в январе 1991 "пятиэтапный план" эволюционировал в новое исходное качество: он стал базой, на которой впоследствии строился весь комплекс российско-японских отношений. Это означает, что стратегия российского руководства в 90-е годы ХХ столетия формировалась в процессе осуществления на практике положений, зафиксированных в "пятиэтапном плане".

Впоследствии, будучи уже президентом РФ, Ельцин, хоть и говорил об имеющихся у него чуть ли не четырнадцати вариантах решения "курильской проблемы", пятиэтапного плана с повестки дня ни разу не снимал, как, впрочем, ни разу его на официальном уровне не озвучивал.

При этом практические действия и самого Ельцина, и исполнительных властей на разных уровнях дают веские основания говорить о том, что этот план неуклонно, хотя и с некоторыми корректировками, исполняется Георгиев Ю.В. Курилы - острова в океане проблем. М., 1998..

В свою очередь, Токио начал пытаться балансировать между советскими и новыми российскими властями. Отметим здесь, что 24 августа 1991 г., то есть сразу после августовского путча, некий японский дипломат явился к высокопоставленному представителю МИДа РСФСР с предложением, чтобы президент Ельцин незамедлительно выступил с заявлением, что советский режим виновен во многих преступлениях и демократическая Россия отрекается от них и готова в отношениях с Японией руководствоваться Симодским трактатом 1855 г. в той его части, которая касается Курильских островов Rozman Gilbert. Japan's response to the Gorbachev era, 1985-1991. : a rising superpower views a declining one / Gilbert Rozman. Princeton, N.Y. : Princeton University Press, 1992..

Представитель Токио заявил, что предлагаемое им заявление от лица российского президента трактовалось бы японской стороной как подлинный жест доброй воли со стороны демократического руководства РСФСР. Сущность японского предложения может быть понята через контекст вакуума власти в СССР, который существовал в это время. Также данная японская инициатива должна рассматриваться как черта, характеризующая и степень давления со стороны Токио на власти РСФСР с тем, чтобы добиться решающего прорыва в курильской проблеме.

Общепринятое мнение, существующее в Российской Федерации, сводится к тому, что это государство является государством--правопреемником СССР. Следовательно, делают отсюда вывод политики и ученые, Россия наследует не только права, но и обязательства государства--предшественника. По словам С. Филатова, в рамках именно этого понимания к России перешли место постоянного члена Совета Безопасности ООН, а также иные права и обязательства по целому ряду основополагающих международных договоров, заключенных Советским Союзом.

Распад СССР в принципе мог привести к радикальным изменениям в подходе Москвы к отношениям с Токио. По некоторым косвенным данным мы можем прийти к заключению, что российское руководство в первой половине 1992 г. серьезно рассматривало возможность разрешения курильского вопроса на условиях, которые удовлетворяли бы основные претензии японской стороны Hasegawa Tsuyoshi, 1941-. The Northern Territories dispute and Russo-Japanese relations / Tsuyoshi Hasegawa. Berkeley, CA: University of California, International and Area Studies, 1998..

Так, 22 и 29 мая 1992 г. заместитель министра иностранных дел Российской Федерации Г. Ф. Кунадзе представил Государственной комиссии по подготовке визита президента Б. Ельцина в Японию (визит был назначен на сентябрь 1992 г.) предложение МИДа передать Японии Хабомаи и Шикотан, как это было предусмотрено советско-японской декларацией 1956 г., а также продолжить переговоры относительно судьбы Кунашира и Итурупа.

23 июля 1992 г. Кунадзе сообщил прессе, что текст мирного договора с Японией в целом подготовлен. По словам этого высокопоставленного дипломата, «остается совсем немного договориться о проблеме территориального размежевания». Мирный договор Россия была готова подписать в рамках тех существующих договоренностей, правовых и политических реалий, которые сложились в то время. Кунадзе высказал мнение, что «нет другого пути, кроме реализации совместной советско-японской декларации от 1956 г.», согласно которой предусматривалось возвращение Японии двух из четырех спорных островов Южных Курил.

Характерно, что Кунадзе при этом особо подчеркнул, что политика России в отношении Японии не должна становиться объектом внутриполитической борьбы. В российском парламенте в то время активизировались силы, выступавшие с критикой курса руководства страны, который они оценивали как излишне прозападный, и Кунздзе, судя по его заявлению, был заинтересован в их нейтрализации во время обсуждения вопроса о принадлежности Южных Курил Rozman Gilbert. Japan's response to the Gorbachev era, 1985-1991. : a rising superpower views a declining one / Gilbert Rozman. Princeton, N.Y. : Princeton University Press, 1992..

Определение позиции МИДа России в отношении курильской проблемы не означало, что все звенья исполнительной власти разделяли мнение Кунадзе и его коллег. В структуре исполнительной власти Российской Федерации президентская команда занимала решающее место в сравнении с МИДом.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8