Диплом: Исковое производство

(например, несоблюдение обязательной нотариальной формы сделки или уклонение в

прошлом от выполнения своих родительских обязанностей недееспособными,

нуждающимися в помощи родителями); правоизменяющие факты (например, тяжелое

материальное или семейное положение алиментообязанного лица);

правопрекращающиеся факты (например, истечение срока договора аренды имущества)

[104].

Таким образом, представляется обоснованным мнение тех ученых-юристов, которые

различают фактическое и юридическое (правовое) основание иска

[105], поскольку обе части основания иска взаимосвязаны и взаимообусловлены,

потому что факты реальной действительности будут иметь юридическое значение,

если именно с ними материальный закон, регулирующий спорное правоотношение,

связывает наступление юридического факта.

Проведенный анализ элементов иска позволяет прийти к выводу о том, что

предмет и основание иска имеют решающее значение для его характеристики. Они

индивидуализируют иск и этим самым дают возможность устанавливать тождество и

различие исков, что имеет важное практическое значение, поскольку при

тождестве исков вторичное его рассмотрение в суде с участием тех же сторон не

допускается (п. 4 ст. 221 ГПК).

3. Право на иск

Понятие права на иск неразрывно связано с понятием иска как средства защиты

нарушенных или оспоренных прав или охраняемых законом интересов. Вопрос о

понятии иска, как было показано ранее, является одним из самых спорных в

науке гражданского процессуального права. Это обстоятельство, в свою очередь,

предопределило оживленную дискуссию в литературе вопроса о сущности права на

иск

В связи с этим, в цивилистической литературе по гражданскому процессуальному

праву высказаны различные точки зрения о понятии права на иск. В связи с этим

исследователь полагает необходимым провести теоретико-правовой анализ этих

точек зрения, поскольку обозначенный вопрос представляет значительный

теоретический и практический интерес для исследователя, а также предопределяет,

с одной стороны, возможность действенной защиты нарушенных либо оспариваемых

прав или охраняемых законом интересов граждан и организаций, с другой –

идеальный образ результата судопроизводства

[106]. Эти обстоятельства являются важнейшей предпосылкой эффективности

правосудия по гражданским делам, ибо одна из коренных и наиболее значимых его

целей – защита прав и охраняемых законом интересов граждан и организаций,

которая достигается, в частности, посредством исковой формы процесса.

Итак, «Право на иск, – говорит К.С. Юдельсон, – осуществляется в форме

предъявления иска в суд к ответчику, поэтому его можно считать и называть

правом на предъявление иска. В свою очередь, наличие и осуществление права на

иск обусловлено рядом предпосылок, указанных в законе (ст. 31 Основ, ст. 129

ГПК)»[107]. Этой точки зрения

придерживаются, как правило, те цивилисты-процессуалисты, которые определяют

иск как обращение к суду за защитой права или охраняемого законом интереса

[108], иначе, игнорирующих материально-правовую сторону иска.

Другую точку зрения представляют авторы (В.П. Чапурский, С.Н. Абрамов и др.),

которые исходят из двойственного понимания категории «право на иск». По их

мнению, следует различать: а) процессуальное право на иск как правомочие на

обращение за судебной защитой или иначе право на предъявление иска, б)

материальное право на иск как правомочие на принудительное осуществление

гражданского права через суд или иначе право требовать судом исполнения

ответчиком его обязанности перед истцом. Таким образом, эти авторы

конструировали два понятия права на иск: а) право на иск в процессуальном

смысле, б) право на иск в материальном смысле слова

[109]. Аналогичной позиции придерживается М.А. Гурвич

[110]. Так, в силу его мнения, процесс представляет собой упорядоченное

судопроизводство, возбуждение и совершение которого происходит по определенным

правилам, устанавливающим, в частности, те условия, те необходимые и

обязательные предпосылки, при наличии которых всякий может обратиться к суду с

гражданским иском по конкретному делу.

Таким образом, если он под правом обращения к суду по гражданскому спору

понимает широкую, соответствующую общей функции государства по правосудию по

гражданским делам возможность, представленную гражданам, пользоваться

правосудием, обращаться за ним, то под

правом на предъявление иска (правом на иск в процессуальном смысле)

подразумевает право возбудить и поддерживать судебное рассмотрение данного

конкретного гражданско-правового спора с целью его разрешения, право на

правосудие по конкретному гражданскому делу.

Следовательно, право на предъявление иска, по мнению М.А. Гурвича, не

является, однако, единственной формой, в которой проявляется общая,

обеспеченная законом возможность пользоваться правосудием, именуемая «правом

обращения к суду». К таким формам принадлежит наряду с правом на предъявление

иска также право на ответ по иску, право на участие в возникшем процессе,

право на обеспечение иска, право обжаловать решение, право на меры

принудительного исполнения. Все эти формы права обращения к суду представляют

собой как бы фазы его развития и раскрытия в процессе движения дела. Первая

из них – это право на иск, в процессуальном смысле (право на предъявление

иска). Право на предъявление иска направлено на получение решения суда по

существу гражданского спора. Получение судебного решения, независимо от его

содержания и характера - благоприятного или неблагоприятного для истца,

составляет предмет и конечную цель права на предъявление иска.

Правом на иск в материальном смысле (притязание), с точки зрения М.А. Гурвича,

называется гражданское субъективное право в том состоянии, в котором оно

способно к принудительному в отношении обязанного лица осуществлению. При этом

способность быть осуществленным в порядке принуждения, по его мнению, является

существенным, а потому неотъемлемым свойством гражданского субъективного права.

Особенность этого свойства состоит, однако, в том, что оно проявляется при

известных условиях, до наступления которых право имеет ненапряженный,

неактивизированный, неисковый характер. «Лишь с наступлением указанных условий,

– говорит М.А. Гурвич, - проявляется способность права к принудительному в

отношении обязанного лица осуществлению; мощь вызвать исполнение обязанности;

право во всем своем содержании приобретает ненапряженный характер веления,

исполненного принудительной силы, оно созревает, становится годным к

немедленному осуществлению»[111]

. При таком понимании принуждения в праве, наступление зрелости права означает

некоторое состояние права, особый момент в его развитии, в котором раскрывается

присущая ему принудительная сила, его сущность права на исполнение обязанности

против и помимо воли должника.

Таким образом, в основе утверждения М.А. Гурвича о том, что способность быть

осуществленным в порядке принуждения присуща субъективному праву, пришедшему

в исковое состояние с момента его нарушения, лежит отрицание обязанности

суда, которая корреспондировала бы праву заинтересованного лица.

Отождествляя право на иск с самим субъективным правом, М.А. Гурвич предлагает

«устранить прежде всего многозначность термина «право на иск», сохранив его в

законах единственно в материальном смысле, в значении субъективного

гражданского права, в состоянии способности к принудительному осуществлению,

равнозначном притязанию»[112].

Нельзя согласиться и с тем утверждением М.А. Гурвича, что право не способное

перейти в состояние права на иск, не есть право и, что «способность права

приходить в это состояние присуща всякому гражданскому праву»

[113]. Однако автор не учитывает при этом, что кроме исковой существует еще

уголовно-правовая и административно-правовая формы защиты права, следовательно,

не всякое гражданское право способно переходить в состояние права на иск. Кроме

того, М.А. Гурвич полагает, что право на иск в материальном смысле может

осуществляться не только в порядке судебного процесса, но и иным путем,

например, путем исполнительной надписи нотариуса

[114]. Трудно согласиться с такой точкой зрения, ибо она разрывает

необходимую связь права на иск с процессом. В связи с этим, близкой к истине

является, на наш взгляд, позиция А.А. Добровольского

[115] заметившего, что путем исполнительной надписи осуществляются только

бесспорные требования (ст. 268 ГПК РСФСР). В случае же возникновения спора

требования могут быть осуществлены только в исковом порядке, т.е. через суд.

Следовательно, требование, осуществляемое путем исполнительной надписи

нотариуса, законодатель не рассматривает как исковое, поскольку оно становится

исковым только в том случае, если осуществляется в процессуальном порядке

(исковом) через суд. С этих позиций, представляется, что действующее

законодательство России не солидаризируется с указанными рассуждениями М.А.

Гурвича, опровергает их.

Исследователю интересна позиция В.Н. Щеглова, по вопросу права на иск. Так, по

его мнению, право на иск в процессуальном смысле представляет собой

обеспеченную обязанностью суда возможность истца обосновать с использованием

предоставленных законом средств правомерность предъявленного иска. Это право

активно вести процесс, право на решение суда по существу иска, право добиваться

отмены вынесенного судом решения и определений, право на участие в

исполнительном производстве в целях своевременной и реальной защиты нарушенного

права. Такое субъективное право возникает с момента возбуждения гражданского

дела судьей. В его основе лежит право на предъявление иска как правомочие

заинтересованного лица обратиться к суду с требованием о защите нарушенного или

оспоренного права или охраняемого законом интереса. Юридическими фактами,

порождающими право на иск, в процессуальном смысле, являются обращение в суд с

соблюдением требований к исковому заявлению и иных условий (ст.ст. 126, 127,

129, 130 ГПК) и определение судьи о принятии заявления к рассмотрению и

разрешению. Далее, указанный автор, буквально говорит следующее: «в отличие от

права на предъявление иска (на обращение за защитой), являющегося правомочием,

право на иск в процессуальном смысле является субъективным правом. Право на

предъявление иска может быть использовано заинтересованным лицом путем

обращения к суду или иному юрисдикционному органу за защитой. Реализация такого

права зависит только от действий самого заинтересованного лица, тогда как

осуществление права на иск в процессуальном смысле с собственными действиями

истца не связано. Истец может и не воспользоваться возможностью активно вести

процесс, поддерживать свой иск, но суд в соответствии со своей обязанностью

должен рассмотреть дело и вынести решение. Именно в силу корреспондирующей

обязанности суда вынести решение право на иск в процессуальном смысле является

субъективным правом»[116].

Очевидным является то, что В.Н. Щеглов, говоря о праве на иск как субъективном

праве, выделяет из него такое правомочие как право на собственные действия

истца и называет выделенное правомочие правом на предъявление иска. Тем самым

субъективное право интерпретируется у него как совокупность только двух

остальных его правомочий: права требования (права на чужие действия) и права на

защиту.

Аналогичная позиция резюмируется в рассуждениях В.Н. Щеглова и относительно

права на удовлетворение иска[117]

, которое, у него, является

субъективным правом, поскольку ему корреспондируют обязанности суда и судебного

исполнителя. Указанное право он отличает от правомочия на защиту, которому

ничья обязанность не корреспондирует подобно правомочию на предъявление иска.

Последнее, как было показано выше, образуется у лица при наличии ряда

предпосылок, но которому не корреспондирует обязанность судьи или иного

юрисдикционного органа возбудить гражданское дело. Действительно, как верно

приметил П.М. Филиппов, «реализация права на судебную защиту в порядке

гражданского процесса тесно связано с правом на обращение в суд и с порядком

возбуждения судебной деятельности»

[118]. Иными словами, лишь обращение в суд с соблюдением предусмотренных

законом условий порождает у судьи обязанность принять исковое заявление. Тоже

происходит и с правомочием на удовлетворение иска. Оно возникает с момента

нарушения субъективного гражданского права (факт гражданского правонарушения

порождает правомочие на судебную или иную защиту). Но в момент нарушения права

еще преждевременно говорить об обязанности суда удовлетворить иск. На данном

этапе формирования права на удовлетворение иска можно говорить, только о

конституционной обязанности государства на основе законности обеспечивать

охрану правопорядка, интересов общества, прав и свобод граждан (ст. 2, 45, 46

Конституции РФ). Поэтому вначале возникает правомочие получить защиту без

чьей-либо обязанности, ибо удовлетворение обращения к суду зависит от наличия

двух моментов: личной заинтересованности (субъективного) и существования

специальных правил, установленных законом (объективного)

[119].

В соответствии с принципом диспозитивности исковое заявление подается

заинтересованным лицом. Юридический факт подачи заявления

лицом, имеющим право на предъявление иска, и определение судьи о возбуждении

гражданского дела важнейшей предпосылкой для возникновения права на

удовлетворение иска как субъективного права.

Таким образом, В.Н. Щеглов, как и М.А. Гурвич полагает, что возможность

принудительного осуществления является неотъемлемым признаком права как

регулятора общественных отношений, но при этом, у него защита нарушенного права

осуществляется не автоматически: она имеет свой механизм, т.е. является

охранительным, которое, по мнению Е.А. Крашенинникова, обладает способностью

подлежать принудительному осуществлению юрисдикционным органом

[120].

Г.Л. Осокина также рассматривает право на иск в двух самостоятельных аспектах:

право на предъявление иска (процессуальный аспект) и право на удовлетворение

иска (материально-правовой аспект)

[121]. По ее мнению, право на иск в процессуальном смысле отличается от

права на иск в материально-правовом смысле по основанию возникновения,

реализации указанных правомочий, а также по тем последствиям, которые наступают

в случае отсутствия или ненадлежащей реализации того или иного правомочия.

«Возникновение и реализация права на предъявление иска, – пишет она, – зависят

от фактов процессуально-правового характера. Возникновение и реализация права

на удовлетворение иска обусловлены как материально-правовыми, так и

процессуальными фактами. Отсутствие права на предъявление иска или его

ненадлежащая реализация в зависимости от времени обнаружения влекут отказ в

принятии искового заявления в стадии возбуждения гражданского дела, прекращения

производства по делу либо оставление иска без рассмотрения в стадии судебного

разбирательства (ст.ст. 129, 130, 219, 221 ГПК РСФСР). Отсутствие права на

удовлетворение иска влечет вынесение решения об отказе в иске»

[122]. Но в отличие от М.А. Гурвича, если Г.Л. Осокина и рассматривает право

на иск в процессуальном смысле как право на обращение с требованием о защите,

право на процесс независимо от его исхода, то право на удовлетворение иска –

это право на получение защиты, право на положительный исход процесса.

Следующую точку зрения на понятие права на иск, так называемую теорию

охранительного гражданского правоотношения выдвинули и обосновали Е.А.

Крашенинников, В.А. Носов, В.В. Бутнев, Е.Я. Мотовиловкер при наличии некоторых

нюансов во взглядах[123].

По Е.А. Крашенинникову, судебная защита регулятивных гражданских прав и

охраняемых законом интересов, осуществляемая в порядке искового производства,

представляет собой форму реализации исковых прав. «Право на иск, или на

притязание, – говорит он, – это охранительное гражданское правомочие

требования, предоставленное лицу законом. Оно связано с принуждением, но не

включает его в свое содержание»

[124]. Фигурируя в качестве особого, самостоятельного начала и занимая

внешне по отношению к исковому праву положение, принуждение, по данной теории,

определяет право на иск не со стороны содержания, а со стороны формы

осуществления. Исковое право (например, на оспаривание сделки, виндикационное

притязание и т.д.) является, по Е.А. Крашенинникову, не правом на принуждение,

а правом, которое может осуществляться в принуди-

тельном порядке. Иначе говоря, принуждение – один из возможных способов

реализации исковых притязаний.

Каждому исковому праву, по его мнению, свойственно опираться в своем

осуществлении на принудительную силу государственного аппарата. Однако

управомоченный может воспользоваться данным свойством только в границах

установленных законом давностных сроков. По их истечении способность искового

права к принудительной реализации исчезает. Отсюда ясно, что исковая давность

есть не что иное, как время, в пределах которого допускается принудительное

осуществление права на иск при помощи юрисдикционного органа. Под основанием

искового права он понимает то, что порождает его бытие. Основание любого

субъективного гражданского права исчерпывается условиями, взаимодействие

которых приводит к его возникновению. К числу таких условий он относит норму

права, правоспособность и юридический факт. Поэтому, не составляя исключения из

общего правила, исковое право имеет своим основанием охранительную

гражданско-правовую норму, правоспособность и юридический факт, предусмотренный

гипотезой указанной нормы[125].

И с наступлением всех перечисленных условий, которое фактически наблюдается в

момент появления соответствующего юридического факта (например,

правонарушения), становится возможным их взаимодействие, вызывающее

возникновение права на иск. Гражданское охранительное правоотношение

основывается только на нормах гражданского права и на фактах, вызывающих

возникновение, изменение и прекращение гражданских правоотношений. Их специфика

состоит не в смешении материальных и процессуальных норм, а в участии суда или

иного юрисдикционного органа, обязанного осуществлять защиту нарушенного или

оспоренного права или охраняемого законом интереса.

Трудно согласиться с таким утверждением. Так, в отличие от регулятивного

субъективного гражданского права охранительное субъективное материальное право

(право на иск), по мнению данного автора, обладает способностью как к

добровольному, так и к принудительному осуществлению юрисдикционным органом.

Последняя, существует лишь в пределах определенного давностного срока. В связи

с этим истечение исковой давности, не затрагивая существования охранительного

субъективного права, погашает лишь его возможность к принудительному

осуществлению при помощи судебных органов

[126]. Получается, что право на иск как право на получение защиты продолжает

существовать независимо от истечения исковой давности, независимо от

возможности получить защиту от юрисдикционного органа

[127]. Иными словами, допускается возможность существование исковых

отношений между участниками гражданского оборота, исключая суд и другие

юрисдикционные органы. В результате такого допущения происходит подмена

понятий, поскольку иск отождествляется с претензией, тогда как это совершенно

разные правовые категории, ибо каждая из которых имеет свое собственное

основание, содержание и субъективный состав.

Следовательно, охранительное субъективное гражданское право, утратившее

способность к принудительному осуществлению через юрисдикционный орган,

оказывается примерно в таком же положении, что и нарушенное или оспоренное

субъективное право, поскольку реализация охранительного правомочия, как и

восстановление нарушенного регулятивного права, полностью зависит от

усмотрения обязанного лица. Лишившись же способности к принудительному

осуществлению через суд

или иной юрисдикционный орган, охранительное субъективное гражданское право

остается охранительным лишь на словах. На деле же, не будучи подкрепленным

возможностью прибегнуть к силе государственного принуждения, охранительное

субъективное гражданское право утрачивает свою охранительную функцию.

Другая группа ученых-юристов (А.Ф. Клейнман, Д.М. Чечот, А.А. Добровольский и

др.) рассматривает право на иск как единое понятие, которое соответствует

единому понятию иска[128].

Поскольку иск как единое понятие имеет две стороны: процессуальную и

материально-правовую, постольку и понятие права на иск тоже имеет две стороны:

процессуальную и материально-правовую. Таким образом, право на иск как единое

понятие органически соединяет в себе два правомочия: право на предъявление иска

(процессуальное) и право на удовлетворение иска (материально-правовое). «С

нашей точки зрения, – пишет А.А. Добровольский, – нет права на иск в

материальном смысле без проверки требования о принудительном осуществлении

субъективного права в определенном процессуальном порядке, т.е. без

определенных правовых гарантий как для истца, так и для ответчика, и нет права

на иск в процессуальном смысле без материально-правового требования истца к

ответчику. Названные права могут существовать только как две стороны единого

понятия, единого права на иск»[129]

. Однако, автор указывает, что перечисленные выше правомочия в составе права на

иск являются в известной мере самостоятельными, ибо в одних случаях у истца

будет право на удовлетворение своего притязания, но не будет право на

предъявление иска. В других случаях у заинтересованного лица будет право

на предъявление

иска, но будет отсутствовать право на удовлетворение иска. При этом

подчеркивается, что право на иск – самостоятельное субъективное право. И как

всякое субъективное право, право на иск имеется не у всех лиц, а лишь у

конкретных лиц, по конкретным делам при наличии определенных условий

(предпосылок). Право на предъявление иска и право на удовлетворение иска – это

два правомочия, входящие в состав права на иск

[130].

Таким образом, из приведенных выше взглядов можно выделить две основные

проблемы в теории гражданского процессуального права, касающиеся понятия

права на иск. Первая: проблема юридической природы данного понятия и вторая:

содержание понятия права на иск.

Право на иск (его понятие и генезис) самым тесным образом связано с

общетеоретической проблемой субъективного права, его внутренней структурой,

которая в правовой науке относится к теоретическим разногласиям. Одни авторы

определяют субъективное право как совокупность трех правомочий: а) право на

положительные действия (право на собственное поведение); б) права требования

(права на чужие действия); в) права на защиту (притязание), т.е. возможность

прибегнуть в необходимых случаях к силе государственного принуждения

[131]. Другая группа авторов рассматривает третье правомочие как

самостоятельное субъективное право

[132].

Полагаем, что необходимо рассматривать субъективное право именно как

совокупность трех правомочий. Именно наличие третьего правомочия – права на

защиту, а точнее возможность прибегнуть в необходимых

случаях к силе государственного принуждения, обусловливает наличие второго

правомочия: прав требования (права на чужие действия). Вряд ли возможно было

бы требовать должное чужое поведение, если бы оно (требование) не было бы

подкреплено силой государственного принуждения. В связи с этим исследователь

солидарен с теми теоретиками права, которые полагают, что право на защиту, и

в частности, право на иск, имеет публично-правовой характер.

Резюмируя результат проведенного исследования по данной проблематике, автор

пришел к необходимости сделать следующий вывод:

1. Субъективное право необходимо определять как совокупность трех правомочий:

а) право на положительные действия (право на собственное поведение); б) право

требования (право на чужие действия); в) право на защиту, т.е. возможность

прибегнуть в необходимых случаях к силе государственного принуждения.

2. Право на иск – один из способов реализации права на защиту. В связи с

этим, проблему понятия права на иск (в частности его содержания),

представляется более правильным решить, рассматривая право на иск как единое

понятие, которое имеет две стороны: процессуальную и материально-правовую.

Два правомочия: право на предъявление иска (процессуальная сторона) и право

на удовлетворение иска (материально-правовая сторона), являются

самостоятельными, так как в одних случаях у истца будет право на

удовлетворение своего притязания, но не будет права на предъявление иска. В

других случаях у заинтересованного лица будет право на предъявление иска, но

будет отсутствовать право на удовлетворение иска (например, при истечении

срока исковой давности).

3. Право на предъявление иска и право на удовлетворение иска необходимо

рассматривать как два самостоятельных правомочия, органически входящих в

понятие права на иск. Оба правомочия тесно взаимосвязаны между собой, но не

поглощают друг друга.

4. Если у истца одновременно имеется право на предъявление иска и право на

удовлетворение иска, то его нарушенное или оспоренное право или охраняемый

законом интерес получит судебную защиту, поскольку у него имеется право на

иск.

Таким образом, проведенный анализ различных точек зрения относительно

сущности права на иск, подводит нас к необходимости определить право на иск

не иначе, как гарантированная государством возможность юридически

заинтересованного субъекта обратиться в определенном процессуальном порядке к

суду, с просьбой (требованием) о защите нарушенного или оспариваемого права

или охраняемого законом интереса.

Полагаем, что право на иск, прежде всего, рождается именно нормой

материального права, процессуальная норма служит в дальнейшем средством его

защиты и реализации. В связи с этим, нельзя формулировать право на иск в

отрыве от материального аспекта. Материальная и процессуальная стороны, это

два звена одной и той же цепи – права на иск, отсутствие одного из них

приведет к нарушению ее целостности.

Право на иск, должно одновременно существовать в двух своих ипостасях:

материально-правовой и процессуальной, поскольку эта правовая категория

является единым и неделимым понятием, независимо от того, кто ее использует.

4. Виды исков

Исковой процесс представляет собой

деятельность суда по установлению требований истцов. Они называются исковыми

требованиями или исками. Со времен римского права по личности ответчика иски

делились на actiones in rem (вещные иски) и actions in personam (личные иски)

[133]. Кроме этого, римскому праву были известны смешанные, негаторные,

поссесорные, петиторные и др. иски

[134].

Вещными назывались иски, которыми защищались вещные права (например, иск

собственника об истребовании вещи от лица, у которого эта вещь находится).

Ответчиком по такому иску может быть любое лицо, нарушающее право истца, ибо

нарушителем права на вещь может оказаться каждое лицо

[135]. Личными исками охранялись обязательственные права (например,

требование платежа долга).

Петиторными назывались иски о самом праве, поссесорными – иски о владении и

видимости права. Иски, основанные на праве собственности и направленные на

возвращение вещи из чужого владения, получили название виндикационных

[136] (например, иск собственника об истребовании вещи – rei vindicatio).

Однако, иски, основанные на том же праве и имеющие целью устранить нарушение

его посторонним лицом, назывались негаторными

[137].

Впоследствии теория иска в особенности классификация исков на виды была

разработана и развита выдающимися немецкими процессуалистами

[138].

Для того чтобы приступить к классификации или иначе, делению исков на виды,

необходимо разуметь, что представляет собой классификация?

Под классификацией принято понимать распределение вещей, предметов, явлений,

фактов по группам (классам) согласно общим (типическим) признакам

классифицируемых объектов, в результате чего каждый класс имеет свое

постоянное, определенное место[139]

. При этом, необходимо, чтобы при классификации, во-первых, пункты сходства, на

основании которых мы составляем классы, были важны в практическом отношении,

во-вторых – чтобы она давала нам возможность сделать наибольшее число

утверждений[140].

Таким образом, чтобы предложенная нами классификация отвечала указанным

критериям, необходимо выделить в ней существенные и важные в практическом

отношении признаки. Посмотрим, как удовлетворяют предложенным критериям,

имеющиеся в юриспруденции подходы классификации исков по видам.

В литературе по гражданскому праву и по гражданскому процессуальному праву

общепризнанно, что классификация исков может производиться по

материально-правовому признаку и по процессуальной цели иска

[141]. Так, деление исков на виды, исходя из природы правоотношений, из

которых возник спор, есть классификация по материально-правовому критерию.

Гражданские иски (гражданские дела) могут возникать из различных

правоотношений, в частности: а) гражданско-правовых; б) брачно-семейных; в)

трудовых; г) административных и т.п.

В свою очередь, каждый из этих видов, можно разделить на подвиды, например, иски

из гражданских правоотношений: а) о праве собственности; б) из договоров; в) из

причинения вреда; г) из авторского права и т.д.

[142] Очевидно, что материально-правовая природа исков, различна. Это

различие проявляется в том, что иски могут отличаться друг от друга по

характеру спорного правоотношения и того требования, с которым истец обращается

к ответчику.

Материально-правовая классификация исков позволяет правильно определить

направление и объем судебной защиты, подведомственность спора и его субъектный

состав, а также выявить специфику процессуальных особенностей данного спора.

Таким образом, материально-правовая классификация исков обусловливает ее важное

практическое и теоретическое значение. Однако, для науки гражданского процесса

процессуальная классификация исков, охватывающая все виды судебной защиты,

анализирующая различия элементов исков различных видов, имеет наибольшее

значение. Основанием процессуальной классификации исков на виды выступает

процессуальная цель[143].

Исходя из процессуальной цели, в процессуальной литературе большинство авторов

делит иски на два вида: а) исполнительные иски (о присуждении); б)

установительные (о признании)[144]

. Однако некоторые авторы пишут о третьем виде исков – преобразовательных (об

изменении правоотношения)[145].

Представляется, что возникшие теоретические разногласия по поводу

процессуальной классификации исков на три вида, вызваны, различными подходами

к содержанию элементов иска.

Важно заметить, что в немецкой процессуальной теории в зависимости от предмета

иска либо его содержания, различают: иски об исполнении обязательств (иски о

присуждении), установительные иски (иски о присуждении), преобразовательные

иски[146]. Эта классификация

является общепризнанной, поскольку существует в административном производстве

(§ 42, 43 Положения об административном судопроизводстве), в финансовом

производстве (§ 40, 41 Закона о судопроизводстве по финансовым делам), и в

производстве по социальным делам (§ 53 Закона о судопроизводстве по социальным

делам)[147]. Посмотрим, в

связи, с чем связано такое теоретическое расхождение между классификациями

исков в немецком и российском процессуальном праве.

В исках о признании (die Feststellungsklage) требование истца направлено на

признание наличия или отсутствия спорного правоотношения между ним и

ответчиком. Примером таких исков могут быть иски о признании истца автором

произведения, когда авторское право оспаривается ответчиком, о признании

брака недействительным и т.д. Как видно, здесь истец не просит суд присудить

что-либо с ответчика, а лишь признать у него наличие определенных

субъективных прав, а у ответчика – соответственно, обязанностей, или истец

просит суд подтвердить отсутствие его обязанностей перед ответчиком.

Следовательно, иски о признании – средство защиты еще не нарушенного права,

поскольку их назначение в том, чтобы устранить спорность и неопределенность

права. Задача суда здесь состоит в том, чтобы установить наличие или

отсутствие спорного права, в связи с этим, иски о признании называются исками

установительными.

Вместе с тем, в ряде случаев, иски о признании служат средством защиты права,

которое нарушено, т.е. когда необходимо не только внести определенность в

спорное правоотношение, но и устранить нарушение субъективного права истца.

Кроме того, иски о признании могут служить средством установления не только

спорного права, но и спорной обязанности.

Данные иски делятся на положительные (позитивные – die positive

Feststellungsklage) и отрицательные (негативные – die negative

Feststellungsklage) иски о признании

[148]. В положительном иске истец добивается признания наличия спорного

правоотношения, например, иск о признании авторства, права собственности и

т.д., а в отрицательном иске истец, наоборот, отвергает существование спорного

правоотношения, отсутствия его обязанности в спорном правоотношении, к примеру,

в иске о признании брака недействительным. По мнению А.А. Добровольского, во

всех исках о признании независимо от характера этих исков предметом судебной

защиты является субъективное право

[149]. Противоположного взгляда придерживается М.А. Гурвич, полагающий, что

в исках о признании предметом судебной защиты выступает не субъективное право,

а интерес в определенности права

[150].

Р.Е. Гукасян полагает, что не может быть признано, безусловно, правильным ни

мнение А.А. Добровольского, ни мнение М.А. Гурвича

[151].

В качестве тезиса автор, указывает, что в отрицательных исках о признании

предметом судебной защиты выступает не субъективное право истца, а охраняемый

законом интерес[152].

Соглашаясь с данным тезисом-утверждением, приведем такой пример, Б., наниматель

двухкомнатной квартиры, расположенной в ведомственном доме, зарегистрировал

брак с Ш. и через месяц уехал на постоянное жительство в другой город. Ссылаясь

на то, что брак между ними фиктивен, зарегистрирован не с намерением создать

семью, а с целью переуступить двухкомнатную квартиру, прокурор обратился в суд

Страницы: 1, 2, 3, 4