Диплом: Ограничение дееспособности

противоправности своего поведения, так и вредности вызванных им результатов. О

вине лица можно говорить как в случаях простого злоупотребления им алкогольными

напитками или наркотиками, так и в случаях, когда пьянство или употребление

наркотиков переросло в болезнь — хронический алкоголизм или наркоманию. Нельзя

согласиться с авторами, которые считают, что в противоправных действиях

хронического алкоголика или наркомана отсутствует вина и что, например,

хронический алкоголизм является единственным среди других оснований лишения

родительских прав случаем, когда родитель может быть лишен своих прав по

отношению к ребенку без вины[40].

Действительно, хронический алкоголизм или наркомания являются болезнью,

вызывающей определенные нарушения психической деятельности человека. Но нельзя

зарывать, что в основе этой болезни лежит неправильное поведение,

распущенность. Об отсутствии вины в противоправных действиях можно говорить в

случаях, когда субъект по своему состоянию психики не понимает своих действий

или не может руководить ими. Однако имеющаяся у больных алкоголизмом

недостаточная социальная коррекция поведения не лишает их способности понимать

значение своих действий[41], а возможные

нарушения в волевой сфере также не достигают такой степени, при которой можно

говорить о неспособности алкоголика руководить своими действиями.

Хронический алкоголизм, даже состояние глубокого опьянения, не освобождает

лицо от ответственности за противоправное поведение, свидетельствует о его

вине. Если употреблением алкоголя дееспособный гражданин привел себя в такое

состояние, когда он не мог понимать значения своих действий или руководить

ими, то и в этих случаях, в отличие от общего правила, он не освобождается от

ответственности за причиненный вред.

Об ответственности, основанной на вине, может ид­ти речь даже при патологическом

опьянении, если чело­век знал о возможности его наступления по своему

со­стоянию здоровья, но, пренебрегая этим, допустил зло­употребление алкоголем

[42]. Гражданин виновен в приве­дении себя в такое состояние сознательно, по

своей воле. Прием алкоголя и есть та виновно созданная лицом при­чина, которая

способствует или непосредственно вызывает совершение им противоправного

действия. За это действие лицо и должно нести ответственность. Это положение

находится в полном соответствии с моральными установками общества, а также

соответству­ет правильному судебно-психиатрическому подходу к состоянию

опьянения[43].

Не признаются виновными действия хронического ал­коголика только в том случае,

когда в результате зло­употребления алкоголем наступили не характерологи­ческие

изменения, а выраженные стойкие психические расстройства. Однако, как отмечает

Е. М. Холодковская, «такое состояние при чистых, не осложненных, формах

алкоголизма, встречается крайне редко»[44]

. Подоб­ное состояние гражданина дает основание ставить во­прос уже не об

ограничении дееспособности, а о призна­нии его недееспособным.

Таким образом, исследование сущности дел об огра­ничении дееспособности

граждан приводит к выводу о том, что их материально-правовая природа

принципи­ально отличается от дел о признании гражданина недее­способным.

Признание гражданина недееспособным есть лишь подтверждение объективно

существующего об­стоятельства — болезненного состояния психики в такой

степени, при которой гражданин не может понимать зна­чения своих действий или

руководить ими: при призна­нии же ограниченно дееспособным речь идет о

неиспол­нении вытекающих из семейно-имущественных правоот­ношений

обязанностей по содержанию семьи, осуществ­лении своих имущественных прав в

противоречии с назна­чением их в обществе.

Как гражданско-правовая санкция ограничение дее­способности выступает

одновременно в двух аспектах: как мера защиты нрав и интересов семьи,

принуждение ответчика к выполнению своих обязанностей перед семьей,

восстановление ее материального положения, так и ответственность за виновное

противоправное поведение члена семьи, злоупотребляющего спиртными напитка­ми

[45]. Статья 30 ГК предусматривает отрицательные по­следствия для

правонарушителя в виде лишения возможности самостоятельного распоряжения всеми

своими имущественными правами (без согласия попечителя). Эта принудительная

мера влечет общественное осужде­ние лица, злоупотребляющего спиртными напитками

и не выполняющего своих обязанностей перед семьей, предо­стерегает его и ему

подобных от нарушений в дальней­шем гражданско-правовых и семейно-правовых

норм, воспитывает граждан в духе уважения к зако­нам.

Как уже отмечено, расходование гражданином всей или значительной части своей

заработной платы или иму­щества на приобретение спиртных напитков или

нарко­тиков, наносящее материальный ущерб семье, расцени­вается законодателем

(ст. 30 ГК) как неисполнение им юридических обязанностей по содержанию семьи,

выте­кающих из конкретного семейного правоотношения. В данном случае налицо

действительное или предположи­тельное нарушение прав другой стороны этого

правоот­ношения, порождающее ее материально-правовое требо­вание к обязанному

лицу. Обращение же одной из сто­рон правоотношения в суд за защитой права с

указани­ем конкретного нарушителя свидетельствует о возникно­вении спора о

праве между сторонами материального правоотношения.

Спор о праве есть спор о субъективном праве как элементе конкретного

правоотношения. Наличие, хотя бы предположительное, материально-правовых

отношений между сторонами является обязательным условием спо­ра о праве

[46]. На наш взгляд, есть все основания счи­тать, что предметом судебной

защиты по делам об огра­ничении дееспособности граждан является субъективное

материальное право членов семьи и охраняемые законом интересы лица,

признаваемого ограниченно дееспособным. В связи с этим нельзя согласиться с

авторами, по­лагающими, что в данных делах речь идет не о защите прав, а о

защите интересов заявителя[47]. Если

заинтере­сованным лицам (членам семьи) предоставлено законом право требовать от

кого-либо (другого члена семьи) оп­ределенного поведения с возможностью

применения санк­ции, следует говорить не только об охраняемых законом интересах

этих лиц, а об интересах, опосредствованных субъективным правом. Из этого

вытекает н материаль­но-правовое требование субъекта права к обязанному ли­пу о

выполнении лежащей на нем обязанности.

Спор о праве не всегда означает прямые разногла­сия, пререкания между сторонами

правоотношения. Под спором о праве понимается и неисполнение или ненадле­жащее

исполнение должником своих обязанностей, хотя субъективно он согласен с ними.

Спор может касаться не только фактических обстоятельств дела, но и нали­чия или

отсутствия самого правоотношения, явиться след­ствием различного понимания

сторонами своих прав и обязанностей[48].

Понятие спора о праве неразрывно связано с поня­тием иска. Существующий между

субъектами матери­ального правоотношения спор путем предъявления иска

переносится на рассмотрение суда. Именно исковая фор­ма защиты осуществляется

в установленной законом про­цессуальной форме, обеспечивает спорящим сторонам

ши­рокие гарантии правильного разрешения спора, равенст­во процессуальных

прав и обязанностей. Спор о праве, являющийся предметом рассмотрения суда в

исковом производстве, выступает как единое понятие, имеющее две стороны:

материально-правовое и процессуально-пра­вовое понятие спора о праве.

Указанные признаки правового спора имеют место и в делах об ограничении

дееспособности граждан. Семья не может примириться с тем, что один из ее

чле­нов непомерным расходованием средств на приобрете­ние спиртного создает

тяжелое материальное положение всей семьи. В семье создается конфликтная

ситуация. Лицу, злоупотребляющему спиртными напитками, предъ­являются

требования прекратить пьянство и связанные с ним затраты, т. е. не совершать

действий, которыми нарушаются материальные права других членов семьи. Эти

лица часто оспаривают указанные требования чле­нов семьи. Они либо

опровергают фактические обстоя­тельства дела (злоупотребление спиртными

напитками, расходование средств на их приобретение), либо возра­жают против

правовых выводов из них — ограничения их дееспособности, иногда отрицают и

свою обязанность по содержанию семьи. Однако по весьма значительному

количеству изученных за несколько лет дел, рассмотрен­ных судами Пермской

области, указанные лица целиком соглашались с предъявленными к ним

тре­бованиями (в 35—37% случаев). Так, токарь завода стройдеталей А. пояснил

суду, что он дейст­вительно систематически пьянствует, в течение года три

раза был в медицинском вытрезвителе, получаемую зар­плату 130—140 тысяч

рублей тратит на приобретение спиртных напитков, денег в семью не дает, но

требует от жены, чтобы она его кормила и давала ежедневно денег на обед. Его

жена и двое детей находятся в тяжелом мате­риальном положении. В суде, в

милиции, куда обращалась с жалобами его жена, он неоднократно давал обещания

прекратить пьянство и содержать свою семью. Однако, как только в его руках

оказывалась зарплата, он забывал все свои обещания и пропивал ее. Он

согласен, чтобы суд ограни­чил его в дееспособности, так как сам надеется с

помо­щью этой меры избавиться от пьянства и обеспечить ма­териальный достаток

в семье.

В данном деле гражданин не оспаривает в судебном заседании требований членов

семьи прекратить пьянст­во и содержать семью. Но это не означает, что спор о

праве в подобных случаях отсутствует. Члены семьи по­тому и вынуждены были

обращаться в суд, что пьяни­ца, соглашаясь с их требованиями, тем не менее не

выпол­нял своих обязанностей.

Таким образом, но делам об ограничении дееспособ­ности граждан имеются все

признаки, присущие спору о праве: наличие семейно-имущественных

правоотноше­ний между спорящими сторонами, утверждение членов семьи о

нарушении их субъективных прав лицом, зло­употребляющим спиртными напитками,

принятие этого спора к судебному рассмотрению. Стороны указанного

материального правоотношения, передавая свой спор на разрешение суда,

становятся сторонами гражданского процесса. Если реально смотреть на вещи,

трудно не признать, что в делах об ограничении дееспособности граждан имеются

две стороны: члены семьи, предъявля­ющие требование об установлении нарушения

их прав, н лицо, которое привлекается к ответу как нарушитель права. Закон

прямо обязывает суд рассматривать дело об ограничении дееспособности

гражданина с обязатель­ным его участием (ст. 261 ГПК РСФСР). Этот гражда­нин

может самостоятельно защищать свои интересы и в действительности ведет себя в

процессе очень активно. Он понимает значение своих действий и может

самостоятельно пользоваться процессуальными средствами защиты своих

интересов.

Таким образом, процесс по исследуемым делам выступает двусторонним

производством, задачей суда в нем является не только установление

определенного обстоятельства, как это имеет место в особом производстве по

делам о лишении дееспособности, но и разрешение спора о праве между спорящими

сторонами.

ГЛАВА III. ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ

РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ОБ ОГРАНИЧЕНИИ ДЕЕСПОСОБНОСТИ ГРАЖДАН

§ 1. Принятие заявлений об ограничении дееспособности гражданина

Процессуальные нормы, регулирующие порядок рас­смотрения дел о признании

гражданина ограниченно дее­способным, объединены законодателем с делами о

при­знании психически больного гражданина недееспособным в один вид особого

производства, в одну главу и более то­го — в одни статьи. Однако, как мы

попытались обосно­вать в гл. II настоящей работы, дела об ограничении

дее­способности граждан не могут быть отнесены к особому производству, ибо по

своей сущности и характе­ру их разбирательства в суде они являются делами

ис­кового производства. Учитывая, что основания признания гражданина

недееспособным или ограниченно дееспособ­ным, процессуальный режим

производства по каждой из указанных категорий дел, материально-правовые

послед­ствия такого признания различны, представляется неоп­равданным

объединение процессуальных норм, регули­рующих порядок рассмотрения этих дел.

Порядок рассмотрения дел об ограничении дееспо­собности граждан подчиняется,

по существу, общим пра­вилам гражданского судопроизводства. Имеющиеся

процессуальные особенности рассмотрения этих дел обусловлены их материально-

правовой природой, повы­шенной общественной значимостью и серьезностью- этой

меры воздействия.

Демократические принципы, определяющие органи­зацию правосудия (осуществление

правосудия только судом, коллегиальность в рассмотрении дела, гласность и

др.), действуют при рас­смотрении всех гражданских дел. Некоторые

особен­ности, обусловленные материально-правовой природой дел, проявляются

лишь в таких отраслевых принципах, определяющих процессуальную деятельность,

как диспозитивность, состязательность, равноправие сторон.

Распространенным в литературе является понима­ние диспозитивности в гражданском

процес­суальном праве как сочетания двух начал: инициативы сторон в деле защиты

своих материальных прав и инте­ресов, а также активности суда, прокуратуры, в

предус­мотренных законом случаях государственных и общест­венных организаций,

отдельных граждан в защите прав других лиц

[49]. Активность суда и других указанных лиц— необходимая черта, выражающая

своеобразие принципа диспозитивности. В полной мере эта черта принципа

дис­позитивности проявляется и в делах об ограничении дее­способности

гражданина. Защита материальных прав семьи и действительных интересов самого

лица, злоупот­ребляющего спиртными напитками или наркотиками, мо­жет

производиться по инициативе уполномоченных зако­ном государственных и

общественных организаций (ст. 258 ГПК). Диспозитивность в данном процессе

обес­печивает не только свободу распоряжения субъектов про­цессуальными правами

(осуществление права на обра­щение в суд, принесение кассационной жалобы н т.

д.), но в определенной степени и материальными правами (например, отказ от

иска).

На практике имеют место случаи прекращения про­изводства по делу об

ограничении дееспособности граж­дан в связи с отказом членов его семьи от

заявленного требования (в 5—6% рассмотренных дел). В обоснова­ние такого

отказа заявители чаще всего ссылаются на то, что злоупотребляющий спиртными

напитками обещает прекратить пьянство и заработную плату отдавать семье.

Действительными же мотивами таких просьб нередко яв­ляется боязнь обострения

отношений в семье со стороны жен, нежелание, как они объясняют, «судиться» с

мужем. Некоторые суды без достаточных оснований принима­ют отказ членов семьи

от своих требований, а определе­ния о прекращении производства по делу

выносят в от­сутствие заинтересованных лиц. Подобную практику нельзя признать

правильной. Она противоречит общим правилам закона о контроле суда за

распорядительными действиями сторон. Суд непосредственно сам не воспри­нимал

объяснений заинтересованных лиц и не имел воз­можности убедиться в реальном

исполнении обещаний прекратить пьянство. Такой процесс не обеспечивает

воспитательного воздействия и защиты прав граждан.

В интересах борьбы с пьянством и усиления вос­питательного воздействия

судебной деятельности целе­сообразно предоставить суду право в подобных

ситуа­циях первоначально отложить дело на определенное вре­мя, назначив нечто

вроде испытательного срока. Пос­ле истечения этого срока, если суд убедится в

выполне­нии обещания гражданина прекратить пьянство, можно принимать отказ от

заявления и прекращать производст­во по делу. Однако нужно иметь в виду, что

абсолютное большинство исследуемых дел возбуждается прокурором. В таком

случае возражение кого-либо из членов семьи против рассмотрения дела само по

себе не является ос­нованием для прекращения производства по делу.

В судебной практике встречаются и случаи непра­вильного прекращения

производства по делу об ограни­чении дееспособности граждан в связи с

заключением сторонами мирового соглашения. Так, определением Ле­нинградского

районного народного суда г. Москвы было прекращено производство по делу об

ограничении дее­способности гражданина Г. но тем основаниям, что суп­руги

пришли к мировому соглашению. В соответствии с этим соглашением Г. обязался в

течение трех лет от­давать всю заработную плату жене, а она приняла на себя

обязательство кормить и одевать мужа и детей.

Президиум Московского городского суда, удовлетво­ряя протест прокурора Москвы,

отменил определение на­родного суда н передал дело на новое рассмотрение. В

своем постановлении Президиум указал, что утвержден­ное мировое соглашение

нельзя признать законным, ибо по его условиям Г. оказался ограниченно

дееспособным, хотя вопрос о его дееспособности судом не проверялся, н потому

такое решение не соответствует ст. 16 ГК РСФСР

[50]. К этим правильным аргументам следует, на наш взгляд, добавить, что по

делам о признании граж­данина ограниченно дееспособным заключение мирового

соглашения вообще невозможно. Если те или иные по­ложения твердо урегулированы

законодателем н сторо­нам не дано право изменять объем прав и обязанностей по

своему усмотрению, заключение мирового соглашения недопустимо. Кроме того, для

урегулирования определен­ных правовых вопросов, имеющих большой

государст­венный, общественный интерес, законодатель в отступле­ние от общего

правила о возможности «автономного урегулирования» гражданских правоотношений

считает волеизъявление сторон недостаточным и устанавливает обязательный

контроль суда[51].

Признание гражданина ограниченно дееспособным существенным образом

затрагивает его права и интере­сы. Поэтому законодатель, гарантируя

недопустимость произвольного ограничения дееспособности граждан, бе­рет этот

вопрос под особую охрану. Основания ограни­чения дееспособности, правовые

последствия такого ог­раничения строго урегулированы законом н не могут

из­меняться волеизъявлением сторон. Для признания ог­раниченно дееспособным

необходима воля суда, вопло­щенная в судебном решении. Ограничение

дееспособнос­ти гражданина по мировому соглашению недопустимо. Никто не может

быть ограничен в дееспособности иначе, как в случаях и в порядке,

предусмотренных законом (ст. 22 ГК).

Л. Ф. Лесницкая считает нужным дополнить доводы упомянутого определения суда

тем, что по делам особо­го производства вообще мировое соглашение невозмож­но.

В основе мирового соглашения лежит двусторонняя сделка о прекращении судебного

спора путем изменения ранее возникающих между сторонами правоотношений. А так

как в особом производстве нет ни сторон, ни спо­ра о праве, то ни о каком

мировом соглашении по делам этого вида производства речи быть не может

[52].

Разделяя доводы Л. Ф. Лесницкой о недопустимости мирового соглашения по делам

особого производства, мы не можем согласиться с тем, что эти доводы относятся

к делам об ограничении дееспособности граждан. В пос­ледних, как мы

попытались обосновать во второй главе, есть две стороны с противоположными

интересами, есть спор о праве, поэтому они не могут быть отнесены к осо­бому

производству.

Наличие сторон и спора о праве обусловило то, что в данных делах в полной

мере действуют принципы со­стязательности и равноправия сторон. Следует

подчерк­нуть только особую значимость активности суда в обеспечении полноты

фактического и доказательственного материала. Дело в том, что ряд важных

доказательств может быть затребован только по официальному запро­су суда

(справки из медвытрезвителя, отделов милиции, наркологических отделений

психоневрологических дис­пансеров и др.).

Возбуждение дел об ограничении дееспособности граждан производится по общим

правилам гражданско­го судопроизводства с учетом специфики данных дел. В

связи с этим представляется необходимым высказать некоторые соображения о

классификации условий права на обращение в суд за судебной защитой.

Судопроизводство по гражданским делам — это деятельность, строго

урегулированная процессуальными нормами, поэтому и право на обращение в суд

может быть осуществлено, как указано в ст. 3 ГПК, лишь в «поряд­ке,

установленном законом», при определенных условиях. Обеспечивая широкий доступ

к правосудию, закон уста­навливает исчерпывающий перечень условий

возбужде­ния дел.

Анализ закона и достижений науки российского граж­данского процессуального

права позволяет прийти к вы­воду о том, что по юридическим основаниям и

процес­суальным последствиям условия принятия заявлений по гражданским делам

следует разделить на три группы: 1) условия (предпосылки), определяющие

существова­ние самого права на обращение в суд за судебной защи­той; 2)

условия, определяющие порядок осуществления имеющегося права на обращение в

суд; 3) требования, предъявляемые к форме и содержанию заявления, опла­те его

государственной пошлиной.

1) Условия права на обращение в суд за судебной защитой закреплены в нормах

права.

Получив заявление, судья прежде всего проверяет, подведомственно ли дело

суду. Право на обращение в суд отсутствует, если заявление не подлежит

рассмотре­нию в суде, а относится к ведению иных органов, или если между

сторонами заключен договор на передачу данного спора на разрешение

третейского суда (п. п. 1, 6 ст. 129 ГПК). Далее устанавливается гражданская

про­цессуальная правоспособность лица, обращающегося в суд, т. е. способность

иметь процессуальные права и обя­занности. Поскольку правоспособность

признается в рав­ной мере за всеми гражданами Российской Федерации с момента

рожде­ния, практически это условие проверяется только в отно­шении сторон-

организаций: судья выясняет, являются ли они юридическими лицами (ст. 31, ч.

1 ст. 33 ГПК).

Затем судья проверяет, управомочено ли лицо на возбуждение данного дела. Закон

связывает «право на обращение в суд за судебной защитой» с обращением

«заинтересованного» лица (ст. 3 ГПК). Во­прос о понятии и значении юридического

интереса как са­мостоятельной предпосылки права на обращение в суд в литературе

является спорным[53]. Думается,

заинтересованность в деле при принятии заявления должна опре­деляться как

категория чисто процессуальная, имеющая значение лишь для возбуждения процесса.

Это может быть выявлено из сопоставления ст. ст. 3 и 4 ГПК. Суд при принятии

заявления должен располагать хотя бы предположительными данны­ми о том, что

лицо выступает в защиту своего или за­коном порученного его защите права других

лиц. Судья не примет заявления от лица, которое просит от своего имени о защите

чужого права. Возбуждение дела от свое­го имени в защиту чужих прав допустимо

лишь в слу­чаях, прямо предусмотренных законом: прокурором — по всем

гражданским делам; государственными и общест­венными организациями, отдельными

лицами — по не­которым категориям дел, если об этом есть специальное указание в

том или ином правовом акте (п. п. 2, 3 ст. 4, ст. 233, 258 ГПК).

Заинтересованное лицо не имеет права на повторное обращение за судебной

защитой, если по первоначально­му заявлению процесс закончился устранением

спора между сторонами или если право на обращение в суд осуществлено ранее

путем возбуждения процесса по это­му делу и производство по нему еще не

окончилось, а также если по первоначальному заявлению было вынесе­но решение

товарищеского суда, принятое в пределах его компетенции (п. п. 3, 4, 5 ст.

129 ГПК).

По некоторым категориям дел право на обращение в суд возникает только при

соблюдении установленного законом порядка предварительного внесудебного

разре­шения дела.

Соблюдение перечисленных условий в их совокупнос­ти дает заинтересованному

лицу право на обращение в суд.

2) Имеющееся право на обращение в суд должно быть реализовано в

предусмотренном законом порядке, т. е.: а) должен быть соблюден установленный

для дан­ной категории дел порядок предварительного внесудеб­ного разрешения

дела, если возможность его применения еще не утрачена; б) заявление должно

быть подано по надлежащей подсудности; в) заявление должно быть подано

дееспособным лицом; г) лицо, подавшее заявление от имени заинтересованного

лица, должно представить надлежащим образом оформленные полномочия на

веде­ние дела (п. п. 2, 7—9 ст. 129 ГПК).

3) В самостоятельную группу должны быть выделе­ны требования, предъявляемые к

форме и содержанию заявления в суд, оплате его государственной пошлиной. В

соответствии с демократическим характером гражданского процесса,

обеспечивающего свободный доступ к правосудию, закон не требует от граждан

вы­полнения каких-либо сложных действий или обязатель­ной ссылки на законы. В

письменном заявлении долж­ны быть указаны лишь самые необходимые сведения,

без которых суд не может приступить к рассмотрению дела и установить связи с

лицами, участвующими в деле (ст. ст. 126, 127 ГПК).

Каждая из трех групп условий обращения в суд должна проверяться судьей в

строгой последовательнос­ти, одна за другой. Нельзя, допустим, начинать с

про­верки подсудности дела данному суду, не выяснив спер­ва, подведомственно

ли оно вообще судебным органам. Излишне проверять содержание искового

заявления и оп­лату его государственной пошлиной, если оно подано

не­дееспособным лицом.

В юридической литературе обычно классифицируют условия принятия заявлений на две

группы. Так, М. А. Гурвич предложил применительно к исковому про­изводству

разделять предпосылки права на предъявле­ние иска и условия осуществления этого

права, образую­щие порядок предъявления иска

[54]. А. А. Добровольский, выделяя в понятии нрава на иск два правомочия

(право на предъявление иска и право на удовлетворение иска), отличает от

предпосылок права на предъявление иска и права на удовлетворение иска условия,

необходимые для осуществления (реализации) права на предъявление ис­ка

[55].

Комплексно исследуя условия возбуждения трех ви­дов гражданского

судопроизводства — искового, особо­го и по делам, возникающим из

административно-право­вых отношений, А. А. Мельников предложил следующую

классификацию этих условий, пригодную для возбужде­ния всех видов гражданского

судопроизводства: а) усло­вия, определяющие, наличие самого права на обращение

в суд, и б) условия, определяющие надлежащее осуще­ствление имеющегося права на

обращение в суд[56].

Разработка в науке советского гражданского про­цессуального права указанных

классификаций сыграла существенную роль в законодательной регламентации

по­рядка обращения в суд, гарантирующего свободный дос­туп к правосудию, для

практического осуществления пра­ва на обращение в суд за судебной защитой.

Однако, как нам представляется, классификация ус­ловий права на обращение в

суд нуждается в некотором уточнении. Дело в том, что общепринятым является

объ­единение во вторую группу наряду с предпосылками, об­разующими .порядок

обращения в суд (подсудность, дее­способность истца н т. д.), также и

требований, предъяв­ляемых законом к форме и содержанию искового заявле­ния и

оплате его госпошлиной. Думается, что при таком объединении условий второй

группы не в полкой мере учитывается принцип научной классификации –

объединение отдельных элементов по единому основанию, еди­ному признаку.

Между тем несоблюдение условий осу­ществления права на обращение в суд,

объединяемых в литературе во вторую группу, влечет различные процес­суальные

последствия (ч. 4 ст. 129, ст. 130 ГПК). Сле­довательно, они не могут быть

объединены в одну группу. Требования к форме и содержанию заявления и опла­те

его госпошлиной должны быть выделены в самостоя­тельную группу условий

возбуждения дела.

Процессуальные последствия несоблюдения условий каждой из перечисленных выше

трех групп различны.

При отсутствии права на обращение в суд судья вы­носит определение об отказе

в принятии заявления, что препятствует вторичному обращению в суд с

тождествен­ным заявлением. Если право на обращение в суд име­ется, но нарушен

порядок такого обращения (вторая группа условий), судья также отказывает в

принятии заявления, однако это не препятствует повторному обра­щению в суд по

тому же делу, если будут устранены допущенные нарушения (ч. 4 ст. 129 ГПК).

Последствием несоблюдения надлежащей формы и содержания заявления и неоплаты

госпошлины (третья группа условий) является оставление заявления без

дви­жения впредь до исправления недостатков, как указано в ст. 130 ГПК.

Однако эту статью следует применять с учетом других норм. Не может быть

оставлено без дви­жения заявление при несоблюдении требований ч. 3 ст. 126

ГПК, ибо отсутствие полномочий у представителя влечет отказ в принятии

заявления (п. 9 ст. 129 ГПК). Судья не вправе также оставить заявление без

движения но мотивам непредставления доказательств, так как ст. 126 ГПК

требует лишь «указать» в заявлении дока­зательства, сослаться на их наличие,

а представление н истребование доказательств производится при подготов­ке

дела к судебному разбирательству (ст. ст. 14, 50, 141 ГПК). Исключения из

этого составляют случаи, когда в силу прямого указания в законе (например, в

неисковых производствах — ст. ст. 241, 250, 265 ГПК) или в руко­водящих

разъяснениях высших судебных органов к заяв­лению должны быть «приложены»

доказательства.

Различными являются и процессуальные последствия случае, если будет выявлено

несоблюдение условий каждой из трех групп в последующих стадиях процесса. Так,

отсутствие предпосылок права на обращение в суд влечет прекращение производства

по делу (ст. ст. 219— 220). Нарушение условий второй группы, составляющих

порядок обращения в суд, ведет к оставлению заявления без рассмотрения (ст. ст.

221—222, 309, 329 ГПК), а оши­бочное принятие неподсудного дела — к передаче

его в другой суд (п. 4 ст. 122 ГПК). Иные последствия насту­пают в том случае,

если в процессе рассмотрения дела выяснится, что при подаче заявления были не

полностью соблюдены требования к форме и содержанию заявле­ния, оплате его

госпошлиной. Как разъяснено в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР

от 29 нюня 1976 г. «О некоторых вопросах применения норм ГПК РСФСР при судебном

разбирательстве», в таком случае заявление не может быть оставлено без

движе­ния по основаниям ст. 130 ГПК, поскольку действие этой нормы закона

ограничено стадией предъявления иска. Указанные недостатки подлежат устранению

в ходе су­дебного разбирательства[57].

Например, если в ходе про­цесса выяснится, что истец не представил копии

заявле­ния по числу ответчиков (ст. 127 ГПК), вследствие че­го они не были

своевременно ознакомлены с предъявлен­ными требованиями и не могли

подготовиться к защите своих интересов, этот недостаток может быть устранен в

ходе подготовки дела к судебному разбирательству или в стадии судебного

разбирательства (ст. ст. 141, 161 ГПК).

Выявившаяся после принятия заявления неуплата или недоплата госпошлины не

препятствует рассмотре­нию дела. Госпошлина довзыскивается судом при

разре­шении дела по существу (ст. 84 ГПК)

[58].

Таким образом, если процессуальными последствиями выявившихся в ходе процесса

нарушений первой и второй групп условий принятия заявлений является

пре­кращение всех процессуальных действий по данному де­лу с применением двух

форм окончания дела без выне­сения решения (прекращение производства по делу

и ос­тавление заявления без рассмотрения), то выявление не­достатков в

соблюдении условий третьей группы не пре­пятствует рассмотрению дела по

существу.

Думается, что предложенное уточнение известной в теории процессуального права

классификации предпосы­лок права на обращение в суд имеет практическое

зна­чение, так как нацеливает судей на четкое разграниче­ние оснований к

отказу в принятии заявления или остав­лению его без движения, на

разграничение процессуаль­ных последствий несоблюдения этих предпосылок. Все

это усилит процессуальные гарантии права на обращение в суд, закрепленного в

Конституции РФ.

При принятии заявления об ограничении дееспособ­ности гражданина судья

руководствуется в основном об­щими правилами возбуждения гражданского

судопроиз­водства. Однако не все из условий нужно проверять. За­кон отнес

дела об ограничении дееспособности к исклю­чительной подведомственности суда,

поэтому при их принятии не действуют такие условия возбужде­ния дела, как

отсутствие договора о передаче дела на разрешение третейского суда. Не

установлен законом и порядок пред­варительного внесудебного рассмотрения этих

дел. Нет надобности проверять наличие определения суда об ут­верждении

мирового соглашения, ибо оно недопустимо по этим делам.

По данным делам необходимо проверять такие пред­посылки права на обращение в

суд, как 1) гражданская процессуальная правоспособность обращающегося в суд

лица, 2) управомоченность на возбуждение дела, 3) от­сутствие вступившего в

законную силу решения суда по тождественному заявлению и 4) отсутствие в

производстве суда дела между теми же сторонами, о том же пред­мете и по тем

же основаниям.

По точному смыслу ст. 31 ГПК РСФСР процессу­альной правоспособностью обладают

граждане и органи­зации, пользующиеся правами юридического лица, т. е. эта

статья охватывает лишь процессуальную правоспо­собность сторон. В то же время

закон наделяет процес­суальными правами и обязанностями и некоторых других

субъектов процессуальных отношений, в частности тру­довые коллективы (ст. 147

ГПК), не являющиеся юриди­ческими лицами. По нашему мнению, в названных

ста­тьях имеется определенное противоречие. Как правиль­но отмечает ряд

авторов, формулировка ст. 31 ГПК да­на с цивилистических позиций

[59]. Действительно, сторо­нами в исковом производстве могут быть

организации — юридические лица. В отношении всех остальных субъ­ектов

процессуальных правоотношений качество юриди­ческого лица не является

обязательным, ибо их вступле­ние в процесс не обусловлено требованием защиты

сво­их имущественных или связанных с ними личных неиму­щественных субъективных

прав.

Среди лиц, управомоченных на обращение в суд с заявлением об ограничении

дееспособности граждан названы в законе такие юридические лица, как

психиат­рические лечебные заведения, органы опеки и попечи­тельства,

профсоюзы и иные общественные организации (ст. 258 ГПК). Думается, кроме

общественных органи­заций, управомоченными на возбуждение дела могут быть и

иные объединения общественности, не являющиеся юридическими лицами. Однако

круг таких объединений не может быть безграничным, и право на возбуждение

дела в порядке ст. 258 ГПК следует признавать только за теми из них, в

Положении о которых это право будет закреплено.

В связи с изложенным представляется правильным высказанное в литературе

предложение распространить понятие гражданской процессуальной правоспособности

на всех лиц и на все организации, которым закон пре­доставляет право

участвовать в данном гражданском де­ле.[60]

Отсутствие процессуальной правоспособности слу­жит основанием для отказа в

принятии заявления (ст. 31; п. 1 ст. 129 ГПК).

Другим условием принятия заявления об ограниче­нии дееспособности гражданина

является управомоченность заинтересованного лица, обращающегося в суд. В

законе прямо перечислены лица, имеющие право на возбуждение данного дела (ст.

258 ГПК). Характер их заинтересованности различен. Члены семьи лица,

зло­употребляющего спиртными напитками или наркотика­ми, имеют личную,

материально-правовую заинтересо­ванность, ибо поведение этого лица нарушает

их имуще­ственные интересы. Прокурор, органы государственного управления,

психиатрические лечебные учреждения, проф­союзные и иные общественные

организации имеют служебную или общественную заинтересованность в защите

интересов граждан. Как уже отмечалось, при принятии заявления судья должен

располагать хотя бы предполо­жительными данными о том, что лицо выступает в

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5