о-вторых, обязательственно-правовое отношение, при котором кредитор является главным обязанным лицом; он обязан присматривать за вещью и отвечать за всякую вину (omnis culpa), но не имеет права пользоваться ею, иначе он совершает воровство (furtum). Он обязан вернуть должнику вещь после уплаты долга со всеми полученными от нее приращениями.

Между залоговым кредитором и должником может иметь место pactum antichreseos или antichresis, т.е. договор, согласно которому кредитор может брать плоды заложенной вещи, защитывая или не защитывая их в проценты или в капитал.

Римские законодатели не делали различия между pignus и hypotheca, так как последняя получила развитие как модификация pignus. Ипотека представляла собой договор о залоге, который остается в собственности и владении должника, т.е. это отстроченный pignus или pignus без владения. Термин hypotheca в классическом праве применялся наряду с pignus.

Ипотека получила развитие, начиная со II в. до Р.Х., и возникла из практики сдачи в аренду земли. Первоначально различие между pignus и hypotheca было чисто терминологическим (Дигест. Кн. 20. Тит. I,5. §1.). В отличие от современного права, где ипотека обычно устанавливается на недвижимости, а залог на движимые вещи, в Римском праве выбор реальной или ипотечной формы залога не зависел от вида вещи. Римский юрист III в. от Р.Х. писал: “Proprie pignus, quod ad creditorem frausit, hypothecam, eum non transit nec possessio creditorem - мы называем залогом в собственном смысле то, что переходит к кредитору, ипотекой то - когда к кредитору не переходит даже владение “ Дигест. Кн. 13. Тит. VII, 9. §2 (= «Коммент. к эдикту» кн. 28): «В собственном смысле мы называем залогом то, что переходит к кредитору, ипотекой же - когда к кредитору не переходит владение. К этому см. Дождев Д.В. Ук. соч. с. 465 сл. Землевладельцы требовали поручительство об уплате ренты, но арендатор имел только движимое имущество, например, крупный рогатый скот, рабов, сельскохозяйственные орудия, которые ему были необходимы, чтобы вести хозяйство. Поэтому землевладелец и арендатор пришли к соглашению, что движимый сельскохозяйственный инвентарь (invecta et illata), принадлежащий арендатору и который он использует на арендованной земле, должен служить в качестве поручительства за уплату ренты. Это соглашение, однако, было только pactum, т.е. неформальным обязательством, не имеющим исковой защиты и ничем не закрепленным. Такого рода соглашения стали появляться со II в. до Р.Х.

В конечном итоге претор в нач. I в. до Р.Х. укрепил этот пакт, дав землевладельцу защиту с помощью interdictum Salvianum против арендатора (Катон "О сельск. хоз.; Дигест. Кн. 20. Тит II,

4). Согласно этому интердикту, собственник земли становился немедленно владельцем хозяйственного инвентаря арендатора, не уплатившего арендную плату. Однако этот интердикт мог быть использован только против арендатора, а не против третьей стороны и Т.о. не гарантировал земельному собственнику реальное поручительство. Поэтому со временем (с середины II в. до Р. Х) претор стал давать землевладельцу иск actio Serviana.

Посредством этого иска он мог получить в свое владение invecta et illata, т.е. хозяйственный инвентарь от любого лица. Благодаря этому землевладелец мог реализовать ius distrahendi (Дигест. Кн. 20. Тит I, 10; Кн.43. XXXIII, 1,1).

Наконец, ипотека стала широко применяться во всех случаях, где возникали отношения между должником и кредитором, и от должника требовалось поручительство об уплате долга. В этом случае любая вещь могла быть использована в качестве ипотеки. Кредитор получал иск actio Serviana, направленный против любого лица, владевшего заложенной вещью или державшего ее. Позже этот иск получил название actio hypothecaria.

Ипотека могла быть создана с помощью неформального соглашения (pactum). Кредитор и должник соглашаются неформально, что определенная вещь или вещи могут служить поручительством за уплату долга должником. Неформальный договор об ипотеке характеризовался недостатком гласности, а это создавало опасность мошенничества. Во-вторых, ипотека могла быть установлена и по завещанию, когда завещатель по своей воле заявлял, что определенная вещь или вещи в его имуществе должны служить в качестве поручительства.

Наконец, были т. н. hypothecae tacitae или legitimae, т.е. ипотеки, установленные по закону, т.е. без какого-либо соглашения между сторонами. В этом случае залоговое право было только в форме ипотеки, а не pignus. Примерами такой формы залогового права были ипотека землевладельца, возникающая из закона и дающая ему право владения invecta et illata как поручительством об уплате ренты; императорская казна fiscus имела ипотеку, установленную по закону, которая распространялась на имущества ее должников, обязанных уплатить ей налоги; опекаемый имел установленную на основе закона ипотеку на имущество его опекуна; жена в соответствии с законом имела ипотеку на имущество мужа в качестве поручительства за предоставляемое ею приданое; легатарий и фидеикоммиссарий имели установленную в соответствии с законмо ипотеку на имущество наследника как поручительство за уплату их легата и фидеикоммисса.

Залоговое право могло быть установлено также по акту административной власти - для исполнения судебного приговора и в форме сходного с правом залога missio in possessionem, т.е. ввод во владение чужим имуществом по распоряжению властей.

Одно из преимуществ ипотеки заключалось в том, что фактически все могло быть использовано для нее, а именно все вещи, которые могли быть проданы: движимые и недвижимые; материальные и нематериальные, т.е. права на чужие вещи, обязательства; вещи, существующие или будущие; отдельные вещи или собирательные - магазин, стадо, целые состояния. Причина этого была обусловлена фактом, что кредитор был заинтересован в реализации ius distrahendi. Единственный критерий, который в этом случае применялся, заключался в том, могла ли заложенная вещь быть проданной.

Могла быть более чем одна ипотека на одну и ту же вещь, т.е. одна и та же вещь могла быть заложена более чем один раз в одно и то же время с тем, чтобы служить гарантией разных обязательств различный кредиторов. Это не могло иметь место в случае fiducia и pignus, так как право собственности и владение могло быть передано только один раз. Ипотека не лишала должника ни права собственности, ни владения, так он только гарантировал кредитору реальное право на вещь, хотя очевидно, что более чем одно реальное право могло быть гарантировано в одно и то же время.

Поэтому могло легко случиться так, что вся сумма долгов, обеспеченных ипотеками превышала стоимость заложенной вещи. Как правило, кредиторы могли не подозревать об этом, поэтому ипотеки устанавливались неформально, негласно, посредством соглашения и Римское право не знало регистрации ипотеки. Правило prior tempore, potior iure Раньше во времени, сильнее в праве (т.е. более раннее, древнее право имеет преимущество перед более поздним). См. Кодекс Юстиниана. 8,17,3 (213). определяло, какой кредитор мог потерпеть убыток в этих обстоятельствах. Кредитор, чья ипотека была установлена первой, был первым, кто должен был компенсировать понесенные убытки от продажи заложенной вещи. Затем удовлетворялось требование второго кредитора и т.д. Таким образом, кредиторы, чья ипотека была установлена в последнюю очередь, несли потери. Правило prior tempore, prior iure стало эффективным вследствие того, что только первый кредитор мог реализовать свое право (ius distrahendi). Всякий залоговый кредитор мог получить заложенную вещь посредством actio hypothecaria от любого лица, но только первый из них (защищенный законом) мог продать вещь. После продажи заложенной вещи залоговые кредиторы возмещали свои потери в соответствии с правилом prior tempore, potius iure.

Определенная законом ипотека имела преимущество, даже если и была установлена позже других форм. Примером этих ипотек, установленных по закону были ипотеки фиска и жены. В позднем праве ипотеки регистрировались должностными лицами или подтверждались письменным документом в присутствии 3-х свидетелей и получили свое преимущество. В последствие правило prior tempore, potior iure могло не действовать по причине ius offerendi et succedendi, т.е. право более позднего залогового кредитора уплатить кому-либо из более ранних причитающуюся ему сумму, чтобы занять его место (D. 20, 4.11,4).

Все формы реального залогового права прекращались с уплатой долга. Другой путь прекращения реального залогового права заключался в реализации залоговым кредитором ius distrahendi, если должник не был способен уплатить долг к установленному сроку. Залоговое право также прекращалось, когда кредитор отказывался от своего права на залог; вследствие давности, если третье лицо добросовестно провладело вещью 10 или 20 лет; если право на залог соединяется с собственностью в одном лице. Наконец, ius offerendi et succendi также может прекратить залоговое право.

Главным недостатком Римского залогового права является негласность договора. Хотя закон грозил уголовным наказанием за утайку от покупателя или кредитора, что вещь заложена, но это мало защищало кредитора от понесения убытков. В современном залоговом праве этот недостаток устранен: при залоге движимого имущества этот залог обязательно переходит во владение залогопринимателя. При залоге недвижимого имущества (ипотечное право) введены начала гласности и специальности. Гласность состоит в том, что ипотека получает законную силу только при записи в ипотечную или поземельную книгу. Специальность заключается в том, что при записи необходимо точно указать, с одной стороны, объект ипотеки, с другой - величину требования (общая римская ипотека в современном праве упразднена).

Глава IV. Обязательственное право
Римское обязательственное право создало основу или фундамент, на которой зиждется международное обязательственное право в большинстве западных правовых систем, хотя, безусловно, современное международное обязательственное право не является фотографической копией римского.

1. Сущность обязательственного права; происхождение и развитие обязательств, их классификация и источники

Что такое обязательственное право?

Во времена Юстиниана юристы следующим образом определили содержание понятия обязательственное право (obligatio): Obligatio est iuris vinculum quo necessitate adstringimur alicuius solvendae rei, secundum nostrae civitatis iura” (Институции Юстиниана I, 3, 13,2) - "обязательство есть правовое отношение, посредством которого мы принуждаемся к исполнению в пользу кого-либо в соответствии с законом нашего государства". В этом определении очень важно выделить сущность обязательства, а именно iuris vinculum, т.е. правовое отношение. Правовое отношение, признанное законом, соединяло две стороны. Одна сторона - кредитор - имеет личное право против другой стороны - должника. Это личное право направлено только против конкретного лица (ср. Дигест. Кн.44. Тит. VII, 3 (=Павел "Институции" кн.2)): “Obligationum substantia non in eo constit, ut aliquod corpus nostrum aut servitutem nostram faciat, sed ut alium nobis obstringat ad dandum vel faciendum, vel praestandum" - "сущность обязательств не состоит в том, чтобы дать нам право собственности на что-либо или сервитут, но в обязательстве перенести собственность, сделать что-либо или обеспечить" К этому см. Бартошек М. Ук. соч. С. 229; Дождев Д.В. Ук. соч. С. 427 сл..

Кредитор имеет личное право против конкретного должника, которое он усиливает с помощью личного иска (actio in personam). Вопрос заключается в том, каково обязательство должника. Павел подчеркивает, что “… ad dandum aliquid vel faciendum, vel praestandum", т.е. должник обязан исполнить нечто для кредитора; другими словами, он должен либо дать что-нибудь кредитору; сделать что-либо для него или воздержаться от того, чтобы что-либо сделать, или что-либо обеспечить.

Предметом обязательства является действие лица, но, во-первых, только такое действие, которое представляет собой определенную ценность: ea enim in obligatione consistere quae pecunia lui praestarique possunt, т.е. в обязательстве может содержаться только то, за что можно заплатить деньгами и гарантировать; во-вторых, действие должно быть возможным и в естественном и в юридическом смысле: impossibilium nulla obligatio est; в-третьих, действие должно быть дозволенным правом и моралью. Действия, составляющие основу обязательства, римляне определяли словами: dare, facere, praestare. Первое (dare) означает "дать", т.е. передать права собственности или иного права на определенную вещь. Второе (facere)"сделать" подразумевает совершение определенных действий в пользу кредитора. Третье (praestare), "представить" имеет следующее значение: "обеспечить", "гарантировать", "уплатить штраф".

Происхождение и развитие обязательств.

Obligatio и actio in personam тесно связаны между собой. В классическую и юстинианову эпохи не исполненное вовремя юридическое обязательство должника по отношению к кредитору (obligatio) давало последнему право actio in personam, т.е. личный иск. Согласно древнему праву о законном возмещении, actio in personam был утвержден и усилен посредством legisactio per sacramentum in personam, т.е. личный иск, устанавливавший с помощью присяги личную ответственность.

Когда судья выносил решение в пользу истца, ответчик становился iudicatus, т.е. осужденным. Если осужденный не исполнял добровольно решение судьи, исполнение приговора могло быть осуществлено посредством legisactio per manus iniectionem, т.е. исполнение посредством наложения руки. Manus iniectio - наложение руки на должника, т.е. символический акт дозволенной самопомощи, сопровождаемый торжественной формулой и наглядно показывающий, что кредитор по праву завладевает личностью должника. Очень скоро manus iniectio попадает под контроль государства и происходит в присутствии претора. Manus iniectio было захватом лица осужденного, т.е. обязанного, против которого был вынесен приговор. Это подчеркивает, что obligatori, т.е. вступление в обязательственные отношения было крайне важным актом раннего римского общества.

Первоначально обязательства создавали только ограниченное число правовых актов: а) деликты подобные furtum (кража, грабеж, растрата) и iniuria (оскорбления), где потерпевшая сторона мела право искать возмездия против виновного лица; б) действия на основе закона: nexum (древнейшая форма займа и одновременно договорного обязательства) и sponsio (поручительство римских граждан за стимулированный долг), где некто обязывает себя формально.

Постепенно Римское право по обязательствам включало растущее число законодательных актов, равно как и актов вопреки закону как источников обязательств. Претор вводил новые формулы, т.е. дополнительные actiones in personam и соответственно дополнительные обязательства. Только лицо, против которого личный иск может быть усилен, является обязанным, т.е. должником.

Классификации обязательств.

С момента систематизации права римскими юристами возникли следующие классификации. Obligatio civilis et obligatio honorariae. Obligatio civilis, т.е. гражданское обязательство возникло из источников, признанных ius civile. Этот тип обязательства был усилен посредством actio civilis. Obligatio honorariae, т.е. обязательство преторское и эдильское и детальным описанием обстоятельств дела (formulae in factum conceptae) или с фикцией одного из цивильно-правовых реквизитов (formulae ficticiae). Это обязательство возникло из ius honorarium и возмещалось посредством actio honorariae, т.е. иском, созданным претором или другим магистратом.

Obligatio civilis et obligatio naturalis

Obligatio civilis, уже упомянутое выше, в широком смысле было любым обязательством, усиленным посредством иска. Obligatio naturalis - это естественное или нормальное обязательство, которое вследствие особых причин не нуждалось в исковом требовании со стороны кредитора. Это обязательство имеет лишь ограниченные юридические последствия и, хотя obligatio naturalis не используется исковой защитой, тем не менее, в соответствии с этим обязательством однажды совершенное исполнение уже нельзя требовать обратно (soluti retentio). Естественное обязательство гарантируется личным или вещным поручительством и квалифицируется как compensatio, т.е. взаимное удовлетворение требований; или novatio, т.е. обновление или замена прежнего обязательства новым, того же содержания. Это обязательство реализуется с помощью pactum, т.е. неформального соглашения.

Obligatio stricti iuris et obligatio bona fides

Obligatio stricti iuris было обязательством строгого права, которое возникло на основе строгого и формального ius civile. Оба обязательства усиливались гражданским иском (actio civilis) и в этом случае суд ограничивался строгими правилами формального закона. Obligatio bonae fidei было обязательством, которое возникало из акта закона, основанного на bona fides, т.е. доброй совести. Это обстоятельство усиливалось посредством actio bonae fidei. В интенции формулы этого иска, с текстом которой строго был связан судья, содержится оговорка ex fide bona, которая обязывает его стремиться к общему справедливому удовлетворению интересов сторон и, следовательно, суд должен был принять требование доброй совести.

Источники обязательств.

Каким образом возникает обязательство между двумя сторонами? Иными словами, каким законным актом или фактом создано обязательство в соответствии с Римским правом? Гай говорит в Институциях (III.88), что "omnis enim obligatio vel ex contractu nascitur vel ex delicto", т.е. всякое обязательство возникает либо из контракта, либо из деликта, это предполагает, что все обязательства возникли либо из законного акта, либо из незаконного акта. Однако большинство законных правовых актов, которые создавали обязательства, были заключены, потому что имели место договор или согласие со стороны партнеров осуществить обязательство. Поэтому было признано, что согласие является сущностью контракта. Соответственно термин contractus признавался в позднем праве как законный акт, основанный на согласии (consensus) сторон создать обязательство.

Дихотомия источников, предложенная Гаем, впоследствии перестала удовлетворять Римское право, так как обязательство могло возникнуть также из законного акта, для которого не существовало согласия сторон. В соответствии с этим необходимо иметь в виду и третий источник обязательств. "Res cottidianae" [Повседневное правоведение, название сочинения, приписываемого Гаю в Дигестах (Дигест. Кн.44. Тит. VII,

1)]: Obligationes aut ex contractes nascuntur aut ex maleficio aut proprio quodam iure ex variis causarum figuris, т.е. обязательства возникают из контракта, из деликта или посредством какого-либо правового положения; обусловленного различными типами дела. В этом контексте контракт не имеет значения законодательного акта, основанного на согласии сторон создать обязательство; variae causarum figurae - это ссылки на правовые акты, не основанные на согласии, но являющиеся законными, в то же время maleficium (техническое выражение для преступления) являлось синонимом delictum.

В Институциях Юстиниана обнаруживается четырехкратное деление источников обязательств (Инстит.3.13.2: ut enim ex contractu sunt aut quasi ex contractu aut ex maleficio aut quasi ex maleficio, т.е. обязательство возникает из контракта или квазиконтракта, из деликта или квазиделикта). Понятие квазиконтракт обозначает неправовые акты, основанные на согласии, которое создает обязательство, в то время как квазиделикт по существу не отличается от категории деликта.

2. Особенности предмета обязательств. Субъект обязательств. Особенности предмета обязательств.

Как уже отмечалось, предметом обязательства является действие лица, обозначаемое термином dare, facere, praestare. Эти действия могут быть отрицательными (aliquid non facere) или положительными (aliquid facere). Предмет обязательства может быть определенным (certum) или неопределенным (incertum). Однако совершенно неопределенный предмет не может обязывать. Неопределенные обязательства могут получить силу, если кому-либо предоставлено право определить их предмет или если они поставлены в зависимость от какого-либо факта (например, продажа за цену, заплаченную самим продавцам). К неопределенным обязательствам относятся альтернативные, факультативные и родовые обязательства.

Альтернативным обязательством называется такое, в котором указано несколько действий, из которых должник вправе выбрать любое. Это одно обязательство с несколькими предметами. От альтернативного обязательства следует отличать обязательство с возможной заменой исполнения (obligatio facultativa). Согласно этому обязательству, должник правомочен предложить взамен установленного исполнения другое. Родовым обязательством называется такое, предмет которого выражен родовым понятием. Право выбора одного предмета из целого рода предметов принадлежит в этом случае должнику. Если объектом обязательства являются родовые вещи, то важно определить их количество и качество и тогда должник может по своему выбору осуществить замену и выдать кредитору указанное количество таких вещей. При родовом обязательстве невозможность его исполнения исключена, т.к genera non pereunt, т.е. родовые вещи никогда не гибнут.

Субъекты обязательств.

Во всяком обязательстве два субъекта: кредитор - приобретающий право и должник - обязывающийся. И тот и другой должны быть способны к правам. Поэтому рабы не могли быть субъектами обязательств. Они могли стать должниками, но их обязательство было натуральным, а не гражданским.

Обязательство может быть 1) строго односторонним - если один субъект - только кредитор, а другой - только должник. Таковы обязательства, возникающие из проступков (деликтов) - (виновный обязан уплатить штраф или вознаграждение и не иметь никаких прав против обиженного), также обязательства из некоторых сделок, например, обязательство займа и др.;

2) одностороннее с противными исками (actiones contrariae) - если должник является только одним из двух лиц, но при этом и должник пользуется некоторыми правами по отношению к кредитору; например, взявший вещь на хранение обязан возвратить вещь, но он имеет права против кредитора, так как может требовать вознаграждение, если понес от этой вещи вред;

3) двустороннее, если каждый субъект в одно время и кредитор, и должник, т.е. имеет и права и обязанности из договора купли-продажи каждый из субъектов имеет против другого прямой иск.

В одном обязательстве могут принимать участие многие лица. Такое обязательство распадается на столько отдельных обязательств, сколько есть субъектов. При этом могут искать и отвечать по обязательствам либо:

1) pro rata - т.е. каждый должник отвечает за часть долга, и каждый кредитор может требовать исполнения только части обязательства, например, в случае смерти должника или кредитора, если после них остается много наследников;

2) или in solidum, т.е. каждый должник обязан платить весь долг и каждый из кредиторов в праве требовать исполнения всего обязательства. Тут возможны два случая: а) уплата долга, сделанная одним должником, не освобождает других должников, и получение долга одним кредитором не отнимает этого права у других, например, при обязательстве платить штраф за проступок, совершенный многими лицами, ибо общий проступок есть проступок каждого отдельного лица, и потому каждый должен платить полный штраф; б) уплата долга, сделанная одним должником, освобождает других должников, и удовлетворение требования одного кредитора уничтожает требование других кредиторов. Это происходит потому, что такое обязательство имеет один предмет, оно служит одной цели, например, несколько лиц повредили одну вещь или несколько лиц обязались уплатить один долг. Подобные обязательства разделяются на два вида:

а) обязательства солидарные и б) обязательства корреальные или долевые.

Долевая ответственность и долевое право требования возникали только в том случае, если долевой (корреальный) характер имело само обязательство и законом или соглашением сторон не был установлен иной порядок. Если же обязательство являлось неделимым, то ответственность группы должников была солидарной. Это означало, что один из должников должен был выполнить обязательство целиком (in solidum), что освобождало от ответственности остальных, причем кредитор имел право потребовать исполнения обязательств от любого из должников по своему усмотрению. В классический период предъявления иска к одному из должников само по себе лишало кредитора права предъявлять претензии к другим. При Юстиниане же было установлено, что кредитор, не добившийся исполнения обязательства одним из солидарных должников, сохранял право предъявить иск другим должникам. Солидарным при неделимости обязательства становилось и право нескольких кредиторов: каждый из них мог потребовать от должника исполнить обязательство целиком, и если должник выполнял требование, он освобождался от претензий со стороны прочих кредиторов. Солидарная ответственность и солидарное право требования могли быть установлены в том случае, если обязательство являлось делимым, однако это должно быть недвусмысленно оговорено при совершении сделки. Например, кредитор, дающий взаймы некую сумму денег группе должников, может потребовать от каждого из них обещание нести ответственность за возврат суммы in solidum, если же он этого не делает, ответственность должников будет долевой, и вместо одного иска на всю сумму в целом кредитору придется предъявлять несколько исков, чтобы каждый из должников вернул свою долю.

Первоначально Римское право не допускало перехода к другому лицу ни обязанности должника, ни права кредитора. Однако уже в древнейший период было установлено, что в случае смерти того или иного участника обязательственных отношений права и обязанности с ними связанные передаются по наследству. Считалось, что наследник выступает в качестве "продолжателя личности" умершего и поэтому обязан уплатить его долги или, наоборот, вправе взыскивать таковые с должников покойного. Уже в ранний период Римское право допускало возможность перехода прав кредитора или обязанностей должника к лицу, не являвшемуся наследником, путем т.н. новации, т.е. обновления договора с согласия всех заинтересованных сторон. При замене должника другим лицом обязательным было присутствие и согласие кредитора, так как это непосредственно затрагивало интересы последнего. Точно так же при новации с заменой кредитора требовалось присутствие и согласие должника.

Это последнее условие вызывало определенные неудобства. Если для кредитора очень важна личность должника: состоятельный ли он человек, не обременен ли иными долгами, имеет ли репутацию честного делового партнера, поэтому вполне справедливо, что замена должника не могла произойти без его ведома, то должнику, по большому счету, было все равно, кому платить. Однако в этом случае недобросовестный должник мог воспользоваться этим для того, чтобы выторговать себе какие-либо уступки.

Для кредиторов это обстоятельство создавало неудобство. Его преодолевали следующим образом: старый кредитор назначал нового своим процессуальным представителем. Тот вчинял иск должнику, получал по судебному решению сумму долга и оставлял ее себе.

В классический период такая уступка требования, или цессия, была упрощена. Утвердился такой порядок: старый кредитор без участия должника заключал с новым кредитором соглашение о передаче права требования. Затем должника уведомляли о замене кредитора, и с того момента должник был обязан выполнять его требования. Если должник, игнорируя уведомление, все-таки уплачивал долг старому кредитору, это не освобождало его от обязательства перед новым.

3. Исполнение, обеспечение обязательств, их прекращение и защита обязательств

Исполнение и обеспечение обязательств.

Исполнением обязательственных отношений считалось само совершение должником ожидаемых от него действий в пользу кредитора. При этом должны были соблюдаться следующие условия:

Исполнение должен осуществлять сам должник; если же обязательство за должника исполняет другое лицо, то это допускается только в тех случаях, когда ценность и качество исполнения не зависит от личности должника. Так, мастер, которому заказано художественное изделие, не может поручить исполнение кому-то другому, а вот занятая сумма денег вполне может быть возвращена кредитору по просьбе должника (и даже без его ведома) другим лицом, причем, кредитора не касается, какие отношения связывают это лицо с должником. Если предметом обязательства является вещь или деньги, то лицо, исполнившее обязательство, будь то сам должник или кто-то другой, должно иметь право распоряжаться своим имуществом.

Принять исполнение (получить вещь, деньги, принять работу) должен либо сам кредитор, либо его полномочный представитель. Уплата долга какому-либо другому лицу не прекращала обязательства.

Обязательство должно быть исполнено целиком, а не по частям в соответствии со своим содержанием.

Обязательство должно быть исполнено в надлежащем месте, которое либо указано прямо, либо подразумевалось при заключении сделки. Если место исполнения не было указано, то обязательство следовало исполнить по месту жительства должника или кредитора, или по желанию одной из сторон. Если необходимо было установить рыночную стоимость предмета обязательства, то она определялась путем спроса и предложений и с учетом цен, существовавших на месте исполнения.

Обязательство следовало исполнить в срок, указанный при заключении сделки. Обязательство можно было исполнить и раньше установленного срока, но это не должно наносить ущерба интересам кредитора. Если срок не был определен, то по общему правилу, обязательство надо было исполнить по первому требованию кредитора (Дигест. Кн.50. Тит. XVII, 14), но с учетом самой обстановки (места исполнения, возраста, пола, состояния здоровья самого должника, время года и т.д.)

Если исполнение обязательства в физическом и юридическом смысле невозможно, общее правило Римского права гласило: impossibilium nulla obligatio est, т.е. невозможное не может вменяться в обязанность. Иными словами, обязательство с невозможным предметом ничтожно. Это положение о невозможности исполнения обязательства является объективным.

Субъективный характер невозможности обязательства предполагает такую ситуацию, когда исполнение, возможное для других, становится невозможным для данного лица.

В случае родовых обязательств, то, как уже отмечалось, наступление невозможности их исполнения было исключено. Что касается невозможности исполнения обязательства, то необходимо различать была ли изначальная невозможность или она вытекала из каких-либо предшествующих действий. Изначальная невозможность предполагает, что исполнение обязательства становилось невозможным уже во время заключения контракта. В этом случае impossibilium применяется, как общее правило и обязательство по этому правилу связано с negatoria bonae fidei, т.е. правовым актом, основанным на доброй совести, если должник сознавал невозможность исполнения обязательства; в таком случае он действовал вопреки доброй совести и был ответственен за издержки.

Последующая или вытекающая из каких-либо действий и событий невозможность исполнения предполагает, что во время заключения контракта исполнение обязательства было возможно, но затем оно оказалось невозможным из-за последовавших событий. В этом случае создавалось действительное обязательство, но прежде чем оно могло быть выполнено, оказывалось, что его исполнение становилось совершенно невозможным. В этой ситуации Римский правовой принцип impossibilium nulla obligatio est iura также был применим.

Из этого следует, что должник освобождался от обязанности исполнения обязательства и риск за последующую невозможность его исполнения всецело брал на себя кредитор. Однако это может привести к несправедливым последствиям vis а vis с кредитором, так как исполнение могло быть невозможным по следующим причинам:

должник умышленно мог создать условия невозможности исполнения обязательства;

невозможность исполнения могла быть результатом небрежности должника;

исполнение могло стать невозможным из-за casus fortuitus, т.е. события независимого от воли должника (например, несчастный случай);

невозможность исполнения могла быть обусловлена природной высшей непреодолимой силой.

Было бы несправедливо освобождать должника от обязанности исполнения обязательства во всех этих случаях. Поэтому Римское право выделило число исключений из общего правила impossibilium. В связи с этим установлены случаи, когда невозможность исполнения обязательства не освобождала должника от выполнения своих обязанностей, но в этом случае кредитор мог установить свой личный иск, происходивший из его контракта с должником. По этому иску он мог требовать возможного исполнения обязательства либо компенсации издержек, основываясь на роде контракта. При этих обстоятельствах должник был лицом обязанным.

Ответственность должника за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства подразумевает наличие вины (culpa) с его стороны. Под виной подразумевается не только злой умысел (dolus), т.е. сознательные действия или бездействия, заведомо направленные в ущерб кредитору, но и неумышленная небрежность, неосторожность, легкомысленность. "Нет вины, если все сделано, как следовало сделать достаточно осмотрительному человеку (Дигест. Кн.9. Тит. II,30); стало быть, вина налицо, если должник не проявил элементарной заботливости и осмотрительности, хотя и не желал причинить кредитору ущерб. В виде исключения ответственность без вины нес должник, который по договору обязывался нести охрану (custodia) вещи; он обязан был возместить стоимость этой вещи, если она была украдена, повреждена или погибла случайно. Наличие такой ответственности специально оговаривалось при заключении сделки, хотя в определенных ситуациях она молчаливо подразумевалась (мастер отвечал за охрану вещи, данной ему в починку; охрана была также обязанностью лица, получившего чужую вещь в ссуду). В случае стихийного бедствия ответственность должника исключалась совершенно.

Среди степеней вины римские юристы выделяли легкую вину или небрежность (culpa levis) или culpa levissima, т.е. простейшая небрежность. Речь идет о таком поведении должника, которое не допустил бы заботливый хозяин. Ответственность за злой умысел и грубую неосторожность должник нес всегда. За легкую небрежность он мог не отвечать в том случае, если обязательство вытекало из договора, который не приносил самому должнику никакой выгоды и не предоставлял для него интереса. Примером такой сделки может служить договор хранения: по Римскому праву лицо, принявшее вещь на хранение, не должно требовать вознаграждения так, что данный договор заключается исключительно в интересах кредитора.

Своеобразным видом легкой вины римские юристы признавали легкую вину в конкретных условиях (culpa levis in concreto). В этом случае должник обязан проявлять ту же степень заботы, какую он обнаруживает в отношении своих собственных дел.

Вина должника, которая во всех его практических намерениях могла быть приравнена к dolus, называется culpa lata. Dolus - злой умысел, обман, крючкотворство или хитрость, используемые для того, чтобы обмануть, одурачить другое лицо. Согласно древнему гражданскому Римскому праву (ius civile), факт, что лицо было вынуждено заключить контракт, был вполне действительным. К концу республиканского правления претор (praetor) осуществил изменение, гарантируя exceptio doli стороне, которая была вынуждена заключить контракт, вытекающий из ius civile, посредством обмана. Эдикт в защиту стороны, потерпевшей ущерб от обмана, был издан претором в I в. до Р. Х.; соответствующий иск предоставлялся в течение года. Удовлетворение иска влекло за собой либо возмещение ущерба, либо восстановление первоначального положения. Помимо того уличенный подвергался бесчестию.

С этого времени dolus стало обозначать всякое действие, противоречащее гражданской порядочности и честности (bona fides). В спорах этого рода (iudicia bona fidei) судья должен был непосредственно обращать внимание на возможный dolus. Так как dolus при совершении договора создавал прямую обязанность возмещения вреда. Под категорию dolus попадало всякое коварное действие с целью обмануть другого или повредить ему, особенно при заключении какого-либо обязательства. По определению Лабеона, хитрость, обман, уловка использовались для того, чтобы обойти, обмануть, "уловить" другого (Дигест. Кн.4. Тит. III,1, § 2). Помимо обмана под dolus понималась и недобросовестность.

Итак, после принятия претором эдикта в защиту стороны, потерпевшей ущерб от обмана, лицо, ставшее жертвой, могло воспользоваться exceptio doli как защитной мерой против иска, возникающего из контракта. Наиболее важным и типичным контрактом Римского права был контракт в форме stipulatio, происходивший из ius civile. Если контракт, заключенный вследствие обмана, был основан на bona fides, exceptio doli была бы излишней; в этом случае от сторон требовалось исполнять условия контракта в соответствии с доброй совестью, а добрая совесть не требовала исполнения обязательства, проистекавшего из контракта, заключенного в результате обмана. Однако контракт был действительным потому, что лицо, ставшее жертвой обмана, могло возбудить иск против обманщика о возмещении убытков, понесенных от контракта, заключенного посредством обмана.

Exceptio doli имеет второе применение, которое может быть обнаружено в формуле иска кредитора после intentio перед condemnatio. Эксцепция звучала (Гай 4.10): “… si in ea re nihil dolo malo Auli Ageri factum sit neque fiat", т.е. "... если по этому делу ничего не было совершено и не совершается по злому умыслу Авла Агирия (истца)". Это свидетельствует о том, что возбуждение иска могло быть аннулировано, если истец допустил обман против ответчика в прошлом, т.е. в момент заключения контракта, или в настоящем, т.е. в момент возбуждения иска.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17