Экзистенциальный анализ. История, теория и методология практики

психодинамических теориях человеческой психики (Фрейд, Райх, Хорни, Юнг,

Салливан). Тем не менее, ни одна из этих антропологических теорий не может

претендовать на адекватное понимание психотерапевтического процесса,

поскольку никто из них не может ответить на такие вопросы как «Что такое

вообще человеческая психика, человеческие отношения, да и вообще каким

образом сам человек может быть?» Босс задается вопросом, как вообще

телескоповидная психика или саморегулирующаяся либидозная система (Фрейд)

может воспринимать, понимать значение, любить или ненавидеть кого бы то ни

было? Тоже самое можно сказать и о таких явлениях как перенос и защита. А

ведь именно эти феномены представляют собой центральные факторы в процессе

терапии.

Подобно Бинсвангеру Босс подчеркивает огромное значение для психологии

и психотерапии фундаментальной онтологии Мартина Хайдеггера, которая

применительно к терапевтической практике наиболее концентрированно

представлена в концепции Dasein анализа. Это значение по Боссу заключается,

прежде всего, в том, что Dasein анализ позволяет преодолеть вышеуказанные

недостатки базовых антропологических понятий в психологическом мышлении,

недостатки, вследствие которых мы до сих пор уподобляемся ищущим в темноте.

Dasein анализ способен это сделать благодаря тому, что он представляет

собой эксплицитную артикуляцию того понимания человека, которое ведет наши

терапевтические действия, независимо от наших вторичных теорий, того

понимания, которое мы не всегда осознаем, но которое в нашей практической

деятельности является решающим.

Технически Dasein аналитический подход Медарда Босса заключается в

тотальном опрашивании терапевтами своих пациентов. Чтобы полностью вылечить

– нужно все выспросить. Процесс выспрашивания способствует освобождению

пациентов для максимально возможного использования своих возможностей. Не

случайно Босс говорит о том, что если психоанализ спрашивает «Почему?», то

Dasein анализ спрашивает «Почему бы нет?» (Boss, 1988).

Dasein анализ подходит к человеку очень осторожно, не доверяя никаким

преконцептам, какими бы самоочевидными они ни казались. Это означает,

прежде всего, то, что мы избегаем какого-либо слепого принуждения человека

делать то-то и то-то, оперируя такими понятиями как «Личность», «Сознание»,

«Психика» и т.д. Dasein анализ призывает нас воспринимать человека не

интерпретируя, таким, каков он есть, каким он сам себя представляет.

Парадокс заключается в том, что такой очень простой подход к человеку

позволяет сделать значительные открытия о сущности человеческой природы.

Одно из таких открытий заключается в том, что человек существует только в

отношении к объектам и к другим людям в его мире.

Но для того чтобы вообще иметь какие-либо отношения, человек должен

обладать каким-то пониманием, что что-то есть, и что-то может быть.

Следовательно, человеческое бытие-в-мире можно уподобить высвечиванию

присутствия всего, что может произойти. В этом только высвечивании вещи и

могут являться нам в своей истинной природе. Человек фундаментально есть

духовная светлость, и как таковой он подлинно существует в мире. Причем, не

важно идет ли речь об осознанных или не осознанных действиях и отношениях

человека.

Способность человеческого Dasein быть открытым по отношению к миру

означает не просто способность открывать вещи по их местонахождению во

времени и пространстве, но также и пути к мгновенному пониманию других

человеческих существ, которые в своем бытии-в-мире также не отдельны от

вещей, как и я сам. Эти другие человеческие существа как бы там и

одновременно вместе со мной. Человечество в этом смысле нечто вроде

светлого дня, общая светлость которого складывается из отдельных лучиков

каждого отдельного человеческого существа (Бытие-в-мире-вместе). Поэтому

мы может говорить о том, что мы делим этот мир с другими (Mitwelt). Мир

Dasein есть мир бытия-вместе.

Сущность и цель Dasein анализа есть открытость экзистенции, наша

собственная открытость в бытии, так чтобы другие сущие, т.е. другие люди,

объекты, события и даже сама бытийность как таковая могли явиться, стать

явленными, узнанными, понятыми именно тем путем, который наиболее

соответствует их сущностной природе. Эти сущие через нашу открытость

стремятся явиться в мир и призывают нас ответить на их призыв. Именно в

этом заключается наша ответственность.

Как объекты не могут показать себя без «светлости» человека, так и

человек не может существовать без присутствия всего, с чем он встречается.

Если человек не находит своего места во встрече с объектами, растениями,

животными и людьми, как еще он может быть вместе с этими высвеченными

пониманием сущими? Даже о физическом свете мы не можем ничего сказать, пока

он не осветил окружающее. Таким образом, путь к изучению человека лежит в

исследовании его мира: вещей и людей, с которыми он взаимодействует.

Dasein как свет Бытия.

Аналогия со светом играет важнейшую роль в концепции Босса. Сам

феномен мира как таковой означает «высвечиваться», выходить на свет из

темноты («сокрытости» у Хайдеггера). Босс понимает Dasein как

«высвечивающее», выводящее вещи «на свет». Метафора света и высвечивания

определяет в том числе и понимание Боссом таких вещей как психопатология,

психологическая защита, терапевтический стиль, интерпретация сновидений.

Защита по Боссу – есть «невысвечивание» отдельных аспектов жизни, а

психопатология (как состояние человека) подобна выбору жизни в темноте.

Терапия возвращает людей к их базовой открытости. Мы можем назвать этот

процесс также высветлением (Boss, 1962).

Мы все как люди живем не в изолированном, а в совместном мире

(экзистенциал бытия-вместе). Встречаясь, мы высвечиваем друг друга,

позволяем друг другу быть как человеческим существам. Человеческая

экзистенция – есть разделенная (совместная) экзистенция.

Одно из важнейших «предложений» пациенту со стороны Dasein анализа

Медарда Босса заключается в том, чтобы «отпустить вещи» (Gelassenheit),

позволить им быть как они есть. Чаще всего мы держим слишком «напряженную

узду на наших жизнях», стараясь держать все под контролем, но жизнь – это

«всегда слишком много для нас». Мы должны немножко больше доверять жизни,

доверять судьбе. Нам следует прыгнуть в воду, вместо того, чтобы все время

пробовать, не слишком ли она холодная. Вместо того, чтобы удерживать свет

Dasein в узком сфокусированном пучке, нам следует позволить свету

изливаться свободно.

Следующий важный момент относительно идеи высвечивания – это

объяснения того, как мы понимаем. Через вспышку света во мраке мы начинаем

видеть то, чего раньше не видели. Важно понять, что не процесс накопления

информации. Это как бы некоторый инсайт, позволяющий схватить всю ситуацию

в целом и тем самым ее понять. Высвечивание у Босса очень тесно связано с

открытостью. Чем больше открытость, тем ярче свет. Для наглядности мы также

можем воспользоваться метафорой окна. Окна невротиков узкие и тусклые, окна

психотиков – совсем маленькие дырочки, которые едва пропускают луч света.

Так вот, эта вспышка (инсайт, озарение) позволяет свету прорваться через

все преграды и высветить вещи из темноты, только в этом случае мы способны

эти вещи понять или осознать, точнее будет сказать понять значение этих

вещей, их смысл.

Так же важно понять, что понимание в данном случае – не есть просто

ментальный процесс. Иногда мы говорим «Он меня понимает», или «Она меня

понимает», имея в виду нечто более сложное и глубокое, нежели просто

ментальный процесс понимания значения слов. «Я живу с ним потому, что он

меня понимает…». Что в это случае означает «понимать»? Как можно понять

человека? Каким образом? Босс отвечает на этот вопрос так: Понять –

означает позволить другому человеку быть в соответствие с его внутренними

потенциями, смыслами, его сущностью. Таким образом, высветить – это и есть

понять, только понимание это относится нетолько к одному человеку, а ко

всем вещам в мире. Именно в этом заключается сущность высвечивания как

инсайта. Немного под другим углом эту идею, т.е. идею о том как человек

познает существенные вещи в своей жизни, «высветил» известный отечественный

философ М.К.Мамардашвили. (Мамардашвили, 1997, 2000 а)

Открытость

Босс не устает повторять, что открытость человека – не есть одно из

его многочисленных свойств, в тоже время, это и не свойство пространства.

«Отметим, что пространственность не есть открытость сама по себе «как

дерево на пляже не есть деревянность». Само человеческое существо есть

фундаментальная открытость в смысле возможности постигать нечто как нечто.

В то же время – это не что иное как именно быть открытым для постижения и

понимания вещей. (Boss, 1979) Открытость всегда для того, чтобы встретить

вещи так как они есть, а не для чего либо еще. «Если это не так, то как

вообще что-либо может появляться в поле зрения человека в своем значении?»

– задается вопросом Босс.

Еще один момент, очень важный с точки зрения Босса, это то, что

человеческая открытость не пассивна «подобно пустой комнате, куда вносят

мебель». Человеческая открытость предполагает ответственность в смысле

ответа вещам в их особых путях, а также в смысле выбора своего

собственного отношения к вещам. «Открытость человеческой экзистенции

складывается из возможности постижения присутствия и значения того, что

встречается, а также из возможности ответа встречающимся феноменам,

способами соответствующими их значению» (Boss, 1979).

Для того, чтобы лучше понять идею открытости Босса, очевидно, стоит

начать с мира. Босс начинает с того, что человека можно понять только как

человека в мире (Бытие-в-мире). Если рассматривать человека как некоторое

замкнутое сознание, отделенное от мира явлений, в котором оно существует,

понять человека невозможно. В этом смысле открытость понимается как

способность к некоторому взаимодействию, развивающему и обогащающему

человеческий организм и его личность. Можно провести аналогию с таким

химическим процессом, как обмен веществ. Организм может расти, только

обмениваясь веществами с окружающей средой. Если такого обмена не будет,

если организм заблокирует обмен веществ, то он начнет гнить. Когда обмен

веществ прекращается, начинается гниение.

Для Босса открытость – это довольно широкое понятие, но, прежде всего,

это открытость миру для взаимодействия с ним. Открытость - главная

характеристика самой человеческой экзистенции. Применительно к

феноменологическому анализу это означает, что лучшая теоретическая

ориентация, которую может приять феноменолог, - это отказ от любой

теоретической ориентации. Чтобы понять то, с чем он сталкивается нужно,

отказаться от любых априорных схем, интерпретаций и заданных принципов,

дать феноменам говорить самим за себя. Главный принцип Dasein анализа, -

это дать тому, что мы видим, явиться в своем собственном значением, и в

соответствие с этим уникальным для каждого феномена значением отнестись к

нему, ответить на его призыв. Основная миссия человека вообще, по Боссу,

это дать бытию проявить себя. И только, благодаря нам, благодаря

человеческому существованию, бытие может проявиться как таковое.

Присутствие

Присутствие наряду с открытостью, в концепции М.Босса занимает одно из

самых важных мест. Иногда даже понятие Dasein переводят как присутствие

(например, во всех переводах Хайдеггера осуществленных В.В. Бибихиным).

Возможно, одна из самых важных мыслей относительно присутствия – это, то

что без нашего присутствия ничего осуществиться не может. Конечно при этом,

речь идет не только о физическом присутствии, но также о психологическом.

Т.е. мы можем физически присутствовать на этом месте, а в наших мыслях быть

очень далеко. Нам не интересно разговаривать с человеком, который мысленно

и эмоционально отсутствует, складывается впечатление, что мы разговариваем

с пустым местом (Boss, 1979).

Ярко тема присутствия звучит у Мартина Бубера (Бубер,1995). Для него

полное присутствие означает готовность в любой момент ответить на призыв

Бога (Босс и Хайдеггер сказали бы Бытия, т.е. встречающимся нам в нашей

открытости феноменам, вещам) всем своим существом, всей целостностью своего

существа, ответить «Вот я, Господи». А это невозможно сделать, например,

если ты все еще проигрываешь в памяти эпизоды своей вчерашней ссоры с

женой, либо мечтаешь об отпуске на Канарах. Босс, кроме того, делает акцент

на том, что присутствие тесно связано с открытостью человека, полное

присутствие невозможно без полной открытости.

Тема присутствия сквозной нитью проходит и через психотерапевтическую

практику, без полноценного присутствия терапевта и пациента в

психотерапевтическом процессе терапия как таковая не состоится. Более того,

существуют мнения, что именно полноценное присутствие психотерапевта в

психотерапевтической ситуации и несет в себе основной исцеляющий эффект.

Данная мысль может быть проиллюстрирована словами Фрица Перлза. Когда его

спросили, как ему удаются достигать таких блестящих успехов в своей

терапевтической работе, он ответил «у меня есть глаза, уши и я не боюсь»

(Perls, 1961). В этом высказывании Перлза заключены две важнейшие для идеи

присутствия мысли. Первая – это открытость, то есть не думать о чем–то

своем, не соотносить с теорией и со своим прошлым опытом, не отвлекаться,

быть внимательным. И вторая мысль - не бояться. Не бояться – значит, прежде

всего, не бояться принять на себя ответственность за то, что сейчас

произойдет, а также зато, что за этим последует. Таким образом, мы можем

видеть, что присутствие включает себя открытость и ответственность, причем

ответственность в двух его значениях: готовность ответить всем своим

существом и готовность взять ответственность на себя.

Значение возможностей в Dasein анализе

Возможность в понимании Босса значительно отличается от традиционного

понимания возможности. Если традиционный подход к понятию возможности,

идущий еще от Аристотеля и, возможно, достигший кульминации в теории

Маслоу, понимает возможность как некоторую заложенную в нас потенцию, то

для Босса возможность – это реальность, которая еще не осуществлена. Она

реальна не менее, чем все остальное. Возможности находятся не внутри нас и

не вне нас, они заложены в самой структуре нашего существования, в мире. И

мы обладаем способностью эти возможности превращать в реальность. Сама

человеческая экзистенция по Боссу существует как ансамбль возможностей. Мы

сами существуем как возможности отношения к миру. Как человеческие существа

мы не только имеем возможности высвечивать вещи в мир, но также имеем

возможность выбирать тип отношений, в которых эти вещи могут быть

высвечены. А это означает возможность выбора, как относиться к тем вещам,

которые нам встречаются.

Следующая важная вещь – это наша ответственность за выбор, какая

именно возможность из многих должна осуществиться. Понятие возможности по

Боссу тесно связано с идеей свободы человека. Степень свободы, которой

обладает человек, существенно больше, чем степень свободы, которой обладают

другие существа, потому, что люди способны понимать бытие, т.е. способны

видеть возможности. Однако не все возможности можно видеть одновременно, не

все возможности могут быть осуществлены одновременно. Какие-то возможности

мы решаем осуществить сейчас, какие-то откладываем на потом, от некоторых

отказываемся вообще. И каждый из нас непосредственно отвечает за выбор

своих возможностей. Эта ответственность лежит на нас всегда, в каждый

момент времени, независимо от того, хотим мы этого или не хотим.

Босс настаивает на том, что каждая возможность имеет реальное бытие, и

нет возможности более или менее актуальной в данный конкретный момент. Он

называет дезориентирующими понятия «актуализировать» и «реализовать»,

потому что эти понятия содержат некий намек на то, что одни возможности

более актуальны или реальны, чем другие. Согласно Боссу, неосуществленные

возможности не менее реальны, чем те, которые осуществлены. Поэтому по

Боссу говорить об актуализации возможностей неправомерно.

Таким образом, Dasein существует как целый ансамбль возможностей для

бытия в мире и только одна из них в данный конкретный момент может быть

осуществлена, другие просто остаются не реализованными. Именно это

понимание человеческого существа как ансамбля возможностей для понимания

мира и отношения к нему – постоянный предмет внимания психотерапевта в его

практике. – Отсюда основной вопрос Dasein анализа «Почему бы нет?», вместо

каузального «Почему?» психоанализа. Вопрос «Почему бы нет?» побуждает

клиента принимать во внимание более широкий спектр возможностей своего

существования, а также принять на себя ответственность за выбор этих

возможностей (Boss, 1962, pp. 81-89).

Значение свободы в Dasein анализе

Босс утверждает, что для того, чтобы иметь возможность выбора,

что собственно и составляет суть индивидуальной свободы, нужна как бы

возможность этой возможности, своего рода пре- или до-свобода, которая есть

основание нашей индивидуальной свободы — наша фундаментальная открытость

(высвечивание). Существует два возможных выбора как проявления человеческой

свободы – с какой вещью иметь дело, и каким образом с ней иметь дело.

Конечно, человеческая свобода, как и все человеческое, не абсолютна. Тем не

менее, не стоит забывать, что даже ограниченная свобода – все равно форма

свободы.

Свобода воли или выбора для Босса не подлежит сомнению, для него она

выступает в качестве основы обязанности для человека исполнить свою

экзистенцию, т.е. максимально полно реализовать выпадающие на долю человека

возможности. «Если бы люди не имели свободы выбора, заботиться ли им о

реализации (выполнении) возможностей своего существования или нет, тогда не

было бы вины, здоровья и патологии, не было бы терапевтического

освобождения» (Boss, 1979, р.123)

Цели терапии Босс видит подобно Фрейду в том, чтобы освободить

человека от ограничений невротической несвободы. Возникает законный вопрос,

каким образом Dasein, изначально свободное и открытое, приходит к своему

существованию в качестве невротически ограниченного и закрепощенного? Босс

отвечает на этот вопрос следующим образом: Люди действительно рождаются

свободными и открытыми. Однако с рождения они под влиянием «нельзя» и

«делай как я» теряют свою изначальную свободу. В этой связи Босс вспоминает

Фрейдовское Супер-эго и Хайдеггеровское das Man. Однако вышеперечисленное,

– только один из путей, из-за которого изначальная свобода и открытость

могут быть потеряны, еще могут быть болезни и несчастные случаи.

Однако этими ограничениями невозможно «ограничить» истинную природу

Dasein. Следовательно, цель терапии – вернуть человеку его изначальную

свободу и открытость. Болезнь – не что иное как блокировка этой изначальной

открытости и свободы Dasein, что означает невозможность жить, реализуя те

потенции, которые лучше всего могут быть нами выполнены, наши таланты. Мы

говорим, что свободный человек здоров, потому, что он свободен изначально.

Возвращая человека к свободе, мы возвращаем его к его изначальной открытой

природе, а значит и к здоровью. Чем глубже «рана» (степень приобретенной

несвободы) тем более серьезной и длительной должна быть работа терапевта по

освобождению.

3.2.1. Базовые экзистенциалы

В попытке понимания смысла человеческой экзистенции посредством

феноменологической герменевтики, Dasein анализ фокусирует свое внимание на

характеристиках, конституирующих человеческую экзистенцию, называемых

экзистенциалами. Строго говоря, к экзистенциалу неприменим термин «понятие»

(Хайдеггер, 1993.б). Экзистенциалы есть необходимые черты человеческого

существования, данности, без которых оно не может рассматриваться как

таковое. Босс выделяет следующие экзистенциалы как важнейшие:

. Пространственность

. Темпоральность

. Телесность

. Событийность в совместном мире (Бытие-в-мире)

. Настроенность

. Историчность (Историческая память)

. Смертность (бытие-к-смерти)

Босс разрабатывает свою экзистенциальную антропологию на базе

Хайдеггеровской фундаментальной онтологии. Большинство из описанных им

экзистенциалов он берет непосредственно оттуда. Все экзистенциалы, согласно

Боссу, исконны и истинны в равной степени. Он говорит о том, что было бы

неверным понимать его экзистенциалы в какой-либо иерархии. Любой конкретный

феномен человеческого существования может быть рассмотрен в каждом из этих

экзистенциалов. Именно благодаря единству всех экзистенциалов человеческое

существо может быть охарактеризовано как собственно человеческое. Эти

экзистенциалы по Боссу – суть человечности человека. Благодаря их единству,

мы способны постигать значение того, что встречается на нашем пути так, как

оно есть на самом деле.

Присутствие человека в мире всегда характеризуется присутствием в

конкретный момент времени в конкретном месте. В подходе к пониманию

человеческой экзистенции мы, прежде всего, постигаем то, что человек есть

нечто во времени и в пространстве. Поэтому первые экзистенциалы, с которых

Босс начинает исследование самых существенных черт человеческой

экзистенции, это пространственность и темпоральность[11].

Пространственность человеческого существования.

Босс начинает с того, что все в этом мире присутствует в пространстве

таким образом, что любая данная вещь может быть обнаружена в определенный

момент времени в определенной точке пространства. Причем пространство

обычно представляется нам в виде большого «космического контейнера».

Конкретная вещь будет занимать определенную часть пространства согласно ее

объему, который может быть измерен. Само же пространство при этом сводится

к пустому интервалу между двумя объектами. Человек также представляется как

одна из вещей в пространстве. Такого рода концепция служит отправной точкой

для математического и геометрического завоевания пространства естественной

наукой.

Однако согласно концепции Босса, перенесение подобного понятия

пространства на человеческую действительность неправомерно, поскольку при

сведении пространства к обычному интервалу между объектами происходит его

неоправданная редукция или, по словам самого Босса, «тотальное

опустошение». При этом речь идет, о том, что за скобками оказывается

значение и смысл вещей, находящихся в пространстве.

Босс иллюстрирует эту мысль рядом примеров, в частности, сравнивая

пространство компьютера и человека. Что касается компьютера, то к нему

вполне применима классическая идея пространственности естественной науки:

он занимает определенную часть пространства, его объем измеряем и т.д.

Компьютер заканчивается своими электрическими и физическими границами, в то

время как границы человека коренным образом отличаются от границ

компьютера. «Неважно, насколько я близок к этим вещам геометрически, я

никогда не буду для них иметь какое-либо значение, смысл», – говорит Босс.

Ни один компьютер не может иметь мира, в открытости которого высвечиваются

другие вещи. Ни один физический объект не может существовать в двух точках

одновременно, а человек может. В этой связи Босс приводит пример своего

друга, направляющегося в спортивный магазин. Находясь в дороге, он

одновременно в своих мыслях присутствует в том месте, куда направляется – в

спортивном магазине. Кроме того, в отличие от компьютера, его друг

осознает это свое присутствие, выражаясь словами Босса «он открыт

восприятию своего присутствия», в то время как неживые существа закрыты к

восприятию своего собственного присутствия, а также присутствия других

существ.

«Мое пространство и пространство моего друга коренным образом

отличается от пространства неживых вещей. Пространство между мной и

дорожным знаком, или между мной и моим другом – есть открытость. И как

открытость, оно свободно и ясно. Дорожный знак может никогда не появиться

перед нами. Кто-нибудь может взять и воздвигнуть стену между нами и знаком.

Однако уже для того, чтобы идея стены в пространстве была ему понятна и

осознавалась им, он должен предварительно понять пространство именно как

открытость» (Boss, 1979, р.87-89).

В немецком языке слово пространство (Raum) по значению близко к

русскому «место», оно происходит от глагола «rдumen», означающего

«освобождать место, прояснять». А если освобождать – то освобождать для

чего-то. В подходе к пониманию человеческой пространственности для Босса

важен еще один немецкий глагол – leuchten, высвечивать. Высвечивать здесь

означает не осветить в привычном смысле этого слова, а скорее переводить в

состояние явленности из темноты. Таким образом, пространство человека по

Медарду Боссу – это светлое открытое место, в котором вещи, события и

другие люди являются нам, неся для нас свое значение и смысл. То, с чем мы

сталкиваемся в пространстве, всегда имеет для нас определенную значимость,

оно открывается для нас через смыслы, через определенные контексты

значимости. Именно значимость, согласно Боссу, структурирует

пространственные соотношения в нашем мире.

Таким образом, мы видим, что пространство М.Босса – это не столько

геометрическое пространство, сколько пространство возможности, значения и

смысла. «Пространственность человеческого мира открыта, свободна и ясна

так, что феномены могут обращаться к нам через нее в своем значении и

контексте отношений». (Boss, 1979, р.89)

Соответственно, не только наша физическая деятельность определяется

экзистенциалом пространсвенности, но также и ментальная. Например, когда мы

визуализируем, мы устанавливаем отношения с самой вещью, а не с какой-либо

субъективной репрезентацией внутри нас. Специфика визуализации заключается

в самом акте, который позволяет визуализирующему присутствовать в том, что

он визуализирует. Визуализация есть особый пространственный модус бытия-в

(бытия-в чем-либо). Например, мы можем вообразить то, чего на самом деле, в

природе не существует. Например, бриллиантовый дворец. Мы можем его ярко

представить, имея четкий зрительный пространственный образ. Мы можем

перенести себя туда, где нас физически нет. Мы пространственно находимся в

одном месте, а мысленно, в образах можем оказаться в другом месте. При этом

Босс обращает внимание на то, что, когда мы воображаем некоторый объект,

который в данный момент с нами физически рядом не присутствует, мы тем

самым реально оказываемся там, где этот объект находится, мы как бы

переносимся туда, где он находится. Он находится не здесь, где находится

наша телесная оболочка, а там, где находится тот объект, который мы себе

представляем. Данная мысль Босса перекликается с теорией образа мира

А.Н.Леонтьева (2000), который показывает, что образ предмета находится не в

нашей голове, не в нашем сознании, а локализуется нами в мире на том месте,

на котором находится предмет. Воспринимая образ мира, мы переносимся в ту

точку, где этот предмет находится. О том же говорит Босс, - когда мы что–то

зрительно представляем, визуализируем, мы устанавливаем отношения не с

субъективной презентацией, не с ее образом внутри нас, а с самой вещью

(Boss 1979, pp. 86-93).

Темпоральность

Босс пишет о том, что время – это нечто, что нам знакомо с самого

начала, оно есть неотъемлемая часть нашей жизни. Однако, то внимание,

которое мы уделяем нашему отношению ко времени, явно не соответствует

важности предмета. Проблема заключается в том, что простое наблюдение за

часами вовсе не приближает нас к пониманию природы времени. Взгляд на часы

может нам только сказать, сколько времени прошло с того момента, как что-то

произошло или сколько времени осталось до того, как что-либо произойдет.

Время – это всегда время для чего-то, для того, чтобы что-то произошло.

Любые измерения времени возможны только в том случае, если время уже дано.

Поскольку время – это всегда время для чего-то, то первая

фундаментальная характеристика времени по Боссу – это значимость. Босс

критикует традиционное представление о времени как линии «сейчас-точек».

Время – это всегда время возможности, а поскольку в настоящий момент может

быть актуализирована возможность как будущего, так и прошлого, для описания

природы времени более подходят три измерения, а не одно. Хотя по Боссу

пространственные аналогии в разговоре о времени вообще не слишком уместны.

Однако время – это не только время для чего-то. Когда мы говорим

«сейчас я пишу книгу» или «когда я завершу книгу», мы выражаем вторую

фундаментальную характеристику времени – способность предоставлять данные

(datability).Т.е. речь идет о том, что время обладает определенной

структурированностью в смысле конкретной фиксации данных. Когда мы говорим

«сейчас», «тогда», «вчера», «завтра» или «когда я сделаю то-то», тем самым

мы фиксируем определенные точки во времени, которые могут быть использованы

в качестве некоторых данных.

Третья фундаментальная характеристика времени, которую рассматривает

Босс – протяженность (еxpansiveness). Здесь имеется в виду то, что время

может иметь как дискретный характер, так и характер целостности. Например,

мы можем сказать «Я провел здесь весь вечер» или «я всю зиму работал над

планом дома».

Последняя четвертая фундаментальная характеристика времени, которую

выделяет Босс – это его публичный характер. «Когда я говорю своей жене, что

я достаточно поработал сегодня, и что теперь пора спать», это теперь может

быть понято немедленно без согласования индивидуальных «теперь». «Теперь»,

таким образом, не укоренено в единичном человеческом существе – оно носит

публичный характер.

Босс подчеркивает, что эти четыре фундаментальные характеристики

времени относятся не только к «сейчас», но также и к «затем» и «когда».

Таким образом, согласно Боссу, время имеет не только привычные нам

количественные характеристики, но также и качественные, относящиеся к

значимости, публичности, целостности, а также способности предоставлять

данные. Вне этих четырех качественных характеристик время как человеческий

феномен понять невозможно.

В своей критике естественнонаучного подхода к пониманию времени Босс

не делает исключения и для теории относительности Эйнштейна. Теория

относительности задается традиционным вопросом об измеримости времени, и

предоставляя новые способы измерения времени, не меняет самого подхода к

пониманию природы времени. Более благосклонно Босс относится к Аристотелю,

который, задаваясь вопросом о соотношении души и времени, говорил об их

тесной связи. Традиционные пресуппозиции о природе времени, например, о

подразделении времени на объективное и субъективное, Босс не приемлет,

впрочем, как и весь картезианский дуализм материи и сознания.

Для Босса принципиальным является тот факт, что люди могут иметь, а

могут и не иметь времени. Что является основанием для того, чтобы мы имели

либо не имели время? Ответ Босса – это наше Бытие-во-времени. Человеческое

бытие-во-времени коренным образом отличается от бытия-во-времени физических

объектов. Для того чтобы лучше понять, что же такое иметь время, Босс

предлагает разграничить само понимание термина «иметь». Босс пишет о том,

что иметь – это не всегда владеть. Мы говорим «Я обеспокоен (Я имею

беспокойство)», иными словами я охвачен беспокойством. В этом смысле

беспокойством мы никоим образом не владеем, а скорее оно владеет нами.

Нечто похожее можно сказать и о времени, хотя прямой аналогии здесь,

конечно же, нет. Когда мой друг спрашивает меня «Есть ли у тебя время

(имеешь ли ты время) для прогулки на озеро?», и я подумав отвечаю «Есть»,

я имею в виду не то, что я располагаю неким резервуаром времени, которое

могу по моему желанию доставать. Мое внимание сфокусировано на том, для

чего я имею время – на вещи, появления которой я ожидаю.

«Всегда, когда я имею, я нахожусь в ожидании того, что должно прийти,

осознаю что сейчас есть (присутствует) и сохраняю то, что произошло. Эта

тройственность конституирует мое «имение времени» для чего бы то ни было.

(Boss, 1979, р.99)

«Имение времени» в смысле этой тройственности существования – есть

способ человеческого бытия. В этом «имении» и выполнении потенциальных

путей бытия, человеческая экзистенция развивается и «зреет». Она расходует

свое время и в конечном итоге, когда будет израсходовано все время,

отведенное этой экзистенции, она завершается, подходит к концу. Это вот

«имение» собственно и есть действительная темпоральность человеческого

бытия.

Босс говорит о том, что в каждый конкретный момент времени мы

соединяем присущим каждому из нас уникальным путем настоящее, будущее и

прошлое. Таким образом, мы производим и формируем мгновенную структуру

времени, и так исполняем наше бытие в мире в его темпоральности (Boss 1979,

pp. 93-100).

Человеческая телесность

Телесность человека определяется Боссом как телесная сфера исполнения

человеческого существования. Босс - один из немногих экзистенциалистов,

уделяющих серьезное внимание телесности человека. Телесность не

ограничивается тем, что под кожей; она распространена, как и отношение к

миру. Босс говорит о продолжении телесности способов бытия-в-мире. Он

приводит пример указания на что-либо. Телесность протирается до того

объекта, на который указывают, и даже далее, ко всем феноменам мира, с

которыми я имею дело. Такая телесность есть проявление человеческой

экзистенции, она имеет не только материальный, но также смысловой, эк-

зистирующий характер. Отношение человека к миру всегда находит свое

отражение в его отношении к своему телу.

Традиционный естественно научный подход рассматривает тело человека в

качестве одного из множества объектов природы. Очевидно, что только

благодаря такому подходу и становится возможным воздействие на человека, а

также управление им посредством физико-химических и кибернетических

методов. Только в этом случае становится возможным применение

естественнонаучного метода исследования. В самом естественнонаучном методе

нет ничего плохого. Проблема заключается в том, что такого рода

представление о человеке переносится на всю человеческую реальность.

Босс говорит о том, что рассматривая телесность человека исключительно

как материальную вещь, естественная наука пренебрегает всем, что делает

телесность человека собственно человеческой. В качестве примера он приводит

предметы искусства, в частности картины Пикассо. Босс задается вопросом,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16