Контрольная: Брачно-семейные правонарушения и их правовые последствия

суду причины раз­вода.

Однако Пленум Верховного Суда РФ исходит из существования такой обязанности.

В п. 7 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда РФ содержится

указание на то, что при отсутствии согласия одного из супругов на развод

супруги должны указывать в заявлении о расторжении брака мотивы развода.

Отказ от сообщения мотивов развода может, тем самым, привести к оставлению

искового заявления без движения, в результате несоблюдения требований к

содержанию искового заявления, предусмотренных ст. 126 ГПК.

Таким образом, супругам, не исполняющим данное требование, грозит применение

процессуальной санкции. Материально-правовых последствий несообщение мотивов

развода иметь не может, так как Семейный кодекс не предоставляет суду права

отказать в расторжении брака на этом основании. Суд в этом случае может

только назначить супругам максимальный срок для примирения, однако, если по

его истечении один из супругов не изменит своего намерения развестись, брак

должен быть расторгнут. Принуждение супругов к оглашению мотивов развода в

том случае, когда они этого не желают, означает болезненное вторжение в их

личную жизнь, которое ни к чему, кроме причинения супругам дополнительных

моральных страданий, привес­ти не может. Ведь суд, даже если он не считает

приведенные мотивы убедительными, не вправе отказать в расторжения брака

после истече­ния примирительного срока.

С точки зрения теории, расторжение брака при отсутствии согла­сия одного из

супругов может рассматриваться как односторонний отказ от договора. В

принципе односторонний отказ от договора недо­пустим. Но там, где

правоотношения, возникшие из договора, тесно связаны с личными

взаимоотношениями сторон, такой отказ возможен под контролем суда.

Специфический характер брачного отношения заставляет при­знать его допустимым

и при расторжении брака. Если у одного из супругов сложилось твердое

намерение не продолжать супружеские отношения, принудить его к этому

невозможно, как бы ни хотел этого другой супруг. Поэтому суд не должен и не

вправе отказать в разводе, если меры по примирению супругов положительного

результата не дали и истец по истечении срока для примирения не отказался от

желания развестись.

При расторжении брака в суде моментом прекращения брака явля­ется момент

вступления решения суда в законную силу (ст. 25 СК). Регистрация развода в

органах загса и получение свидетельства о раз­воде по новому законодательству

не входят в состав юридических фактов, необходимых для прекращения брака.

После вступления ре­шения в законную силу суд в течение трех дней направляет

выписку из решения в органы загса для регистрации развода в книге записи

актов гражданского состояния.

Для бывших супругов регистрация расторжения брака и получе­ние свидетельства

о разводе по-прежнему имеют правовое значение, поскольку без этого документа

они не вправе вступить в новый брак. Ранее, согласно КоБС 1969 г.,

прекращение брака при разводе в судеб­ном порядке происходило только после

регистрации развода в органах загса. Это порождало правовую неопределенность,

так как срок, в те­чение которого супруги, получившие решение суда о разводе,

могли зарегистрировать развод в органах загса, был неограничен. В течение

этого периода один из супругов в любой момент мог получить свиде­тельство о

разводе и прекратить брак, при этом другой супруг даже не уведомлялся об

этом. Брак формально существовал, но в весьма неста­бильной и неопределенной

форме.

Таким образом, легко видеть, что состав юридических фактов, вы­зывающих

прекращение брачного правоотношения путем развода, не­одинаков.

Если брак расторгается в загсе, ситуация похожа на складываю­щуюся в процессе

заключения брака. В этом случае для прекращения брака необходимы соглашение

супругов о разводе и акт регистрации развода в органах загса. При этом

определяющее значение имеет согла­шение о разводе супругов, не имеющих

несовершеннолетних детей.

Е.М. Ворожейкин совершенно справедливо подчеркивал роль во­левых актов супругов

в расторжении брака. Он отрицал возможность «связывать прекращение брачного

правоотношения только с регистрацией расторжения бракам, поскольку «сама по

себе регистрация расторжения брака не может иметь юридического значения, если

она не имеет в своей основе волевого соглашения супруга»

[22].

Однако и соглашение супругов о прекращении брака без регистра­ции развода не

прекращает брак. Сам акт регистрации традиционно рассматривается как акт

административного органа, завершающий со­став юридических фактов,

прекращающих брачное правоотношение. На наш взгляд, его, как и акт

регистрации брака, следует считать не элементом сложного состава юридических

фактов, а элементом соста­ва юридического факта — актом регистрации

соглашения о прекраще­нии брака. Поскольку для соглашений такого рода законом

установле­на необходимость регистрации, то соглашение супругов о разводе

всту­пает в силу только с момента его регистрации в органах загса.

Если брак расторгается в суде, картина получается несколько иная. При разводе

по взаимному согласию супругов для расторжения брака необходимы соглашение

супругов о разводе и решение суда о растор­жении брака. При отсутствии

согласия одного из супругов на развод состав юридических фактов оказывается

более сложным. В него вхо­дят: волеизъявление одного из супругов,

направленное на прекраще­ние брака, непоправимый распад семьи и решение суда

о разводе. Однако, поскольку суд не вправе отказать в расторжении брака, даже

если у суда не сложилась достаточная убежденность в том, что даль­нейшая

совместная жизнь супругов невозможна, допустима ситуация, когда основаниями

для прекращения брака будут волеизъявление одного из супругов, направленное

на расторжение брака, подтвержден­ное после истечения срока для примирения, и

решение суда о разводе.

Право требовать развод по российскому законодательству в прин­ципе ничем не

ограничено. Однако существует одно исключение. Со­гласно ст. 17 СК, муж не

вправе возбудить дело о расторжении брака во время беременности жены и в

течение одного года с момента рож­дения ею ребенка. Данное правило призвано

защитить женщину в период, когда она наиболее уязвима.

Запрещение мужу требовать развода в одностороннем порядке не­однократно

критиковалось. Наиболее веским аргументом против тако­го решения проблемы

является то, что муж все равно может оставить жену и заставить его насильно

продолжать супружеские отношения никто не может. Кроме того, невозможность

предъявить иск о разводе рассматривалась как серьезное ограничение прав мужа

и нарушение принципа равноправия супругов. Особенно острой становится

ситуа­ция. если муж не является отцом ребенка, рожденного его женой,

по­скольку законодатель не предусматривает для этого случая никаких

исключений.

Нельзя не признать, что все эти соображения обоснованны. Тем не менее, и в

защиту существующего ныне положения были высказаны весьма серьезные доводы.

Бракоразводный процесс может серьезно травмировать беременную женщину или

кормящую мать. Хотя сохра­нение семьи с помощью данной меры невозможно, можно

по крайней мере оградить женщину от волнений, связанных с разводом. Ничто не

мешает супругам развестись в этот период, если жена выразит согласие на

развод. Если же она этого не делает, у нее, безусловно, есть для того

основания. Это могут быть надежда на примирение, желание, чтобы ребенок был

рожден до расторжения брака (хотя это не имеет значения для установления

отцовства), или просто нежелание участвовать в процессе во время беременности

и сразу после рождения ребенка. Законодатель признает эти основания

достаточными для того, чтобы развод был отложен до достижения ребенком одного

года.

Иные основания прекращения брака

Помимо признания брака недействительным и развода, брак пре­кращается смертью

или объявлением умершим одного из супругов. В этих случаях брак прекращается

автоматически с момента смерти суп­руга или с момента вступления в законную

силу решения суда об объявлении супруга умершим.

В случае прекращения брака путем развода с супругом, признан­ным безвестно

отсутствующим, или при автоматическом прекращении брака с супругом,

объявленным умершим, при явке такого супруга брак может быть восстановлен.

Восстановление брака производится органами загса по совместному заявлению

обоих супругов. Восстанов­ление брака невозможно, если один из супругов

вступил в новый брак.

Таким образом, по новому семейному законодательству для вос­становления брака

необходимо повторное волеизъявление супругов на продолжение брака. Эта норма

(ст. 26 СК) заменила крайне неудачное правило КоБС 1969 г., согласно которому

восстановление брака с суп­ругом, объявленным умершим, производилось

автоматически в случае его явки. Согласия супругов на восстановление брака не

требовалось.

Личные не имущественные права и обязанности супругов

Личные отношения между супругами, безусловно, занимают большее место и играют

значительную роль в жизни супругов по сравнению с имущественными. Однако, как

уже отмечалось, далеко не все неиму­щественные отношения супругов

регулируются правом. Отношения дружбы, любви, уважения, ответственности друг

за друга не поддаются правовому регулированию. За пределами права лежит и

большинство отношений, составляющих существо повседневной жизни супругов.

Поэтому среди отношений супругов, регулируемых правом, личным отношениям

отводится значительно меньше места, чем имуществен­ным.

Глава 6 СК, посвященная личным неимущественным правам и обязанностям

супругов, состоит всего из двух статей, тогда как имуще­ственные отношения

супругов регулируются 17 статьями. Но дело не только в количестве статей.

Даже в тех случаях, когда личные неиму­щественные права закрепляются нормами

семенного права, во многих случаях это всего лишь нормы-декларации, а не

реальные юридичес­кие нормы, потому что применение санкций за нарушения этих

прав невозможно. Прежде всего речь идет о нормах, закрепляющих равен­ство

супругов в решении вопросов семейной жизни.

Однако не следует считать, что нормы-декларации не имеют пра­вовой ценности.

Во-первых, возводя моральные нормы в ранг пра­вовых, они провозглашают

семейно-правовую политику государства, во-вторых, они создают определенный

эталон поведения, что имеет также и воспитательное значение.

Нормы, регулирующие личные неимущественные отношения суп­ругов. можно условно

подразделить на три группы. Первую состав­ляют нормы, являющиеся по правовой

природе нормами конститу­ционного права, закрепляющими право супругов на

выбор рода за­нятий, профессии, места жительства. Во вторую входят уже

упомя­нутые нормы-декларации, лишенные санкций. И только третья груп­па

состоит из обычных семейно-правовых норм, снабженных санкци­ями.

Нормы первой группы в целом основываются на принципе, что изменение семейно-

правового статуса граждан не влияет на их консти­туционные права. Пункт 1 ст.

31 СК указывает, что супруги свободны в выборе рода занятий, профессии, места

пребывания и жительства. Все эти права являются элементами общего

конституционного статуса граждан и в том или ином виде закреплены в

Конституции. Прежде всего п. 3 ст. 19 Конституции провозглашает равенство

прав мужчины и женщины независимо от того, состоят они в браке или нет,

следова­тельно, вступление в брак не может привести к умалению их

консти­туционных прав.

Право на выбор рода занятий и профессии определено в п. 1 ст. 37 Конституции

и также не зависит от семейного статуса граждан. Право на свободный выбор

места пребывания и жительства закреплено п. 1 ст. 27 Конституции.

Таким образом, все права, перечисленные в п. 1 ст. 31 СК, являются лишь

повторением в семейном законодательстве конституционных норм в определенном

семейно-правовом ракурсе. Так, право на свобод­ный выбор места жительства и

места пребывания означает, что супруги не обязаны проживать совместно или

следовать друг за другом при перемене места жительства.

Данное повторение вполне оправданно, что тем не менее не позво­ляет считать

сформулированные таким образом нормы семейно-правовыми. Необходимость

включения этих правил в Семейный кодекс имеет историческое обоснование. Во

всех странах они заменили ранее действовавшие положения (в России положения

дореволюционного законодательства), закрепляющие привилегированное положение

мужа и обязанность жены следовать за мужем при перемене места жительства,

спрашивать его согласие при поступлении на работу, по­лучении образования.

Семейное право не предусматривает и особых семейно-правовых санкций за их

нарушение. В большинстве случаев нарушение этих прав служит лишь основанием к

разводу. В особых ситуациях, когда нару­шение прав супруга связано с

посягательствами на личность (лишение свободы, угрозы, физическое насилие),

возможно применение уголовно-правовых норм.

Вторая группа норм закреплена в п. 2 ст. 31 СК. Эти нормы уста­навливают

равенство супругов в решении вопросов семейной жизни: воспитании и

образовании детей, решении проблем отцовства и мате­ринства. Все эти проблемы

супруги должны решать совместно, исходя из принципов равенства.

Легко видеть, что за нарушение данных правил невозможно уста­новление

санкций. Если супруги не решают эти вопросы совместно и на равноправной

основе, а один из супругов узурпирует данные права, закон не знает способа

принудить супругов решать их совместно. Не­согласие по этому поводу может

привести к распаду семьи и разводу, но принуждение к их осуществлению

невозможно.

Однако само по себе включение этих норм-деклараций в семейное

законодательство, как уже отмечалось, имеет важное значение. Оно так же, как

уравнение конституционных прав мужчины и женщины, явля­ется результатом

длительной борьбы за эмансипацию женщин и рав­ноправие супругов в браке.

Нормы-декларации хотя не содержат санкций, устанавливающих наказание за их

несоблюдение, тем не менее имеют и непосредствен­ный правовой эффект. Прежде

всего они указывают на то, что юри­дические акты каждого из супругов в

отношении детей, имущества, усыновления и тому подобного имеют равное

правовое значение. В некоторых случаях закон требует согласия обоих супругов

на совер­шение того или иного акта. Например, согласие на усыновление

ре­бенка должно быть дано обоими родителями. Усыновление ребенка одним из

супругов возможно только с согласия другого супруга, не являющегося

усыновителем. Любой из супругов вправе совершать сделки с имуществом,

составляющим их общую совместную собст­венность.

К числу норм-деклараций следует отнести и правило п. 3 ст. 31 СК,

устанавливающее, что супруги обязаны строить свои отношения в семье на основе

взаимоуважения и взаимопомощи, содействовать бла­гополучию и укреплению

семьи, заботиться о благосостоянии и разви­тии своих детей.

Уважение относится к сфере чувств, а не к сфере права, осущест­вить

обязанность уважать друг друга правовыми способами невозмож­но. Обязанность

оказывать помощь приобретает правовое значение, только когда речь идет о

содержании нетрудоспособного нуждающегося супруга. Во всех остальных случаях

— это только моральная обязан­ность.

Содействие благополучию и укреплению семьи также находится за рамками права.

Забота о благосостоянии и развитии детей — реаль­ная юридическая обязанность,

за ее неисполнение возможно примене­ние санкции в виде лишения родительских

прав. Однако это не обязан­ность супругов в отношении друг друга, а

обязанность каждого из них в отношении детей.

Последняя группа норм имеет чисто семейно-правовой харак­тер. Они касаются

права супругов на выбор фамилии. В соответст­вии со ст. 32 СК при заключении

брака супруги могут избрать фа­милию одного из них в качестве их общей

фамилии или сохранить добрачную фамилию. Кроме того, супруги вправе соединить

свои фамилии и именоваться двойной фамилией, если законодательство субъекта

Российской Федерации, на территории которого заключа­ется брак, не запрещает

соединение фамилий. Не допускается соединение фамилий и в случае, если один

из супругов уже носит двойную фамилию.

В соответствии со сложившейся традицией чаще всего жена при­нимает фамилию мужа,

однако по закону супруги равны в своем выбо­ре

[23].

Изменение одним из супругов в течение брака своей фамилии не влечет за собой

автоматическую перемену фамилии другого суп­руга.

При расторжении брака каждый из супругов вправе сохранить общую фамилию или

восстановить добрачную. Это право также может быть реализовано только в

момент расторжения брака, в даль­нейшем восстановление добрачной фамилии

производится в общем порядке. Право изменить общую фамилию на добрачную

принадле­жит только тому супругу, который принял общую фамилию при вступлении

в брак. Супруг, чью фамилию он носит, не может запре­тить ему продолжать

именоваться этой фамилией после расторжения брака.

Раздел общего имущества супругов

Супруги имеют право разделить совместное имущество в любой момент в период

существования брака, а также после его расторжения. Требование о разделе

совместного имущества может быть также заяв­лено кредиторами одного из

супругов, желающими обратить взыска­ние на его долю в общем имуществе.

При отсутствии спора между супругами раздел имущества может быть произведен

добровольно. В этом случае супруги заключают со­глашение о разделе. Придание

такому соглашению определенной формы не является условием его

действительности. Супруги могут нотариально удостоверить такое соглашение по

собственному жела­нию, поскольку нотариальная форма создает большую правовую

опре­деленность, особенно во взаимоотношениях с третьими лицами. При наличии

соглашения имущество делится в соответствии с этим согла­шением. Супруги

могут поделить имущество не в равных долях, а в иной пропорции. Однако

отступление от равенства долей не должно нарушать интересы третьих лиц. В

частности, если раздел произведен в целях избежания обращения взыскания на

имущество одного из супругов его кредиторами, последние вправе оспорить такое

соглаше­ние о разделе.

При не достижении соглашения совместное имущество супругов делится в судебном

порядке. После расторжения брака бывшие супру­ги вправе заявить требование о

разделе имущества только в пределах трехгодичного срока исковой давности.

Относительно момента, с которого начинает течь этот срок, суще­ствовали

различные точки зрения. Одни авторы считали, что исковая давность начинает

течь с момента расторжения брака, другие — с мо­мента, когда супруг,

предъявляющий иск, узнал или должен был уз­нать о нарушении своего права.

Можно предположить и то, что срок начинает течь с момента фактического

прекращения супружеских от­ношений до расторжения брака, поскольку с этого

момента суд вправе считать имущество супругов раздельным.

Каждая из двух первых теорий, приведенных выше, имеет свои преимущества.

Исчисление исковой давности с момента расторжения брака создает большую

правовую определенность, что соответствует самой цели этого правового

института. Супруг, требующий раздела, знает, что не предъявление иска в

течение трех лет после развода лиша­ет его права на удовлетворение иска о

разделе имущества, если другой супруг сошлется на истечение давности. Это

стимулирует его к предъ­явлению иска в течение трехлетнего срока.

С другой стороны, второй супруг, а также все лица, интересы кото­рых могут

быть затронуты разделом (кредиторы, наследники, титуль­ные владельцы), знают,

что после истечения трехлетнего срока раздел имущества больше им не угрожает.

С этой точки зрения такое решение вопроса о начале течения срока исковой

давности представляется предпочтительным.

Однако оно не находит подтверждения в действующем законода­тельстве. Статья

38 СК (п. 2) ничего не говорит о начале течения давности. Статья 9 СК,

регулирующая общие принципы применения исковой давности к семейным

отношениям, отсылает к нормам граж­данского законодательства. Пунктом 1 ст.

200 ГК определено, что те­чение исковой давности начинается со дня, когда

лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

Из этого правила возможно установление изъятий, но, как уже отмечалось, в

отношении раздела супружеского имущества они не установлены ни гражданским,

ни семейным законодательством. Сле­довательно, анализ законодательства

оставляет только одну возмож­ность — считать, что течение срока исковой

давности по искам о разде­ле имущества супругов начинается в момент,

указанный в п. 1 ст. 200 ГК. Такого же мнения придерживается и Пленум

Верховного Суда РФ.

Такое решение проблемы трудно признать оптимальным. Специ­фика семейных

отношений часто приводит к тому, что по той или иной причине один из бывших

супругов не только не предъявляет иска, но и в течение длительного времени не

обращается к другому бывшему супругу с требованием о разделе имущества. В

течение всего этого периода он не знает и не может знать о нарушении своего

права, поскольку для этого необходимо, по крайней мере, потребовать те или

иные вещи и получить отказ.

Сторонники того мнения, что течение исковой давности начинается в момент

развода, считали, что сам факт прекращения совместной жизни супругов обычно

приводит к тому, что один из них не может осуществлять свое право по владению

и пользованию имуществом, и поэтому с этого момента можно полагать, что его

право собственности нарушено.

Однако это не совсем так. Собственник имеет право не осуществлять свое право

собственности. До тех пор, пока он не узнал, что другой супруг препятствует

осуществлению им права собственности, нельзя считать, что его право

собственности нарушено. В результате создается правовая неопределенность,

которая может продолжаться сколь угодно долго. Один из бывших супругов может

обратиться к другому с требованием по поводу имущества, например через 10

лет. После получения отказа он узнает, что его права нарушены, и имеет еще

три года для предъявления иска. В течение всех этих 13 лет второй супруг

будет жить под угрозой раздела.

При разделе имущества определяются доли, причитающиеся каж­дому из супругов.

В соответствии со ст. 39 СК доли супругов призна­ются равными, если иное не

предусмотрено договором между ними. Как уже отмечалось ранее, на равенство

долей не влияет размер вло­жений каждого из супругов в приобретение общего

имущества. Однако при определенных обстоятельствах суд вправе отступить от

принципа равенства долей.

Прежде всего, исключение может быть сделано, если того требуют интересы

несовершеннолетних детей. Чаще всего такая необходи­мость возникает при

разделе дома или квартиры. Действующее зако­нодательство о приватизации

позволяет в определенной степени учесть интересы несовершеннолетних детей.

Но ранее существовавшее законодательство о приватизации и законодательство о

праве собственности делали возможным возникновение ситуации, когда интересы

несовершеннолетних оказывались существенно нарушенными. Положение о том, что

дети не имеют права на имущество родителей, приводило к тому, что при разделе

дома, принадлежащего супругам на праве собственности, или квартиры,

приватизированной до внесения изменений в законодательство о при­ватизации

только на имя супругов, несмотря на то, что в этих помеще­ниях проживали

несовершеннолетние дети, они не получали доли в праве собственности.

Следовательно, если в таком доме живет супруг, с которым остаются трое

несовершеннолетних детей, а второй супруг требует раздела, при сохранении

равенства долей супругов дом будет разделен поровну и интересы детей окажутся

под угрозой.

В интересах детей суд может отступить от принципа равенства и при разделе

мебели и иных предметов домашнего обихода. Имущество, предназначенное

исключительно для детей (детская одежда, школь­ные и спортивные

принадлежности, книги и иные детские вещи), во­обще исключаются из состава

имущества, подлежащего разделу, и передаются супругу, с которым остаются

проживать несовершенно­летние дети без какой-либо компенсации (п. 5 ст. 38

СК).

То же самое касается вкладов, внесенных супругами на имя их общих

несовершеннолетних детей за счет общего имущества. Право­вой статус этого

имущества четко не определен. С одной стороны, действует правило о том, что

дети не имеют прав на имущество роди­телей. С этой точки зрения приобретение

вещей для детей или внесе­ние вкладов на их имя само по себе не является

основанием для пере­хода права собственности. В отношении средств, внесенных

на имя детей, в Семейном кодексе сказано, что они «считаются принадлежа­щими

этим детям» (ч. 2 п. 5 ст. 38 СК), что указывает на переход права

собственности.

В качестве основания для такого перехода можно рассматривать то, что родители

обязаны содержать своих несовершеннолетних детей, и средства, предоставляемые

детям в порядке содержания становятся их собственностью. Приобретение

имущества для детей и внесение вкла­дов на их имя можно расценивать как

исполнение родителями своей обязанности по содержанию. В некоторых случаях

основанием для перехода имущества к детям может быть и договор дарения:

указанные вещи или деньги могут быть подарены родителями своим детям.

Отступление от равенства долей, возможно и в случаях, если этого требуют

заслуживающие внимания интересы одного из супругов. Перечень таких случаев не

является по новому законодательству ис­черпывающим. Прежде всего это может

быть сделано, если один из супругов в течение значительного времени не

получал доходов без уважительных причин.

К применению этого правила следует подходить весьма осторожно. С одной

стороны, свободное распоряжение своей способностью к труду является

конституционным правом каждого гражданина. Никто не может быть принужден к

труду или нести наказание за отказ тру­диться. В то же самое время было бы

чрезвычайно несправедливым не учитывать неполучение дохода без уважительных

причин при опреде­лении долей супругов в их общем имуществе. При этом имеет

значение и отношение самих супругов к этому факту. Например, если муж сам

настаивал на том, чтобы его жена оставила работу, он не должен иметь права

впоследствии ссылаться на это обстоятельство при разделе иму­щества, даже

если они не заключили брачного договора и не оговорили в нем это

обстоятельство.

Безусловно, не является основанием для уменьшения доли непо­лучение дохода по

причине невозможности найти работу, из-за болез­ни, учебы, ухода за детьми.

Несмотря на некоторую нечеткость форму­лировки п. 18 указанного постановления

№ 15 от 5 ноября 1998 г., Пленум Верховного Суда РФ придерживается, по-

видимому, по этому вопросу такой же точки зрения.

Доля одного из супругов может быть уменьшена также, если он расходовал общее

имущество в ущерб интересам семьи. Чаще всего такое расходование имущества

имеет место, когда один из супругов злоупотребляет спиртными напитками или

наркотиками. Однако при­менение такой меры возможно и в иных случаях

расточительства: например при расходовании имущества на азартные игры,

лотереи. Расточительство может иметь место не только там, где средства

расхо­дуются на недостойные цели. Возможна ситуация, когда деньги тратят­ся

на хобби, занятие дорогостоящими видами спорта и т.д.

Основным признаком является не то, на что расходуются средства, а тот факт,

что такое расходование наносит ущерб имущественному положению семьи, потому

что расходуются средства, которые должны были бы быть направлены на

приобретение предметов первой необхо­димости. Другими причинами, в связи с

которыми суд вправе отсту­пить от равенства долей, могут быть, например,

тяжелая болезнь или инвалидность одного из супругов.

Определение долей сначала производится в идеальных долях, т.е. в долях в

праве (например, 50% домовладения), а затем по желанию супругов

осуществляется натуральный раздел имущества и определя­ется, какие вещи

присуждаются кому из супругов.

Решая вопрос о том, какие предметы передаются каждому супругу, суд, прежде

всего исходит из пожеланий самих супругов. Если они не могут прийти к

соглашению, спор разрешается судом. При этом суд старается определить, кто из

супругов в большей мере нуждается в тех или иных вещах в связи с

профессиональной деятельностью, состоя­нием здоровья, уходом за детьми.

Например, дом или квартира, как правило, присуждаются тому из супругов, с

которым остаются несо­вершеннолетние дети. Супруг-инвалид, безусловно, будет

иметь пре­имущественное право на получение машины. Предметы профессио­нальной

деятельности всегда передаются тому из супругов, который нуждается в них в

силу профессии. В тех случаях, когда распределить имущество в соответствии с

причитающимися супругам долями невоз­можно, суд может передать одному из них

имущество, по стоимости превышающее его долю. В этой ситуации другой супруг

имеет право на получение от своего супруга денежной или имущественной

компен­сации.

При разделе некоторых категорий вещей возникают проблемы, связанные с тем,

что не все виды имущества могут быть разделены в натуре. Например, жилой дом

признается делимым в натуре объектом только в случае, если имеет два

самостоятельных входа или может быть переоборудован таким образом. Квартира

может быть разделена в на­туре, если возможно выделение каждому из

сособственников не только отдельных жилых, но и отдельных подсобных помещений

(кухни, ван­ной, санузла), что на практике почти невозможно. В то же время

именно эти объекты чаще всего составляют наиболее ценное имущест­во,

принадлежащее супругам, и являются, безусловно, для них необхо­димыми.

Если их натуральный раздел невозможен, производится раздел в идеальных долях,

и каждый из супругов имеет право на владение, пользование и распоряжение

домом или квартирой в соответствии с присужденной ему долей.

Супругам могут принадлежать также доли в уставном капитале хозяйственных

товариществ и обществ. Раздел такой доли в натуре не всегда возможен,

поскольку это связано с принятием второго супруга в число участников

товарищества или общества, что может противоре­чить законодательству о

хозяйственных товариществах или обществах или их учредительным документам.

В этих случаях возможно решение вопроса двумя способами: вы­плата супругу, не

являющемуся участником товарищества или обще­ства, денежной компенсации или

выход супруга-участника из состава участников и передача права участия

третьему лицу в соответствии с учредительными документами данного

юридического лица и раздел полученных за его долю денежных средств между

супругами.

Помимо вещей разделу подлежат также права требования, принад­лежащие

супругам, и их общие долги. Права требования могут быть воплощены в

принадлежащих супругам ценных бумагах (акциях, об­лигациях, векселях). Права

требования входят в состав актива имуще­ства и распределяются в соответствии

с теми же правилами, что и остальное имущество. Долги составляют пассив

общего имущества супругов и распределяются пропорционально причитающимся

супру­гам долям.

Если совместная собственность делится без расторжения брака, имущество

супругов, которое не было разделено так же, как и имуще­ство, нажитое

супругами после раздела, составляет совместную собст­венность супругов. В

этом одно из основных отличий соглашения о разделе имущества от брачного

договора. Соглашение о разделе рас­пределяет уже существующее имущество, в то

время как брачный договор определяет судьбу будущего имущества.

Общая характеристика источников семейного коллизионного законодательства

Распад Советского Союза, появление на его территории целого ряда независимых

государств, усиление миграции населения привели к возникновению

многочисленных семейных отношений, осложнен­ных иностранным элементом.

Отношениями с иностранным элемен­том в международном частном праве называются

отношения, в кото­рых участвуют лица, являющиеся гражданами иностранного

государ­ства. Например, усыновление ребенка иностранным гражданином.

Иностранный элемент наличествует и в том случае, если юридичес­кий факт, на

основании которого происходят возникновение, измене­ние или прекращение

правоотношения, имел место за границей. Напри­мер, заключение или расторжение

брака между российскими граждана­ми было произведено на территории иностранного

государства[24].

При наличии в семейных отношениях иностранного элемента воз­никает вопрос о

том, право какой страны подлежит применению при их регулировании и органы

какой страны компетентны принимать решения в процессе такого регулирования.

Все данные проблемы от­носятся к области международного частного права.

Решаются эти во­просы на основании специальных коллизионных норм, позволяющих

определить подлежащее применению право.

Кроме международных конвенций, семейные отношения с участи­ем иностранного

элемента регулируют двусторонние договоры о пра­вовой помощи, заключенные

Россией с рядом государств.

Коллизионные нормы, содержащиеся в Семейном кодексе, Мин­ской конвенции и

двусторонних договорах, часто отличаются друг от друга. В связи с этим

возникает вопрос об их соотношении. В случае расхождения между коллизионными

нормами, являющимися частью внутреннего российского семейного

законодательства и нормами меж­дународной конвенции или договора, применяются

нормы конвенции или договора.

Это вытекает из общего правила, закрепленного в ст. 6 СК, о том, что в случае

расхождения между российским семейным законодатель­ством и международным

договором, в котором участвует Россия, При­меняются нормы международного

договора. Кроме того, сама цель создания национальных коллизионных норм

заключается в том, чтобы они применялись только в случае отсутствия

международной конвен­ции или двустороннего соглашения.

Однако, несмотря на то, что проблем с разрешением вопроса о том, какие нормы

подлежат применению, возникнуть не может, это вовсе не означает, что различия

между внутренними коллизионными норма­ми и конвенционными нормами желательны.

Прежде всего - это ослож­няет работу правоприменительных органов, вынужденных

в разных случаях применять различные коллизионные нормы.

С точки зрения теории это приводит к параллельному существова­нию нескольких

различных систем коллизионного законодательства в рамках одной правовой

системы. Такой вывод связан с тем, что нормы конвенций и двусторонних

соглашений также составляют часть рос­сийского семейного законодательства.

В теории международного частного права нормы международных соглашений

рассматриваются как автономная часть национального семейного законодательства.

Эти нормы включаются в систему наци­онального законодательства посредством акта

ратификации Россией конвенции или договора

[25].

В большинстве стран различия между внутренними коллизионны­ми нормами и

положениями международных конвенций обусловлены исторически, поскольку

внутренние нормы там уже существовали на момент принятия конвенций. В России

в связи с тем, что коллизион­ные нормы, включенные в Семейный кодекс,

разрабатывались значи­тельно позднее, существовала возможность максимально

приблизить их к нормам наиболее представительных международных конвенций,

которыми, прежде всего, являются Гаагские конвенции по вопросам семейного

права. Это позволило бы избежать различия между внут­ренними и конвенционными

нормами после присоединения России к этим конвенциям, что совершенно

необходимо.

Правовое регулирование брака и развода с участием иностранного элемента по

российскому законодательству

При определении законодательства, применимого к заключению брака при наличии

иностранного элемента, необходимо ответить на два вопроса: право какой страны

регулирует форму и порядок заклю­чения брака и какое право применяется для

определения брачной правоспособности лиц, вступающих в брак.

В п. 1 ст. 156 СК указано, что форма и порядок заключения брака на территории

РФ определяются законодательством Российской Фе­дерации. Это означает, что

независимо от гражданства лиц, заключаю­щих брак на территории России, к

форме и порядку заключения брака применяется российское законодательство.

Единственное исключе­ние из этого правила — заключение браков иностранных

граждан в консульствах или дипломатических представительствах страны,

граж­данами которой они являются.

Способность лица к вступлению в брак регулируется законода­тельством страны,

гражданином которой оно является. Выбор зако­нодательства страны гражданства

не случаен. Как правило, с этим государством лицо состоит в наиболее тесной

связи и его собственные представления о личном статусе, в том числе и

правоспособности. связываются им с законодательством этой страны. На

основании за­конодательства страны гражданства лица, вступающего в брак,

опре­деляются требования к брачному возрасту, возможность его сниже­ния,

необходимость получения согласия на брак несовершеннолетних их родителей и

заменяющих их лиц; запрещенные степени родства и т.д.

При заключении брака на территории России помимо требований, устанавливаемых

для каждого из лиц, вступающих в брак его нацио­нальным законодательством,

должны быть также соблюдены правила российского законодательства в отношении

препятствий к заключе­нию брака, предусмотренных ст. 14 СК. Вступающие в брак

не должны находиться в запрещенных по российскому законодательству степенях

родства; состоять в другом не расторгнутом браке, являться по отноше­нию друг

к другу усыновленным и усыновителем или быть признан­ными судом

недееспособными.

Следовательно, требования о препятствиях к заключению брака, содержащиеся в

ст. 14 СК, всегда — минимальные условия заключения брака. Если условия,

установленные национальным законодательст­вом лиц, вступающих в брак, менее

строги, выполнение требований российского законодательства все равно

обязательно. Например, если законодательство страны, гражданами которой

являются жених и не­веста, допускает заключение браков недееспособными в

период так называемого светлого промежутка при наличии согласия опекуна,

за­ключение такого брака на территории России невозможно, поскольку это

противоречит ст. 14 СК.

То же самое касается заключения полигамных браков. Оно не до­пускается даже в

тех случаях, когда вступающие в брак являются гражданами государства,

признающего полигамные браки.

Если иностранное законодательство устанавливает более жесткие требования по

сравнению с российским, эти требования должны быть выполнены. Например, в

ряде стран не допускаются браки между дво­юродными братьями и сестрами,

разрешенные в России. Это означает, что на территории России брак между

лицами, национальное законо­дательство одного из которых запрещает такие

браки, заключен быть не может.

Российское законодательство, как и законодательство ряда других стран, в

предусмотренных законом случаях допускает наличие двой­ного гражданства. Если

лицо, вступающее в брак, одновременно явля­ется гражданином России и

иностранного государства, его брачная правоспособность определяется по

российскому законодательству. Если лицо состоит в гражданстве нескольких

иностранных государств, оно вправе по своему желанию выбрать

законодательство, в соответст­вии с которым будет определяться его брачная

правоспособность.

При заключении брака на территории России лицом без граждан­ства его

способность к заключению брака определяется по законода­тельству страны, на

территории которой оно имеет постоянное место жительства. Российские

граждане, проживающие на территории ино­странного государства, могут

заключить брак между собой в россий­ском дипломатическом представительстве

или консульстве. В свою очередь, Россия признает действительность брака,

заключенного на ее территории иностранными гражданами в дипломатическом

предста­вительстве или консульстве государства, гражданами которого они

являются.

Такое признание осуществляется на условиях взаимности и пред­полагает

ответное признание этим государством браков, заключенных подобным образом

российскими гражданами на его территории. К этим бракам применяются те же

правила, что и к бракам, заключенным иностранными гражданами за границей. Их

форма, порядок заключе­ния и условия брачной правоспособности лиц, вступающих

в такой брак, определяются по законодательству государства, назначившего

посла или консула.

Российские граждане, находящиеся на территории иностранного государства,

вправе заключить брак между собой в компетентных ор­ганах этого государства.

Таким же способом может быть заключен брак между российским гражданином,

находящимся за границей, и ино­странцем или лицом без гражданства. Форма,

порядок заключения такого брака, а также компетенция органа, заключившего

брак, опре­деляются по законодательству иностранного государства, в котором

происходит заключение брака. Например, если российский гражданин заключил

брак по религиозному обряду в стране, где допускается за­ключение брака в

религиозном учреждении, такой брак действителен и в России.

Единственное условие, которое должно быть соблюдено, — отсут­ствие

препятствий к заключению брака, предусмотренных российским законодательством.

При наличии любого из препятствий, перечислен­ных в ст. 14 СК. брак в России

не будет признан.

Браки, заключенные иностранными гражданами за границей, при­знаются в России

действительными, если заключены в соответствии с требованиями государства, на

территории которого произошла реги­страция брака. Таким образом, будет

действительным и полигамный брак, если он заключен иностранными гражданами в

стране, допускаю­щей подобные браки.

При признании брака недействительным вопросы действитель­ности брака

определяются в соответствии с законодательством той страны, законодательство

которой применялось при заключении брака. При этом разные основания признания

брака недействитель­ным могут регулироваться различным законодательством.

Если брак признается недействительным в связи с нарушением требований,

предъявляемых к брачной правоспособности лица, вступающего в брак,

применяется законодательство, в соответствии с которым опре­делялась брачная

правоспособность. Если речь идет о нарушении обя­зательных требований об

отсутствии препятствий к заключению брака, установленных ст. 14 СК,

применяется российское законода­тельство.

При расторжении на территории Российской Федерации брака между российскими

гражданами и иностранцами и между иностран­ными гражданами между собой всегда

применяется российское зако­нодательство. По российским законам определяются

все вопросы, свя­занные с расторжением брака: судебный или административный

поря­док развода, бракоразводная процедура, основания расторжения брака.

Однако законодательство, регулирующее раздел имущества супру­гов, право на

алименты и личные неимущественные правоотношения супругов после развода, в

частности право на сохранение общей фами­лии, определяется отдельно в

соответствии со ст. 161 СК. Следователь­но, если в российском суде

расторгается брак, например, граждан Ве­ликобритании, где для получения

развода по взаимному согласию суп­ругов необходима их предварительная

сепарация (раздельное житель­ство) в течение двух лет, их брак может быть

расторгнут немедленно, поскольку российское законодательство никаких правил о

сепарации не предусматривает. Но такой развод может быть признан

недействи­тельным в Англии, поскольку между Англией и Россией не существует

по этому поводу ни двустороннего договора, ни международной кон­венции.

Гражданин России, проживающий за границей, имеет право рас­торгнуть в

российском суде брак со своим супругом независимо от того, является он

российским или иностранным гражданином. Это правило введено в основном для

защиты прав российских граждан в тех случаях, когда законодательство страны,

в которой они проживают, не допускает развода вообще или делает его получение

чрезвычайно затруднительным. Расторжение брака в суде Российской Федерации

возможно и при отсутствии другого супруга, если он был извещен о рассмотрении

дела, но не пожелал в нем участвовать. Такой развод будет действительным в

России, однако он может быть не признан таковым в стране, в которой проживают

супруги.

Если в соответствии с российским законодательством брак россий­ского

гражданина, проживающего за границей, может быть расторгнут в органах загса

(при отсутствии общих несовершеннолетних детей и наличии взаимного согласия

супругов на развод), расторжение брака может быть произведено в

дипломатическом представительстве или консульстве России за границей. В

данном случае компетенция этих учреждений даже шире, чем при регистрации

брака, поскольку они могут расторгать брак и с супругом, являющимся

иностранным граж­данином. Проблема опять-таки заключается в том, что

иностранное государство может не признать действительным расторжение брака

своих граждан в иностранных консульских учреждениях.

Расторжение брака между российскими гражданами, а также между российским

гражданином и иностранным гражданином или лицом без гражданства в иностранном

органе, компетентном, согласно законодательству данной страны, расторгать

брак, действительно в России (п. Зет. 160 СК).

Разводы иностранных граждан между собой за границей призна­ются в России

действительными, если они действительны в стране, где брак был расторгнут.

Законодательство, подлежащее применению к личным неимуще­ственным и

имущественным отношениям супругов, определяется в соответствии со ст. 161 СК.

В данном случае законодательство избира­ется в соответствии с тем, с какой

правовой системой супруги имеют более тесную связь. По общему правилу,

отношения супругов регули­руются законодательством той страны, в которой они

имеют совмест­ное место жительства. Если на момент рассмотрения вопроса о

приме­нимом праве супруги не имеют совместного жительства, их права и

обязанности определяются по законодательству той страны, в которой они имели

последнее совместное место жительства. Если же они не проживали совместно ни

в прошлом, ни в настоящем, их отношения на территории России регулируются

российским законодательством.

При заключении супругами, не имеющими общего гражданства или совместного

места жительства, брачного договора или соглашения об уплате алиментов они

могут сами избрать законодательство, кото­рое будет применяться к

заключенному ими договору. При выборе законодательства, подлежащего

применению к брачному договору или соглашению об уплате алиментов, супруги не

связаны никакими огра­ничениями. В результате они в принципе вправе избрать

законода­тельство страны, с которой ни один из них не имеет связи.

Важное практическое значение имеет вопрос о моменте, когда суп­руги могут

осуществить свое право выбора законодательства. Если брачный договор или

соглашение об уплате алиментов ранее регули­ровались законодательством

Российской Федерации, то включение в него положений о выборе применимого

права может быть сделано и после заключения такого договора, поскольку ст. 43

и 101 СК допускают изменение или расторжение брачных договоров и соглашений

об уплате алиментов по взаимному согласию сторон в любое время.

Следовательно, они могут в любое время включить в указанные соглашения

положения о выборе применимого законодательства или об изменении или отмене

уже сделанного выбора. Если брачный дого­вор или соглашение об уплате

алиментов ранее регулировались ино­странным законодательством, вопрос о

возможности включения в него положений о выборе применимого законодательства

после заключе­ния соглашения должен решаться в соответствии с нормами

законода­тельства того государства, которое регулирует данное соглашение.

В случае если супруги не воспользовались своим правом выбора применимого

законодательства, право, регулирующее отношения, вы­текающие из брачного

договора или алиментного соглашения, опреде­ляется по правилам, которые

применяются для определения законода­тельства, регулирующего личные

неимущественные и имущественные отношения супругов.

Предоставление супругам возможности выбрать применимое право является новым

для российского законодательства. Данная норма представляется весьма

прогрессивной, поскольку основана на уважении свободы супругов самостоятельно

определять свои взаимо­отношения. Таким образом, супруги могут избрать для

себя законода­тельство той страны, с которой они чувствуют наибольшую связь

или которое считают для себя наиболее благоприятным.

Правовое регулирование брака и развода в соответствии с Минской конвенцией

Способность лица к заключению брака, согласно ст. 26 Минской конвенции,

определяется по законодательству страны, гражданином которой лицо является.

Если брак заключается лицом без гражданства, его брачная правоспособность

определяется по законодательству стра­ны, в которой он имеет постоянное место

жительства. Кроме того, в отношении препятствий к заключению брака должны

быть соблюдены правила, предусмотренные законодательством той страны, на

террито­рии которой регистрируется брак. Таким образом, положения Конвен­ции

относительно определения брачной правоспособности полностью совпадают с

положениями российского коллизионного законодатель­ства, предусмотренными ст.

156 СК.

Расторжение брака в соответствии с Конвенцией может быть про­изведено в

компетентном органе страны, гражданами которой являют­ся оба супруга. Однако

если в момент развода супруги проживают на территории другого государства —

участника Конвенции, брак может быть расторгнут и на территории этого

государства. Если супруги имеют разное гражданство, органом, компетентным

расторгнуть их брак, является орган, находящийся в стране, где они имеют

совместное место жительства. Если же они проживают на территории различных

государств, брак может быть расторгнут в любом из них по выбору супругов.

Если супруги имеют общее гражданство, законодательством, под­лежащим

применению при расторжении брака, будет законодательст­во страны их

гражданства. Если же они являются гражданами разных стран, применяется

законодательство той из них, на территории кото­рой рассматривается спор.

Брак признается недействительным на основании законодательст­ва той из стран

— участниц Конвенции, законодательство которой при­менялось при определении

брачной правоспособности супругов.

Право, подлежащее применению к личным имущественным и не­имущественным

правоотношениям супругов, определено в ст. 27 Конвенции. Если супруги имеют

совместное место жительства на тер­ритории одной из стран, участвующих в

Конвенции, их правоотно­шения определяются законодательством этой страны.

Если супруги проживают в разных странах, но имеют общее гражданство, к их

пра­воотношениям применяется законодательство страны, гражданами которой они

являются. Если же они не имеют ни общего гражданства, ни постоянного места

жительства, их права и обязанности регули­руются законодательством страны, в

которой они имели последнее совместное место жительства. В случае, когда

супруги не имели со­вместного места жительства ни в прошлом, ни в настоящем,

их пра­воотношения определяются законодательством страны, в которой

рассматривается спор.

Исключение из общего правила об определении применимого права предусмотрено в

отношении недвижимого имущества супругов. К их отношениям по поводу этого

имущества применяется законода­тельство страны, на территории которой

находится имущество.

Компетенция органов, правомочных рассматривать споры супру­гов, в большинстве

случае определяется в соответствии с тем, законо­дательство какой страны

подлежит применению. Компетентным при­знается орган того государства, чье

законодательство регулирует пра­воотношения супругов. Однако в случае, когда

супруги не имеют ни общего гражданства, ни совместного жительства, ни в

прошлом, ни в настоящем, их отношения регулируются законодательством страны,

в которой находится орган, рассматривающий дело. Определение компетентного

органа указанным способом невозможно, поскольку в ре­зультате получился бы

замкнутый круг. В такой ситуации орган, ком­петентный рассматривать дело,

определяется на основании внутренне­го законодательства договаривающихся

сторон о подсудности. Если эти правила допускают рассмотрение такого иска в

данной стране, применяется законодательство этого государства.

Вывод

«___»_______________200__г.

Конон

г. Тирасполь

Список использованной литературы

Советское семенное право /Под ред. В.А. Рясенцева. М., 1982. С. 42.

[1] Далее - ГК

[2] В качестве одного из определяющих

признаков семьи называет совместное прожи­вание и А М. Нечаева // Семейное

право. М., 1998. С. 8-9.

[3] Иоффе О.С. Советское гражданское право: Курс лекций. Т. 3. Л , 1964. С. 183.

[4] Шершеневич Г.Ф. Русское гражданское

право. СПб., 1894. С. 455. 2 Там же С. 457.

[5] См.: ч. 2 ст. 1 Основ гражданского

законодательства Союза ССР и республик 1991 года. // ВВС СССР. 1991. № 26. Ст.

733.

[6] См : Комментарий части первой

Гражданского кодекса Российской Федерации. М., 1995 С. 28-29.

[7] Умов В.А. Понятие и методы исследования

гражданского права. СПб., 1873. С. 6.

[8] Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 1. СПб. С. 4.

[9] Кавелин К.Д. Что есть гражданское

право? И где его пределы? СПб., 1864. С. 121

[10] Иоффе О.С. Советское гражданское

право: Курс лекций. Т. 3. С. 177. 2 Там же. С. 178.

[11] См.: Рясенцев В.А. Семейное право. М.. 1971. С. 13-14.

[12] Загоровский И.А. Курс семейного

права. Одесса. 1902 С. 2—3. 2 Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения в СССР.

М., 1972. С. 53.

[13] Галесник Л.С. О проблемах системы

советского права // СГП. 1957. № 2. С.112.

[14] См :Рясенцев В.А.Семейное право. М.. 1971. С. 51.

[15] См.: Рясенцев В.А. Семейное право.

С. 51—52. 2. Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения в СССР. С. 261.

[16] См.: Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения в СССР. С. 262—264.

[17] Малеин Н.С. Защита семейных прав. М.. 1972. С. 35. 2 Там же. С. 36.

[18] См.: Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения в СССР. С. 269.

[19] Загоровский И.А. Курс Семейного права. Одесса, 1902. С. 5.

[20] 3агоровский И.А. Курс семейного права. С- 5.

[21] Шершеневич Г.Ф. Общая теория права.

Т. 1. Выл. 3. С 160. См. также: Иоффе О.С. Советское гражданское право. Т. 3.

Л., 1965. С. 187—188.

[22] Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения в СССР. С. 138.

[23] Право на выбор фамилии может быть

осуществлено супругами только в момент регистрации брака, если в дальнейшем

один из супру­гов желает принять фамилию другого супруга или восстановить свою

добрачную фамилию, перемена фамилии осуществляется в порядке, предусмотренном

Законом СССР от 3 июля 1991 г. «0 порядке пере­мены гражданами СССР фамилий,

имен и отчеств». ВВС СССР. 1991. №29, Ст. 839.

[24] В литературе по международному

частному праву выделяются и иные виды отно­шений с иностранным элементом. См.

напр.: Богуславский М.М. Международное част­ное право. М., 1998. С. 13.

[25] См.: Международное частное право.

Современные проблемы // Под ред. М.М. Богуславского. М..1994. С.109

По вопросу о трансформации норм международного договора в систему

нацио­нального права существуют и другие теории. См.: Международное частное

право. Со­временные проблемы. С. 104—112; а также: Лунц Л.А. Курс

международного частного права. Общая часть С. 61—67.

[i] Далее - СК

Страницы: 1, 2, 3